Автор: Tyen
Бета: Tyen
Оформление: KateRon_VRN
Размер: 11 053 слова
Жанр: ангст, романс
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: R
Примечание: канон!АУ в рамках реверса Артура и Морганы
Дисклеймер: Творим из-под щита!
Саммари: Мерлин попадает в плен к врагу своей госпожи, ее брату, злому магу Артуру. И у того свои планы на бывшего слугу...
Тема: Перевернутая реальность
Мерлин очнулся, когда на него вылили ведро ледяной воды. Забился в путах, выгнулся, инстинктивно пытаясь освободиться, и распахнул глаза. Кто-то связал ему руки высоко над головой, так, что стоять было неудобно — пальцы ног едва доставали до пола. Мышцы уже болели от неудобного положения и недавних судорожных движений. Рана на груди, куда угодила булава разбойника, отчаянно болела. Мерлин не помнил, как его вынесли из леса, сознание уже тогда покинуло его. Но он знал точно, что в очередной раз сумел защитить свою госпожу, пожертвовав собой, а потом… его нашли люди темного мага.
— Ну привет. — Из-за спины Мерлина вышел тот, кого он ожидал, но всем сердцем не желал увидеть. — Давно не виделись. С тех пор, как ты обрек на мучительную смерть мою сестру.
— Я защищал Моргану. Вы с сестрой пытались ее убить.
— Ты так предан ей. — Артур подошел вплотную и грубо схватил его за подбородок, заставив посмотреть в глаза. — Почему?
— Тебе не понять, — выплюнул Мерлин ему в лицо.
— Не думай, что мне неведома преданность, просто мне некому ее хранить.
Артур криво усмехнулся и вытер мокрой тряпкой кровь с шеи Мерлина. Грубая ткань, попахивающая затхлостью и гнилью, неприятно прошлась по коже, и Мерлин попытался отстраниться, но путы не давали этого сделать. Он мог бы легко освободиться с помощью магии, но только не при Артуре. Нельзя было выдавать себя перед ним, раскрывать свой единственный козырь.
— Что ты делаешь? — наконец спросил Мерлин, когда Артур продолжил свое занятие, промокнув тряпку в стоящем рядом деревянном ведре.
— Промываю твою рану, разве не видишь?
— Вижу, но не могу понять, зачем.
— А тебе и не нужно. — Артур отогнул ворот его мокрой рубахи и обвел края раны пальцем. — Скоро затянется, я прочел пару полезных заклинаний.
— Что ты сделал? — Мерлин дернулся и зашипел от боли в едва не вывернувшихся суставах. От Артура нельзя было ожидать ничего хорошо! Все, что он хотел — это убить Моргану и захватить трон Камелота. Времена, когда Артур был храбрым воспитанником короля Утера, ушли безвозвратно. Мерлин старался не вспоминать их, для него тот Артур давно умер, а этот — злой, коварный маг, мечтающий только о мести, — не вызывал ни единого теплого чувства. Артур заслуживал смерти, ведь по его вине уже погибло так много людей.
— Вылечил тебя, идиот.
Артур бросил тряпку в ведро, расплескав по полу воду, и, отойдя к столу, прислонился к нему и скрестил руки на груди. Облизнул сухие потрескавшиеся губы и, прищурившись, молча уставился на Мерлина. Тот с вызовом посмотрел в ответ. Мерлин понимал, что выглядел довольно жалко — подвешенный, словно убитый кролик, в мокрой порвавшейся у ворота рубахе, все еще слабый от раны, грязный и растрепанный. Но он не собирался уступать. Артур в своей черной одежде и черных же доспехах, бледный, с тусклыми, напоминающими стог сена волосами, вызывал отвращение, но не страх. Мерлин знал, что Артур стал сильным магом, его сестра Моргауза хорошо обучила брата колдовству. Именно смерть Моргаузы стала последней каплей для Артура, его сердце окаменело окончательно, утратив былой свет и разучившись любить.
— Почему ты так предан ей? — вновь спросил Артур, не отводя взгляда. — Ты спишь с ней? Надеешься стать королем?
Мерлин фыркнул и рассмеялся. Артуру неведомы его истинные мотивы. Есть что-то поважнее, чем трон или ночные утехи. Моргана стала ему другом, ей была предсказана великая судьба, и Мерлин должен помочь этому осуществиться. Его предназначение — всегда быть рядом, и он не перестанет защищать Моргану, пока жив сам!
— Ты странный, Мерлин. Привязан к людям, которые тебя не достойны.
— А что, я должен был уйти с тобой? — Мерлин криво усмехнулся и помотал головой. — Ты не стоишь даже волоса с головы Морганы. Она твоя сестра, законная наследница трона, и ты не вправе оспаривать это.
— Я-то как раз вправе, — спокойно возразил Артур. — Разница между мной и Морганой лишь в том, что Утер Пендрагон выбрал женился на ее матери, а не на моей, но не сохранил жене верность, поэтому родился я. Он мог бы рассказать мне правду, но предпочел солгать. Но я его сын, Мерлин, и очень скоро займу трон Камелота.
— У тебя есть план?
— М-м… пока не знаю. Сначала я хотел подчинить твою волю себе, с помощью магии, конечно, а то ты слишком упрям, и отправить в Камелот, чтобы ты своими руками убил Моргану. Она доверяет тебе, подпускает так близко… ты мог бы заколоть ее ножом во время ваших любовных утех.
— Я не с ней не сплю, — вздохнув, напомнил Мерлин.
— А зря, мог бы воспользоваться своим положением.
Артур зло усмехнулся и достал из сапога нож.
— И я бы никогда не убил Моргану! — воскликнул Мерлин.
— В здравом уме — нет, но я знаю способ, как заставить тебе поступать по-моему. Один надрез на твоей шее. — Артур осторожно кончиком ножа провел по коже Мерлина, и тот вздрогнул, чувствуя, как вниз устремилась струйка крови. — Один милый червячок у тебя внутри, и ты не сможешь меня ослушаться.
— Нет! — закричал Мерлин и бешено забился, извиваясь всем телом.
— Нет, — согласился Артур. — Я уже передумал. Отправить тебя к Моргане я могу в любой момент, но сначала узнаю, почему она так ценит простого неуклюжего слугу. Что в тебе особенного, Мерлин? Я хочу понять это, и тогда у меня в руках окажутся все козыри.
— Этого никогда не случится, — хрипло возразил Мерлин.
— Посмотрим, посмотрим…
Быстрым движением Артур перерезал веревки, связывающие руки Мерлина, и тот рухнул на пол, не сумев устоять на ногах.
— Ты станешь моим личным слугой, — Артур ногой перевернул его на спину, чтобы видеть лицо, — но не сможешь причинить мне вред, я позабочусь. Стража!
В комнату ворвались два устрашающего вида воина, на лицах которых не отражалось ни единого признака разума. Они подхватили Мерлина под руки и уложили на стол, стоящий посреди комнаты. Мерлин брыкался, пытаясь вырваться, но его держали, словно в тисках. Медвежья хватка ослабла, лишь когда его привязали к столу, и Артур распорядился вновь оставить их наедине.
