Автор: bitter zephyr
Бета: bitter zephyr
Оформление: Сципиона
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: PG
Жанр: ангст, канон-АУ
Размер: 2775 слов
Дисклеймер: Творим из-под щита!
Саммари: Мерлин отказывался принимать такую действительность. Нет, он сделает всё, чтобы исправить это, чтобы вернуть Артура. Всё возможное и невозможное. Всё что угодно.
Предупреждение: смерть персонажей (НЕ Артура и Мерлина)
Примечание: АУ относительно финала сериала
Тема: Канон-АУ
Мерлин отказывался принимать такую действительность. Он упрямо глядел вперёд, ведя лодку сквозь туман и игнорируя леденящий душу ужас, разливавшийся по всему телу от одной только мысли о бездыханном неподвижном Артуре, лежавшем в лодке возле него.
Нет, он сделает всё, чтобы исправить это, чтобы вернуть его. Всё возможное и невозможное. Всё что угодно.
С каждым мгновением Мерлину становилось всё холоднее, словно смерть Артура поглощала изнутри и его самого, он уже почти не чувствовал пальцев. Зато чувствовал безысходность и отчаяние, которые, переворачиваясь внутри него, то и дело стремились выплеснуться наружу обжигающей решимостью. Мерлин знал, на что способны высшие силы. И он не сдастся, пока не получит свое. Он не позволит им отказать ему. Не в этот раз.
Лодка со всего разгону стукнулась о берег едва различимого в густом тумане острова, и Мерлину пришлось скинуть с себя оцепенение. Артур ощущался совсем невесомым, когда он перетаскивал его на землю, словно его тело состояло из воздуха, а не из безжизненных плоти и крови. Но его кожа была ледяной. Настолько ледяной, что каждое прикосновение буквально вспарывало охватившее Мерлина онемение, заставляя до крови кусать губы, даже этого не замечая. Наконец он уложил своего короля на испачканный алый плащ — и закричал.
Земля острова пульсировала от сдерживавшейся в ней магии, и Мерлин, упав на колени, впился в неё пальцами.
— Я знаю, что его можно вернуть! Верните его!
Он чувствовал, как вокруг него собираются силы, но они молчали. И Мерлин ударил по земле кулаком.
— Я не отступлю, пока он не будет жив!
— Ты уже сделал свой выбор, Эмрис, — раздался бестелесный голос, — много лет назад. Теперь ничего не исправишь.
— Это ложь! — прокричал Мерлин. В небе сверкнула молния — и на него обрушился ливень, моментально промочивший всю одежду насквозь. — Я знаю, как это работает. Я знаю, что нужно принести соразмерную жертву. Я принесу любую — а вы вернете его!
Это не был вопрос, Мерлин ставил высшие силы перед фактом, с которым они могли либо смириться, либо он устроил бы такой ад на земле, что им всё равно пришлось бы дать ему то, что он требует. Ему было всё равно — пусть весь мир погрузится во тьму из-за него, но он вернет Артура.
— Ты уверен, Эмрис, — вновь произнес голос, — что готов на всё, что мы пожелаем? Что дашь что угодно, что мы попросим, взамен жизни твоего короля?
Мерлин чувствовал себя безумцем, но ещё больше он ощущал триумф. Они только что признали, что за достойную плату возвратят к жизни Артура. И он был готов заплатить.
— Да, — четко произнес Мерлин, смотря перед собой и ожидая, что будет дальше.
— Да будет так, — тихо проговорил голос, словно сожалея о чем-то.
Дождь лил всё так же сильно, и Мерлину вдруг показалось, что с каждой его каплей жизнь стремительно покидает его самого. Что ж, это было справедливо. Хорошо, если цена его жизни соразмерна жизни его короля. Мерлин был бы счастлив покинуть этот мир, зная, что всё-таки выполнил свой долг.
