Он впервые вторгся на личную территорию Мерлина. Заглянул в сарай, куда Эмрис направился сразу после занятий, и решительно вошел внутрь. Все пространство вдоль стен было заполнено скатанным в тугие скирды сеном. Свободным от него оставался только небольшой участок, образующий короткую дорожку от ворот до подножия лестницы. Пендрагон ухватился за перекладину и полез наверх, на чердачный навес под покатой крышей. Когда Артур был маленьким, он очень любил этот сеновал: все здесь казалось огромным, пугающим и волшебным, а когда вырос – старый сарай перестал его интересовать. Тут было тихо, темно и нечего делать. Однако, благодаря Мерлину, это место вновь обрело прежнее очарование. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь многочисленные прорехи в крыше, покрывали бронзовое в полумраке соломенное море яркими полосами. Прозрачные пылинки мерцали в льющемся из слухового окна свете. Теплый воздух казался плотным от густого запаха сухой травы и был окрашен насыщенным золотистым сиянием.
Артур окинул взглядом навес – Эмрис обнаружился у дальней стены, где больше всего прохудилась крыша. Устроившись на горке сена, словно на кушетке, Мерлин читал, подставляя страницы книги под солнечные лучи. При появлении Артура он поднял голову, скользнул по нему глазами, поджал губы и вновь вернулся к своей книжке.
Увязая по колено в растрепанной соломе, Артур двинулся в его сторону. Уселся напротив, оглаживая Эмриса взглядом от кед до макушки.
Мерлин читал «Учение дона Хуана» Кастанеды. Тонкие пальцы бережно придерживали книгу. Веки подрагивали, глаза скользили по тексту, прикрытые темными ресницами. Живот медленно вздымался и опускался под футболкой – она чуть задралась, обнажая бледную полоску кожи над просевшими до бедерных косточек длинными джинсовыми шортами. Обозрев все это, Артур невольно сглотнул. Если он не облажается, то уже скоро вытряхнет Мерлина из одежды, сможет касаться этой кожи – теплой и наверняка гладкой, просто шелковой наощупь. Будет целовать эти пухлые губы. Он сможет. Осталось только понять, что сказать, чтобы произвести впечатление на Мерлина. Артур пытался вспомнить сценарий, который готовил в уме все утро, однако голова была девственно пуста. Зато тело словно поджаривалось на медленном огне, в паху было тяжело и жарко. Он не знал, как начать разговор.
– Ну и что ты здесь забыл? – сухо спросил Эмрис, устав, по всей видимости, от того, что Артур сидит напротив, сопит и молча пялится на него.
– Ты ведь гей? – невпопад спросил Артур. На этом вопросе горло сдавило, и вновь замкнуло мысли. Мерлин поднял глаза и взглянул на него с сарказмом поверх страницы.
– Ну да, и что дальше?
Артур нахмурился, облизнул сухие губы. Он ненавидел себя за то, что в такие моменты его мозг превращался в размякший творог.
– Значит, ты можешь с парнями?
Мерлин вздернул брови и хмыкнул, окатывая Артура с ног до головы досадливо-снисходительным взглядом.
– Отвалил бы ты, в самом деле, – произнес он, возвращаясь к чтению. – Я не занимаюсь просветительской благотворительностью.
– Просве... что? – ошарашенно переспросил Артур.
– Мне такие, как ты, и раньше попадались. Озабоченные, любопытные идиоты, – скривившись, Эмрис перевернул страницу. – Что, на эксперименты потянуло? Или все потому, что девушек в округе нет?
Артур поймал себя на том, что не понимает ни слова. При чем здесь эксперименты и девушки?
– Слушай, я просто хочу…
– Я вижу, чего ты хочешь! – резко оборвал его Мерлин. – Только я не собираюсь принимать участие в твоих играх с либидо.
– С чем? – окончательно растерялся Артур, а Эмрис только глаза закатил и ответил с раздражением в голосе:
– Ладно, я объясню доступней, на примерах. Ты хоть раз, кроме как в школьной душевой, чужой член видел? Хотел его? Или, может, у тебя встает на других парней? Ты представляешь их голыми или дрочишь на чьи-нибудь высокорейтинговые фотки?.. – видя, как ошалело вытягивается лицо Артура, он остановился и фыркнул. – Ну и какого черта ты суетишься? Ты не гей. И даже не би – я такие вещи за милю чувствую. А по тебе сразу видно, что натуральней только яблоки в саду у твоей мамы. Короче, оставь это. Думай о девушках.
Пендрагон в смятении смотрел на Мерлина. А тот, видимо, посчитав, что тема исчерпала себя, вновь опустил глаза на страницу. Артур приоткрыл рот, втягивая воздух коротко и поверхностно – пытаясь отдышаться. Ему казалось, он сейчас воспламенится. Не говорить же Мерлину, что каждое слово из его монолога моментально превращалось в картинку с его участием. Интересно, у Мерлина есть высокорейтинговые фотки, где на нем нет одежды?
Артур изо всех сил попытался собраться и привести в порядок мысли. Разговор принимал непредвиденный оборот, но суть проблемы он уловил. Мерлин отказывал ему, потому что он не гей. Ну хорошо хоть дело не в возрасте. Наморщив лоб, Артур судорожно соображал, как быть дальше. И неожиданно его осенило. Схема выглядела простой и логичной. А главное, была безотказной на сто процентов.
– Ладно, – кивнул он. – Тогда покажи мне…
– Что показать? – не отвлекаясь от чтения, спросил Мерлин.
– Твой член, – собрав в кулак всю волю, произнес Артур.
Мерлин вскинул на него округлившиеся глаза и вдруг расхохотался, изумленно и зло. Пендрагон смотрел, как он смеется и все крепче стискивал зубы. Мерлин – гей, а значит то, о чем они говорят, не является для него чем-то неприемлемым. С остальным Артур справится. Должен.
– Тебе сколько лет, Пендрагон? – сквозь смех спросил Мерлин. – В такие игры дети на горшке играют. Может, еще пальцем потыкать захочешь? Посмотреть, как устроено?
– Может, и так, – хрипло подтвердил Артур. Горло было сухим и горячим. Слюна как застывшее желе – не сглотнуть.
– На свой любуйся, – ехидно ухмыляясь, посоветовал Мерлин. – Поверь, особой разницы нет.