— Что ты… — начал Мерлин, но Артур вспыхнувшим золотом взглядом заставил его замолчать. Мерлин зажмурился, решая, стоит ли этот момент того, чтобы использовать магию и раскрыть себя, и промедление обошлось слишком дорого. Артур положил ему на лоб руку и произнес заклинание. Под закрытыми веками Мерлина клочьями поплыл густой туман, в ушах раздался оглушительный звон, а на языке появился противный горький привкус. Мерлин дернулся в последний раз, уже не в силах ни сопротивляться, ни воспользоваться собственной магией. В его голове вдруг вразнобой заговорили тысячи голосов, и Мерлин никак не мог разобрать ни слова, а потом вдруг все стихло, закончилось, и сознание покинуло его.
Артур жил в заброшенной хижине в лесу. После смерти Моргаузы он потерял и замок Ценреда, и большую часть своих людей, поэтому вынужден был ютиться в лачуге. Однако с помощью магии он сделал в хижине еще три комнаты, чтобы разместиться самому и не оставить без крыши над головой самых преданных ему людей. Среди них был Ланселот, который, к большому сожалению Мерлина, не смог стать рыцарем Камелота и примкнул к Артуру лишь потому, что считал его лучшим воином королевства. Ланселот умел помнить добро, даже давно превратившееся в зло, и цеплялся за верность вместо того, чтобы следовать зову сердца. Мерлин знал, что Ланселоту очень нравилась Гвен, хорошая подруга и личная служанка Морганы, но после некрасивой истории с поддельной грамотой, Ланселот покинул Камелот, чтобы больше никогда не возвращаться. Много позже на пути своих странствий он встретил Артура и примкнул к его людям. Гавейн, правая рука Артура, был известным пьяницей и гулякой, ненавидел королевскую власть и обещал поддерживать Артура ровно до того момента, как тот все-таки захватит трон Камелота и станет королем. Гавейн любил свободу и предпочитал не ограничивать ее ничем.
Именно Ланселоту и Гавейну Артур поручил приглядывать за Мерлином. Первое время Мерлин не оставлял попыток сбежать, но ни разу еще ему не удалось добраться даже до середины комнаты. Артур распорядился не связывать его, словно надеялся позабавиться, наблюдая, как отчаянно Мерлин старается освободиться и как у него не получается из раза в раз. Артур что-то сделал с ним. Теперь, если Мерлин задумывал что-то против бывшего господина, то испытывал нестерпимую боль. Поэтому два дня он просто пролежал на полу, стискивая зубы, чтобы не застонать, не показать свою слабость. Даже магия не помогала, что-то внутри него улавливало мысли и намерения и мгновенно реагировало, стоило ему подумать об Артуре. Но со временем Мерлин научился терпеть. Или это Артур ослабил заклинание, устав просыпаться по ночам от протяжных стонов.
— Я думал, ты сдохнешь в первый же день, — как-то усмехнулся Артур. — Ты так ненавидел меня, разве что в лицо не плевал, но пока держишься.
Мерлин взглянул на него, чтобы ответить, но новая порция судорог скрутила его тело. Он закричал, забился на полу, но почувствовал только, как Артур ногой отпихнул его от себя. Однажды Мерлина стошнило прямо на его сапоги, и теперь Артур старался не стоять к нему слишком близко во время приступов.
Мерлин чувствовал себя загнанным в угол. Он не мог сбежать, ноги перестали слушаться его после нескольких дней беспрерывных пыток. Ему оставалось только сойти с ума, перестать быть собой, чтобы вместе с разумом ушла и боль, и дожить жизнь в качестве деревенского дурачка где-нибудь на окраине Камелота, или же просто умереть.
Но однажды утром все закончилось.
Мерлин с удивлением открыл глаза и не почувствовал ничего, кроме ломоты в теле и покалывания в затекших мышцах. Он встал, цепляясь за стену, огляделся и уткнулся взглядом в Артура, стоящего в трех шагах от него.
— Это был урок, — сказал Артур, походя ближе. — Ты по-прежнему не сможешь причинить мне вред. Если попытаешься что-то сделать, боль вернется. Как и если предпримешь попытку сбежать. Переступишь порог этой хижины, и не сможешь сделать и шага, повезет, если выживешь. А пока будешь прислуживать мне. Как в старые добрые времена, помнишь их, Ме-е-ерлин?
Мерлин отчаянно замотал головой, показывая, что не помнит. Он забыл, потому что так было легче. Гаюс всегда призывал его не делать глупостей и учиться на прошлых ошибках, и Мерлин слушался его, но только не в этом случае. Когда-то он думал, что обрел друга, был глуп и слеп, и это едва не стоило Моргане и Утеру жизни и королевства. Мерлин до последнего не верил, что Артур предал своего отца и сестру, но когда увидел его на троне с чужим, высокомерным, злым блеском в глазах, уже не мог отрицать очевидного.
— Я не буду прислуживать тебе, — упрямо возразил Мерлин.
— Тогда ты умрешь, — почти ласково пояснил Артур. — Выбор за тобой.
Мерлин вскинул голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Холодные, колючие, словно два куска льда, насмешливые и любопытные. Мерлин недооценил его. Снова. И будет невероятно сложно выбраться из этой ловушки. Артур не отпустит просто так, а Мерлин не сможет сбежать, пока не поймет, как снять его заклинание. Знания Мерлина о магии были отрывочны и довольно скудны, тогда как Артура год беспрерывно обучали колдовству. У Мерлина не было ни книг, ни всезнающего Гаюса рядом, а без них он чувствовал себя беспомощным.
— Я не хочу умирать, — признался Мерлин, понимая, как жалко это звучит. Но иного выхода у него не было, мертвым он не сможет осуществить свою судьбу. Дракон говорил, что он должен помочь наследнику короля Утера взойти на трон и создать новое королевство, такое обширное, что оно растянется от моря и до моря. И Мерлин должен выжить, чтобы увидеть такое будущее.
— Ну вот, все-таки у тебя в голове есть хотя бы одна разумная мысль. — Артур схватил его за предплечье и потащил в свою комнату. — Убери здесь, если я останусь недоволен, то заставлю вылизывать грязь языком.
Мерлин застыл на пороге и огляделся. Артур и раньше не отличался аккуратностью, а теперь и вовсе перестал следить за своими вещами. Кровать была переворошена, застелена грязными старыми покрывалами, одежда в беспорядке валялась на полу, а черные, потускневшие от времени доспехи, кучей бесполезного металла громоздились в углу. Над остатками еды на столе вились мухи, как и над окровавленной рубахой, брошенной у окна.
— Завел бы себе девку, чтобы убирала за тобой, — буркнул Мерлин, морщась от вони, царившей в комнате. Пахло гнилью, затхлостью и грязными носками. И как здесь вообще можно жить?
— Я завел тебя, тоже неплохо. — Артур втолкнул его в комнату и вошел следом. — Женские слезы действуют мне на нервы, а твои крики, напротив, доставляют истинное наслаждение.
— Ты ума лишился, — фыркнул Мерлин, с отвращением разглядывая что-то склизкое на полу, во что уже успел вляпаться.
Глаза Артура вспыхнули, и Мерлин отлетел к стене, больно ударившись затылком.
— В следующий раз я заколдую твой язык, чтобы он отсох, если скажешь еще хоть слово.
— Мне молчать? — поднимаясь, уточнил Мерлин. — Разговаривать с тобой — то еще удовольствие!
