Через несколько дней они решили уйти из хижины, которую Мерлин успел всей душой возненавидеть. Она напоминала ему о годах одиночества и о об убийстве семерых человек в образе вендиго. Мерлин винил себя, но Артур не уставал вновь и вновь говорить ему, что это был не он. Чудовище — порождение магии, вышедшей из-под контроля, и в этом виновата скорее сама судьба, а не Мерлин. Но перед уходом он решил сделать еще кое-что.

Встал на берегу озера, у самой кромки воды, и произнес на древнем языке сложное заклинание, смысл которого Артур не понял. Он только заворожено смотрел на Мерлина, ведь никогда еще он не видел, как тот колдует вот так. Не просто создает дракона из пламени или отбрасывает врагов, а произносит заклинание, концентрирует магию, чтобы… Чтобы из озера появилась дева. Стройная темноволосая девушка в струящемся, словно сотканном из воды, платье. Она мягко улыбнулась Мерлину, будто давно знала его, и протянула меч. Артур узнал в нем свой клинок – Экскалибур, верно служивший ему двадцать лет назад. Сразившее не один десяток врагов великолепное оружие, которое Артур когда-то достал из камня.

Дева из озера что-то сказала Мерлину, коснулась его руки и снова скрылась под толщей воды.

— У тебя много знакомых в этом лесу, — криво усмехнулся Артур.

— Это была Фрея, она… — Мерлин замялся и облизнул губы. — Да, она старая знакомая.

— Мерлин? — у Артура появилось стойкое чувство, что маг снова что-то недоговаривает.

Мерлин вздохнул и, не поднимая глаза, признался:

— Помнишь бастет? Огромная черная кошка, ты с рыцарями отбивался от нее во дворе замка. Это была Фрея. После смерти я отнес ее тело – человеческое тело – к озеру и сжег в лодке. Она была созданием магии и осталась в этих водах навсегда.

— И теперь помогает тебе. Вы… были близко знакомы?

— Да. — Мерлин кашлянул.

— Сожалею.

Мерлин кивнул, и Артур больше не поднимал эту тему. Он ничего не знал об увлечениях Мерлина, были ли у него девушки — не могли не быть! — и любил ли он кого-то. Раньше Артура не интересовало, чем занимается его слуга в свободное время. Откровенно говоря, у него и времени-то особо не оставалось на любопытство. Гаюс говорил, что Мерлин часто пропадал в таверне, но теперь Артур засомневался в этом. Никогда после долгого отсутствия от Мерлина не пахло спиртным, так что он, скорее всего, делал что-то связанное с магией. Вряд ли Мерлин успевал завести серьезные отношения, да и от всех девушек, на которых ему иногда указывал Артур, он отмахивался, словно их прелести его не интересовали.

Мерлин передал Артуру меч, и тот, взвесив его в руке, поймал на лезвие солнечный луч. Это лучшее оружие, которым когда-либо владел Артур, и он был рад вновь обрести его.

Покинув хижину, Артур и Мерлин пошли на восток, минуя знакомую деревню. Мерлин все же решил заглянуть в нее и сообщить, что маг Анн Ллейан исчез, а его хижина поглощена лесом. Она стояла лишь одной силой магии и, когда Мерлин снял с нее заклинания, просто исчезла, а на ее месте выросли большие деревья.

Было решено идти до следующей деревни, чтобы переночевать и решить, куда направиться дальше. Теперь Артура тянуло в Камелот, но он не хотел признаваться в этом Мерлину, а тот лишь загадочно молчал, что было совсем не в характере его прежнего. Артур скучал по бестолковой болтовне, неуклюжему сочувствию или же вполне дельным советам. Теперь, оглядываясь назад, он признавал, что прислушивался к словам Мерлина гораздо чаще, чем хотел думать.

В деревне он назвался именем Риотам, а Мерлина и вовсе не стал представлять. Имя Анн Ллейан не шло ему на язык, а другого он не смог выдумать. Мерлин был просто Мерлином, и именно это сочетание звуков Артур хотел произносить как можно чаще. Они сняли одну на двоих комнату – маленькую, с узкими кроватями, на которые были брошены жалкого вида матрацы, едва ли не хуже того, на каком спал Анн Ллейан до появления Артура.

Мерлин пробормотал что-то о королевском достоинстве, которое не может спать на подобном ложе, но Артур напомнил ему, что спал и на голой земле, и на лежанках вроде этой, и ни разу не жаловался. Мерлин в ответ недоверчиво хмыкнул.

— И что мы будем делать? — спросил Мерлин, усевшись на свою кровать.

— Путешествовать, — пожал плечами Артур. — Подождем, пока ты окончательно наберешься сил и…

— И что? Мы просто будем переходить из деревни в деревню, может быть, убьем пару-тройку монстров по пути, а что дальше?

— Когда-то я мечтал убежать от всех и стать фермером где-нибудь в тихом месте.

— Но ведь ты не фермер. — Мерлин взглянул на Артура так, словно тот действительно сморозил глупость, и в этот момент Артур впервые почувствовал, что Мерлин стал старше, гораздо старше того мальчишки, а в последние годы — молодого мужчины, которого помнил Артур. И Артур скучал по нему. По молодому лицу без морщин, по прежнему, немного наивному взгляду, по черным густым волосам. Артур упустил так много, не был рядом с Мерлином все эти годы и теперь понимал, что не знает его так, как раньше.

— Мы можем попробовать, — не слишком веря в свои слова, возразил Артур.

— Мы?

— Конечно. Я не собираюсь снова терять тебя.

— А я и не позволю, — серьезно ответил Мерлин. — Но ты вернулся, Артур, и вернулся не просто так. У тебя великая судьба, и ты должен исполнить ее.

— Сейчас?

— Да. Иначе ты снова уйдешь из этого мира.

— Я готов очищать Камелот от всякой нечисти – с твоей помощью, если согласишься, — но не проси меня вновь взойти на трон.

— Почему?

— Потому что там сидит Гвен — по закону. А я самозванец, даже ты с трудом поверил в мое возвращение, так что скажут остальные? Мои подданные, Леон, Персиваль, остальные рыцари?

— Они примут тебя, если я приду с тобой. А я сделаю все, чтобы ты вновь…

— Нет! Я бы не отказался просто побывать в Камелоте, но я не хочу снова править им. Мне хватило решений, ответственности, войн и прочего, теперь я хочу просто жить. Ты можешь вернуться, если считаешь нужным, но это не мое желание.

Артур вскочил с места и заметался по комнате. Этот новый разумный, взрослый Мерлин обладал способностью все так же выводить его из себя. Он говорил верные вещи, но Артур был не готов. Он устал от прошлого и не желал такого же будущего. Громкие слова о судьбе — пустое, если Артур не хочет так поступать. Несмотря на прожитые годы, в нем проснулся юношеский максимализм, словно из тех времен, когда ему и в самом деле было двадцать лет.

— Я не покину тебя, я же сказал, — спокойно ответил Мерлин. — Я сделаю для тебя что угодно, я умру за тебя. Но, мне казалось, я знал совсем другого короля.

— А я — другого Мерлина, который тоже хотел тихой жизни.

— Тихой мне хватило за последние двадцать лет.