С этим словами он вновь демонстративно уткнулся в книжку. Артур возмущенно выдохнул. Это не по правилам – разве они договорили? Резко придвинувшись к Мерлину, он вырвал из его рук книгу и швырнул в другой конец навеса.
– Эй, какого?!.. – опешил Эмрис.
– Ты сам сказал… – набычившись, мотнул головой Пендрагон.
– Да что, черт возьми?!
– Чтобы не как в школьной душевой, – шумно раздувая ноздри, Артур кивнул на ширинку джинсов Эмриса. – Покажи мне.
От такой наглости глаза Мерлина широко распахнулись, а потом сузились. Недобро прищурившись, он откинулся затылком на подушку из сена, разглядывая Артура.
– Я, кажется, велел тебе отвалить.
– А я не расслышал.
– Так я и повторить могу.
– Не поможет.
– А ты не борзеешь, Пендрагон?! – сверкая глазами, прошипел Мерлин.
– Но ты же сам мне говорил!..
– Да что ты прицепился к моим словам?! Я не себя имел в виду! – выпалил Эмрис, рывком усаживаясь на месте.
– А ты разве не парень?! – взорвался Артур. – Ты сказал мне забить, потому что я не гей! Потому что не разглядывал, что там между ног у других ребят. Ну так покажи мне то, что я не видел. Если блевать потянет, я отвалю от тебя.
– Отвалишь, – саркастично передразнил его Мерлин.
– Слово Пендрагона, – выдвинул Артур свой козырной аргумент.
Мерлин выпустил воздух сквозь сжатые зубы, откинулся обратно на плед и вновь смерил Артура взглядом.
– А если я не хочу этого делать, – внятно произнес он.
Артур невольно сглотнул – внутри вздрогнуло и сжалось что-то. Мерлин так редко говорит о своих желаниях. От одного его короткого «не хочу» в душе тут же просыпается что-то похожее на стыд. Но Артур ведь должен доказать, что ориентация или из-за чего весь этот сыр-бор не имеет никакого значения. Иначе у него никогда ничего не будет с Мерлином. Одна мысль об этом невыносима.
– Я не отстану от тебя до тех пор, пока не согласишься, – вложив в голос всю доступную ему твёрдость, выдвинул ультиматум Артур. – Так что давай проведем твой опыт. Если он провалится, я выполню обещание.
Эмрис возвел очи горе и с тоскливым стоном накрыл глаза рукой.
– Господи, как ты меня достал… – сквозь зубы выдавил Мерлин. Артур не был уверен, что расслышал правильно, но уточнить не успел. Эмрис с бессильной злостью обвел взглядом сарай и резко отвернулся. Замер, шумно втягивая носом воздух. Пендрагон тут же забыл, что собирался спросить, зачарованный видом открывшейся шеи, точеной, белой, с крошечной родинкой рядом с дергающимся вверх-вниз кадыком. Ему даже казалось, он чувствует, как, отсчитывая удары сердца, яростно пульсирует под кожей тонкая жилка. Коснуться бы её губами… Целовать и целовать…
Тут Эмрис обернулся, и Артур невольно вздрогнул: глаза Мерлина горели темным, циничным огоньком, губы были плотно сжаты и даже побелели от гнева и унижения.
– Хорошо, – холодно бросил Мерлин. – Но ты отвалишь в любом случае. Попялишься и уматывай. И чтобы без фокусов. Договорились?
Завороженный тьмой во взгляде Мерлина, Артур медленно кивнул. Он понимал, что едва ли смог бы оставить его в покое, но Эмрис ведь не уточнил: сейчас или вообще.
– Поверить не могу, что я это делаю, – пробормотал Мерлин, воюя с болтами на джинсах.
Артур опустил взгляд на его руки, чувствуя, как его самого затягивает в темную, гремящую электрическими вспышками воронку. Пульс зашкаливал, кровь шумела в голове. Его прямо колотило от того, что происходит… от того, что это происходит с ним… от того, что Мерлин, продолжая сыпать ругательствами сквозь зубы, приподнимается и сдергивает вниз шорты сразу с бельем.
– Тебе время засечь? Полминуты хватит, чтоб наглядеться?
Пендрагон не ответил. Задыхаясь, он смотрел вниз… Там Мерлин был таким же ладным, аккуратным и желанным, что и везде. От этой картины все поплыло перед глазами, сужаясь в одну точку. Будто во сне, Артур накрыл его пах ладонью, и Мерлина прямо подбросило на покрывале.
– Руки!.. – рявкнул он, отшвырнув его кисть. Артур даже не заметил, ослепленный ощущениями: теплое, мягкое, нежное в контрасте с прикосновением жестких волосков, от которых покалывало пальцы…
Разум потух.
Звериным броском он опрокинул Мерлина на спину и подмял под себя. Вжался всем телом, толчками бедер раздвигая стреноженные приспущенными джинсами колени.
– Блядь! – ошалело ахнул Мерлин и задергался под ним, пытаясь сбросить с себя. – Охуе!.. Слезь!!! Да отъебись ты!
Но Артур его не слышал. Давил всем весом, бессознательными, сбивающимися с ритма движениями трахая сквозь одежду. Откидывая в сторону мешающие руки Мерлина, шарил по бокам пытаясь задрать выше футболку и добраться до кожи. Тыкался губами везде, куда доставал: щеки, нос, скулы, подбородок…
– Да что ж ты, нахуй, делаешь?!.. – прорычал Эмрис, упираясь ладонями ему в плечи, прогибаясь и выталкивая изо всех сил вперед руки в попытке оторвать Артура от себя. Но это было все равно, что пытаться сдвинуть с места поезд. Нашарив пустоту между пледом и поясницей Мерлина, Артур резко вздернул футболку до подмышек, забрался под неё, царапая спину, лопатки, тиская другой ладонью голые ягодицы.
Обессилев, Мерлин рухнул обратно. Распластанный под Артуром в изнеможении вскинул голову, тяжело дыша раскрытым ртом. Пендрагон тут же воспользовался этим, чтобы добраться до шеи. Смял кожу губами, заставив Мерлина захлебнуться воздухом
– Твою мать… – коротко простонал Мерлин, вздрагивая и против воли подставляя горло голодным поцелуям Артура. – Ублюдок...
Глаза закрылись сами собой. Горячая выпуклость под тканью легких брюк Артура терлась о быстро твердеющий член. Задыхаясь от накатывающего возбуждения, Мерлин смял в кулаке футболку на спине Артура, вцепился ему в волосы, подаваясь бедрами навстречу чужим беспорядочным фрикциям. Пендрагон бился над ним, захлебываясь стонущими всхлипами, все крепче сжимая в объятиях – так, что едва не хрустели ребра. Боль в грудной клетке привела Мерлина в чувство.