— Занимайся уборкой.
— Тогда мне нужны ведра с чистой водой и тряпки. Я могу разодрать одну из твоих рубах, их все равно давно пора выкинуть, но воду так просто не достану.
— Гавейн! — гаркнул Артур так громко, что Мерлин едва не подпрыгнул. Снизу послышались неторопливые шаги, и в комнату заглянул растрепанный, явно уже успевший где-то набраться Гавейн.
— Чего? — непочтительно спросил он.
— Натаскай несколько ведер воды из ближайшей речки. И дай свою рубаху.
Гавейн молча стащил с себя рубашку и отправился вниз, покачиваясь, но все же держась на ногах. Мерлин проводил его долгим взглядом, вспоминая, каким он был раньше веселым и беззаботным, и добрым. Что Артур сделал с ним? Мерлин на месте Гавейна давно бы сбежал за море, подальше от Артура, который отравляет людей.
— Я вернусь через четыре часа и если найду хоть пылинку, хотя пятнышко, ты пожалеешь. — Артур пнул ведро, и вода выплеснулась на пол.
— Я догадываюсь, — буркнул Мерлин.
Артур ушел, а Мерлин так и остался стоять посреди разгромленной комнаты. Работы было много, но ничего необычного. Мерлин даже обрадовался — механические действия, вроде шарканья тряпкой по полу, как раз помогут собрать мысли в кучу.
Пыхтя и отдуваясь, Гавейн натаскал четыре ведра воды. Мерлин разорвал его рубаху на лоскуты и пока отложил в сторону. Сначала он перестелил кровать, сорвал с нее простыни и засунул в одно из ведер, чтобы хоть немного постирать, затем убрал мусор со стола, выкинул испортившиеся остатки еды, помыл окно, подмел пол, после чего тщательно прошелся по нему мокрой тряпкой… Мерлин не боялся гнева Артура, но решил не создавать себе проблем. Лучше было усыпить его бдительность, убедить, что Мерлин сдался и подчинился, может, тогда получится что-то предпринять и попытаться сбежать.
Проще было бы сделать уборку с помощью магии, но Мерлин боялся колдовать. Ланселот и Гавейн могли наблюдать за ним по приказу Артура. Когда-то Мерлин едва не раскрылся перед Ланселотом, но сумел убедить его, что это Артур прочел заклинание и спас Камелот от грифона. С тех пор Мерлин не переставал жалеть об этом. Может, если бы Ланселот знал истинное положение вещей, то остался бы в Камелоте с Гвен, а Моргана со временем придумала бы, как сделать его настоящим рыцарем.
За четыре часа, отведенных ему Артуром, Мерлин едва успел. Он развешивал простыни сушиться, когда за его спиной выросла большая темная фигура. Мерлин вздрогнул и едва не сорвал веревку, натянутую через одну из комнат. Раньше он не был таким пугливым, до того, как Артур вздумал пытать его.
— Идем, — коротко сказал Артур и, схватив Мерлина за предплечье, потащил в комнату. Там действительно стало гораздо чище, и уже можно было находиться, не морщась от отвращения. Артур с удивлением огляделся, подошел к окну и потрогал отмывшееся от грязи стекло.
— И почему я не прихватил тебя, когда ушел из Камелота? — шутливо спросил он.
— Потому что я бы не пошел с тобой.
— А кто бы тебя спросил? Мнение таких как ты никого не интересует.
— Конечно! — фыркнул Мерлин, скривившись от смеси отвращения и обиды. До сих пор ему было неприятно слышать от Артура, что он, Мерлин, — никто. Когда-то Мерлину действительно было больно осознавать это, а теперь осталась просто горькая обида, отголосок былого чувства.
— Я хочу принять ванну. Гавейн и Ланселот натаскают воду, а ты помоешь меня.
Артур стянул с себя куртку и кинул ее на пол. На ней бурыми пятнами проступали свежие пятна крови. Мерлин перевел взгляд на Артура, но на том не было ни царапины, а значит кровь не его, значит, он снова кого-то убил.
Артур поднял руки, и Мерлин подошел к нему вплотную. Подцепив края тонкой кольчуги, он потянул ее вверх. От Артура исходил терпкий запах пота, немытого тела и крови. Мерлин помнил его, ведь сотни раз раздевал Артура после тренировок с рыцарями, поединков и охоты.
Оставшись без одежды, Артур с удовольствием потянулся, разминая мышцы. Мерлин невольно обежал взглядом его тело, отмечая несколько незнакомых шрамов. Один был еще свежим, ярко-красным, под самым сердцем. Кто-то достал Артура в бою, но не смог завершить начатое. Если бы Мерлин держал меч у сердца своего врага, то, не колеблясь, проткнул бы его насквозь.
Артур заклинанием подогрел воду в большом чане и со стоном удовольствия погрузился в нее. Жестом подозвал Мерлина и, вручив ему мочалку, подставил спину.
— Если попытаешься причинить мне вред — умрешь, — предостерег Артур, когда Мерлин заколебался.
— Я помню, — раздраженно ответил тот и решительно провел мочалкой по руке Артура.
Казалось странным быть так близко к Артуру и не пытаться ничего ему сделать. Мерлин много раз представлял, как убьет его, приставит нож к горлу и быстрым выверенным движением перережет его. Или магией отбросит его на чей-нибудь меч или штык, или болт вонзится в его сердце, забирая жизнь быстро, но болезненно. А теперь Мерлин водил мочалкой по спине Артура, вспоминая каждую родинку и веснушку. Ведь он любил изучать эту светлую, тронутую загаром кожу, воображая, будто в его сердце зародилось чувство к Артуру. Первое, робкое, прекрасное, грозящее перерасти во что-то большое и серьезное, но он ошибался. Хотя нет, оно превратилось в большую и жгучую ненависть — и вправду сильное чувство.
Артур встал, чтобы Мерлин смог вымыть его ноги и, морщась от брезгливости, задницу и пах. Артуру мучения Мерлина доставляли настоящее удовольствие, и он, снова погрузившись в воду, откинул голову, чтобы Мерлин занялся его волосами. Взбив небольшую пену между ладонями, Мерлин уставился на шею Артура с выступающим кадыком, беззащитную, уязвимую… Мерлин протянул руку и аккуратно сжал пальцы на горле Артура, понимая, что за это дорого поплатится. Артур молча распахнул глаза и нахмурился, а затем опасно сощурился, и Мерлин медленно убрал руку.
После мытья Артур завернулся в чистую простыню, заставив Мерлина постирать всю его одежду. К вечеру Мерлин едва держался на ногах от усталости. Его тело еще не восстановилось после длительной страшной боли и не могло выдержать прежних нагрузок. Он отправился было в свой угол, в котором пролежал все эти дни, но Артур остановил его.
— Будешь спать рядом со мной.
— Что? — вытаращил глаза Мерлин.
— На полу около моей кровати, идиот. Идем.
Мерлин потер руку, на которой от хватки Артура уже проступили красные пятна, и на этот раз попытался идти сам, вроде бы демонстрируя послушание, а на самом деле уже мало что соображая от усталости.
Мерлин постелил на полу тонкое покрывало (матраца ему не полагалось), накрылся еще одним и мгновенно провалился в сон.