Сначала ушла магия — рассеялась, оставляя внутри пугающую пустоту, — потом стали утихать звуки. Когда перед глазами всё поплыло, Мерлин бросил последний отчаянный взгляд на Артура, и ему показалось, что тот пошевелился, но не открыл глаз. Дальше его накрыла тьма, и Мерлин перестал чувствовать что-либо вокруг. Скорее всего, он упал, ведь вряд ли ноги могли держать его, когда жизнь так быстро покидала его тело, но он уже ничего не понимал. Вокруг было темно, тихо и пусто. Вокруг не было ничего.
А потом Мерлин очнулся. Он лежал на земле, промокший и замерзший, сверху всё так же стеной падал дождь, а магия дрожала где-то в груди, щекоткой разливаясь по всему телу и покалывая пальцы. Мерлин не понимал, что произошло, но он совершенно точно был жив. Но как же…
Он вскочил на ноги и бросился к Артуру. На первый взгляд, тот был всё так же неподвижен, и Мерлин уже начал ощущать забурливший внутри гнев, но что-то заставило его остановиться. Приглядеться. Прикоснуться к лицу Артура. Тот был почти таким же бледным, как и по пути на остров, но из его губ ушла синева, а кожа едва заметно согрелась, перестав обжигать льдом. Мерлин наклонился совсем близко и замер — но в шуме дождя ему было не слышно дыхания, и то было слишком слабым, чтобы ощутить его. Тогда Мерлин приложил пальцы к шее Артура, как научил его когда-то Гаюс, и замер. Под прохладной кожей чуть различимо бился пульс. Его король был жив.
Мерлин плохо помнил обратный путь в Камелот. Артура пришлось буквально тащить на себе, и за всё время он так ни разу и не пришел в себя, только чуть хмурил брови, когда Мерлин прижимал ладонь к его лбу, и приоткрывал рот, инстинктивно сглатывая, когда Мерлин пытался напоить его хотя бы парой капель воды. Силы покидали Мерлина, но он упрямо шел вперед, взывая к своей магии и то и дело проверяя пульс Артура.
По всей видимости, сознание всё же подвело Мерлина в какой-то момент. Открыв глаза, он обнаружил себя уже в Камелоте, прямо на ступенях замка. Скорее всего, он не пришел бы в себя сам, но его осторожно тряс за плечо Леон. Слава богам, что это был он, иначе Мерлин не мог бы ручаться за свою реакцию.
— Мерлин? Ты меня слышишь?
Но Мерлин не спешил отвечать. Он стал оглядываться по сторонам, с каждой секундой чувствуя всё больше подкатывающую панику. Артура не было видно нигде в поле зрения.
— Артур, — не слушающимся голосом проговорил он, пытаясь встать, но почти не чувствуя ни рук, ни ног. — Где Артур?
— Тихо, Мерлин, всё хорошо. Он в порядке, Элиан и другие рыцари только что унесли его внутрь.
Мерлин облегченно выдохнул и закрыл глаза, не чувствуя в себе сил пошевелиться. Но он не мог позволить себе отдохнуть, пока нет.
— Нужно срочно позвать Гаюса, — проговорил он, хотя и не сомневался, что Леон приказал послать за ним первым же делом.
— Мерлин… — Что-то в его голосе заставило Мерлина открыть глаза. — Гаюс… умер. Мы не знаем, что произошло. Но я послал за Эльстаном — ты знаешь, Гаюс сам обучал его…
— Что? — Мерлин не мог поверить своим ушам. — Что случилось с Гаюсом? — жестко потребовал он.
И почему-то Леону даже не пришло в голову возмутиться его тоном, он словно подчинился приказу, отвечая:
— Я не знаю. Всё было хорошо, мы все были в тронном зале, а потом Гаюс и… Гвен — они просто упали замертво. Не было никаких симптомов, ничего. Эльстан не смог определить медицинскую причину, поэтому, возможно, здесь замешана…
— Магия.
Мерлин почувствовал, как всё похолодело внутри.
