Название: Время летит
Автор: Tyen
Бета: Tyen
Размер: 6 495 слов
Жанр: ангст, романс
Пейринг: Мерлин/Артур, Артур/Мерлин
Рейтинг: NC-17
Примечание: модерн!АУ
Дисклеймер: Творим из-под щита!
Саммари: В первый раз Артур влюбился в пятнадцать лет, во второй — в шестнадцать, а в восемнадцать полюбил по-настоящему.
Тема: Невзаимная любовь


В первый раз Артур влюбился в пятнадцать лет, во второй — в шестнадцать, а в восемнадцать полюбил по-настоящему. Он хорошо помнил тот осенний день, свой пятый день учебы на первом курсе колледжа, когда пришел на пару английской истории и увидел его. Он сидел за преподавательским столом и пытался разобраться в своих записях, то и дело взъерошивая и без того находящиеся в полнейшем беспорядке темные густые волосы. На столе рядом с ним лежали очки с узкими стеклами, стоял старомодный портфель, а за спиной на доске уже были расписаны важные даты, относящиеся к самой ранней истории Британских островов. Артур кинул свою сумку на стол, сев, как обычно, на задние ряды, но через пару минут переместился вперед, чтобы получше разглядеть нового преподавателя. Вблизи Артура поразили его мягкие губы, глаза, казавшиеся пасмурными, как море, большие оттопыренные уши, стройная, слишком худая фигура и в целом невзрачный и беззащитный вид.

После звонка преподаватель представился — Мерлин Эмрис — и начал рассказывать подготовленный материал, нервно поправляя очки и сверяясь с рукописными записями. Артур привык, что другие преподаватели шутили и смеялись вместе с первокурсниками, представляя свой предмет. Так было проще найти общий язык со студентами и заинтересовать их скучными фактами и полным «воды» введением в предмет. Но мистер Эмрис поступал иначе. Довольно живо он прочел свой материал, но ни разу не улыбнулся, не говоря уж о шутках. Артур был уверен, что улыбка у него замечательная — от нее у Мерлина наверняка появляются ямочки на щеках, а глаза горят особенным светом. Но мистер Эмрис даже не попытался вздернуть вверх уголки губ. Он почти не смотрел на аудиторию, полностью сосредоточившись на английской истории, ни на ком не задерживал взгляд, если все же поднимал голову. Он был необычен и загадочен и очаровал Артура с первых слов, сказанных глубоким мягким голосом.

Все предыдущие пассии Артура были девушками, но не так давно он осознал влечение к парням, а потому не удивился симпатии к мистеру Эмрису.

Артур решил ничего не предпринимать, ведь преподавателям наверняка запрещалось встречаться со студентами. Да и мистер Эмрис, Мерлин, ни за что не пошел бы на контакт, таким отстраненным и холодным он казался. Артур попытался выяснить что-нибудь о нем у других преподавателей и студентов, но получал в ответ лишь сухие неопределенные фразы, из которых становилось ясно, что Мерлин закрыт не только с учениками, но и с коллегами. Ему было двадцать семь лет, но из его глаз уже ушел особый живой блеск, сделав его похожим на старика.

В течение первого семестра Артур только наблюдал за Мерлином, постепенно осознавая, что его симпатия к нему растет день ото дня. Он пытался встречаться с другими, чередуя девчонок и парней, но ничего, кроме физической разрядки, не приносящей настоящего удовлетворения, не получал. Теперь он часто появлялся возле кафедры истории, карауля Мерлина и жадно разглядывая его нескладную фигуру, когда тот шел по коридору. Мерлин всегда был одет в один из двух своих безликих костюмов — серый либо коричневый, часто носил в руках ворох бумаг и казался на десять лет старше своих лет.

По традиции в конце первого семестра в колледже устраивали рождественскую вечеринку. Артур облачился принцем, кое-как прикрепив картонную корону к волосам и накинув алый плащ с вышитым на нем золотым драконом. Артур намеревался повеселиться как следует, забыв на время о занозе в своем сердце и отдавшись во власть выпивке и праздничному настроению.

Первая часть вечера прошла по плану: Артур пил, танцевал, шептал девчонкам всякие глупости и не думал ни о чем другом. Так он привык оттягиваться в школе и был рад вернуться в то беззаботное время. Но, подойдя в очередной раз к столу с выпивкой, Артур увидел около него Мерлина. Тот стоял, прислонившись к стене, и медленно пил ярко-синий коктейль из высокого бокала, обхватывая трубочку своими невозможными, блестящими от влаги губами. К празднику Мерлин сменил жуткий костюм на обычные коричневые штаны и теплый синий свитер, а на голову нацепил высокий колпак, украшенный серебряными звездами, который должен был сделать его похожим на мага. Мага Мерлина, надо полагать, здесь мистеру Эмрису не нужно было долго думать.

Артур разлил по двум стаканам остатки скотча, подхватил их и подошел к Мерлину.

— Хорошая вечеринка, — сказал Артур, когда Мерлин не проявил интереса к его присутствию.

— Не уверен, — бросив на Артура быстрый колючий взгляд, буркнул тот в ответ и поспешил отойти в сторону.

— Громкая музыка, танцы, выпивка — что может быть лучше? Помогает откинуть все проблемы и просто здорово оттянуться.

— Я предпочитаю тихий вечер дома в компании хорошей книги и горячего чая.

— Так зачем вы пришли сюда? Тихим это место точно не назовешь.

Мерлин неопределенно повел плечами и поднял на Артура усталый взгляд.

— У меня есть служебные обязанности, и здесь я исключено в качестве назначенного преподавательским советом дежурного. Коллеги решили, что меня это подбодрит, но они, как обычно, ошиблись.