Мерлин прожил в хижине около семи дней, когда Артур пропал. Просто ушел однажды утром в компании Гавейна, Ланселота и остальных головорезов и не вернулся. Мерлин провел весь день один, радуясь временной свободе и обыскав хижину с пола до потолка в попытках найти хоть что-нибудь, с помощью чего он смог бы сбежать. Еще в тот день, когда вымывал комнату Артура, он обыскал старый сундук с его вещами, надеясь найти магические книги или артефакты, но Артур был не такой дурак, чтобы хранить их под носом у Мерлина.
Хижина оказалась пуста. Лишь в погребе нашлись полусгнившие овощи, запах от которых прошел наверх, и пришлось раскрыть все окна и двери, чтобы выветрить вонь. Мерлин даже попытался немного поколдовать, и у него получилось сдвинуть тяжелый шкаф, чтобы обнаружить под ним лишь пыль и дохлую мышь. Осмелев, Мерлин вспомнил все заклинания, с помощью которых можно было так или иначе избавиться от наложенного заклятия, но ни одно из них не помогло. Едва переступив порог хижины, Мерлин вновь согнулся от боли и поспешил войти обратно, пока магия Артура не убила его.
К вечеру Мерлин проголодался и съел немного хлеба, предназначенного Артуру. К ночи он уничтожил весь его ужин, а к утру отыскал наполовину полный бурдюк с водой и жадно выпил сразу треть.
На второй день Мерлин решил экономить воду, а на третий — попытаться продержаться как можно дольше без нее. Еда у него давно закончилась, и он не мог даже выйти из хижины, чтобы собрать ягоды или поймать рыбу. Мерлин пытался убить птицу, иногда садящуюся на раскрытую створку окна, но не смог ее схватить.
Четвертый и пятый день он просто лежал на кровати Артура, а на шестой у него кончилась вода.
Мерлин пытался мысленно позвать Гаюса и Моргану, но у него ничего не получалось. Наверное, нужно быть драконом или мальчиком-друидом, чтобы такая магия сработала. Отчаявшись, Мерлин из последних сил воззвал к Артуру, и ему даже показалось, что тот ответил, но к тому времени у него уже все спуталось в голове. Возможно, он услышал голос собственной галлюцинации.
На восьмой день Мерлин потерял сознание.
— Сюда, — произнес знакомый голос. — Оставьте его и уходите.
Мерлина грубо сгрузили на холодный пол. Раздались шаги, хлопнула дверь. Мерлин осторожно открыл глаза и огляделся. Его принесли в темную большую комнату с каменными стенами и окнами, какие обычно бывают в замках. В трех шагах от него стояла массивная кровать с балдахином, в отдалении — громоздкий дубовый стол и стулья, в другой части комнаты в ряд примостились несколько шкафов.
Мерлин осторожно сел, но едва не упал обратно — это движение отняло у него слишком много сил. Извернувшись, он встретился взглядом с Артуром, сидящим за еще одним столом у окна. Артур расплылся в кривой улыбке, а Мерлин застонал и отвернулся.
Когда он очнулся и почувствовал, что его куда-то несут, то глупо вообразил, будто его спасли люди Морганы. Ему виделось, что он просыпается в своей комнате в замке или в каморке Гаюса, а вокруг него заботливо суетятся дорогие ему люди. Гвен, например, в последнее время они с ней стали очень близки. И тем более жестокой оказалась реальность.
— Попей. — Артур кинул ему бурдюк с водой. Мерлин осторожно взял его и, подтянув колени к груди и положив на них тяжелый бурдюк, сделал несколько торопливых глотков.
— Что тебе от меня нужно? — тихо спросил Мерлин, облизывая влажные губы. Вода придавала сил, и он никак не мог оторваться от горлышка бурдюка.
— Я не думал, что моя вылазка так затянется. Я надеялся захватить замок, надоело ютиться в лачуге, но это заняло гораздо больше времени, чем должно было. Три дня ты бы протянул на остатках еды и воды, но меня не было восемь, и я боялся не успеть.
— Этот замок ты захватил? — Мерлин неопределенно махнул головой на стены вокруг себя.
— Да. Он небольшой и не слишком уютный, но для меня сойдет.
— И сколько при этом ты убил людей?
— Я не считал. Но одного трусливого рыцаря — точно.
— Ты сам трус! — хрипло воскликнул Мерлин. — Вместо того чтобы строить свое королевство, ты хочешь силой взять чужое, ты приносишь только смерть и страдания. Зачем тебе это? Зачем?!
— Власть — это сила.
— Сила — это когда люди подчиняются тебе добровольно, когда идут за тобой, потому что верят в тебя, а не потому, что боятся.
— Тебя ничем не переубедить, да? — Усмехнувшись, Артур подошел к Мерлину и подал ему руку, помогая подняться.
— Потому что я прав…
— Потому что правда многолика.
Артур силой усадил его за стол и поставил перед ним тарелку с похлебкой, гуща в ней была перетерта в пюре. После недельного голодания Мерлину нельзя было есть твердую пищу, и Артур позаботился об этом. Как трогательно. Мерлин, подавив желание плюнуть в тарелку, взял ложку и принялся есть.
— Замок мой, и ты можешь свободно передвигаться по коридорам, даже гулять по внутреннему двору. Теперь будешь сам таскать из колодца воду для мытья и приносить пищу с кухни. Задумаешь отравить — умрешь. За ворота не ходи, не сможешь сделать и шага.
Мерлин молча выслушал наставления и подумал, что если у Артура возникли такие трудности с захватом замка, то, может, эта весть дойдет до Камелота. Моргана не будет сидеть сложа руки и направит к замку армию, чтобы освободить Мерлина. Сама она не поедет. Мерлин взял с нее твердое обещание, что она никогда не будет участвовать в сражениях. Для этого есть верный Леон с рыцарями — обученные воины, которые знают военное искусство лучше, чем мирную жизнь.
— На сегодня я освобождаю тебя от обязанностей слуги. Отоспись, наберись сил, ешь и пей. Я распорядился притащить сюда еще одну кровать для тебя.
— Как великодушно.
Вместо ответа Артур влепил ему ощутимую оплеуху.
В течение дня Мерлин еще несколько раз ел ту же похлебку и лежал на жесткой, с колким соломенным матрацем кровати. Пытался заснуть, но впадал в какой-то полубред, кричал, извивался на тонкой простыне, и недовольному Артуру приходилось его будить.
Оставшись один, Мерлин прочитал простенькое заклинание, придающее силы, и действительно почувствовал себя гораздо лучше. А ночью он слышал длинные тягучие магические слова, которые произносил над ним Артур, избавляя от всех признаков недавнего истощения. Это была расточительная растрата сил, Мерлин сам однажды использовал подобное заклинание, а потом чувствовал усталость неделю. И Артур почему-то пошел на такое ради него. Зачем-то Мерлин нужен был ему живым и здоровым.
Наутро Мерлин проснулся в отличном самочувствии. Солнце едва показалось из-за горизонта, и Артур еще спал. Мерлин осторожно оделся, кое-как заправил свою постель и отправился вниз. Следовало найти кухню и приготовить завтрак. Долго искать не пришлось, по замку плыл изумительный запах свежего хлеба. Спустившись на два этажа и пройдя три широких, полных солнечного света коридора, Мерлин вошел в большое помещение, значительную часть которого занимала печь. У стен теснились огромные столы для разделки туш, обычные столы, заставленным мисками и котелками, а в углу грудой были свалены кастрюли и сковороды. Прежний хозяин замка явно любил вкусно поесть.