Артур остыл так же быстро, как вскипел. Он снова сел на кровать и внимательно посмотрел на Мерлина.

— Что ты делал, когда я умер?

— Да так. — Мерлин вздохнул. — Отправился к матери, а потом вернулся в Камелот. Какое-то время жил там, помогал Гвен иногда. Знаешь, ей тоже пришлось нелегко, но твои рыцари здорово ее поддержали. Совет Рыцарей Круглого Стола действует до сих пор, именно он в действительности правит королевством.

— А Гвен, она… вышла замуж еще раз?

— Нет, нет. Те, кого ей довелось любить, умерли, а новых не нашлось. А вот Леон женился, у него растут очаровательная дочь и сын, очень похожий на него. Персиваль на тот момент, когда я покинул Камелот, тоже подумывал жениться, но не знаю, вышло ли у него.

— Когда ты ушел?

— Десять лет назад. Я больше не мог там оставаться, ходить по замку, зная, что там нет тебя. В лесу проще. Там вообще жизнь не слишком сложна, и мне это здорово подходило.

— Когда Гвен сняла запрет на магию?

— Через два года, как взошла на трон. Я просил ее этого не делать, но она настояла на своем. Предложила мне стать придворным магом, но я отказался. Помогал ей, конечно, по мере сил, но официально я остался помощником Гаюса, не более.

— А Гаюс…

— Я ушел из Камелота, когда он умер. Он был последним, кто держал меня там.

— Мерлин… — Артур потянулся и накрыл руку Мерлина своей. Хотелось извиниться за то, что бросил его, оставил одного в тот момент, когда все тайны между ними наконец открылись.

— Ты не виноват, — проницательно ответил Мерлин. — Я не смог спасти тебя.

— В таком случае, никто не виноват, — возразил Артур.

— Наверное. — Мерлин слабо улыбнулся и растянулся на кровати. Его тело уставало быстрее, чем прежде, теперь он больше напоминал старика Драгуна, хотя ему было не так много лет. Артур помнил своего отца в этом возрасте, и тот был гораздо бодрее, чем Мерлин.

— Проведем здесь несколько дней, — решил Артур. — У меня есть деньги, об этом не беспокойся, поэтому ты будешь хорошо есть – а не так, как питался, будучи Анном Ллейаном – и отдыхать. Ты еще недостаточно набрался сил.

— Ну, раз ты так говоришь, — протянул Мерлин и снова широко улыбнулся. Даже в минуты спокойствия его губы подрагивали в легкой улыбке, а теперь он и вовсе весь засветился. Ему нравилась забота Артура, он был счастлив только от того, что тот находится рядом.


Они провели в деревне пять дней, а потом двинулись на юг. Мерлин достаточно окреп для дальних переходов, но Артур все равно купил пару лошадей в местной конюшне и заставил его ехать верхом, тогда как сам шел рядом пешком.

В деревне быстро разлетелся слух о том, что могучий воин Риотам остановился в одном из домов. До того, как нашел Мерлина, Артур успел завоевать некоторую славу в этих краях, справившись с пятью бандами разбойников. В одиночку или с помощью деревенских мужиков, а иногда и вместе с молодыми королевскими рыцарями. Люди были благодарны ему, за бесценок продавали еду и кое-что из одежды. Мерлина считали то ли его отцом, хотя они совершенно не были похожи друг на друга, то ли дядей, но сходились во мнении, что он родственник или учитель — наверняка чувствовали особое отношение Артура к нему.

Риотама с почестями приветствовали и в следующей деревне, где остановились на ночлег Артур и Мерлин. Именно в нее направлялась часть обозов, которые спас когда-то Артур. В третьей деревне о Риотаме слышали, но смутно, а в четвертой его и вовсе не знали. Артур с облегчением выдохнул, когда поймал полный безразличия взгляд, назвавшись именем Риотам. Это было небольшое поселение, всего в десять домов, располагавшееся на границе с бывшим королевством Ценреда. В нескольких часах пути от него затерялся Эалдор — родная деревня Мерлина. Артур предложил заехать туда, но Мерлин поспешно отказался. Он не знал, жива ли еще его мать, и боялся встретиться с ней после того, как бросил на долгих десять лет.

— Она поймет, — попытался уговорить Артур, но Мерлин резко попросил его замолчать. У него вообще обнаружилась новая привычка — неприкрытая бесцеремонность и даже некоторая властность, свойственная возрасту.

На ночь Артур и Мерлин устроились в доме бездетной вдовы, у которой нашлась свободная комната и желание подзаработать немного денег. Одинокой женщине приходилось непросто, и жители деревни помогали ей по мере сил: кто-то отдавал немного урожая, другие делились мясом животных, убитых в лесу, а третьи — рыбой. Мерлин предложил ей денег, а Артур, оглядев дом, взялся подлатать крышу, починить покосившуюся калитку и кое-что из мебели. Мерлин, взяв с него пример, даже попытался сделать что-то при помощи магии, но быстро сдался — несмотря на прошедшие двадцать лет, толку от него в домашних заботах было все так же мало. В благодарность женщина накормила их сытным ужином и выделила лучшие матрацы и одеяла, что у нее были. Артур тут же вернул ей свои, но Мерлину то же самое сделать не позволил.

За ужином разговор зашел о жизни в деревне. Женщина — Грэйс — рассказала, что потеряла мужа три года назад. Он был фермером, обрабатывал свой клочок земли в полях за деревней, урожай собирал стабильно – хоть и не очень большой, но их скромной семье хватало. А однажды ночью, когда Грэйс спала в своей постели, на ее мужа напали. На поле или в лесу, но от него остались лишь изуродованные части тела со следами огромных зубов. После него так же погибли еще двое, и деревня опустела. Люди уходили, бросали дома и многое из того, что нажили за всю свою жизнь. Кто-то, конечно, остался, как Грэйс, но и она бы с радостью ушла куда-нибудь, да только у нее никого не осталось на всем белом свете, а кроме своей деревни она ничего не знала. Нападения всегда случались осенью, в один и тот же день, который наступал как раз назавтра.

— Мы должны разобраться с этим, — сказал Мерлин, едва Грэйс оставила их одних.

— С нападениями? Ты же хотел тихой незаметной жизни.

— Это ты хотел! А я… Артур, это слишком близко к Эалдору.

— Думаешь, твоя мать все еще живет там?

— Не знаю. Я чувствую, что она жива, но не знаю, где точно. Но кроме нее в Эалдоре остались люди, которых я знаю с детства. Мне бы не хотелось, чтобы их съело очередное чудовище.

— Ты просишь меня… — начал Артур, но Мерлин перебил его:

— Да, прошу. Я мог бы справиться с чудовищем без твоей помощи, но для этого мне нужно знать, зверь это, существо или заколдованный человек. С каждым из них можно справиться по-разному, и об этом написано в книгах, которых у меня нет.

— А где они? Не верю, что у мага нет ни одной книги.

— У меня были, у Мерлина то есть, но Анн Ллейан предпочитал обходиться без них. Я отдал их придворному магу, которого назначила Гвен.

— Она правильно сделала, что назначила мага.

— Да, без него теперь никак.