— А что вам нужно, чтобы взбодриться?

— Меня вполне устраивает мое нынешнее душевное состояние.

Мерлин снова обхватил губами трубочку и сделал большой глоток коктейля, опустошив бокал. Артур решился подойти ближе, проигнорировав явные намеки и прямое указание на то, что Мерлин предпочел бы вновь остаться в одиночестве.

— Вы мой любимый преподаватель, — немного по-детски признался Артур.

— Я бы предпочел, чтобы вашим любимым был мой предмет, а не я.

— Ваш предмет мне тоже… нравится.

— Поэтому вы систематически путаете даты и не можете запомнить, в каком порядке правили королевские династии?

— Но я стараюсь. — Артур ослепительно улыбнулся и предложил Мерлину свой второй стакан с виски взамен выпитого коктейля. Тот, поколебавшись, взял его, осторожно пригубил и раскашлялся. Артур заботливо похлопал его по спине, незаметно придвинувшись вплотную.

— Спасибо, — хрипло ответил Мерлин и машинально сделал еще один глоток виски, который уже прошел нормально. Артур приметил плохо выглаженный ворот рубашки, небольшую дырочку на рукаве свитера и пятно на брюках — одежде Мерлина явно не хватало женской руки.

— Вы живете один? — решился спросить Артур, когда Мерлин вновь замолчал, не желая поддерживать разговор.

— Д-да, — вздрогнув, ответил тот, а затем как-то весь подобрался, сжался и еще больше закрылся в своей раковине.

Артур мысленно дал себе подзатыльник. Вторгшись в личную жизнь Мерлина, он с разбегу ткнул во что-то важное, но болезненное для него. По колледжу ходило много слухов о Мерлине, и Артур старался собрать их все, чтобы вычленить потом крупицы правды. Говорили, что Мерлин жил раньше в небольшом городке на севере страны, был женат, воспитывал дочку. А несколько месяцев назад его семья погибла в автокатастрофе. Он сам должен был вести машину, но в последний момент где-то задержался, и жена поехала без него. Артур сначала не поверил в эту историю, но теперь, глядя на реакцию Мерлина в ответ на простой вопрос, готов был признать, что она может быть правдива.

— Вот, выпей еще. — Отбросив всякие церемонии, Артур снова налил в стакан виски и сунул Мерлину в руки. — Те, кто назначил тебя на эту вечеринку дежурным, настоящие звери.

— Они хотели, чтобы я развеялся, — Мерлин послушно сделал глоток, — просто выбрали неверные методы.

— Конечно. Да ты словно призрак у этой стены — бледный и мрачный. Пей, пей, пока не станет все равно, и ты не сможешь улыбнуться.

Мерлин замотал головой.

— Мне нельзя, я…

— Ты думаешь, они заботились о тебе, когда выбирали дежурным? Взгляни, здесь нет ни одного трезвого человека, твои коллеги сами вселятся почище своих студентов. Видишь пару в центре зала? Эти двое лапают друг друга так, словно собираются прямо там и трахнуться, — это твои коллеги.

Мерлин послушно взглянул в указанном направлении и вздохнул, прикрывая глаза.

— Я омрачаю тебе праздник? Поэтому ты ко мне подошел? — прежним тусклым голосом спросил он.

— Мне просто захотелось занять тебя, вот и все.

— А-артур, я много старше тебя, не надо.

— Чего не надо?

— Всего этого спектакля. Иди к друзьям, скажи, что я купился на твой флирт, и ты выиграл пари, получи приз, но оставь меня в покое.

— Эй! — Артур даже рассмеялся, осознав, что Мерлин решил, будто Артур с кем-то поспорил. Неужели он думает, что в него нельзя влюбиться просто так, глядя в его пасмурные серые глаза, слушая его голос, стараясь угадать, что творится в его душе? Артур не знал Мерлина так, как хотел бы, но те детальки, что он успел подсмотреть за несколько месяцев наблюдения за ним, нисколько не уменьшили его симпатии, напротив — только укрепили ее, превратив во что-то большее. Иногда Мерлин почти улыбался. Мимолетно, задумавшись или заглядевшись в окно в перерывах между занятиями, он вспоминал что-то приятное, и его губы уже не сжимались так плотно, и на них набегала тень улыбки. Это были самые любимые мгновения Артура, приоткрывающие другого Мерлина, которого никому больше не позволено было увидеть.

— Это никакое не пари, я просто решил поговорить с тобой, — с досадой в голосе пояснил Артур. — Мне интересно на твоих занятиях, вот я и решил подойти, узнать тебя поближе.

Мерлин хмыкнул, исподлобья взглянув на Артура. Алкоголь немного расслабил его, а свет так причудливо отражался от его глаз, что они казались синими, как небо или море, и такими же глубокими.

— И о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил Мерлин, кажется, заинтересовавшись.

— Да обо всем! — воскликнул Артур и замолчал.

Теперь, когда он стоял лицом к лицу с Мерлином, который внимательно его слушал, в голову не приходило ни одной подходящей темы. Между ними действительно была пропасть в девять лет, высшее образование и жизненный опыт. Но Артур не привык так быстро сдаваться. Он начал с понятной обоим нейтральной темы, поговорил с Мерлином об истории, затем перешел на современность и, наконец, осмелился спросить у Мерлина что-то личное. О его юности, учебе в колледже, времени, когда Мерлин наверняка был счастлив. Артур тоже кое-что рассказал о себе, приукрашивая, конечно, некоторые моменты, но честно признаваясь Мерлину в том, о чем не говорил еще никому. Он знал, что если обнажить душу, то этот жест не останется незамеченным.