– Боженька, ты ёбнулся, и я вместе с тобой, – выдохнул Эмрис. Стиснув зубы, уперся пяткой в пружинящий под ногой плед и, рванувшись всем корпусом, качнулся в сторону. Потом в другую, пока на третий раз не перевернул их обоих. Плюхнувшись сверху на Артура, он выдрался из его рук и, развернувшись, занес кулак, чтобы двинуть Пендрагону со всей силы. Глянул в его лицо и от удивления разжал ладонь.
В распахнутых мутных глазах Артура плескалось безумие. Коротко постанывая на выдохе, он хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Беспомощно трепыхался и вздрагивал на месте, явно ничего не соображая. При виде этого у Мерлина едва не отпала челюсть.
– Господи, как тебя кроет. Как обдолбаный, – прошептал Эмрис, пораженно оглядывая Артура.
Тот бессознательно дернулся к нему, попытался дотянуться, но его не хватило даже на это: словно тело, потеряв контакт с Мерлином, лишилось координации и рассыпалось на части, как разбитая кукла.
Эмрис закусил губу и, быстро приняв решение, склонился над ним, с врачебной четкостью отщелкивая кнопку и вскрывая молнию на ширинке брюк.
– Так, тихо, спокойно, сейчас пройдет, все будет хорошо, – бормотал он, стаскивая вниз туго натянутые плавки. – У, блядь, какой ты, оказывается, большой мальчик…
Сглатывая подступающие к горлу нервные смешки, он обхватил ладонью каменный на ощупь ствол Артура и принялся двигать рукой от основания к головке. От его прикосновений Пендрагон трясся и почти скулил, словно от боли.
– Давай, Артур, ты уже почти кончил. Еще чуть-чуть и все, – приговаривал Мерлин. Его и самого потряхивало. Казалось, он никак не может справиться с собой и заткнуться. Пендрагон и впрямь выгнулся и с хриплым вскриком забился в оргазме, будто в конвульсиях. Мерлин резво отпрянул в сторону, провожая взглядом полет струи.
– Отлично пошла, – сказал он Артуру. – Прям стингер. Сто лет без дрочки.
Отдуваясь, как после долгого заплыва, Мерлин откатился в сторону, одернул футболку и кое-как натянул обратно белье и джинсы. С трудом застегнулся и, вытащив из заднего кармана тонкий носовой платок, вытер им подрагивающие руки. Взглянул на Артура – тот был в отключке. Мерлин поднялся на ноги. Бросил платок ему на живот и, загребая ногами сено, побрел в другой конец навеса за своей книжкой, словно добыть её было самым важным делом в данный момент.
За его спиной Артур медленно приходил в сознание. Мерлин достал из соломы раскрытый томик, отряхнул его и устроился у соседней стены, загораживаясь книгой, как щитом.
– Отпустило? – спросил он, зачем-то листая страницы. Все равно ни хрена не вышло бы сосредоточиться.
Артур машинально кивнул, а потом застыл, выпучил глаза в осознании только что случившегося. Казалось, на него разом обрушился весь ужас и стыд вселенной. Лицо и шея вспыхнули, как от солнечного ожога. Он мелко задрожал и потянулся к брюкам, отрывистым движением натягивая обратно скомканное белье. Нашарив на животе платок, принялся судорожно вытираться. Мерлин молча наблюдал, как Артур приводит себя в порядок, а тот даже посмотреть на него боялся. Облажаться больше, чем он, похоже, в принципе было невозможно.
Кое-как оттерев перепачканную одежду, он взглянул на стиснутый в ладонях, покрытый липкими пятнами, батистовый платок. В углу аккуратной машинной строчкой был выведен изящный вензель из переплетающихся М.Е. Над ним красовался вышитый гладью фамильный герб Эмрисов.
Артур сглотнул.
– Вернуть тебе? – глухо спросил он, не поднимая головы.
– Выброси. У меня полшкафа таких.
Пендрагон кивнул и все-таки рискнул посмотреть на Мерлина. Тот сидел у стены, опустив глаза на книгу, но явно ничего перед собой не видя. Брови нахмурены, губы поджаты. Что ж, ничего другого Артур и не заслужил. Странно даже, что Мерлин молчит и никак не комментирует то, что произошло. В замешательстве он скользнул взглядом по его телу и замер.
– У тебя стоит, – прошептал он, таращась на ширинку джинсов Мерлина. Тот покосился вниз на бугор под шортами и скривился.
– Чему ты удивляешься? Я гей, ты парень, да и ситуация двусмысленная. Ничего личного, Артур.
Пендрагон во все глаза смотрел на него, чувствуя, как в душе зарождается робкая надежда. Может, не все так плохо? Может, он не очень сильно облажался? Кажется, Мерлину понравилось. Хоть тот и сказал, что «ничего личного», но тем не менее он возбудился. А вдруг еще не все потеряно, и Артуру позволят реабилитироваться или хотя бы загладить вину…
– Если хочешь… – он собрался с духом и кивнул на выпирающую из-под джинсов Мерлина проблему. – Хочешь, я помогу?
Эмрис уронил книжку на живот и, набрав полную грудь воздуха, вдруг рявкнул:
– Сам справлюсь! Проваливай уже, мать твою!
Артур подскочил как ужаленный. Его словно ветром сдуло с места. Он скатился вниз по лестнице и вылетел из сарая. Привалился плечом к стене у входа, пытаясь отдышаться.
Кажется, перестарался. Не стоило этого предлагать.
Артур вытер ладонью мокрый лоб, расстроенно покосился на темный провал ворот, а потом побрел по полю, сам не зная куда. Он не представлял, что делать дальше. Очевидно, что Мерлин зол на него. И как теперь наладить с ним отношения? Это и раньше-то не получалось, а теперь его акции, похоже, вообще ушли в минус.
Если бы Эмрис дал ему хоть один шанс, Артур бы сделал все, чтобы ему понравилось. Он бы показал, что может не только вот так – позорно и по-дурацки. Он же может быть и нежным, и внимательным, и… да черт возьми, каким угодно! Лишь бы Мерлину было с ним хорошо. Вот только Эмрис не даст ему шанса. Сам сказал, без него справится.