Артур подошел к окну, стараясь осмыслить то, что магия так быстро и прочно вошла в Камелот и стала его частью. Конечно, она всегда была там: при его отце, еще до рождения Артура, а потом дремала в Моргане и жила в самом глубоком подземелье, где томился последний дракон; наконец, Мерлин был порождением магии и, как выяснилось, активно использовал ее под носом у Артура и его отца. Гвен, должно быть, пришлось очень сложно в первые годы на троне. Соседи не упустили случая попытаться завоевать лишившийся короля Камелот, а маги без опаски стекались в город — если бы она хоть немного упустила контроль над всем этим, Камелот давно перестал бы существовать. Гвен умница, и лучше королевы Артур не мог бы пожелать.

— Мы попробуем, — согласился Артур. — Но если это магическая тварь, то у нас мало шансов.

— Но они есть, — возразил Мерлин. — У тебя в подспорье есть моя сила, а у меня — твоя, мы справимся. Как обычно.

— Как обычно, — улыбнулся Артур.

Обычно Мерлин бы принялся отговаривать его, пока не понял, что Артур не отступится и по-другому никак нельзя. Тогда он вызвался бы идти с ним, придумав штук пять глупых причин, почему Артур должен взять его с собой, и не додумавшись до самой простой — Мерлин считался его слугой и обязан был везде следовать за своим господином. А потом он оказался бы рядом в самый напряженный момент – просто выскочил бы из кустов, или случайно обнаружился бы там, или все равно был бы где-то рядом, хоть Артур и не наткнулся бы на него. Артур предпочел бы оставить его в замке, но Мерлин нужен был ему рядом, хоть и каждый раз у него сердце останавливалось, когда он видел своего непутевого слугу рядом с очередным чудищем или в гуще схватки. Мерлин не был трусом, хоть иногда и хотел таковым казаться. Он всегда был отчаянным храбрецом. И сейчас Мерлин походил на себя прежнего.

Артур обернулся и в бледном свете луны поймал его серьезный решительный взгляд. На миг ему показалось, что лицо Мерлина как будто помолодело, стало таким, каким было в то время, когда Артуру исполнилось двадцать лет. Но в следующее мгновение на нем снова появились морщины, и Артур отвернулся. Он отчаянно скучал по Мерлину, которого помнил, и ненавидел себя за то, что не мог подпустить близко человека, который сидел перед ним. Это был Мерлин, конечно, но словно чужой. Его глаза потускнели, губы испещрили трещины, волосы стали реже и поседели, а на лице проявилась печать прожитых в одиночестве лет. Мерлин, которого знал Артур, тоже многое перенес, но он умел справляться с этим, не теряя попутно себя. Но потом… потом с ним произошло самое страшное. Иногда Мерлин шептал во сне слова, которые говорил умирающему Артуру: «Останься со мной», и Артур кусал губу, чтобы сдержать слезы. Он не хотел бросать Мерлина, но просто не смог остаться. А потом вернулся так быстро, как только смог. Двадцать лет — это не так много по сравнению с вечностью, которую обещал Мерлину дракон. Но их хватило, чтобы превратить смешливого забавного парня, самого светлого человека, которого знал Артур, в серьезного неулыбчивого мага, почти старика с закрытым от всех сердцем.

В комнате стояла всего одна кровать, и Грэйс принесла еще матрац, который можно было кинуть на пол. Артур едва ли не силой заставил Мерлина устроиться на кровати, а сам растянулся на полу, не чувствуя, однако, никакого неудобства. Времена, когда ему, как королю, доставалось все самое лучшее, прошли. Хотя, видит бог, он бы и тогда отдал многие свои привилегии Мерлину, но не делал это из чистых предрассудков.

Проведя день в деревне и расспросив местных жителей о загадочном существе, нападающем в один и тот же день каждый год, Артур решил взять только меч. Не стоило тащить с собой весь арсенал имевшегося у него оружия — разве что, нож в сапоге не мешало спрятать, — это значительно снизило бы скорость и маневренность. Мерлин же, как обычно, решил обойтись только лишь своей магией. Он отвык держать в руках меч, хотя и раньше у него это получалось не слишком-то уверенно.

Едва начало темнеть, Артур и Мерлин вышли из дома Грэйс и направились к лесу. Существо всегда приходило с запада и находило свою жертву, даже если все наглухо запирались в домах. Просто наутро обнаруживали кого-то мертвым, изуродованным, изжеванным в его собственной постели, но никто при этом ничего не слышал и не видел. Артур остановился у кромки леса, внимательно вгляделся в мрак, царивший за кустами папоротника. Солнце уже село, и вокруг ничего не было видно. Звезды зажигались медленно, словно нехотя, их тусклый свет не мог проникнуть сквозь кроны деревьев. Никто не знал, откуда точно выйдет существо, но Артур предпочел остаться на месте. Он надеялся, что Мерлин сможет почувствовать чудовище – тот как раз рассказывал, что несколько раз у него получалось сделать подобное.

Артур стоял молча, вслушиваясь в дыхание Мерлина у себя за спиной, и ждал… Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем что-то начало меняться. Мрак в самой гуще леса дрогнул, задвигался. Темное пятно распространилось над подлеском, пряча его от человеческих глаз и замораживая тоненькие стебли сухой травы.

Артур отшатнулся, когда тень проплыла всего в нескольких дюймах от него. Мерлин вскрикнул, явно не ожидая ничего подобного. Тень, не обратив на них никакого внимания, быстро полетела к деревне.

— Что это? — громким шепотом спросил Артур, когда они припустили вдогонку за тенью.

— Понятия не имею! — резко бросил Мерлин. — Говорю же, об этом наверняка написано в книгах, которых у меня нет!

— Ты мог бы запомнить чудовищ из них, не так уж это и сложно.

— Конечно. Напомнить тебе, как ты пытался выучить имена западных британских королей и как потом отец кричал на тебя, когда ты перепутал их прямо на пиру в честь заключения вечного мира?

— Я был молод…

— И глуп! И таким и остался!

— О да, как и мой бывший личный слуга, не зря все его звали идиотом.

— Так звал меня только ты.

— И мой отец пару раз. И Гаюс. Постоянно.

Артур на бегу обернулся, чтобы взглянуть на Мерлина, но, увидев его лицо, споткнулся и кубарем полетел с небольшого холма. Мерлин помолодел лет на десять. Исчезла седина из погустевших волос и морщин стало меньше, а глаза заблестели гораздо ярче. Словно привычное переругивание вернуло его к жизни – к прежней жизни, — пусть не всего, но какую-то часть — точно!

— Артур! — Мерлин помог ему подняться. — Это я обычно падаю на ровном месте.

Артур протянул руку и дотронулся до его темных волос и гладкой, без морщин кожи около глаз.

— Ради такого стоило упасть, — улыбнувшись, сказал он.

Мерлин неуверенно улыбнулся в ответ и неопределенно передернул плечами. Он мог и не почувствовать изменений в своей внешности, но точно заметил, что недавняя перепалка сблизила их с Артуром.

Они снова побежали вслед за тенью. Артур крепко стискивал рукоять меча и пытался придумать, как можно уничтожить существо, у которого даже тела нет. Сгусток чего-то темного, словно какая-то душа так и не нашла упокоения и даже после смерти жаждала крови.