Забыв обо всех на этот вечер, Артур так и провел его с Мерлином. От стола с выпивкой они переместились за столик, стоящий рядом с играющей в шарады большой компанией и стайкой девушек-первокурсниц, довольно громко обсуждающих парней. Артур старался не обращать на них внимания, а Мерлин и вовсе словно родился со способностью абстрагироваться.

Постепенно народ расходился, но Артуру не хотелось ехать домой. Перед ним был Мерлин, которого он мог бы слушать часами без устали, наслаждаясь каждым его мимолетным взглядом и видом кончика языка, часто облизывающего губы.

Поэтому Артур предложил прогуляться.

Они дошли до темного парка, у входа в который не горел ни один фонарь, когда Мерлин остановился, будто наткнувшись на невидимую стену. Потер лоб, прикусил губу, ссутулил плечи, а затем вскинул голову и прямо спросил у Артура:

— Если ты хочешь от меня секса, то так и скажи.

— Хочу, — не стал кривить душой Артур.

— Тогда идем.

Мерлин взял его за руку и повел к ближайшей гостинице. Там он снял номер, выглядя при этом так невозмутимо, словно действительно собирался только переночевать, ничего более. Артур же разнервничался. Вытирая потные ладони о штаны, он подумал, что все идет неправильно. Он не считал себя романтиком, но и подобный практичный подход к сексу всегда осуждал. Даже с девушками, с которыми встречался на одну ночь, он старался сначала обрести некую душевную близость, одним словом, сделать вид, что до секса все дошло неожиданно и само собой. В общем, он предпочитал, чтобы это не было похоже на обычный контракт по взаимному удовлетворению, какой сейчас предлагал ему Мерлин. Но все же Артур брел за ним по узкой лестнице, по гостиничному коридору, освещенному тускло, чтобы меньше бросалась в глаза царящая в нем убогость. Артур зашел вслед за Мерлином в номер и в нерешительности остановился. Казалось глупым просто подойти и начать целовать его, шарить руками по его телу, раздевать… Было в этом что-то прозаичное, до противности обыденное, неправильное, совершенно не то, что хотел от Мерлина Артур. Но все же, преодолевая неловкость, Артур сделал шаг вперед. Мерлин усмехнулся, впервые явственно демонстрируя улыбку, пусть саркастическую, ненатуральную, но все же — улыбку, преобразившую черты и сделавшую его еще красивее. Мерлин просто подошел к Артуру, провел тыльной стороной ладони по его щеке, взглянул в глаза и поцеловал.

Его губы оказались мягкими, с привкусом виски, холодными и влажными от постоянного облизывания. Артур успел отстраненно удивиться, как они еще не обветрились, ведь на улице холод, зима, и его собственные губы то и дело шелушились. Но в Мерлине все было необычно. Его напор, уверенные и властные движения нисколько не вязались с чудным, рассеянным преподавателем, каким его знали в колледже. В нем осталась прежняя печаль, но теперь Мерлин словно бы боролся с внутренними демонами, подчиняя себе другого человека, полностью контролируя каждое его движение и эмоции.

Артур считал себя лидером, хозяином своей жизни. Не важно, что он был молод и только-только учился жить самостоятельно, но все его решения всегда были подчинены разуму, даже те, что, казалось, принимались сердцем. Но Мерлин играючи разрушал эту иллюзию. Артур плавился в его руках, с восторгом оглаживая его слишком худое тело с торчащими ребрами и ключицами, выпирающими тазовыми косточками. Мерлин не изнурял себя голодом, но и не ел достаточно, чтобы набрать вес, ему вообще было все равно. Артур наблюдал за ним в столовой, каждый раз сдерживая себя, чтобы не заказать ему булок и сладкого и не заставить съесть все за один присест.

Мерлин умело ласкал член Артура, не оставляя сомнений в своем богатом опыте. Наверное, в юности он любил погулять, перебирая парней и девчонок, пока не встретил ту единственную, с кем захотел провести жизнь. Артур сейчас делал то же самое, проходя путь, который Мерлин оставил далеко в прошлом. Зная о жене и дочке, Артур не думал, что у Мерлина были серьезные отношения с мужчинами, он не хотел этого, подсознательно стремясь стать для него первым парнем, с кем он останется надолго.

У Артура была с собой смазка и презерватив, и он с готовностью отдал их Мерлину. Не возникло вопроса, кто из них какую роль будет играть. Мерлину слишком было нужно действовать самому, отчаянно борясь с воспоминаниями, контролировать хоть что-то в своей жизни. А Артур так желал угодить ему, что с восторгом принимал его ласки и готов был отдаться безраздельно, подарив ему тело и предложив душу.

Мерлину не хватило терпения, чтобы как следует подготовить Артура, и тот прикусил губу, почувствовав в себе его член. Он старался не кричать, не показывать, как ему больно, хотя Мерлина это бы, скорее всего, не остановило. Ему нравилась эта толика боли и мучения, нравились мощные, с оттяжкой толчки, звонкие шлепки его бедер о задницу Артура. Он забывался в ритме движений, закрыв глаза и дыша широко открытым ртом. На его коже блестели капли пота — в комнате было невероятно жарко, но Артур и Мерлин не решились открыть окно, чтобы припозднившиеся прохожие их не услышали.

Артур, подаваясь навстречу толчкам Мерлина, извернулся, чтобы посмотреть в его лицо. Мерлин был весь окутан лунным светом, и его бледная кожа казалась совсем белой, покрытой черными, как ночь, волосками. Артур смотрел на него, не в силах отвести взгляд, впервые забыв о своем удовольствии и ловя каждый отклик на свое нечаянное или специальное движение.