Так вот какова была цена за жизнь Артура. Не просто жизнь двух дорогих Мерлину людей — жизнь королевы и наставника короля. Тех, кто всегда поддерживал его и был ему верен. И ответственность за это лежала на Мерлине. Но, как бы дико это ни звучало, Мерлин был готов к этому. Он хотел, чтобы забрали его жизнь, но был готов пожертвовать и другими. Страшно было даже подумать о том, что среди них могла оказаться и его мать, ведь однажды над ней уже нависала такая опасность, а сейчас Мерлин никак не мог проверить, не коснулось ли его решение и её. Сначала он должен был убедиться, что Артур поправится. А уже потом сможет отправиться в Эалдор и лицом к лицу встретиться с последствиями своих решений.
Следующие два дня Мерлин провел почти без движения в пустых комнатах Гаюса, стараясь не оглядываться по сторонам, а лишь вслушиваясь в окружающие звуки. Он хотел услышать хоть какой-то знак, что Артур пришел в себя, что с ним всё будет в порядке. Но первым, что он услышал, были новости о том, что вернулся Персиваль. И Персиваль принес весть о смерти Гвейна. Он говорил, что тот смог бы выжить, был в этом уверен, ведь Гвейн был сильным и упрямым, но в один момент в нём что-то словно переломилось — и он ослаб прямо у Персиваля на руках. Мерлину не нужно было спрашивать, когда именно это произошло, чтобы понять: это третья жертва. Один из ближайших друзей Мерлина и один из лучших рыцарей Артура.
У Мерлина больше не осталось слёз, он просто сидел, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом, и, сам того не замечая, мотал головой. Он даже не смог поднять головы, когда Персиваль зашел к нему, не смог посмотреть ему в глаза. Пусть тот и не знал, что сделал Мерлин, пусть Мерлин и не жалел о содеянном, он не мог не чувствовать всепоглощающей вины.
И как он собирался предстать перед Артуром после всего этого? Как думал посмотреть в глаза ему и сказать, что убил трех дорогих ему людей? Нет, Мерлину нужно было дождаться, пока кто-нибудь скажет, что Артур очнулся и идет на поправку, — и уехать. Не просто навестить Эалдор, что бы его там ни ждало, а уехать и больше никогда не показываться в Камелоте.
Была уже тёмная ночь, когда со скрипом открылась дверь, и в комнату вошел Эльстан.
— Мерлин? — осторожно позвал он, пытаясь осветить помещение слабым светом свечи.
— Да? — тихо отозвался Мерлин, и лекарь повернулся на звук.
— Король пришел в себя. И он хочет тебя видеть.
Мерлину показалось, что на несколько мгновений у него остановилось сердце. То ли от радости и облегчения, то ли от накатившего ужаса. Артур послал за ним. Но он не мог пойти к Артуру. Не мог даже убедиться, что с ним теперь всё будет хорошо. Ему нужно было срочно уходить.
— С ним всё будет в порядке? — Хотя бы этот вопрос он мог позволить себе.
— Я в этом абсолютно уверен. Температура вернулась к норме, сердцебиение уверенное и ритмичное, рана от меча заживает на удивление быстро. Король даже изъявил желание поужинать, а аппетит — это ещё один верный признак выздоровления. Ему всё ещё нужен уход и покой, но я не вижу причин для беспокойства.
У Мерлина снова возникло ощущение, что перед ним отчитываются, будто он не обычный слуга, а человек, обладающий статусом и силой. Но, кроме Артура, о его силе никто не знал.
— Спасибо, Эльстан, — тихо проговорил Мерлин. — Возвращайся к нему, я сейчас приду.
И снова он не получил никаких возражений, лекарь лишь произнес: «Конечно», — и покинул комнату. Когда звук его шагов за дверью стих, Мерлин усилием воли заставил себя встать с места. Он почти ничего не ел на протяжении последних нескольких дней, но сейчас к нему вдруг вернулись силы. Ему нужно было поскорее убираться из Камелота — что он и сделал, просто покинув замок, не собрав никаких вещей и не оставив объяснений.