Артур внезапно затормозил, пронзенный неожиданной мыслью.
Это он прямо сейчас, что ли, собрался «справляться»?
Развернувшись на сто восемьдесят, Пендрагон со всех ног рванул к сеновалу. На цыпочках прокрался внутрь. Стараясь не шуметь, влез по лестнице и, уцепившись за край настила, осторожно высунулся наверх – вытянул шею, пытаясь за перекрывающими обзор барханами из сена разглядеть Мерлина. Он клял себя за то, что не сообразил раньше, и страстно надеялся, что не опоздал. Но нет.
Когда он нашел глазами Мерлина, то едва головой не тронулся: открывшееся взгляду зрелище шибануло по нервам как удар электрошока. Разум, не успевая за зрением, яркими вспышками выхватывал отдельные части картины: запрокинутую голову, закушенные губы, сияющий в золотистом полумраке изгиб нагого бедра… Кулак Эмриса мерно двигался, чуть поворачиваясь у потемневшей головки. Тело инстинктивно выгибалось в такт глубокому, шумному дыханию.
Артура вновь залихорадило. Он был готов вгрызться зубами в край досок: так хотелось застонать и кончить прямо сейчас. Эмрис был прекрасен. Ничего более возбуждающего Артур представить себе не мог.
Мерлин очевидно был близок к разрядке. Движения руки становились все более резкими и быстрыми, с губ срывались короткие, томные звуки, от которых у Артура все плавилось в паху. Перекатившись на бок так, что стали видны узкие белые ягодицы, Мерлин низко застонал, вздрагивая всем телом, а потом затих, все так же лёжа спиной к Артуру.
Вцепившись в край настила, тот хватал раскрытым ртом воздух, остекленевшими глазами глядя на Мерлина. Надо было уходить, пока Эмрис его не заметил, но Артур просто не мог двинуться с места: тело не слушалось. Руки ослабели, ладони сделались скользкими от пота. Ему казалось, стоит только отпустить шершавые доски, и он свалится на землю.
Дрожа, Артур сполз пониже, пытаясь нащупать ступней следующую перекладину, но когда перенес на неё вес, ноги предательски подогнулись. Громыхая, как идущий по рельсам состав, он поехал вниз, коленями, ребрами и подбородком считая ступеньки. Охнув от боли, прянул назад и полетел спиной на пол. Грохнулся на едва прикрытые соломой доски. Огненная вспышка в копчике была такой сильной, что Артур невольно взвыл и распахнул глаза. Сверху, как срубленное дерево, падала лестница. Она врезалась перекладиной ему в лоб, так что чуть искры из глаз не посыпались.
В голове помутилось. Артур не сразу осознал, что лежит на полу, накрытый сколоченной из толстенных жердей махиной, а сверху, с высоты навеса, на него, раскрыв рот, взирает двоящийся в глазах Мерлин.
– Ты!!!.. – охренело выдохнул он.
Артур коротко застонал и взмахнул рукой.
– Привет. Снова. Черт!..
Поднатужившись, он спихнул с себя тяжеленую лестницу и с трудом привстал на локтях, морщась от тут же прострелившей позвоночник боли. Вокруг, как в мультфильме, мелькали крошечные звездочки, похожие на надоедливых белых мушек. Знатно долбанулся…
– Ты что, подсматривал, как я дрочил?! Ты ебнулся?!! – ударил вдруг по ушам голос Мерлина. Артур аж подскочил, ошарашенно уставился наверх, и тут в мозгу резко прояснилось – закипело и затрезвонило так, что он даже зажмурился. Ой, бля-я-ядь!.. Артур густо покраснел, понимая, как все это смотрится со стороны. Со стыда хотелось провалиться сквозь землю. Ну хорошо хоть от боли у него упало все, что могло упасть, хотя в глазах Мерлина он и без этого, должно быть, выглядит как полный извращенец.
Артур заметался, пытаясь найти хоть одну причину, по которой мог бы здесь находиться. Ну хоть одну, нормальную. Но в голову как назло лез какой-то бред. Паникуя, он ухватился за первую же мысль, которая, как ему показалось, могла объяснить его нездоровый поступок.
– Я только хотел посмотреть, как ты… это… – он запнулся и повел вверх-вниз кулаком, иллюстрируя процесс. – Ты там что-то особенное делал мне рукой. Так классно. Я подумал, погляжу, в чем фишка. Чтобы потом себе так же…
Казалось, Мерлин сейчас взорвется. Багровый как вареный рак, он лежал на краю настила, залепив глаза рукой.
– Скачай пособие и возрадуйся, – с трудом выжал из себя Эмрис.
– А есть пособие? – растерялся Артур.
– Я про порнуху, придурок!
– О-о!..
Мерлин шумно втянул ртом воздух, задержал дыхание, словно считая до десяти, а потом вытер слезящиеся глаза ладонью и сказал:
– Ладно, хватит. Проваливай. Смотреть на тебя уже не могу.
Пендрагон уныло поджал губы и кивнул:
– Да, ухожу.
Он неловко поднялся и похромал к выходу, потирая стреляющий болью копчик. Теперь до скончания веков ныть будет.
– Ничего не забыл? – ехидно спросили ему в спину. Артур обернулся.
– Что?
– Лестница, идиот. На место поставь.
– Черт, точно, – проклиная все на свете, Артур бросился назад. С трудом поднял так подставившую его сучковатую громадину и привалил обратно.
– Так нормально?
– Сойдет, – заверил его Эмрис.
Артур переступил с ноги на ногу и указал большим пальцем себе за спину.
– Значит, я ухожу.
– Иди, – горячо поддержал его Мерлин.
Пендрагон вздохнул и вновь побрел к выходу. Прошел два шага и повернул назад.
– Слушай, ты прости, что я на тебя… ну, набросился. Не очень удачно мы начали…
– Ничего, бывает, – подрагивающим голосом сказал Мерлин.
– То есть ты не сердишься, – на всякий случай уточнил Пендрагон.
– Конечно, блядь, сержусь! – не выдержал тот. – Вали уже, недоразумение!
Артур снова вздохнул, отвернулся и поплелся к воротам.
– Что ты как колючка, Мерлин. К тебе со всей душей, а ты… – в расстроенном недоумении бормотал он. – Вот почему ты все время меня обзываешь? Это же обидно. Я ведь тебе такого не говорю.