Около печи суетилась полная женщина в белом фартуке и чепце. Она как раз доставала хлеб и несколько сладких булок, которые приготовила к пробуждению обитателей замка.
— Д-доброе утро, — удивленно поздоровался Мерлин. Он-то думал, что теперь будет готовить на весь замок, а оказывается, в этом нет необходимости.
— Доброе, — ответила женщина, но по ее тону сразу стало ясно, что она его таковым не считает.
— Очень вкусно пахнет. — Мерлин улыбнулся, стараясь подбодрить ее.
— Без тебя знаю. Мой хлеб лучший на пять королевств вокруг, но теперь его будет есть кучка неотесанных варваров, которым все равно, чем питаться, хоть плесневелыми корками!
— Неправда! Они… оценят.
Женщина с удивлением взглянула на него и ловко переложила булки на большее блюдо. Мерлин невольно сглотнул — от запаха выпечки у него разыгрался аппетит.
— Вот, возьми, — кухарка кинула ему одну булку, и Мерлин поймал ее, обжег пальцы, но тут же впился зубами в горячее тесто. — Я знаю, кто ты. Слуга мага Артура. Он распорядился, чтобы я научила тебя кулинарному искусству.
— Првда? — невнятно спросил Мерлин, все еще жуя булку, которая на самом деле оказалась божественна.
— Правда. Когда-нибудь маг Артур уйдет из этого замка, тебя он возьмет с собой, а я останусь. Почему ты служишь ему?
— Не по своей воле, поверьте. Я жажду убить его, но не могу причинить ему вред, он заколдовал меня.
— Интересное заклинание. Я видела, как тебя вчера принесли в замок. Бесчувственного, истощенного, я уж подумала, что ты не жилец. Маг Артур нес тебя на руках и только перед самыми воротами передал своим людям.
— Артур нес меня сам? — удивленно воскликнул Мерлин. Даже если Артуру он нужен был живой, то тащить его через лес на руках было совершенно не обязательно! Как ему вообще гордость позволила это сделать?
— Сам, сам. Его сопровождали только два человека, думаю, никто больше и не видел этого.
Мерлин промолчал, затем, отряхнув руки от крошек, отыскал котелок и вскипятил воду. На одном из столов были разложены травы, и он нашел те, из которых получится вкусный отвар. Затем он наскоро пожарил несколько яиц, положил на небольшую тарелку булки, составил все на поднос и отправился в комнату Артура. Кухарка — Мэри — дала ему пищу для размышлений, и Мерлин пообещал себе выяснить, что же на самом деле заставило Артура сначала похитить его, а затем спасти сначала от раны, а потом от истощения. Может быть, если Мерлину удастся найти ответы, то он придумает, как сбежать от Артура или хотя бы связаться с Камелотом.
Артур уже проснулся и стоял около кровати, обнаженный. Мерлин, мельком взглянув на него, поставил поднос на стол и застыл на месте, не зная, что делать дальше.
— Помоги мне одеться, — закатив глаза, приказал Артур.
Мерлин, вздохнув, поискал взглядом его одежду, затем подошел к ближайшему от себя шкафу и распахнул его. Яркие тряпки прежнего хозяина можно было смело выкидывать, но кроме них там больше ничего не было.
— Ты не забрал мои вещи из стирки? — раздраженно поинтересовался Артур.
— А откуда я должен был знать, что ты сохранил прачке жизнь и отдал свои вещи?
— Это замок, Мерлин, обычно здесь много всяких полезных людей, которые облегчают жизнь своим хозяевам, и было бы глупо их убивать. А вот ты пока ничего полезного не сделал.
— Я и не собирался, — фыркнул Мерлин и, оставив Артура стоять голым посреди комнаты, отправился искать прачку.
Замок хоть и казался небольшим, но его пронизывали петляющие, путанные коридоры, в которых было так просто заблудиться. Поэтому в комнату Артура Мерлин вернулся только через полчаса, найдя того в крайне раздраженном состоянии, замерзшего, закутанного в одеяло и успевшего развести огонь в камине, чтобы согреться.
Едва Мерлин переступил порог, как его горло словно сжало в тисках. Артур неторопливо подошел к нему, выдрал из его рук одежду и наскоро натянул ее на себя. Мерлин захрипел, безуспешно пытаясь вздохнуть, рухнул на пол, раскрывая рот, словно выброшенная на берег рыба. Когда перед глазами уже поплыли цветные круги, магия Артура отпустила его.
— Я прикажу тебя высечь, если будешь плохо выполнять свои обязанности. Ты меня понял?
Мерлин кивнул, не в силах ничего произнести в ответ.
Этот день он провел за уборкой, предпочитая не выходить из комнаты. Кожа на шее посинела, и Мерлин пожалел, что потерял где-то свой любимый платок. Его одежда давно пропиталась потом и покрылась пятнами, но в хижине Мерлину не во что было переодеться. Поэтому теперь он временно облачился в штаны и рубаху, которые отыскал в шкафу бывшего хозяина замка. Они оказались слишком широкими, и пришлось подпоясаться веревкой, но все же это было лучше, чем бегать по замку голым. Затем из синей рубахи Мерлин все-таки вырезал платок и повязал его на шею, скрывая синяки. Потом он перебрал весь гардероб, стараясь определить, что из этого мог бы надеть Артур. Получалось, что почти ничего, и Мерлин освободил шкафы.
Девушка-прачка, с которой он успел познакомиться утром, прятала от него покрасневшие глаза. Артур убил ее жениха и отца, но ей ничего не оставалось, как служить ему. Мерлин попытался подбодрить ее, говоря, что она-то жива, а значит еще не все потеряно. Кажется, девушка его не поняла.
Артур вернулся лишь поздно вечером, потребовал наполнить ванну, но отказался подогревать воду магией. И Мерлин, вместо того, чтобы греть ее на огне, решился поколдовать сам.
Артур погрузился в воду и блаженно прикрыл глаза. Весь день он провел на лошади, обследуя окрестные леса, и теперь с удовольствием расслабился, нежась в горячей воде. Мерлин легкими движениями водил мочалкой по его груди и рукам. Ему пришлось закатать рукава, чтобы не намочить их, но рубаха все равно пропитывалась влагой, когда он тянулся, чтобы потереть Артуру живот. Мерлин почти обнимал широкие плечи Артура и чувствовал запах леса, исходящий от его волос.
— Я любил Камелот, — вдруг сказал Артур, хотя Мерлин думал, что тот давно уснул, — собирался посвятить жизнь его будущей королеве. Утер хотел сделать меня командующим армией, правой рукой Морганы. Я видел в служении Камелоту свою судьбу, был благодарен Утеру за то, что он приютил меня, сына своего лучшего друга. Но потом оказалось, что кошмары, мучавшие меня с детства, это вовсе не кошмары, а видения, вызванные магией. Моей магией, Мерлин, понимаешь? Утер ненавидел все магическое, преследовал ведьм и колдунов и не подозревал, что один из них живет у него под носом. Он был жестоким человеком, не терпел возражений и лгал мне всю жизнь. Королевство, которому я собирался служить, должно было стать моим по праву. Я старший ребенок Утера, но рос без родительской ласки и внимания, считал себя сиротой. Он мог бы открыть мне правду раньше, все объяснить, но не сделал этого. И потому самым счастливым моментом в моей жизни стал тот, когда он узнал, что я, его плоть и кровь, владею магией. Я до сих пор вижу его глаза, полные боли и непонимания. О, ничего лучше и придумать нельзя!