Тень пролетела по главной улице деревни и свернула к дому Грэйс. Артур и Мерлин нагнали ее у самого порога, когда она, зависнув перед дверью, начала разрастаться. Артур рубанул тень мечом, но это нисколько ей не навредило. Напротив, там, где лезвие распороло плотную ткань тьмы, она разделилась и начала расти быстрее. Мерлин прошептал заклинание, и яркий луч света рассек тень посередине. Это замедлило ее, но не намного.

— Что это за тварь? — выкрикнул Артур, стараясь придумать хоть что-то.

— Понятия не имею! — рявкнул Мерлин. — В книгах, которые я читал, ни о чем подобном не говорилось. Думаю, она вообще не из наших краев, чужая по своей сути.

— Знаешь, меня это не успокаивает. Как с ней справиться?

— Наверное, светом, — не очень уверенно ответил Мерлин. — Она же тьма, ее не должно существовать на свету!

— А мне казалось, что она тень, которая тем гуще, чем ярче свет.

— Тогда нам нужен такой свет, при котором не бывает тени.

Мерлин прикрыл глаза, вспоминая сложные слова заклинания. Артур смотрел на него во все глаза, почти забыв об опасности рядом. От Мерлина веяло силой – такой, что может подчинить саму природу. Артур инстинктивно отступил на шаг и закрыл рукой глаза, когда все вокруг заволокло нестерпимо ярким светом. Голос Мерлина не переставал звучать ни на мгновение, и Артур вслушивался в него, держась, как за якорь, чтобы не потеряться и не сойти с ума.

Наконец, Мерлин замолк, а свет погас, словно кто-то одновременно затушил все свечи. Наступила темнота, такая же нестерпимая и абсолютная, как недавний свет. Артур запрокинул голову, стараясь увидеть небо и незыблемо сверкающие в нем звезды. Постепенно его глаза привыкли к ночной темноте, начали проступать очертания предметов и домов.

— Получилось? — взволнованно спросил Мерлин, оглядываясь вокруг.

— Вроде. — Артур легко взбежал на крыльцо дома и присел около выпуклой черной кляксы, которой там раньше точно не было. — Смотри.

— Фу. — Мерлин скривился, подобрал прутик и потыкал им в пятно. Оно больше напоминало кисель, колыхалось и… будто дышало.

— Не знаю, что это за тварь, но она все еще жива. — Артур поднял голову.

— Но не опасна, — заметил Мерлин, и в тот же миг послышался хруст, а прутик переломился в месте, где касался темной массы.

— Уверен? — Артур усмехнулся и на всякий случай проследил, чтобы Мерлин немного отошел от странного монстра. Кто знает, вдруг сгусток может ловко передвигаться по земле или прыгать? Артур не хотел, чтобы в следующий раз вместо прутика перекусили чью-нибудь ногу.

— Подожди!

Мерлин вскочил и резво побежал в соседний двор, примыкающий к дому кузнеца. Артур и возмутиться не успел, как Мерлин уже возвратился, крепко сжимая в руке железную пластину.

— Посмотрим, по зубам ли ей это! — заявил он и сунул пластину в сгусток. По всей черной поверхности прошла рябь, сгусток напрягся, обвился вокруг пластины, но… ничего не смог сделать. Разве что съел всю ржавчину с железа, отполировав его так, как не удалось бы даже самому усердному слуге.

— И как ты догадался? — удивленно спросил Артур, наблюдая за тщетными попытками сгустка сожрать железо.

— Не знаю, — пожал плечами Мерлин. — Просто подумалось, что металл может быть ему не по зубам. Помнишь, как ты разрубил тень? Это ей не повредило, но все-таки меч она не смогла поглотить. Он разделил ее на части, которые потом быстро срослись.

— То есть, ты просто догадался? — усмехнувшись, уточнил Артур.

Мерлин закатил глаза и обозвал его болваном. Но Артур слишком хорошо знал своего бывшего слугу, чтобы понимать — безумные идеи у него иногда берутся из ниоткуда. Впрочем, как и у самого Артура – тут они с Мерлином были похожи.

— Нужно сделать ему клетку, — заявил Мерлин, вдоволь погоняв сгусток пластиной по крыльцу. Тот смекнул, что металл для него — непреодолимая преграда, и теперь пытался убежать от него, смешно передвигаясь по дощатому полу. Сгусток попробовал просочиться между досок, но оказался слишком плотным и застрял, беспомощно трепыхаясь.

— Я назову его Джордж, — вконец развеселился Мерлин. — И заберу с собой.

— Что?! – не поверил своим ушам Артур.

— Мы не можем оставить его здесь! Люди убьют его, а в лесу он больше не выживет. Он больше не грозная тень, а маленький сгусток абсолютной тьмы. Вполне может пригодиться в будущем.

— Для чего? — как-то жалобно спросил Артур.

— Пока не знаю…

Мерлин повернулся к нему и улыбнулся во весь рот. То ли потому, что теперь он стал так похож на себя прежнего, то ли из-за этой улыбки, по которой Артур всегда скучал, если не видел даже несколько часов то ли еще по каким причинам, но Артур согласился. И тут же почувствовал, что иного выхода у него не было. Не с Мерлином. Как и всегда, впрочем.

Мерлин соорудил для Джорджа железный ящичек и спрятал его за бочками во дворе. Артур неодобрительно наблюдал, но не вмешивался. Кто знает, может, им действительно еще понадобится этот… Джордж.

Наутро, когда в деревне не обнаружилось ни одного погибшего, все жители столпились около дома Грэйс, чтобы посмотреть на воина Риотама — победителя смерти. Артур пытался объяснить им, что его заслуги здесь мало, но Мерлин, бешено сверкая глазами, попросил молчать о магии. С тех пор как люди перестали бояться колдовства, они норовили сесть на шею каждому встречному магу – не важно, доброму или злому. Доброго обязывали лечить болезни, чинить дома и собирать урожай, а злых подсылали к врагам, хитростью и уговорами заморочив им голову.

В благодарность за избавление от монстра местный кузнец бесплатно сделал крепкую шкатулку, запирающуюся на хороший замок.

Воина Риотама и его спутника с почестями провожали из деревни, и можно было не сомневаться, что слух о них разлетится на несколько миль вокруг.

Артур поудобнее перехватил заплечный мешок и тронул за узды лошадь. Мерлин шел рядом, категорически отказавшись ехать верхом, и Артур не стал возражать. Мерлин выглядел гораздо лучше, был веселее и бодрее и выглядел теперь лишь немногим старше того, каким был, когда умер Артур. Он шутил и смеялся, постоянно поправлял шкатулку Джорджа и дергал свою лошадь за узды, заставляя ее недовольно фыркать.

Артур, воспользовавшись его весельем, незаметно свернул с намеченного пути и направился в сторону границы – туда, где меж низких холмов прятался родной для Мерлина Эалдор. Увлеченный болтовней, Мерлин заметил это слишком поздно, только когда за деревьями показались первые дома.

— Нет! — закричал он, резко остановившись.

— Мерлин… — Артур подтолкнул его в спину, заставляя идти.

— Нет, — тверже повторил Мерлин. — Я не могу.

— Тебе нечего бояться.

— Да. Но там живут люди, которые знали меня, каким я был раньше. Я не хочу, чтобы они видели меня теперь.

— Но почему?