За спиной послышался страдающий стон и непонятное хмыканье. Артур обернулся. Эмрис лежал, спрятав лицо на сгибе локтя; плечи тряслись. Придушенно мыча и всхлипывая, Мерлин рыдал от смеха.

Перемены в собственном статусе Пендрагон оценил уже к обеду. За столом Эмрис никак не мог наглядеться на могучую шишку, выросшую у Артура на лбу. Казалось, стоит Мерлину посмотреть на него, и его снова тянет ржать. Пендрагон не знал, как относиться к тому, что из пустого места его произвели в шуты. Абсурд ситуации усугубили родители, когда, заметив результат его «грехопадения», начали выспрашивать, все ли у Артура «в порядке с головой» и настаивать на том, чтобы тот показался врачу.
– Такие вещи опасно запускать, милый, – не чуя подвоха, обеспокоенно убеждала его леди Игрейн.
– Согласен, – вторил ей лорд Пендрагон. – Последствия могут быть довольно серьезны.
Этот диалог только добавил перца в веселье Мерлина. Тот выглядел так, словно сейчас лопнет: сидел напротив весь красный, губы дрожали, а в глазах плясал адский хохот. Артур багровел по другой причине. Ему хотелось вскочить и, впечатав ладони в стол, заорать: «Хватит! Я не извращенец, не задрот и не даун, или что ты там про меня думаешь!»
На следующий день легче не стало. Теперь Мерлина веселило все, что делал Артур: то, как ходил, как смотрел, как стоял, как говорил. Хотя Эмрис больше не покатывался про себя, как тогда за обедом, но Пендрагон всем существом ощущал дрожащий в нем смех, похожий на взведенную пружину, готовую выстрелить, стоит сделать неверный шаг. Артур уже и не знал, как ему быть. Душа чернела от сознания того, что Эмрис держит его за клоуна. Одна мысль об этом приносила столько огорчения, что приближаться к Мерлину становилось почти больно. Рядом с ним Артур превращался в голый, воспаленный нерв, который Эмрис истязал каждым насмешливым взглядом.
Артур не узнавал себя. Он был бы и рад реагировать иначе – ощущать что-то другое вместо этой жгучей обиды; он хотел бы оскорбиться, разозлиться, возненавидеть Мерлина, найти в себе желание врезать ему – разобраться по-мужски, как это случалось не раз с теми, кто рисковал задевать его гордость. И когда такое было, чтобы Артур спускал кому-нибудь насмешки над собой? Но Мерлин чертов Эмрис, с его изящными пальцами, не поддающейся загару нежной кожей и блестящими, словно летнее озеро, глазами, будто стал неприкасаемым. Неподвластным низменному суду, как жестокое языческое божество, которому не перестаешь служить и молиться, даже если эта верность оставляет раны на теле и сжигает сердце.
Он продолжал следовать за Мерлином, поражаясь тому, что по-прежнему желает его, жаждет быть с ним несмотря ни на что. Это чувство доводило до исступления.
Его личный кошмар закончился неожиданным образом. В один из дней – четвертый или пятый, Артур сбился со счета – Эмрис подошел к нему и упал рядом на песок. Солнце сверкало бисером на влажной после купания коже.
– Твое предложение насчет кино еще в силе? – спросил Мерлин, запрокидывая подбородок и подставляя лицо под яркие полуденные лучи.
Артур воззрился на него с изумлением.
– Ты что, прикалываешься? – недоверчиво спросил он.
– С чего ты так решил? – в ответ поинтересовался Мерлин и, склонив голову набок, посмотрел на Артура неожиданно миролюбиво, чего тот от него ну никак не ожидал.
– Ты стебешься надо мной уже несколько дней, – мрачно ответил Пендрагон. – Что еще я должен думать?
Мерлин хмыкнул и откинулся на песок. Сложив руки на животе, уставился в небо.
– Знаешь, в Штатах женщин-полицейских учат: если тебя насилуют, расслабься и получай удовольствие. Не слышал о таком?
Прищурившись, он покосился на Артура. Насмешливая улыбка дрожала в уголках губ, словно украденная с портрета Джоконды. Пендрагон глядел на него, встревоженно сдвинув брови. Он ни черта не понимал. Эмрис решил припомнить их первый раз, когда Артур слетел с катушек? Но он же извинился…
– К чему ты ведешь?
– К тому, что меня, похоже, вставило наконец, – ухмыльнулся Мерлин. – Тащусь которые сутки.
– Я не понимаю… – растерянно сказал Артур.
– Вот это как раз самое смешное и есть, – вновь хмыкнул Эмрис. – Ты мне своей незамутненностью жизнь удлиняешь. Смотрю на тебя, и ржать тянет, что пиздец.
– Вот ты сейчас издеваешься, да? – насупив брови, буркнул Артур.
– Не особо. – Эмрис просто пожал плечами. – Хочешь в кино – поехали. Все равно никуда от тебя не деться. Так какого черта. Хоть удовольствие получу.
Артур ошалело распахнул рот, вспыхнул и залился краской до корней волос. До него наконец дошло, что имел в виду Мерлин.
– Да как ты!.. – захлебываясь эмоциями, выдохнул он, но больше ничего сказать не смог. Слова застревали в горле.
– Что? Скажешь, я не прав? – со снисходительной иронией взрослого, разговаривающего с несмышленым ребенком, спросил Эмрис.
– Как ты можешь сравнивать! – в отчаянии выпалил Артур. – Все совсем не так!
Не помня себя от обиды и возмущения, Артур вскочил на ноги и бросился прочь.
– Ясно, – кивнул сам себе Эмрис. – Оппонент с мнением противоположной стороны не согласен, но от дебатов отказывается.

Артур даже не заметил, как добрался до своей комнаты. Тяжело дыша от долгого бега, он упал на кровать и зарылся пылающим лицом в подушку. В голове шумело, сердце бухало в груди, разрываясь от непонятной горечи и отчаяния.
Так вот каким видит его Эмрис. Он сравнил Артура с насильником. Что может быть хуже!
Он провел в своей комнате весь остаток дня. За ужином не мог смотреть на Мерлина, хотя тот вел себя мирно и больше над ним не смеялся.
Все это время Пендрагон пытался убедить себя, что сумеет поступить достойно – перестанет преследовать Мерлина. Должен так сделать после того, что тот сказал. Может, Артур в чем-то слеп и наивен, и в своем эгоистичном вожделении зашел слишком далеко, но он не подлец и не дурак. Таких оглушительных пощечин он в жизни не получал. Артур не знал, догадывался ли Эмрис, как подействуют его слова, но результат вышел что надо. Он понял. Пояснений не требовалось.