Артур предпочел бы лежать на спине, чтобы быть к нему лицом, просто быть ближе, но Мерлина вполне устраивала и такая поза. Увеличив темп и сбившись с ритма, он с низким протяжным стоном кончил, крепко сжимая задницу Артура тонкими пальцами. Артур подумал, что если на ней останутся синяки, то это будет самое лучшее украшение его тела.

Мерлин, немного придя в себя, обхватил рукой напряженный член Артура и парой ловких движений довел его до оргазма. Но эта физическая разрядка не шла ни в какое сравнение с тем, что испытал Артур, чувствуя, как изливается в него Мерлин несколькими минутами ранее.


Наутро Артур проснулся один. Оглядев пустой номер, он откинулся на подушки и прикрыл глаза.

Послышался шум, из ванной вышел полностью одетый Мерлин. Хмуро взглянув на Артура и не сказав ему ни слова, он кинул на кровать его одежду, предлагая последовать примеру и привести себя в порядок.

— Сначала я приму душ, — предупредил Артур — кожу на бедрах и заднице неприятно стягивали следы прошлой ночи.

Мерлин из каких-то своих соображений решил дождаться его, чтобы уйти вместе. Вероятно, чувствовал ответственность за все произошедшее, как старший и более опытный мужчина. И явно корил себя за то, что так легко поддался своим желаниям и не остался на вечеринке один, как должен был.

— Все было замечательно, — воодушевленно сказал Артур, желая подбодрить Мерлина.

— Послушай. — Тот поморщился и торопливо прошелся по комнате от одной стены до другой, а затем еще раз. — Это ничего не значило. Просто два человека хорошо провели время, и все. Надеюсь, ты это понимаешь? — Мерлин пристально посмотрел на него, и Артур медленно кивнул. — Хорошо. Нам обоим не нужны такие отношения, поэтому впредь это не должно повториться.

— Но… — Артур собирался возразить и сказать так много о том, что Мерлину нужен кто-то рядом, пусть даже только для секса, а ему самому хочется продолжить, потому что быть с Мерлином оказалось волшебно. И не только в постели, но и просто говорить с ним, молчать, вслушиваться в его дыхание, чуть хрипловатое ночью или превращающееся в облачко пара на холодном уличном воздухе.

— Нет, — отрезал Мерлин. — Сейчас тебе лучше поехать домой и обо всем забыть. Если не сможешь держать член в штанах, то найди себе кого-нибудь на каникулах, но обо мне забудь.

Артур упрямо промолчал, не желая с ним спорить — все равно было бесполезно, но и не отступая от своего мнения. Им было хорошо вместе, а что еще нужно? Кроме дурацких правил колледжа, им ничто не мешало иногда встречаться, но у Мерлина, конечно, было свое мнение, вылепленное за годы взрослой жизни и подкрепленное идиотскими принципами.

Артур нехотя оделся, стараясь протянуть время как можно больше. Он хотел запомнить. Мерлина рядом в самой неформальной обстановке, какую только можно было придумать, этот номер отеля, где ему было так хорошо, это утро, что-то изменившее в его жизни.

Но слишком скоро, подхватив куртку, Артур вышел в коридор, а затем, поймав такси, отправился домой.


Половину следующего семестра Артур продолжал наблюдать за Мерлином. Незаметно, как ему казалось; он даже начал перестраховываться и уже не так часто торчал около кафедры истории. Но все же, увидев в толпе знакомую худую фигуру, он провожал Мерлина взглядом, пока тот не сворачивал за угол или не заходил в аудиторию. Сам Мерлин при этом Артура не замечал. Он не смотрел на него на занятиях, редко спрашивал на семинарах, игнорировал прямой откровенный взгляд. Артур вновь стал для него лишь одним из многих студентов, которые, отучившись год, больше никогда не зайдут в его аудиторию.

Поэтому с началом весны Артур забросил свои попытки привлечь его внимание. Мерлин ясно дал понять, что не желает никаких отношений, и Артуру пришлось с этим смириться. Однако он не перестал задерживать на Мерлине взгляд и вспоминать их ночь на Рождество. Ни с кем никогда ему не было так хорошо и ни к кому не тянуло так сильно, как к Мерлину. И не только в плане секса, Артур просто хотел быть рядом с ним, слушать его голос, ловить мимолетные улыбки и поддерживать, насколько сможет. Мерлин просит, чтобы его оставили в покое, но на самом деле ему нужно совсем другое. Артур видел это в его глазах, когда Мерлин смотрел на него, думая, что этого никто не замечает. Но этого было недостаточно и, в конце концов, Артур поверил, что совершенно не нужен Мерлину.

К лету Артур с головой ушел в футбольные тренировки. Приближался финал чемпионата университетской лиги, и он намеревался показать себя в игре. А к вечеру он так уставал, что был способен только добрести до дома и, заставив себя быстро принять душ, проваливаться в сон. Игры шли по выходным каждую неделю, и Артур перед началом матчей вглядывался в трибуны, надеясь увидеть там Мерлина. Но конечно, его там никогда не было. Мерлина не интересовал футбол, и у него не было резона приходить на матчи.

Перед финалом, который должен был состояться на третий день после окончания сессии, Артур пришел в кабинет к Мерлину. Тот сидел один за своим столом в самом дальнем углу и читал что-то с монитора компьютера. Артур удивился мимоходом, что Мерлин вообще умеет пользоваться компьютером, он всегда казался таким старомодным.