Артур наклонился, чтобы Мерлин смог помыть ему спину, и тихо рассмеялся, уткнувшись в колени.
— Глупая месть, — сказал Мерлин, полоща мочалку в воде. — Ты обижен на своего отца, имеешь на это право, но нужно оставлять прошлое позади. Артур, ты мог бы счастливо жить дальше, если бы не зациклился на мести Утеру и Моргане.
— Они ненавидели меня и мою суть. Когда я осознал в себе магию, то понял, что на самом деле сделал Утер, устроив гонения на колдунов и ведьм.
— Он был неправ, но и ты повторяешь его ошибки. Ты гораздо больше похож на своего отца, чем думаешь.
— Нет! — Артур перехватил руку Мерлина и притянул его к себе. Мерлин едва не повалился в чан и удержался на ногах только чудом, но безнадежно намочил рубаху и штаны. — Не смей так говорить обо мне.
— Но это правда, и я не собираюсь лгать, как все остальные.
Артур оттолкнул его от себя и вылез из воды. Мерлин тяжело поднялся с пола, взял полотенце и тщательно вытер Артура, без стеснения стоявшего около чана. Когда Мерлин встал перед ним на колени, чтобы вытереть ноги, Артур странно посмотрел на него и облизнул губы. Его член дернулся, и Мерлин отпрянул, совершенно не желая вызывать такую реакцию у того, кого ненавидел всем сердцем. Артур не стал ничего предпринимать, но задумался и до самой ночи не произнес больше ни слова.
На следующий день Мерлин обошел по периметру весь замок в поисках лазеек и возможных путей для побега. Он обнаружил за кустами дыру в стене, через которую смог бы пролезть, а на заднем дворе — небольшую неприметную дверь, почти не охраняемую, запирающуюся на ключ, который хранился у Артура.
Но не только это интересовало Мерлина. Он самым тщательным образом изучил кустарник и травы, росшие на территории замка. Из некоторых из них можно было сварить зелье — антидот для заклинания Артура. Если получится, конечно. Гаюс как-то прочитал целую лекцию на тему этого зелья, но Мерлин почти не слушал его и занимался чем-то своим. Кажется, смотрел на Гвен, прогуливающуюся по внутреннему двору замка. Понадобилось много времени, чтобы воскресить в памяти урок Гаюса. Почти все ингредиенты для зелья росли около замка, кроме трех, но их Мерлин видел в запасах Артура и мог бы попытаться позаимствовать.
Мерлин тщательно собрал травы и отнес их в небольшую пустующую комнату в подвале замка, в которую, он надеялся, никому не придет в голову заглянуть. Там он отделил друг от друга тонкие стебли и развесил их на веревке около окна — сушиться. Туда же он со временем притащил котелок, кочергу, чтобы мешать угли в камине, и дубовую кружку, в которую планировал слить готовое зелье.
Артур целыми днями пропадал в окрестных лесах, возвращаясь затемно. Мерлин убирался в его комнате, штопал его одежду, учился у Мэри готовить и подружился с девушкой-прачкой, которой тоже помогал по мере сил. Иногда он уединялся в просторной пустующей комнате на первом этаже и упражнялся в магии, вспоминая заклинания, которым учил его Гаюс или которые он когда-то сам читал в книге. А пару раз Мерлин пытался повторить за Артуром магические слова, но тот использовал слишком сложные и длинные заклинания, которые Мерлин никак не мог запомнить. Кроме простенького, разрушающего на пути небольшие преграды.
Мерлин пытался уговорить Мэри и Элизу — прачку — передать в Камелот записку, но те решительно отказывались. Утверждали, что Артур обязательно узнает об этом и убьет их. Мерлин был пленником в черном замке, слугой человека, которого ненавидел всей душой. Хотя по вечерам Артур, отдыхая от тяжелого дня, совсем как раньше делился с Мерлином своими мыслями и планами, шутил и пристально смотрел на него, словно действительно получал удовольствие от его присутствия рядом.
А через две недели к Артуру наведался гость. В то утро Артур остался в замке и распорядился приготовить обед для еще одного человека. Мерлин передал пожелание кухарке и за делами пропустил приезд гостя в замок. Подскочив к окну, он успел увидеть только коренастую фигуру в плаще, стремительно взбежавшую по ступенькам крыльца.
На обеде Мерлин прислуживал за столом и получил возможность разглядеть незнакомца получше. Это был угрюмый мужчина средних лет, с выступающей нижней челюстью, поразительно маленькими кистями рук и сальным, бегающим взглядом. Он следил за Мерлином с тех пор как вошел в зал и не отводил глаз даже тогда, когда говорил с Артуром. Мерлину было неуютно, и он с удовольствием сбежал бы из зала, но должен был находиться там постоянно, подливая вино и следя за тем, чтобы тарелки господина и его гостя не пустели.
После обеда Артур и гость — Мерлин так и не узнал его имени — отправились на прогулку, пообещав вернуться к ужину.
Мерлин крутился как белка в колесе, помогая Мэри и накрывая на стол, а потому и думать забыл о странном поведении незнакомца. Он больше пытался угадать, кем тот был на самом деле и чего он хотел от Артура. Или что Артур хотел от него. Поэтому во время ужина Мерлин изо всех сил старался услышать, о чем идет речь за столом.
–… хочешь перекрыть дорогу, которая ведет из Мерсии в Камелот? — спросил гость, пригубив вино. Он расслабленно сидел на стуле, вытянув ноги и положив руки на стол, и был уже основательно пьян. Впрочем, как и Артур.
— Именно, — ответил Артур. — Это основной торговый путь, и Камелоту без него придется несладко.
— Моргана найдет способ обойти эту дорогу, она слишком много думает о простых людях, которые ничего не значат. Каждый должен добывать хлеб сам, а не надеяться на глупую женщину, сидящую на троне.
— Не нужно недооценивать ее.
— Но и переоценивать — тоже. Можно стать слишком осторожным и проиграть войну.
— Что ты хочешь за помощь мне? — Артур подал знак Мерлину подлить еще вина. Мерлин понял намек и налил гостю самого крепкого, а Артуру — облегченный вариант, разбавленную водой слабенькую вишневую настойку.
— Деньги мне не нужны, а вот люди…
— Могу дать сотню человек.
— Нет-нет! Я хочу одного, — гость кивнул на стоящего за спиной Артура Мерлина, — твоего слугу.
Мерлин едва не выронил кувшин с вином и вцепился в него так, что пальцы побелели. Артур медленно перевел взгляд со своего собеседника на Мерлина и отрицательно покачал головой.
— Этого я дать не могу.
— Отчего же? Он всего лишь челядь, завтра найдешь другого, но мне он приглянулся.