Артур мучился весь вечер, пытаясь заставить себя принять уже сделанный выбор и смириться с решением отпустить Мерлина. Но ближе к концу дня с тоской понял, что все бесполезно. Он был не в силах его отпустить.
Уже через полчаса Артур топтался у входа в его комнату. Собравшись с духом, он постучал. Вскоре за дверью послышался тихий звук шагов, она открылась, и на пороге возник Мерлин. Судя по всему, он уже собирался ложиться спать. На нем были мягкие домашние штаны и простая, однотонная футболка. Без ставших привычными напульсников и оплеток из бисера запястья казались почти хрупкими. Совсем белыми. Даже удивляло, что кожа Мерлина, оказывается, была еще светлее, чем выглядит сейчас. Кончики волос на шее намокли после ванной. От Эмриса пахло свежестью воды, гелем для душа и зубной пастой. У него был настолько милый, уютный вид, что хотелось целовать его и тискать, а потом повалить на кровать и сделать с ним… что-нибудь.
– Ты что-то хотел? – спросил Эмрис, со спокойным ожиданием глядя на Артура. Тот стушевался, покраснел и уставился в пол.
– Да, вернуть, – он протянул Мерлину его платок. – Я отнес его в стирку, так что теперь он чистый. Можно пользоваться.
Мерлин вытащил из его пальцев сложенный вчетверо, отглаженный платочек и убрал в карман.
Видя, что Артур не уходит, Эмрис так же ровно поинтересовался:
– Что-то еще?
Артур продолжал пристыженно смотреть вниз, на выглядывающие из-под длинных штанин босые ноги Мерлина. Пропорциональные, красивые ступни. Узкие, бледно-розовые пальцы с едва заметным темным пушком на сгибе…
– Хотел спросить, какие фильмы ты любишь. Чтобы знать, на что бронировать билеты.
Эмрис тихо усмехнулся и прислонился плечом к дверному косяку, скрестив руки на груди.
– Смотря для чего: для души или для настроения?
Пендрагон вскинул глаза – Мерлин смотрел на него с мягкой иронией, без всякого раздражения, и этот взгляд был совершенно не похож на все те, что обычно доставались Артуру. Приободрившись, он с надеждой улыбнулся.
– Если первое?
Мерлин пожал плечами:
– Всякую философскую муть, которая тебе вряд ли понравится.
Артур решил не комментировать представления Мерлина о том, что ему может понравиться, а что нет.
– Ладно. А второе?
Эмрис весело хмыкнул.
– Ты удивишься. Ужастики.

Сделанный Мерлином в итоге выбор привел Артура в недоумение. Он просмотрел выложенные на сайтах кадры, почитал аннотацию и отзывы, пытаясь понять, что же могло привлечь Мерлина в этом очевидном мусоре. Сам он ни за что не пошел бы смотреть такой отстой. Артур любил хорошо сделанные фильмы: детективы, военные драмы и триллеры с неглупым сюжетом и достойной актерской игрой. Может, у Мерлина и сложилось о нем не лучшее мнение, но сам Артур не считал, что у него плохой вкус.
Впрочем, спорить он не стал. Ему вообще не хотелось спорить. Если Мерлину это нравится – пускай. Может, в следующий раз удастся уговорить его сходить на что-то другое, получше. Артур забронировал билеты, хотя и сомневался, что в этом есть необходимость. Заранее предупредил отца, и на следующий день сразу после обеда они с Мерлином загрузились в лимузин и отправились в ближайший город, где располагался кинотеатр.
Как Артур и ожидал, желающих будним вечером тратить время и деньги на просмотр низкопробного фильма ужасов не нашлось. В зале они сидели одни, устроившись на последнем ряду спускавшегося вниз под крутым углом амфитеатра. Эмрис обложился ведрами с попкорном и стаканами колы, нагло закинул ноги в кедах на подголовник впередистоящего сиденья и со злорадным весельем покосился на Артура. Вид у него был подозрительно довольный, словно он мысленно потирал руки, предвкушая грядущее развлечение. Это настораживало. Артур не видел повода для такого воодушевления. Мерлин выглядел как мелкий злодей из комиксов, который задумал какую-то удачную с его точки зрения пакость и ждет не дождется возможности её осуществить.
Сеанс начался, свет погас, и уже через пять минут просмотра Пендрагон понял, что прав: Мерлин явно издевался. Глядя на экран, где отвратительные на вид монстры пожирали туристов, отколовших в приступе пьяного вандализма у какого-то ацтекского идолища каменный фаллос, он ржал так, словно ничего смешнее в жизни не видел. Развалившись в кресле, давился попкорном, то и дело просыпал его на Артура и в целом вел себя как придурковатый персонаж тупого комедийного ситкома.
Пендрагон сидел рядом и, хмурясь, прикидывал, насколько велика вероятность, что Мерлин решил таким вот образом постебаться над ним. Может, он согласился на его предложение лишь для того, чтобы высмеять надежды Артура и превратить эту затею в унизительный фарс?
– Перестань так серьезно реагировать. Это же смешно, – хмыкнул Эмрис. Забросил в рот новую порцию хлопьев, чтобы тут же выплюнуть назад, согнувшись в очередном приступе хохота.
– Не вижу повода для смеха, – сухо ответил Пендрагон. Опустив глаза на свои руки, Артур молча кипел от злости. Он-то думал, Мерлин правда захотел сходить вместе в кино. Повелся, как идиот.
– Ты просто не понимаешь, – отмахнулся Эмрис, и только Артур собрался сказать, что он, наоборот, все отлично понял, как Мерлин открыл рот и, повысив голос, чтобы перекрыть несущиеся из динамиков истошные крики, принялся бодрым тоном диктора спортивного канала комментировать вслух происходящее на экране. Он высмеивал все: сюжет, героев, их реплики, действия и выражения лиц, декорации, работу камеры, ракурсы съемки, свет и звук – причем делал это так остроумно, забавно и точно, что просмотр глупого кровавого хоррора на глазах превращался в бредовый аттракцион.
Вначале Артур в шоке таращился на Мерлина, а потом незаметно для самого себя начал посмеиваться. Уже через несколько минут прямо укатывался, сползая от изнеможения вниз по креслу. Мерлин периодически запинался, всхлипывая и путаясь в словах от хохота, но потом вновь принимался разносить фильм вдребезги.