Мерлин даже не взглянул на дверь и поднял взгляд только тогда, когда Артур подошел к нему вплотную.

— У вас вопросы по моему предмету? — спросил Мерлин, поправив очки.

— У меня вопросы лично к вам.

— Я не собираюсь разговаривать с вами ни о чем, кроме учебы, мистер Пендрагон.

Артур, проигнорировав его реплику, сел на стул для посетителей и кинул в ноги сумку. Слева от него висело зеркало. Оно безжалостно отражало девятнадцатилетнего парня, одетого в простые синие джинсы и футболку, растрепанного, улыбчивого, немного ошалевшего от недавней сессии, и молодого преподавателя в нелепом коричневом костюме, тоже порядком растрепанного, но серьезного, даже хмурого, уставшего, не выспавшегося, замученного работой.

— Я… я хотел вас поблагодарить за курс истории. Это было… замечательно, — Артур наклонился и достал из сумки нелепую статуэтку дракона, купленную в сувенирном отделе супермаркета за приличные деньги. — Вот, — он придвинул дракона к Мерлину.

— С-сп-пасибо, — Мерлин вдруг начал заикаться. Он протянул руки и осторожно взял дракона в ладони, поднес к глазам, любуясь искусно сделанными перепончатыми крыльями, чешуйчатой кожей и страшной мордой на длинной шее. — Если бы вы принесли мне это до начала сессии, я бы выгнал вас из своего кабинета. Но теперь…

Теперь он мог принять подарок. Артур с восторгом наблюдал за его осторожными движениями, когда он осматривал дракона. Мерлину нравилось. Так явно и сильно, что Артур невольно расплылся в улыбке, глядя на него.

Большего от этого дня Артур и не ждал. Он поднялся, чтобы выйти из кабинета, и услышал, как Мерлин окликнул его:

— У вас завтра финальная игра?

— Да, в шесть вечера.

— Удачи!

Артур коротко кивнул в ответ и вышел в коридор. Ему казалось, что теперь он смог бы выиграть все матчи в одиночку, без поддержки еще десятерых игроков команды.

И с этим настроением он вышел на матч, по результатам которого был признан лучшим игроком чемпионата. Сжимая в руках кубок и получая поздравления от товарищей по команде, тренера, группы поддержки и зрителей, он высматривал на трибунах одного единственного человека, у которого по-прежнему не было резона там находиться.


Лето Артур провел в путешествии по Европе с друзьями. Его семья была довольно обеспечена, и он мог себе позволить оторваться в каждой европейской столице. То лето запомнилось ему безумной чередой вечеринок, беспорядочных связей, весельем и бесконечным утренним похмельем. Артур плавал в море, ходил под парусом, освоил доску для серфинга и посетил несколько десятков музеев, слившихся в его памяти в одно цветное пятно из картин и скульптуры разных эпох — от античности до современных абсурдных инсталляций.

За полтора месяца путешествий Артур успел увлечься несколькими девушками, но вся симпатия к ним проходила на следующее же утро, когда они начинали ворковать о макияже, одежде, туфлях и прочей чисто женской чепухе. К парням Артура больше не тянуло, он просто не мог быть с ними после Мерлина, но и не слишком страдал от этого.

Домой Артур вернулся с твердым намерением забыть Мерлина Эмриса.


На втором курсе по расписанию не было пар истории, а значит, не было и Мерлина. Артур вздохнул с облегчением, ведь так проще было не думать о нем, забыть. Встречаясь в коридорах, они сухо здоровались друг с другом и спешили пройти мимо. Артур больше не провожал Мерлина глазами, а Мерлин никогда и не помнил о нем дольше, чем на короткий миг пересечения взглядов.

Артур завел себе девушку, Гвен, которая была милой и приветливой, простой, в отличие от хищниц, всегда кружащих рядом с ним. С Гвен было хорошо, иногда даже весело, в постели она во всем слушалась Артура, и он механически выполнял свои функции, получая секундное удовлетворение при слабеньком оргазме. Никаких сильных чувств к Гвен он не испытывал, но привык к ней, как к теплому пледу или кружке кофе по утрам.

Его отношения с Гвен длились до третьего курса, до Рождества. Тогда снова была вечеринка, выпивка, снова был Мерлин, в одиночестве стоящий у стены. И снова был номер гостиницы, торопливые ласки, поцелуи, секс. Снова Артур чувствовал в себе Мерлина и не мог насытиться им, предлагая себя вновь и вновь, возбуждая его несколько раз за ночь. Артур понимал, что это может быть его последняя ночь с Мерлином, и старался взять от нее все. И теперь он видел, насколько жалкими были его попытки сбежать от самого себя, от своих чувств и желаний. Ему нужен был Мерлин как обязательная, постоянная составляющая его жизни. Мерлин со всей своей печалью и закрытостью, ужасными костюмами и твердым, стальным характером, ужасно худой, почти изможденный, с растрепанными черными волосами и глубокими, блестящими в свете луны глазами. Артур осознал, что без всего этого его жизнь не будет настоящей, словно именно Мерлин наполнял ее красками и звуками, дарил Артуру умение чувствовать и любить.

Проснувшись утром, Артур обнаружил Мерлина рядом. Тот лежал, подперев рукой щеку, и внимательно смотрел на него.

— Это произошло в Рождество, — вдруг сказал он.

— Что? — не сразу понял Артур.