— Мне он тоже приглянулся, я к нему привык.
— Избавляйся от своих привычек, друг, они погубят тебя.
— И он важный козырь в войне против Морганы.
— М-м, — этот аргумент гость принял и задумался. — Тогда одолжи мне его на время, скажем, на пару недель, и я верну его живым, даю слово.
— Нет, — отрезал Артур и поднялся с места, показывая, что разговор окончен.
На выходе из зала он поманил Мерлина и, схватив его за ворот рубахи, притянул к себе вплотную.
— Не подходи к нему, — прошептал Артур на ухо Мерлину, — не оставайся с ним наедине, если не хочешь неприятностей.
— Кто он? — спросил Мерлин, испугавшись дикого блеска в глазах Артура.
— Очень опасный человек, контролирует почти все окрестные леса, ему подчиняются разбойники и контрабандисты, а еще он любит развлекаться с юными симпатичными мальчиками. Ты уже староват для него, но, видимо, на твоем лице такое глупое выражение, что он принял тебя за подростка.
— Хорошо, — быстро пробормотал Мерлин, осознав, о ком говорит Артур. Мерлин слышал о нем. Его звали Брут, и он действительно насиловал и часто убивал мальчиков. Мерлин давно вышел из того возраста, что предпочитал Брут, но тот, вероятно, захотел разнообразия.
Артур ушел в свои покои, и Брута остались развлекать Гавейн и Ланселот. Они должны были попытаться убедить его предложить другие условия, а если не получится — выпроводить вон.
Остаток вечера Мерлин чувствовал себя крайне неуютно под взглядом Брута. Он старался не поднимать головы и молча делать свою работу и вздохнул с облегчением, когда ужин закончился.
Артур успел лечь и уснуть, и Мерлин, убедившись, что его сон крепок, тихо вышел в коридор и направился в комнату, где готовил антидот. Зелье было сложным, как по составу, так и по способу приготовления. Его нужно было не только сварить, но и настоять. Еще вчера Мерлин закончил выпаривание, затем снова налил воды и кипятил пять часов, постепенно добавляя новые травы, а теперь должен был перелить в дубовую кружку и настаивать шестьдесят дней до весеннего равноденствия. Ни одно зелье на его памяти не готовилось так долго, но и ни одно заклинание не действовало так хитро, как заклинание Артура.
Справившись со своей задачей, Мерлин выскользнул в коридор, чтобы вернуться в покои Артура. Он прошел половину пути, когда его грубо схватили за руку и прижали к стене.
— Не нужно мне ничье разрешение, я сам беру то, что хочу, — пьяно прохрипел смутно знакомый голос, от которого у Мерлина сердце ухнуло в пятки. Это был Брут. По каким-то причинам он остался в замке и решил взять то, в чем ему отказал Артур. Его личного слугу.
Мерлин забился, стараясь вырваться, но хватка Брута оказалась железной. Тот хрипло смеялся и шарил свободной рукой по груди Мерлина, грубо задевая его соски и спускаясь ниже, к поясу штанов. Узел на веревке, служащей ремнем Мерлину, задержал Брута на некоторое время. Мерлин дернулся в последний раз и, решившись, магией отбросил Брута к противоположной стене. Он не позволит надругаться над собой! Ему хватило унижений в последний месяц, и изнасиловать себя он не даст.
Мерлин побежал по коридору, но споткнулся и кубарем полетел по полу. Брут тут же оказался рядом и навалился сверху, не думая, что кто-то мог пройти мимо и увидеть их. Он все-таки сдернул с Мерлина штаны, когда ближайшая дверь распахнулась. На пороге застыл Артур, изумленно глядя на сцену, разворачивающуюся у его ног. Разобравшись, он схватил Брута за грудки и приложил головой о стену, затем за шиворот втолкнул Мерлина в свою комнату и закрыл за ним дверь. Дальше Мерлин слышал только приглушенные звуки борьбы и отчаянный крик, а затем все стихло.
Артур вернулся в комнату через минуту, на его коже в звездном свете блестели темные капли крови.
— Ты убил его? — спросил Мерлин, не решаясь подойти к Артуру, чтобы вытереть кровь.
— Мне пришлось.
— Спасибо, — прошептал Мерлин, затем все-таки взял тряпку и осторожно провел ей по груди Артура.
— Я свернул ему шею, а надо бы тебе. Я предупреждал.
— Прости…
— Я мог бы позволить Бруту воспользоваться тобой один раз, уверен, этого бы ему хватило, но я отказал. А он ослушался. За это я убил его.
Артур отвел руку Мерлина в сторону и грубо сжал пальцами его щеки, вынуждая поднять голову и посмотреть в глаза.
— Я мог бы остаться прежним, если бы у меня было, за что сражаться. Если бы Камелот с его людьми, никчемными, но неразделимыми с ним, был моим, я бы любил его, я был бы хорошим королем. И мы с тобой остались бы друзьями. Мерлин, нам было хорошо вместе, правда?
Мерлин, не понимая, к чему клонит Артур, осторожно кивнул.
Тогда Артур усмехнулся и швырнул его на кровать. Мерлин с ужасом вытаращил глаза, понимая, что недавний эпизод с Брутом сильно распалил Артура. Под его тонкими штанами явственно угадывался вставший член, а в глазах плескалась похоть. Он не отдал Мерлина Бруту, потому что желал его сам.
Мерлин попытался отползти, но Артур схватил его за лодыжки и резко дернул на себя. Штаны, лишившись импровизированного ремня, сползли с бедер Мерлина, и Артур жадным взглядом оглядел оголившееся тело. Оно было слишком худым, с выступающими косточками, еще не успевшее оправиться от недавней голодовки, но Артуру, кажется, нравилось. Он лег на Мерлина сверху и ткнулся мокрыми губами ему в шею.
— Отпусти! — закричал Мерлин, но тут же закашлялся, когда Артур золотой вспышкой в глазах заставил его замолчать.
— Ты ослушался меня, и это твое наказание. Я должен был забрать тебя с собой, когда уходил, я скучал по тебе, Мерлин, как я скучал!
— Нет-нет-нет-нет! — одними губами повторял Мерлин, когда Артур избавлял его от одежды, грубо стискивая кожу и кусаче целуя шею и плечи. Мерлин мог бы прекратить все магией, так же, как он расправился с Брутом, но это значило бы раскрыть себя перед Артуром. А Мерлин не мог… не представлял, что Артур сделает с ним, если узнает о его магии. Убьет, как соперника, угрозу, или подчинит себе, заточит в темнице, посадит на цепь — да что угодно! Это сейчас Артур не боится его, и у Мерлина есть шанс сбежать. Нужно только потерпеть, дать ему все, что он хочет, усыпить бдительность, чтобы спастись…
Мерлин шмыгнул носом и сглотнул слезы. Они катились по щекам, оставляя мокрые дорожки. Артур вдруг застыл и уставился на них, словно увидел впервые, а затем языком проследил их от глаз Мерлина к его губам и поцеловал…
Мерлин больше не сопротивлялся, но и Артур вдруг стал нежен, обращаясь с ним так бережно, словно действительно дорожил им.