— Потому что тот, другой я давно умер. Они не узнают меня, если увидят, а если узнают — разочаруются. К тому же, я не хочу, чтобы всем стало известно, что Мерлин вернулся в мир. Да и не забывай, что кто-то из них еще может вспомнить тебя.

— Они не разочаруются, — тихо возразил Артур. — Наоборот, они должны гордиться тобой.

— Они обращались со мной так, что мне пришлось бежать из родного дома в Камелот. Я был юн и глуп, думаешь, я хотел этого? Моим единственным близким человеком была мать, и я бросил ее.

— Ты не бросал!..

— Бросил. И тогда, и потом.

— Но если она в деревне, если ей нужна помощь…

— Нет. Ее нет в Эалдоре, я чувствую это.

— Я очень надеюсь, что ты не ошибаешься.

Артур быстро пошел обратно. Не глядя на Мерлина, но слыша его торопливые шаги позади. Упрямый идиот! Раньше он рвался домой, к матери, а теперь избегает ее, избегает всего, что напоминает ему о его юности. То время ушло безвозвратно, и Артур чувствовал, что Мерлину больно смотреть в его молодое лицо. Сколько ему, Артуру, на вид? Лет двадцать — ровно столько, сколько исполнилось одиночеству и отчаянию Мерлина, его боли. Артур словно стал ее воплощением, и Мерлин не мог пережить это, как ни старался. Он… застрял. Старался изо всех сил, но это было за их пределами. И все-таки это была его битва, и здесь никто не смог бы ему помочь.

Артур крепче стиснул поводья и до самого вечера шел молча.


За месяц Артур и Мерлин дошли до южной границы королевства, пересекли ее и оказались в соседних землях, где правил наследник короля Баярда, молодой и энергичный Рональд, женатый на знакомой обоим леди Вивиан.

— Она же старше его на десять лет! — воскликнул Мерлин, впервые услышав, кто сидит на троне этого королевства.

— В политике нет места любви. Рональда женили на выгодной партии, а леди Вивиан больше ничего и не оставалось. С тех пор, как ее отец обзавелся наследником, по-другому ей королевский трон не светил.

— Я рад, что ты женился по любви. — Мерлин повернулся к Артуру и внимательно посмотрел ему в глаза.

— Конечно, — согласился тот.

Пусть не по любви, но из глубокой привязанности. Вряд ли он нашел бы девушку и королеву лучше, чем Гвиневра. И она все понимала. В ее сердце всегда был не только Артур, как и в сердце Артура — не только она. Они значили друг для друга много, но далеко не все – не как те, с кем им не было суждено соединиться. И любимый человек Артура всегда был рядом, то Гвиневра своего — Ланселота — потеряла. Если бы Артур разобрался в своих чувствах раньше, он бы отпустил их, сам бы выгнал из королевства Гвен и Ланселота, лишь они были счастливы. Но тогда Артур эгоистично не хотел терять Гвиневру и с тех пор был вынужден видеть в ее глазах умершую вместе с любимым частичку души.

За месяц Риотам и его загадочный спутник одолели десяток чудовищ, расплодившихся на землях Камелота. Словно с пробуждением Артура повылазило и самое отвратительное зло, дремавшее до этого в недрах земли. И чудовища были незнакомы Мерлину. Другие маги говорили, что все это — заморское чудо, с большой земли, из разных точек мира. Им встречались чудища, похожие на человека с очень узкими глазами, каких в Камелоте еще не видели, был старик с мешком, крадущий маленьких детей и называющий себя Бабаем, был Абнауаю, который убивал, прижимая жертв к похожему на лезвие топора выступу на груди и рассекая их пополам – этот монстр так и остался бы безымянным, если бы не представился, перед тем как убить коня Артура. Еще им встретился огромный трехглавый пес и страшные демоны гаки с острова на другом конце земли… Множество, множество монстров! Имя воина Риотама стало известно каждому жителю королевства. Артур теперь старался прятать лицо, чтобы его никто ненароком не узнал, а Мерлин только посмеивался, приговаривая, что заслуженная слава от него никуда не денется, будь он король или простой воин. Артур может сколько угодно мечтать о спокойной жизни фермера, но никогда не сможет жить ею.

Миновав границу Камелота, Артур вздохнул спокойнее. Мерлин тоже расправил плечи, словно сбросив с них тяжелый груз.

— Думаешь, мы сможем отдохнуть? — улыбнувшись, спросил Мерлин.

— Думаю, мы сможем понять, что творится в Камелоте. Столько магических тварей там никогда не было.

— Да… — Мерлин согласно кивнул и вздохнул. — Я тут подумал, и... тебе это не понравится.

— Ага, мне никогда не нравилось, когда ты думаешь, Мерлин, у тебя сразу делается очень глупое выражение лица.

— Пытаюсь подражать твоему, нельзя же слуге выглядеть умнее своего господина.

Артур замахнулся, чтобы по привычке отвесить ему оплеуху, но сдержал себя. Мерлин по возрасту ему в отцы годился!

Мерлин это заметил, и его улыбка мгновенно потускнела. Артур едва не влепил затрещину уже самому себе — дал ведь себе обещание не напоминать Мерлину о его возрасте.

— В общем, я думаю, что эти твари — сигнал, признак того, что в Камелоте все идет неправильно. Его истинный король бродит по лесам и деревням, сражается с чудовищами, разбойниками и прочей нечистью и не желает возвращать себе трон. Это не просто слова, Артур, ты действительно бегаешь от своей судьбы, которая вернула тебя к жизни. Ты можешь считать, что вернулся, чтобы сражаться с монстрами, но на самом деле тебе предназначено гораздо больше.

— И что же?

— Править людьми. Твое имя должно остаться в веках, а пока ты не сделал ничего, чтобы тебя вспомнили через сотню, через тысячу лет! Артур, ты самый лучший король из всех, кто может быть. Я знаю тебя, я вижу твою величие вот здесь. — Мерлин коснулся груди Артура в том месте, где билось сердце. — И всегда видел. Так покажи его своему королевству. Тебе суждено объединить Альбион, но сейчас он — лишь островки враждующих маленьких королевств. Тебе даровали молодость, чтобы ты смог сделать больше… Артур, прошу, послушай меня!

Мерлин замолчал, глядя ему в глаза, и Артур отвел взгляд. Наверное, он был согласен с Мерлином, сам чувствовал, где его место, но жизнь Риотама – простая, полная приключений и свободы — манила его. Артур мог бы вечно мотаться по миру и сражаться с монстрами: с магическими чудищами и самыми отвратительными людьми. Так он по-настоящему помогал людям, тогда как на троне… Артур вел их на войну, где гибли рыцари, лучшие воины и совсем зеленые юнцы. Женщины оставались вдовами, а дети росли без отцов и, помня об их героизме, тоже становились рыцарями и умирали… Разве смерть должен приносить король своим подданным? И разве есть другой путь, чтобы объединить Альбион?

Мерлин твердил свое, потому что это вбил ему в голову дракон. Мерлин сам пострадал от всех этих сражений, когда Артура убили на Камлане, когда еще раньше лишился отца. Мерлин рассказал Артуру, кем был его отец и почему он был вынужден скрываться. Из-за судьбы, из-за Камелота сам Мерлин стал убийцей, пытаясь защитить своего короля. Не было больше того юного наивного мальчика с солнечной улыбкой — он тоже пал жертвой беспощадной судьбы.