— Погибли моя жена и дочь. Я встретил Фрею, когда учился в колледже. Она перешла к нам на втором курсе, и я не смог устоять перед ее красотой и обаянием. Вскоре у нас родилась маленькая Митиан. Я любил их больше всего на свете и не мог подумать, что так скоро потеряю. Их машина въехала в грейдер. Рождество было очень снежным, и Фрея просто не заметила стоящую на дороге технику. Они погибли мгновенно, а вместе с ними умер и я. Возможно, я еще меряю шагами землю, но сердцем я остался в той машине, и его так же безжалостно смяло, исковеркало, как Фрею и Митиан. Поэтому я не смогу больше полюбить, никогда. И если ты хочешь продолжить наши встречи, то не надейся на что-то большее, чем хороший секс. Если ты вдруг что-то почувствуешь ко мне, то лучше уходи. Я не хочу ломать твою жизнь, ты еще совсем мальчишка! Очень скоро ты встретишь кого-нибудь, полюбишь его или ее и забудешь меня. Так должно случиться, а пока…

Артур не стал дослушивать Мерлина. Потянувшись, он поцеловал его в губы, принимая все условия. Пусть Мерлин думает что угодно, но если он идет на это, значит, хочет, значит, устал быть один. Артур даст ему все: и секс, и разговоры по вечерам, и прогулки, и сочувствие, и свое тепло. Он не скажет ему ни слова о любви, но будет дарить ее, пока не растопит его сердце, пока Мерлин вновь не научится улыбаться.

С того дня Артур начал спать с Мерлином. В основном, в квартире Мерлина, там им никто не мешал, и можно было нежиться в постели до утра. Впервые попав к нему домой, Артур с интересом обследовал две небольшие комнаты и маленькую кухню. Мерлин не отличался аккуратностью, все говорило о том, что он до сих пор не научился жить один, без твердой женской руки в хозяйстве, периодически забывая вымыть посуду, постирать белье или ленясь вытереть пыль и убрать в холодильник остатки еды. Мерлину не на кого было производить впечатление. Артур — не в счет, Мерлин принимал его за что-то вроде теплого пледа, с которым было хорошо и уютно по вечерам, но по большому счету он ничего не значил. Примерно так же Артур относился к Гвен, которую бросил на следующий день после Рождества.

Они встречались раз или два в неделю, подстраиваясь под расписание обоих. Мерлин не желал, чтобы кто-нибудь поймал их вместе, и они никуда не выходили. Вечером Артур, словно лазутчик, пробирался к нему в квартиру, а утром, задолго до того, как сам Мерлин отправится на работу, уезжал. Артуру не нравилось это, он предпочел бы показать всему миру, что Мерлин теперь с ним, похвастаться окружающим своей удачей, избавиться от всех тайн, уже порядком надоевших ему.

— Ты еще не созрел как личность, — заявил как-то Мерлин, снимая полотенце с бедер и рассеянно глядя в недра одежного шкафа. Вечером у них обычно не хватало времени и терпения на разговоры, а вот с утра за сборами и поглощением кофе как раз удавалось что-нибудь обсудить. — Ты только-только начинаешь набираться жизненного опыта и в моих глазах больше похож на ребенка.

— Ты всегда умел делать комплименты, — усмехнулся Артур. Он еще не был в душе и нежился под одеялом, оттягивая момент, когда ему придется собраться и уйти.

— На самом деле это комплимент. Я бы многое отдал, чтобы вновь оказаться в твоем возрасте.

— В двадцать ты наверняка носил страшные очки и был заучкой.

— Не совсем, — Мерлин усмехнулся и, подойдя к книжному шкафу, отодвинул статуэтку дракона и вытащил что-то, зажатое между книг. — Это я в двадцать лет.

Артур взял из его рук фотографию, на которой широко улыбался совсем юный Мерлин, которому сложно было дать и пятнадцати, одетый во все черное, со вздыбленными гелем волосами, которые он зачесал вперед. Ногти на его сложенных в замок руках были выкрашены черным лаком, а на запястьях красовались кожаные шипастые браслеты. Если бы Артур встретил такого в колледже, то сначала сказал бы ему пару крепких словечек, а потом затащил в постель, вытряхнул из этой смешной одежды и трахал до умопомрачения. У Мерлина на фотографии кожа казалась еще бледнее, чем теперь, и он был чисто выбрит, отчего его сводящие с ума губы сразу приковывали взгляд.

— Ты… симпатичный, — сказал Артур вместо того, чтобы открыть ему все свои мысли.

— Да брось, я выглядел глупо, собирался бросить вызов миру, но сам не знал, в чем он будет заключаться. А потом я начал встречаться с Фреей, переоделся в нормальную одежду и стал отцом.

Артур подумал, что именно этот Мерлин на фотографии настоящий. Не тот, который улыбался на семейных фото, не тот, что стоял перед ним сейчас. В двадцать лет жизнь Мерлина повернула не туда, и пусть он думал, что, женившись, поступил правильно, Артур чувствовал, что Мерлин этим изменил себе.

— Она залетела, да? Ты поэтому женился? — спросил Артур, желая немного задеть Мерлина. Ему надоело, что тот строит из себя страдальца, когда его семьи нет уже три года. Любить человека и видеть, что он не желает выгребаться из ямы, в которую сам себя загнал, больно. А Артур еще не научился как следует справляться с этим чувством.

— Женился, потому что любил, — отрезал Мерлин. — Тебе этого не понять. Ты развлекаешься и не думаешь больше ни о чем.

— О да, особенно я развлекаюсь с тобой! Если бы я захотел, чтобы меня кто-то трахнул, то обратился бы к друзьям, среди них есть парочка геев. Но нет, я прихожу сюда, к тебе, чтобы смотреть на твою кислую физиономию. Думаешь, мне это нравится?