Все были слишком заняты здоровьем короля, чтобы заметить, как Мерлин прошмыгнул в конюшню и увел одного из коней. Преодолеть путь до Эалдора пешком в нынешнем состоянии он бы просто не смог.
Когда Мерлин наконец достиг своей родной деревни, только-только занималась заря. Вокруг было на удивление тихо, слышен был только мягкий стук копыт по сухой земле. Мерлин спешился и, взяв коня под уздцы, с замиранием сердца пошел вперед, к дому, который когда-то называл своим. Ему одновременно хотелось и бежать, и остановиться, никуда не идти, не подтверждать свои самые страшные опасения. Но отступать было некуда. Поэтому Мерлин привязал коня неподалеку от дома и остановился перед самой дверью. Сделать последний шаг оказалось труднее всего, но, собрав волю в кулак, он медленно толкнул дверь. Та поддалась, как и всегда, — в Эалдоре никто не запирал дверей. Мерлин вошел внутрь и замер, увидев совсем не то, чего ожидал.
В очаге тихо горел огонь, на подоконнике были разложены ещё не успевшие высохнуть травы, а на столе стояла миска с кашей, от которой поднимался едва заметный пар. Мерлин запоздало ощутил и знакомый запах маминой стряпни, но как…
— Мерлин?
Её голос сначала раздался из глубины комнаты, а потом Хунит оказалась прямо перед ним и, уронив на землю принесенный с собой кусок хлеба, заключила его в крепкое объятие.
Мерлин не мог поверить своему счастью, совершенно перестал понимать, что происходит.
— Мерлин? — Хунит отстранилась, но не отпустила его. В её взгляде читались одновременно и радость, и облегчение, и беспокойство. — Как ты? Мы получали только запоздалые новости о битве… Артур… в порядке?
И Мерлин наконец почувствовал, как по щекам снова потекли слезы. Их было совершенно невозможно остановить, они не давали говорить, но Мерлин закивал, пытаясь донести главную мысль: Артур жив. И ты жива. Всё, насколько это только возможно, в порядке.
— Мальчик мой.
Хунит снова прижала его к себе, не отпуская, пока Мерлин не перестал всхлипывать, а его дыхание не выровнялось. Он попытался объяснить ей, что произошло, но Хунит усадила его за стол и потребовала поесть, перенося все разговоры на потом. Она принесла ему свежий хлеб, налила горячую травяную настойку, а после еды Мерлин почувствовал, что его глаза закрываются. Он успел лишь добрести до кровати матери — и его наконец утянул долгий и беспробудный сон.
Проснулся Мерлин только следующим утром, ощущая в себе гораздо больше сил, чем всю последнюю неделю. Хунит поприветствовала его теплой улыбкой и снова накормила. Мерлин не видел себя, но мог предположить, что за прошедшие дни каждая косточка его тела стала выпирать настолько, что её без труда можно было проследить глазом. Они позавтракали вместе, и только после того как Мерлин уверил, что просто физически больше не сможет ничего съесть, Хунит позволила ему рассказать, что случилось.
Мерлину казалось, что каждое слово прожигает его изнутри, — чтобы он не вздумал забывать, искать оправдание или чувствовать облегчение, наконец поведав о своей боли живой душе. И легче не стало. Он ощущал только огромную дыру в груди, заполненную виной и отчаянием. И пусть Хунит говорила, что он сделал правильный выбор, что ему не за что себя винить, что никто не стал бы винить его… Это не спасало. Хунит, казалось, была бы готова пожертвовать и своей жизнью ради спасения Артура. Потому что понимала. И что Артур значит для Мерлина, и что Мерлин к нему чувствует, — она всё понимала. И простила бы ему, даже принеси он в жертву её.
— Но Артур… — начал было Мерлин, сам не зная, что он хочет сказать.