— Я буду рядом, — пообещал Мерлин, не выдержав молчания Артура. — Всегда. Я сделаю все, чтобы тебе не пришлось проливать кровь.

— Это я, — резко ответил Артур, — должен делать все, чтобы ты не испачкал в ней свои руки. Я воин, Мерлин, а ты — маг. И чтобы не стать таким, как Моргана, ты должен созидать, а не убивать.

— Только ради тебя…

— Ради меня, — отрезал Артур.

Они снова шли молча, ведя под узды единственную уцелевшую лошадь. На ней покачивалась шкатулка со сгустком абсолютной тьмы. Артур больше не возвращался к этому разговору, вновь став Риотамом, убивая чудовищ и избегая благодарности людей. Он прятался от них, чувствуя вину. Это были подданные короля Рональда, но Артур знал, что когда-нибудь они перейдут под его правление. Осталось немного, чтобы обрести свою судьбу — преодолеть последнюю преграду, что помешала ему в прошлой жизни.

Поэтому через две дюжины дней Артур разбудил Мерлина посреди ночи. Вгляделся в его сонные глаза, еще немного помолодевшее лицо и осторожно провел пальцем по щеке. Кожу кольнула жесткая щетина, а Мерлин удивленно распахнул рот. Его губы почти стали прежними — теми, на которых Артур так часто задерживал взгляд. И если он решится послушаться уговоров Мерлина, то не совершит ту же ошибку, что и раньше. Не станет врать себе и ему. Только тот король честен перед своим народом, который не обманывает собственное сердце. Поэтому Артур наклонился и поцеловал Мерлина.

— Ох… — выдохнул Мерлин ему в губы, отстранившись, и взглянул на него полными слез глазами.

Артур тут же растерял всю решимость и отпрянул назад. Мерлин не скажет, даже если ему неприятны ласки Артура, ведь ради него он действительно готов на все.

— Нет. — Мерлин рассмеялся сквозь слезы и поймал Артура за рубашку. — Я просто не ожидал, не думал никогда, что ты…

— Я почти сказал тебе об этом, когда умирал.

— Вот именно, тогда ты цеплялся за меня, за жизнь вместе со мной, и я не мог определить, кому именно предназначался твой взгляд: мне, уходящей жизни или вечности.

— Тебе… Мерлин! — Артур грубо притянул Мерлина к себе и внимательно всмотрелся в его лицо. Теперь оно полностью избавилось от морщин, кожа разгладилась, а ее цвет вновь стал свежим, молодым. Последний барьер между ними рухнул, Мерлин вновь стал ровесником Артура. — Ты моя жизнь и моя вечность.

— Правда? — Мерлин глупо моргнул, и Артур сам почувствовал, как подступают слезы. — А почему ты не сказал раньше? Я признался тебе еще тогда…

— Идиот! — рассмеялся Артур. — Для меня время замерло на эти двадцать лет, а ты их прожил и изменился. Не только внешне, ты стал другим здесь. — Артур коснулся его груди, сердце в которой билось как заполошное.

— А теперь я прежний?

— Нет, но и я другой.

Мерлин помотал головой, и Артур не стал его больше слушать. Здесь, на земле чужого королевства, в лесу, неотличимом от тех, что росли в Камелоте, он полностью обретал себя. Целовал, ласкал, брал Мерлина, ошалевшего от чувств и ощущений, а потом так же, полностью, отдавал ему всего себя. Они всегда были равны, несмотря на мнимую пропасть между принцем, королем и его слугой. Только вдвоем они одерживали победы, веселились и переживали невзгоды. Другие люди приходили и уходили, а Мерлин по-прежнему преданно ждал Артура у двери тронного зала, как тогда, когда умер его отец, верил в него, когда Артур отправлялся за ним в чужое королевство, чтобы спасти его деревню от разбойников.

Мерлин выгибался в его руках, и Артур видел в нем свое самое ценное сокровище. Когда-то он думал, что с Камелотом в его сердце не сможет сравниться никто и ничто, но давно понял, что это не так. Не было бы Камелота без Мерлина, и самого Артура тоже.

Мерлин не переставал трогать его, целовать, касаться языком, не мог насытиться и раз за разом напоминал себе, что Артур жив, что это именно он в его руках, а не очередная иллюзия.

Артур жалел только об одном — что не решился на такой шаг двадцать лет назад. Может, тогда ему не пришлось бы умирать.

А Мерлин вслух благодарил судьбу за то, что теперь у него гораздо больше времени, чтобы быть с Артуром — на десятки лет, а может, и на целую вечность!




Круглые белые башни Камелота нисколько не изменились за двадцать лет. Вполне возможно, что и через сорок, и через сто лет, и через тысячелетия они так и будут стоять, лишь немного тронутые временем. Артур остановился на холме, с которого открывался хороший вид на замок. За его спиной рос все тот же лес, который он отлично узнал, исходив все тропы, когда выезжал на охоту или сбегал от всех, чтобы побродить в одиночестве. Деревья стали выше, кустарник — разлапистей, лес продвинулся чуть ближе к замку, но все равно Артур отличил бы его среди всех других.

Мерлин тихо стоял чуть поодаль и гладил лошадь по густой темной гриве. Теперь он выглядел таким же молодым, как Артур, даже юным, но с тяжелым взглядом через многое прошедшего человека.

Договорились, что Мерлин вновь вернет себе внешность, соответствующую его возрасту. За последние годы Камелот пострадал от темного колдовства, и появление юного Мерлина могло вызвать только вопросы и недоверие. Ему и так предстояло убедить всех, что Артур вернулся. Король Артур, умерший двадцать лет назад, возродился и намерен снова занять свой трон. Отдаст ли Гвен его добровольно?

— Идем. — Артур повернулся к Мерлину и кивнул ему в знак того, что пора преображаться. Сам он накинул плотный плащ и закрыл лицо капюшоном, а Мерлин выпил зелье из маленького флакончика. Артур уговорил Мерлина не превращаться вновь в Анна Ллейана и оставить себе черные густые волосы, лишь немного тронув их сединой, сделать поменьше морщин. Мерлин без возражений согласился – он и сам не слишком-то хотел возвращаться к образу мага-отшельника.

Они переночевали в лесу, на небольшой поляне, где часто проводили время раньше. Мерлин собирался там свои травы, а Артур думал о чем-то королевско-важном, хотя на самом деле просто наблюдал за своим слугой. Он вообще предпочитал не терять Мерлина из виду — ни тогда, ни теперь.

В город вошли на рассвете. Небольшие узкие улочки, петляющие между домами, уводящие от главной дороги, на которых всегда пахло выпечкой и рыбой, мостовая, выложенная брусчаткой – такой неровной, что ехать по ней в повозке было очень тряско, рынок, цветными палатками раскинувшийся на площади. Артур помнил все здесь именно таким. Разве что город вырос немного, появились новые дома, а пряностями, тканями и безделушками теперь торговали совсем другие люди. Но стража все так же носила изображение золотого дракона на красном фоне — герб Пендрагонов. Гвиневра не стала отрекаться от наследия своего мужа и сохранила его в нетронутом виде.