Артур откинул одеяло и вскочил на ноги. Мерлин спокойно оглядел его с ног до головы, голого, с отличной спортивной фигурой. Артур был в два раза мощнее его, но почему-то чувствовал себя рядом маленьким щенком. Вероятно, потому что Мерлин его так и видел.

— Тогда зачем ты приходишь? — устало спросил Мерлин.

— Сам не знаю! — выпалил Артур и, похватав вещи, наскоро оделся и ушел, даже не съев приготовленный ему Мерлином завтрак и не выпив чашку любимого кофе.

Это была их первая ссора, первое проявление эмоций. Когда Артур остыл и приполз обратно, Мерлин еще раз напомнил, что как только Артур в него влюбится, им придется расстаться. Ему не нужны чувства и сложности, только ни к чему не обязывающий секс, и если не будет Артура, он найдет себе кого-нибудь другого.

Артур в очередной раз согласился на его условия. Подбадривало его только одно — мысль, что Мерлин не знает всей правды. Артур давно любит его, так сильно, что терпит все его глупые ультиматумы и не требует взамен ни капли взаимности.


Еще год Артур провел в статусе тайного любовника. Закончил колледж, поступил на работу в корпорацию своего отца и перестал наведываться к Мерлину. С каждым днем ему становилось все сложнее и сложнее держать себя в руках и терпеть волну равнодушия, исходящую по утрам от Мерлина. Артур жаждал увидеть в его глазах ответное чувство, благодарность за заботу, которой он, очень осторожно и трепетно, окружил его. Вплоть до того, что научился готовить и теперь кормил Мерлина сытными горячими ужинами, отчего тот даже немного набрал вес и перестал казаться изможденным. Артур рассказывал ему о себе, о своей жизни, упорно стараясь сделать Мерлина полноценной ее частью, но того это нисколько не интересовало. Мерлин слушал молча, не глядя на Артура, а после даже не помнил, о чем шел разговор три дня назад. И Артуру становилось так обидно, что он потом старался не видеть Мерлина неделю, а то и больше.

Артур смотрел на своих друзей, которые постепенно заводили серьезные отношения, съезжались, постоянно болтали о своих девушках и парнях и, в общем-то, были счастливы. Поэтому на следующий день после получения диплома он сказал Мерлину, что больше не придет к нему. Что ему нужно двигаться дальше, думать о карьере и, возможно, семье, и он не хочет впустую растрачивать свое время, проводя его с тем, с кем у него нет будущего.

Артур не жалел, что ушел от Мерлина, но все же корил себя за то, что в последний момент не решился признаться ему в своих чувствах.

Карьера Артура быстро шла в гору. Он с головой погрузился в работу, засиживаясь допоздна и не отвлекаясь ни на что личное. Это был его способ забыться и заглушить отчаянную тоску по Мерлину. Не по их недоотношениям, а по его ласкам и поцелуям, ловким тонким пальцам и хриплым стонам, по теплу его тела и сводящему с ума запаху кожи и волос. Мерлин бы таким особенным! Но не желал выбираться из своей ямы, в которой ему было так уютно и комфортно, и одиноко.

Получив три подряд повышения, Артур отправился в отпуск. Ему поставили ультиматум — либо отдых, либо увольнение. Он уехал в Испанию, где вновь встретил Гвен, с которой встречался в колледже, и узнал, что она вышла замуж за Ланса, симпатичного парня с добрыми теплыми глазами и мягкой улыбкой. Они познакомили его с Еленой, которая показалась Артуру немного чудной, но забавной и симпатичной, веселой и такой живой! Елена много смеялась, любила сливы и гранаты, ни минуты не сидела на месте и таскала Артура по всем известным и просто приглянувшимся ей местам Мадрида. Артур смеялся вместе с ней и с удовольствием лазал ночью по крышам, любовался огнями ночного города, а потом целовался до умопомрачения.

Он даже думал, что влюбился. Елена заполнила собой всю его жизнь, вытаскивая из прошлых тягуче-мучительных отношений. Она была его личным солнцем, внезапно пробившимся из-за туч. Она появилась, чтобы разрушить все его прошлые принципы и своими маленькими изящными ручками вытащить его из темноты, в которой он блуждал с Мерлином.

Через год Артур сделал Елене предложение, но получил отказ. Оказалось, она слишком любила свободу и веселье, чтобы связывать себя узами брака. А может, была слишком умна и видела, что Артур не любит ее так, как она того желала. Он был благодарен ей за то, что многому научила, излечила его душу. Но Елена не смогла заменить собой Мерлина. Больше всего Артур желал полюбить ее так, как его, но глупое сердце не подчинялось разуму.

Расставшись с Еленой, он завел еще пару ни к чему не обязывающих романов, а если завязывалось что-то серьезное — решительно прекращал отношения. Теперь он гораздо лучше понимал Мерлина. Сейчас Артур и сам поступал также. Не подпускал к себе людей, чтобы случайно не ранить их при расставании. Он знал, что никогда не сможет полюбить их, потому что его сердце навсегда было занято другим. Тем, кто не нашел в себе сил разорвать их отношения первым, хотя наверняка знал о чувствах Артура.


Новая встреча с Мерлином случилась на Пасху. Артур случайно увидел его в очереди в книжном магазине и не смог пройти мимо, сделав вид, что не заметил.

Он пригласил Мерлина в кафе и напоил крепким кофе. Мерлин грел руки о большую чашку — весна в тот год выдалась холодной и промозглой. Артур расспросил его о жизни и работе, осторожно поинтересовался, не нашел ли он себе кого-нибудь. Мерлин, как обычно, юлил и не желал ни в чем сознаваться, но все же дал понять, что пока один. Наверное, с тех пор, как Артур оставил его. Мерлин не искал ему замену, хотя раньше утверждал, что сделает это сразу же, как только Артур уберется из его жизни.