К середине сеанса Эмрис охрип и выдохся. Но Артуру и без того было достаточно. У него уже живот и легкие болели от смеха. Вскоре он и сам начал вставлять всякие нелепые комментарии, вызывая у Мерлина всплески веселья.
– Сейчас что-нибудь откусит, – азартно глядя на экран, предсказывал Артур.
– Не, целиком заглотит, – авторитетно заявил Мерлин. – Откусывание было две блондинки назад.
Истошный вопль заставил обоих втянуть голову в плечи. Мерлин вытаращился на экран, роняя изо рта попкорн.
– Ух, жесть. Ты видел этот гейзер? Впрочем, я б еще не так обиделся, если б кто-то оторвал мне член.
– С тебя пять фунтов, – посмеиваясь, сказал Артур.
– Это за что?
– Я был прав: откусила. Ты проиграл спор.
Развернувшись всем корпусом, Эмрис весело уставился на Артура, потом хмыкнул и полез в рюкзак за бумажником.
– В следующий раз предупреди, что я с тобой поспорил, – широко улыбаясь, он шлепнул в его ладонь пятифунтовую банкноту, уселся обратно и тут же возмущенно вскинулся.
– Стоп, трое на очкарика?! Что это, на хрен, за месть Гарри Поттеру?
В конце концов обоих развезло так, что сил говорить не осталось. Они просто ржали без остановки, глядя на экран. Потом принялись швыряться друг в друга хлопьями попкорна. Какой-то отдельной частью сознания Артур поражался происходящему: они вели себя то ли как дети, то ли как свиньи, но это было нереально весело. Эмрис, казалось, вообще не мог остановиться, он продолжал угорать, даже когда Артур в припадке щенячьего буйства опрокинул на него стакан с остатками колы.
– Блядь! – хохотал Мерлин, стряхивая с мокрой толстовки шипящие капли. – Вот что ты сделал. Я ж теперь как чупа-чупс. Такой же липкий.
– Вот, держи, – Пендрагон тут же стащил с плеч накинутую поверх футболки рубашку и протянул Мерлину.
– Типа, я должен этим вытереться?
– Типа, ты должен это надеть, – рассмеялся Артур. – Переодевайся. Ты же не станешь так ходить?
Мерлин покосился на него, саркастично изогнув брови, потом стянул с себя промокшую насквозь толстовку. Вытер ею влажный от колы живот, после чего нырнул в рубашку Артура. Застегнул пуговки. Пендрагон зачарованно наблюдал за этим действом. Вид Эмриса в его одежде делал из него растекающегося в трепещущее желе идиота. Одна мысль, что сохранившиеся в ткани тепло и запах его собственного тела обволакивают Мерлина, выносила куда-то в астрал.
– Кто бы подумал, что ты у нас такой рыцарь, – хмыкнул Эмрис. Похоже, он смутился не меньше самого Артура.
– Ты многого обо мне не знаешь, – беспомощно улыбнулся Пендрагон.
Мерлин неловко дернул уголками губ в ответ, отвел взгляд, посмотрел на экран и тут же всплеснул руками:
– Черт! Пока мы тут играли в «одень Кена», там всех доели.
– Еще осталась парочка придурков на десерт, – ухмыльнулся Пендрагон.
– Как раз эта парочка и должна завалить всех монстров, – разочарованно протянул Мерлин, а потом хлопнул ладонями по подлокотникам. – Ладно, пофиг! Давай делать ставки, как они их сделают. Я за то, что где-то поблизости есть база колумбийских контрабандистов, где можно разжиться парой боеголовок.

Из кинотеатра они вывалились чуть ли не в обнимку. Беспрестанно смеялись, вспоминая особо отличившиеся эпизоды фильма. Потом Артур предложил зайти поужинать в маленькое французское кафе напротив. Время было подходящее, так что он рассчитывал, что Мерлин не станет отказываться.
– Да ты что!.. – усмехнулся Эмрис. – Я так объелся этой кошмарной кино-дрянью, что в меня до утра ничего не поместится.
Артур приуныл. Ему так хотелось поухаживать за Мерлином. Когда еще получится вот так посидеть с ним наедине.
– Но от чая не откажусь, – улыбаясь, добавил Эмрис. – После попкорна жутко хочется пить.
Они зашли в кафе, выбрали столик у окна с красивым видом на площадь. Артур был в ударе, он обхаживал Мерлина, вился вокруг него, словно Эмрис был роскошной девицей, на которую он жаждал произвести впечатление. Мерлин угорал до слез. Сыпал ехидными комментариями. Артура это не задевало, он был почти счастлив. Впервые за всю неделю ему стало неважно, что Мерлин смеется над ним.
Обратно они возвращались в уютном молчании, до самых краев переполненные впечатлениями. Заткнув уши пуговками плеера, Эмрис подремывал на соседнем сидении. На его губах мерцала блаженная улыбка. Артур сидел рядом, любовался им, едва сдерживая желание накрыть ладонью руку Мерлина и переплести их пальцы. Он чувствовал себя восхитительно. Лучше, чем когда-либо в жизни.
– Спасибо за чудесный вечер, Мерлин, – галантно, по всем правилам, поблагодарил он, проводив Эмриса до его комнаты. Тот вошел внутрь, в то время как сам Артур остановился у входа.
– Да, вышло неожиданно здорово, – тепло улыбаясь, согласился Мерлин.
– Можно сделать еще лучше…
Пьянея от его улыбки и собственной смелости, Артур качнулся вперед, намереваясь пересечь обозначенную порогом черту. Эмрис приоткрыл рот, иронично закатил глаза, но потом в его ответном взгляде сверкнуло что-то жаркое, призывное, отчего сердце Артура рухнуло вниз и взорвалось огненным цветком, оплетая бедра. Прежде чем Пендрагон без раздумий рванул вперед, Мерлин насмешливым, царственным жестом захлопнул перед его носом дверь. Артур влип в неё всем телом, жадно прижался губами к гладкой поверхности.
– Это значит «да»! – в восторге прошептал он. – Это да!!!

Артур не понимал, как сумел пережить ночь. Он просто не мог находиться в кровати – то совершал рейды в сторону ванной, то разворачивался на полдороге к комнате Мерлина, то курсировал от постели к подоконнику, подавляя желание влезть к нему через окно.