Артур взглянул на Мерлина, чтобы понять его чувства от встречи с Камелотом, и поразился, с какой болью Мерлин смотрел на то, что приводило Артура в восторг.

— Все здесь напоминает мне, как много я потерял, — пояснил Мерлин, перехватив взгляд Артура.

— Не думай об этом, думай, сколько еще ты сможешь обрести.

Артур тайком сжал его руку, благо в город они вошли пешком, ведя лошадь под узды.

Было условлено, что Мерлин пойдет в замок один. Артур останется ждать его снаружи, подальше от любопытных глаз. Мерлин явно нервничал, перебирал пальцами гриву своей кобылы и старался не смотреть по сторонам. Артур так и не добился от Мерлина правды, в каких отношениях тот расстался с Гвен, но подозревал, что маг просто исчез однажды из Камелота, а теперь чувствовал запоздалую вину за то, что бросил своих друзей.

Артур остался стоять у стены замка, недалеко от поля, где проходили тренировки рыцарей. Так и теперь оттуда доносился лязг мечей, чьи-то четкие ритмичные команды. Прислушавшись, Артур с удивлением узнал голос Леона. И уже не мог оставаться в стороне, осторожно пошел ближе к полю, чтобы хоть одним глазком взглянуть на старого друга.

Леон, заметно заматеревший, но все еще статный, высокий, с почти не тронутыми сединой русыми волосами и замечательной окладистой бородой. Он стоял у кромки поля – там, где любил стоять Артур – и нещадно гонял молодых рыцарей. Артур улыбнулся и подошел еще ближе. Он бы с удовольствием сейчас вынул меч и показал бы зеленым юнцам, как следует сражаться. Леон здорово натаскивал молодежь, но те, с кем Артуру довелось встретиться во время недавнего путешествия по Британским островам, не выдерживали против него и пяти минут. Артуру приходилось вырубать их, чтобы очередное чудовище не отгрызло им голову.

Леон вдруг, словно почувствовав на себе взгляд, обернулся. Артур опустил голову, скрывая лицо, но не был уверен, что сделал это достаточно быстро. Потому что Леон вздрогнул, неловко взмахнул рукой и зажмурился на пару мгновений. Артур поспешил уйти, пока старый друг не решил, что сходит с ума.

Мерлин вернулся только под вечер. Артур давно устал стоять у стены замка и зашел в таверну, где всегда было шумно и весело, а люди мало обращали внимание на окружающих.

Выпив две кружки эля и плотно пообедав, Артур огляделся вокруг, совершенно не зная, чем себя занять. Ожидание убивало, он привык действовать, а не сидеть без дела. Поэтому когда Мерлин нашел его в той же таверне, Артур уже готов был явиться в замок, наплевав на все договоренности.

Мерлин выглядел растрепанным, на его одежде появились грязные пятна, но с лица не сходила широкая улыбка.

— Пришлось посидеть пару часов в темнице, пока Гвен не доложили обо мне, — заявил Мерлин, плюхнувшись на стул рядом с Артуром.

— И?

— И она рада была меня видеть, хотя сначала устроила жесткую проверку, чтобы убедиться, действительно ли я тот, за кого себя выдаю. Она осторожна, как и положено быть королеве. Мы поговорили, я рассказал, что все это время жил в лесу, она представила мне нового придворного мага, но пообещала выгнать его, если я соглашусь занять эту должность. Я обещал подумать.

— Подумать… — хмыкнул Артур.

— Да, и о тебе я еще ничего не сказал, она… не готова пока это услышать.

— Конечно.

Артур подозревал, что так и будет, и Мерлин просто не решится выложить Гвиневре все при первом же разговоре.

— Мне выделили покои в замке, там две комнаты. Я сказал, что пришел с другом, и ему тоже негде жить, а еще…

— Мерлин. — Артур вздохнул и накрыл его руку своей. — Все в порядке, не тараторь. Не то со стороны ты со своими сединами и морщинами вкупе с поведением юнца напоминаешь умалишенного.

— Я просто есть хочу.

— Гвен тебя не покормила?

— Хотела, но я отказался оставаться на ужин – спешил к тебе.

Артур подозвал девушку, разносящую заказы, и попросил чего-нибудь мясного для своего приятеля и еще кружку эля для себя. Мерлин накинулся на еду, словно неделю не ел. Артур посмеивался над ним, все больше и больше узнавая своего бывшего слугу – того самого мальчишку, который прислуживал ему в те времена, когда он сам был еще принцем.

— Я поговорю с Гвен о тебе завтра, — пообещал Мерлин и с трудом сглотнул.

— Пока не надо.

— Почему это?

— Потому…

Артур оглянулся на сидящих позади него горожан. На самом деле он задержался в таверне не потому, что так хотел эля или просиживать штаны на жесткой лавке – вслушивался в разговор, явно не предназначенный для чужих ушей. Четверо мужчин обсуждали своего друга… вернувшегося из мертвых. В другое время Артур бы им не поверил, но ведь и сам совсем недавно заново возродился к жизни. Вот только не думал, что в Камелоте он не один такой.

— Не может быть! — воскликнул Мерлин, когда Артур рассказал ему все.

— Но они уверены. Их друг пал на поле боя, а теперь вернулся в город как ни в чем не бывало.

— Может, его с кем-то спутали, и он не умирал?

— Я тоже так подумал, но они упомянули, что кто-то еще вернулся.

— Артур…

— Мы должны разобраться. Я должен. Должен знать, что мое возвращение не случайно, что оно действительно было предрешено. А если это просто чья-то магия…

— Неужели тебе мало доказательств, которые ты уже получил?

— Я должен знать.

Мерлин вздохнул и больше не приставал с вопросами. От его оживленности и радостного настроения не осталось и следа. Он понимал Артура, но просто не хотел затягивать его повторное восшествие на трон.

Мерлин проводил Артура в выделенные им покои. Вызвав слугу, он строго наказал ему не входить без стука, чем напугал мальчишку до полусмерти. Артур расхохотался, едва за пареньком закрылась дверь.

— Из тебя получился куда более строгий господин, чем из меня когда-то, — отсмеявшись, заметил Артур.

— О нет! Я же не выливал ему на голову содержимое своего ночного горшка!

— Кажется, содержимым горшка облил меня ты и даже как-то выжил после этого.

— О да… — Мерлин мечтательно прищурился, и Артур, не выдержав, сгреб его в охапку и швырнул на кровать. Одно дело кувыркаться с Мерлином в лесу, а другое — в Камелоте, там, где Артуру множество раз снилось, как он ласкает Мерлина, целует, как женится на нем вместо Гвен. Наутро он старался поскорее забыть свои сны, а некоторое время серьезно подозревал, что их наслала на него Моргана, чтобы свести с ума. Даже в то время, глядя на Мерлина, Артур был далеко не против претворить сны в реальность. Только никогда не сознавался в этом ни ему, ни даже самому себе.

Мерлин прошептал заклинание, и к нему вновь вернулась молодая внешность. Артур удовлетворенно хмыкнул и тут же поцеловал его сухие губы.

— Я так пониманию, сейчас ты будешь вымещать на мне свой гнев, — притворно вдохнув, заключил Мерлин.