Артур смотрел на него во все глаза, отмечая едва заметные изменения. Несколько ранних морщинок в уголках глаз, прядь седых волос на висках, что-то новое во взгляде, будто Мерлин действительно был рад видеть его.

На этот раз Артур не стал дожидаться Мерлина. Он сам взял его за руку и повел к себе домой. Не в безликий номер гостиницы, не в пропитанную тусклым отчаянием и одиночеством квартиру Мерлина, а в большую, пронизанную солнцем гостиную в своем доме. Мерлин вяло восхитился, как многого Артур успел добиться в жизни за такое короткое время.

— Я повзрослел, — сказал Артур, вспоминая их давний разговор. — И кое-что понял.

— Что, например? — Мерлин вскинул голову слишком резко, слишком поспешно для безразличного к нему человека.

— Что давно должен был взять все в свои руки и сделать так, — он притянул к себе Мерлина и поцеловал. — И так, — взъерошил его волосы, придав ему совершенно безумный вид.

Мерлин смотрел на него, вытаращив глаза, и, кажется, улыбался. Артур решил укрепить результат и принялся щекотать его и тереть кулаком макушку. Ему было наплевать на возраст Мерлина и на то, что он восемь лет твердил, будто Артур ему не нужен. Нужен, и еще как. Мерлин это понял еще тогда, на рождественской вечеринке, когда они переспали в первый раз. Но был слишком упрям, чтобы признаться себе в этом и принять чувства Артура. Да и Артур был хорош. Он прятался, старался играть по его правилам, когда с самого начала должен был сгрести его в охапку и никогда больше не отпускать.

Мерлин вырвался из хватки Артура и посмотрел на него с ослепительной, сияющей улыбкой, которая делала его невероятно красивым. Его глаза теперь горели нестерпимо ярким внутренним светом, разжечь который оказалось так просто.

— Я люблю тебя, — сказал Артур, чтобы услышать, как Мерлин радостно смеется, и увидеть, как мотает головой, не желая говорить ответное признание сейчас.

— Ты повзрослел, — отметил Мерлин.

— Как ты и хотел. И теперь никуда тебя не отпущу. Никогда. Я тебе больше не верю, Мерлин, во всем, что касается твоих чувств. Я верю себе.

Мерлин обхватил его лицо ладонями и впился в его губы отчаянным, соленым от слез поцелуем. И в нем было столько жизни и столько любви, нерастраченной за все эти годы, что Артур крепко-крепко прижал его к себе, шепча что-то нежное и успокаивающее.

А после они занялись самым прекрасным и крышесносным сексом из всех, что у них был. Наконец-то они говорили друг другу правду жадными прикосновениями, поцелуями и долгими, переполненными желанием взглядами. От избытка чувств Мерлин мало что соображал, и Артур взял инициативу в свои руки. Он так долго ласкал его, готовил, что почти забыл о собственном удовольствии. Только Мерлин был для него важен, только его чувства и ощущения, которые постепенно становились их общими. Поэтому оргазм настиг их одновременно, Артур просто не мог сдерживать себя, наблюдая, как Мерлин кончает под ним.

Отдохнув, они поменялись ролями, и теперь Артур ощутил, что значит секс с Мерлином, когда он не сдерживает себя и берет, берет, берет его, заполняя пустоту в своем сердце, заменяя ее яркими ответными чувствами.

— Если бы мы не встретились, я бы сошел с ума, — признался Мерлин, когда они после всего лежали рядом, слишком вымотанные, чтобы уснуть. — Я бы отыскал тебя, если бы не был уверен, что своим присутствием сломаю тебе жизнь.

— Никогда, — возразил Артур, приподнявшись на локте, чтобы видеть его глаза. Теперь они не казались серыми и тусклыми, они блестели синевой и отражали блики солнца, словно поверхность моря, огромного, бескрайнего. — Ты и есть моя жизнь.

— Я узнавал о тебе, хотел встретиться пару лет назад, но у тебя была девушка, серьезные отношения, и я не решился.

— Девушка сказала, что я никогда не полюблю ее так, как кого-то, кто уже есть в моем сердце.

— Но я же не знал. Думал, что ты давно забыл меня. Я… ведь правда не хотел портить тебе жизнь, а потому всеми силами старался отгородиться, защитить тебя. Я чувствовал себя ядом, но не мог уйти первым.

— Ты мог бы жить со мной.

— Не тогда, — Мерлин вздохнул. — Эти годы нужны были не только тебе, чтобы повзрослеть, но и мне, чтобы кое-что понять. Меня пугало, что мои чувства к тебе сильнее, чем к Фрее, я… не мог этого понять, бесился, думал, что предаю ее.

— Кажется, наши проблемы решил бы десяток сеансов к психологу.

— Наверное.

Мерлин вновь улыбнулся и уткнулся носом в плечо Артура. Затем перекинул руку через его грудь, крепко прижал к себе и засопел, мгновенно уснув.

Артур осторожно погладил его по щеке и поцеловал в макушку. Наверное, должно было пройти время, чтобы они смогли быть вместе. Оно залечило душевные раны Мерлина и подарило Артуру жизненный опыт, необходимый, чтобы понять его. И теперь Артур мог позаботиться о Мерлине, как тот все это время отчаянно и неуклюже пытался заботиться о нем. Только Артура ждет больший успех, конечно. Время расставило все по местам.

@темы: angst, Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2015, NC-17, romance