Поспал он в итоге всего пару часов, но, разбуженный к завтраку, не чувствовал себя уставшим. Наоборот, энергия играла в каждой мышце, перекатывалась, бурлила во всем теле, как горная река. Артур предвкушал грядущий день. Знойное томление накатывало тягучими волнами – ему приходилось прикладывать усилия, чтобы не возбудиться в какой-нибудь неподходящий момент. Он сам себе напоминал нитроглицерин в чистом виде: еще немного и рванет. Сознавая эту опасность, Артур изо всех сил старался контролировать свои мысли и выражение лица. За завтраком Мерлин косился на него с шутливым опасением. Не поднимая глаз от тарелки, Пендрагон трудился над её содержимым, яростно работая челюстями, словно задавшись целью уничтожить все в рекордный срок. Потом в том же темпе он смолотил и добавку. В целом Артур выглядел как пританцовывающий на месте от нетерпения молодой горячий иноходец. Однако ему самому казалось, что его внешнему непробиваемому спокойствию позавидует даже танк.
Впрочем, его выдержки надолго не хватило. Когда Эмрис отправился после завтрака в комнату для занятий, Артур привычно увязался следом – устроился на любимом месте раньше, чем тот достал из футляра виолончель.
Мерлин повернулся и чуть не выпустил инструмент из рук. Стиснул веки, словно не зная плакать ему или смеяться.
– Ты не мог бы… погулять где-нибудь. Желательно в районе туалетной комнаты, – после долгой, наполненной дрожащими вдохами и выдохами паузы выжал из себя Мерлин.
Пендрагон покосился вниз. Он и так знал, что там происходит, но был бессилен что-либо с этим сделать.
– Тебе мешает?
– Да, – решительно ответил Эмрис и сопроводил свои слова твердым кивком. – Встретимся позже. И поговорим. Согласен?
Артур нехотя поднялся и пошел к выходу.
– Ты пообещал…
– Я помню, – оборвал его Мерлин. – Иди. И постарайся нигде не засветиться со своим… флагштоком, окей?
Пендрагон хмыкнул и нырнул в коридор.
– Да я скоро смогу вести в разведке мастер-классы. Тренинги по скрытному перемещению по занятой противником территории, – ворчал он, пробираясь в сторону ближайшего из расположенных на этаже туалетов. Юркнул в небольшую кабинку, закрылся, включил воду и вплотную занялся собой, даже не удивляясь автоматизму этих действий. Похоже, решать такие вопросы в режиме нон-стоп начинало входить в привычку. Становилось ясно, откуда у него в последнее время такой зверский аппетит. Уж больно неэкономно он растрачивает белки.
Едва Пендрагон покинул туалетную комнату и вышел в холл, как сразу угодил в объятия отца.
– Артур! Как раз хотел тебе звонить, – лорд Пендрагон властным движением подозвал его к себе. – Рад, что у тебя сегодня такой боевой настрой. Это кстати. Собирайся. Мы едем на стрельбище, ты – с нами.
– Как!.. – ошеломленно переспросил Артур. – Но!.. У меня уже есть планы.
– Придется их отложить, – Утер тепло улыбнулся сыну и отечески потрепал его ладонью по щеке. – Я жажду похвастаться твоими достижениями, так что это не обсуждается.
Весьма довольный собой, лорд Пендрагон направился к выходу. Артур проводил его широко распахнутыми глазами, потом перевел возмущенный взгляд на леди Игрейн.
– Мне жаль, солнце мое, – сочувственно произнесла та прежде, чем Артур успел разразиться бурными протестами. – Ты же знаешь отца. Если он чего-то очень хочет, то не примет отказа.
– Но я уже договорился с Мерлином... – запустив ладонь в волосы, с досадой выпалил Артур.
– Думаю, он поймет.
Леди Игрейн неторопливо приблизилась. Красивая и величественная, словно богиня, она ступала по мраморному полу с царственной грацией. Подойдя к Артуру, нежно приобняла его за плечи.
– Меня, конечно, очень радует, что вы с Мерлином нашли общий язык, но теперь мы с отцом все реже тебя видим. Не знаю, как Хунит относится к тому, что её сын постоянно пропадает где-то, а мне в последнее время сильно не хватает твоего общества.
Она ласково погладила его ладонь и ободряюще улыбнулась.
– Давай, порадуй отца. Заодно приглядишь, чтобы он не слишком утомил лорда Балинора. Тот, должно быть, до сих пор не отошел от пятидневного марафона игры в поло, который твой отец устроил неделю назад. Ты знаешь, каким настойчивым он может быть, если войдет в раж.
Артур растаял. Усмехнулся, видя, как лукаво блестят глаза матери. Обвив ладонью её тонкую, белую руку, он склонился к ней и коснулся губами.
– Хорошо, миледи. Я пригляжу за ними.
– Вот и славно, – она провела ладонью по его волосам, откровенно любуясь сыном.
– Беги собирайся. Они скоро выезжают.
Артур кивнул и, повернувшись, взбежал вверх по ступенькам парадной лестницы, направляясь в свою комнату. Не пройдя и трети, остановился и вновь обернулся к матери.
– Мам, а когда папа ухаживал за тобой, он тоже был настойчив?
– О, еще как, – весело подтвердила леди Игрейн. – Это больше походило на военную кампанию. Твой отец осаждал меня шесть месяцев, пока я, наконец, не согласилась принять его чувства.
– Ага, – смекнул Артур. – Ну, полгода – это много. Я быстрей бы справился.
– Не сомневаюсь, – сияя улыбкой, ответила его мать, а потом поинтересовалась. – А почему ты спросил? У тебя есть кто-то на примете?
– Что? – Артур вдруг понял, что едва не выдал себя этим вопросом. Он тут же широко улыбнулся в ответ.
– Нет. Просто мне очень нравится папин выбор. У него превосходный вкус.
Леди Игрейн рассмеялась и иронично закатила глаза, совсем как Эмрис.
– И ты туда же. Знал бы ты, как вы похожи с отцом. Иди собирайся. Он не любит ждать.
– А кто любит? – бурчал Артур, пока стремглав несся наверх, перепрыгивая через ступеньки. – Я вот тоже ненавижу…
То, что встреча с Мерлином откладывается, быть может, до самого вечера, совсем не радовало. Но что-либо сделать с этим не представлялось возможным. Если с отцом Артур еще мог поспорить, то отказывать матери не умел в принципе.

@темы: Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, NC-17, romance