— Я мог бы взять тебя еще в Камелоте, но боялся своего желания, — доверительно признался Артур. — Это же ненормально, противоестественно, недостойно воспитанника короля! А потом ты попал ко мне в руки, такой ершистый, испуганный, беспомощный, но я снова побоялся, хотя бы того, что ты наложишь на себя руки. Но сегодня моему терпению пришел конец. Ты — моя слабость, Мерлин, мое самое уязвимое место. И в тот момент, когда я нашел тебя раненного в лесу, я уже знал, что никуда тебя не отпущу.
Артур вновь поцеловал его нежно, трепетно, перебрался на шею, чтобы оставить на ней несколько своих меток, обследовал языком и руками грудь, спустился на живот, затем ниже… Мерлин невольно застонал, почувствовав легкие, невесомые прикосновения к своему члену. Этого он от Артура не ожидал. Его поведение оказалось сродни предательству — он должен был избить Мерлина до полусмерти, а затем грубо взять, не растягивая, смазав одной лишь слюной. Но Артур был осторожен и до безумия нежен. Одной рукой он ласкал его член, а другой терпеливо шарил у него в заднице, растягивая тугое отверстие. Мерлин кусал губы, чтобы не застонать в голос, и, когда почувствовал соленый вкус собственной крови, низко, хрипло выдохнул.
— Вот так, — усмехнулся Артур, целуя его израненные губы, — покажи, что тебе тоже нравится.
Больше Мерлин не сдерживался и со всем пылом отдавался этим сильным ласкающим рукам, мозолями царапающим нежную кожу на внутренней стороне бедер. Он выгибался, подаваясь навстречу Артуру, и тихо, невнятно умолял о большем.
Услышав это, Артур отбросил в сторону всю свою терпеливость и без предупреждения вошел в него, толкаясь резко, мощно, стараясь войти во всю длину. Мерлин закричал — Артур давно вернул ему голос — от боли, прошившей задницу, на его глазах вновь выступили слезы. Артур застыл, позволяя ему привыкнуть, а затем вновь начал двигаться, и Мерлина накрыла первая вспышка удовольствия. Потом он возненавидит себя за слабость, за то, что отдался врагу. Неужели он бы точно так же стонал под Брутом, если бы тот повел себя чуть нежнее? Мерлин осознавал, что нет, что именно Артур распаляет огонь у него в паху, но от этого не становилось легче.
С протяжным стоном Артур излился в Мерлина, а затем парой резких сильных движений помог кончить и ему. После чего укрыл их обоих одеялом, подтянул Мерлина к себе и уснул, дыша ему в шею. Мерлин, однако, еще долго лежал, глядя в окно, отгоняя сон и стараясь осмыслить произошедшее. Его тело и разум предали его, не особо сопротивляясь напору Артура. Мерлин мог бы вновь попытаться убить его и скорчиться от невыносимой боли, вызванной проклятием, и тогда Артур вряд ли захотел бы его. Но Мерлин послушно раздвинул ноги, словно сам этого хотел. Впустил в себя чудовище, и теперь обратной дороги нет.
Убийства разбойника Брута вызвало сумятицу среди лесных банд, и Артур смог легко перетянуть их на свою сторону. Теперь он сам, без посредников перекрыл дорогу, грабя и убивая всех, кто по ней проезжал. Артура боялись за магическую силу, за способность орудовать мечом, планировать сражения и выходить из битв победителем. Он сумел хорошо обучить своих людей, которые всегда сражались рядом с ним, остальные же — разбойники — были для него лишь расходным материалом, который он посылал вперед на копья и штыки армии Морганы. Та, узнав, где обосновался Артур, отправила к нему три сотни своих людей, но Артур разгромил их еще до завтрака. Мерлин с тоской наблюдал за битвой из окна, высунувшись по пояс и надеясь, что его заметят люди Морганы, узнают и доложат ей о том, что он жив и находится в плену у Артура. Моргана наверняка давно оплакала его. Она оставила его в лесу раненым, искала непрерывно три дня (это с усмешкой сообщил Мерлину Артур), но затем оставила попытки. Она не поверила, что Мерлин смог спастись и наверняка уже забыла его. Друга, советчика, смешного слугу, чей бывший хозяин предал ее. Вопреки домыслам Артура, у Мерлина никогда не было с ней других отношений. Наверное, они не стали достаточно близки, чтобы осуществить судьбу, предсказанную драконом. Наследник Утера, который объединит разрозненные королевства и принесет в них счастье и процветание, но только если рядом с ним будет Мерлин. А теперь Моргана осталась совсем одна.
Собрав многочисленную армию, Артур завоевал несколько соседних королевств и перебрался в замок побольше и побогаче. Мерлин всю дорогу прижимал к себе дорожный мешок, в который сложил запасную одежду и кружку с антидотом. Зелью предстояло настаиваться еще два месяца, и если потерять его сейчас, то придется начинать все сначала.
Артур выбрал большую удобную комнату для своих покоев и, подумав, распорядился принести туда кровать для Мерлина. Хотя во все ночи она будет пустовать, но стоило создать видимость, что Мерлин спит отдельно от своего господина. Артур стыдился своей слабости, но винил в ней не Мерлина, а самого себя, хоть на это у него хватило ума. Но в то же время именно с появлением Мерлина в его жизни Артур начал осуществлять свой план. Теперь его владения значительно превышали размер земель Камелота, и Артур даже задумался о том, чтобы сделать что-то для своих людей. Он выжег поля и разорил деревни, когда двигался к замку бывшего короля, но теперь распорядился выдать людям немного семян на будущее лето и раздать им запасы еды, от которых ломились кладовые.
— Я чувствую себя ответственным за них всех, — признался Артур Мерлину как-то ночью. Он долго не мог заснуть, и Мерлин делал ему массаж, разминая твердые мышцы и стараясь не задевать рану, полученную в схватке четыре дня назад.
— Так или иначе, ты их король, именно этого ты и добивался.
— Я хотел власти, а получил обязанности и ответственность. Что за удовольствие править людьми, которые умирают от голода?
— Тогда накорми их, и они будут благодарны тебе. Покажи, что прежний король, которого они любили, прятал от них зерно и крупу в подвалах замка. Он обманывал их, а ты будь честен.
— И зачем это мне?
— Затем. Ты же хотел когда-то быть добрым рыцарем, теперь у тебя есть шанс стать хорошим королем, первым королем-магом.
— Звучит скучно.
— А что для тебя — веселье?
Артур вдруг перевернулся на спину, подхватив Мерлина и удерживая его от падения. Затем усадил себе на бедра и потерся о его задницу полностью вставшим членом.
— Весело мне будет, когда я втрахаю тебя в кровать.
— Но это точно не относится к королевству и обязанностям короля! — возмутился Мерлин, приподнимаясь, чтобы насадиться на член Артура.
— Я сделаю, как ты скажешь. — Артур сел, обхватил его за талию и прижал к себе. — Мне все равно, что станет с королевством, а ты переживаешь, так пусть будет по-твоему.
Мерлин наклонился и поцеловал Артура в губы. Сам. Впервые. В благодарность. Чувствуя к нему прилив теплых чувств, постепенно заменяющих в его сердце обиду и ненависть. Артур умел любить, Мерлин давно перестал сомневаться в этом, а значит для него не все было потеряно, и обязанность Мерлина — помочь ему выйти к свету.
Продолжение в комментариях...