— Артур бы всё понял, Мерлин. Поверь мне, ты так же дорог ему, как и он тебе.
Мерлин только покачал головой, но Хунит продолжила:
— Тебе не стоило убегать, ведь в этом нет никакого смысла. Как только Артур поправится, он найдет тебя, где бы ты ни был.
Мерлин очень в этом сомневался. Зачем Артуру искать его? Но мама оказалась права, как и всегда.
Успело пройти достаточно времени, чтобы Мерлин успокоился и решил, что Артур просто отпустил его и не собирается возвращать в Камелот. Ведь в Камелоте Мерлина могла ждать только одна судьба — закон оставался неизменным. Даже несмотря на то, что сам Артур не желал Мерлину смерти. Тем больше было его изумление, когда вечером очередного тоскливого дня Артур возник прямо перед ним. Один, без рыцарей, без кольчуги, только со своим верным мечом на поясе.
— Мерлин, — как-то удивленно-радостно произнес он.
А Мерлин только и мог смотреть на него во все глаза, не в силах выговорить ни слова.
— Я рад, что у тебя всё хорошо. Но очень недоволен тем, что ты решил уехать. Что на тебя нашло?
Теперь в голосе Артур звучала обида. Мерлин мог его понять: сначала он говорил, что готов ради Артура на всё, буквально крича о своих чувствах, а потом просто исчез, словно ему всё равно. Мерлин опустил голову, понимая, что не сможет объяснить всё Артуру, глядя в глаза.
— Мерлин, — снова проговорил тот, присаживаясь на корточки перед ним.
— Артур, — едва слышно выдохнул Мерлин и, не отдавая себе отчета в своих действиях, обхватил Артура обеими руками за шею.
Он с ужасом понял, что только что сделал, когда было уже поздно, но не успел отпрянуть назад — Артур так же крепко притянул его к себе, обхватив вокруг талии.
— Что произошло? — просто спросил он. Ведь он знал, что Мерлину не всё равно, что Мерлин не ушел бы просто так, если бы у него не было на то причины. Что не оставил бы его, даже не зайдя к нему напоследок.
И Мерлин выложил всё, как было, бормоча ужасные признания куда-то Артуру в шею и не заботясь о том, насколько понятными выходят его слова. Он ждал, когда же Артур осознает услышанное, когда оттолкнет его, посмотрит этим редким, и оттого только более страшным взглядом, в котором будет плескаться боль. Но Артур не отпускал его, только прижимал к себе, одной рукой зарывшись в волосы на его затылке и успокаивающе поглаживая.
— Мерлин, ты всё неправильно понял, — наконец перебил он.
Теперь Мерлин и правда ничего не понимал, но не мог заставить себя посмотреть на Артура, чтобы хоть как-то объяснить себе эти слова.
— Ты хотел пожертвовать свою жизнь и магию, чтобы спасти меня. И высшие силы приняли эту сделку. Но я не принял.
Теперь Мерлин резко дернулся назад, непонимающе глядя на Артура.
— И я заключил свою сделку. Твоя жизнь взамен жизней трех дорогих мне людей. Мудрость и магия Гаюса, доброта и верность Гвен, сила и храбрость Гвейна — этого им было достаточно. Это я принес их в жертву. Я сделал такой выбор.
Теперь в глазах Артура плескалось всё то, что до этого момента чувствовал Мерлин сам: боль, вина, страх. Артур боялся, что Мерлин оттолкнет его, не примет такой правды, не простит. Но как Мерлин мог? Ведь он точно так же был готов ради Артура на любую жертву. Любую, даже самую чудовищную.
— О Артур… — Мерлин снова притянул его в объятие, прижимаясь губами к его виску и вдыхая такой знакомый аромат золотистых волос.
Артур шумно выдохнул, словно до этого сдерживал дыхание, и наконец расслабился в его руках, понимая, что Мерлин его больше не оставит. Не теперь и никогда.