— Точно, — не особо вслушиваясь в его болтовню, подтвердил Артур.

— Вот если бы ты тогда наказывал меня подобным образом… а то сразу в колодки, в колодки…

— В колодках мы тоже попробуем, в замке должны были сохраниться хоть одни.

— Артур, я же не серьезно.

— А я — очень серьезно.

В крови Артура кипел пыл двадцатилетнего юноши, а в сердце горели чувства, накапливавшиеся годами. И соединившись, они не дали Мерлину ни единого шанса вырваться или возразить. Впрочем, тот и сам этого не хотел, только проворчал, что в следующий раз потребует разнообразия. Артур его, как обычно, не слушал, увлекшись куда более искренним и личным разговором их тел и душ.


На следующий день, дождавшись, когда Мерлин уйдет на встречу с Гвиневрой, Артур отправился на прогулку по городу, который мечтал узнать вновь, увидеть, как он изменился, вглядеться в лица простых горожан, понять, счастливы ли они теперь. Раньше Артур много времени проводил в походах, защищая свое королевство, а теперь, по словам Мерлина, он должен будет расширить его границы, а кроме как мечом, это осуществить невозможно.

Артур думал, что можно будет оставить Гвиневру в качестве своей королевы. Никому другому он не смог бы доверить трон в свое отсутствие, а она — второй по значимости человек в его жизни.

Город кипел утренними заботами, суетой: торговцы раскидывали свои лотки, открывали лавки, кузнец, сонно потирая глаза, разжигал огонь в горниле, портной рассматривал дыру на своих штанах, а кожевник навешивал сапог на вбитый в землю штырь. Артур отвык от городской жизни, но бесконечно любил ее. Улыбка не сходила с его губ, а глаза опьяненно блестели. Как он мог думать, что обойдется без всего этого? Хотел променять Камелот на ферму в глуши, трусливо сбежать от ответственности, от того, что любил больше всего на свете. Как недавно он признал свои чувства к Мерлину, так и теперь вспомнил, почему когда-то стал королем. Не по праву наследования, а из любви к своему народу.

Артур старался прислушиваться к уличным разговорам в надежде узнать что-то новое про загадочные воскрешения. Но люди занимались своими делами, обсуждали обычные темы и не касались ничего странного и необъяснимого.

Нагулявшись по городу, Артур зашел в старые комнаты, которые когда-то принадлежали Гаюсу. Теперь там наверняка жил кто-то другой — лекарь или другой придворный, может, даже тот же маг. Но едва переступив порог, Артур не сдержал удивленного возгласа. В комнате все осталось по-прежнему. Посередине стоял большой дубовый стол, заваленный книгами, пузырьками с лекарствами и сушеными травами. У стены теснились шкафы – вечно пыльные, потому что Мерлин ленился их протирать, а Гаюс частенько не замечал грязи. Узкая кровать с тонким матрацем, из которого торчала солома, была плохо заправлена – в спешке или потому, что это просто не имело значения… Словно Гаюс снова вернулся в Камелот. Воскрес, как Артур, или не умирал вовсе.

— Эй, — раздалось за спиной, и Артур медленно обернулся. Он не заметил, что капюшон упал с его головы, но теперь было уже поздно что-то предпринимать. На пороге стоял Леон. Не Гаюс, как в душе ожидал Артур, но все-таки тот, кого он был очень рад видеть.

Леон вгляделся в его лицо, вытаращил глаза и открыл рот в немом изумлении. Артур быстро приложил палец к губам и отрицательно помотал головой, призывая Леона молчать и сначала выслушать его.

— Это я, — сказал Артур и нерешительно улыбнулся. — Я вернулся.

Леон схватился за дверной откос, затем дрожащими руками вынул меч и наставил его на Артура.

— Ты очередная магическая тварь, да? Я много таких видел и убивал!

— Леон, это я, Артур…

— Ты умер!

— А теперь вернулся вместе с Мерлином.

— Ты призрак, да? Кто тебя вызвал?

— Просто два идиота занимались поэзией, вот и вызвали, — усмехнулся Артур, припомнив давние времена. — Я живой, на самом деле, вот. — Артур протянул руку, но тут же отдернул ее, когда Леон едва не рубанул по ней мечом.

— Ты призрак! — снова заявил Леон.

Не зная, как еще его убедить, Артур молча сел на стул и достал свой меч, спрятанный под полой плаща.

— Призраки не могут носить оружие, оно им не нужно, а это — мое доказательство. Как и память обо всем, что было раньше. Ты наверняка слышал, что Мерлин вернулся в Камелот. Я пришел с ним.

— Я слышал, но Мерлин ничего не говорил о своем спутнике.

— Потому что не смог признаться Гвиневре, что я вернулся.

Леон замолчал, внимательно глядя на Артура, а затем неуверенно спросил:

— Сир? Это и правда вы?

— Конечно!

Артур вскочил на ноги и подошел к Леону, тот протянул руку для приветствия, и Артур с удовольствием пожал ее.

— Я думал, больше никогда не увижу Мерлина. Я видел, как он уходил без намерения возвратиться. Только одна причина могла вновь привести его в Камелот.

— Я, — понимающе кивнул Артур.

— Вы, — согласился Леон. — Мерлин говорил мне, что когда-нибудь вы вернетесь, но я не думал, что вы снова будете выглядеть так молодо.

— Я и сам не ждал. — Артур похлопал Леона по плечу. Ему было радостно видеть, что время не сильно изменило Леона. У него по-прежнему сияли глаза, а на лице играла теплая улыбка, которая делала его невероятно молодым. В его сердце сохранилось только самое лучшее и светлое из былого.

Леон вдруг шагнул вперед и обнял Артура, своего короля.

— Я всегда буду на вашей стороне, — сказал Леон. — И буду служить вам до конца жизни.

Если бы у Артура была такая власть, то он вернул бы из небытия Ланселота и Гвейна, а Леону даровал бы долгую – дольше, чем любой человеческий век — жизнь, но оставил бы право уйти при первом желании.

— Леон! — раздался от двери веселый голос, и в то же мгновение Мерлин оказался рядом и похлопал его по плечу.

Артур отошел немного в сторону, позволяя Мерлину выразить восторги и расспросить Леона о его семье, о службе, обо всем на свете! Мерлин смеялся, улыбался, болтал без умолку и внимательно слушал, а Артур смотрел на него и любовался, наконец-то позволяя себе делать это открыто.

— Чья это комната? — спросил он, когда Мерлин и Леон наговорились.

— Нового придворного лекаря. Он не стал в ней ничего менять, заявив, что ему нравится и так. Немного странный тип, но дело свое знает.

— А кто теперь придворный маг? — поинтересовался Мерлин.

— О, с магами Камелоту не очень везет, они здесь долго не задерживаются. Сейчас королева наняла троих, но если ты согласишься, Мерлин, то будешь единственным.

— Меня может назначить только мой король. — Мерлин улыбнулся Артуру, а тот невольно расплылся в улыбке в ответ.

В комнатах лекаря делать было больше нечего, и Артур, Мерлин и Леон вышли во внутренний двор замка. Леон поспешил по своим делам, а Мерлин сознался, что так ничего и не рассказал Гвиневре.

— Мерлин! — вложив в это имя все свое раздражение и осуждение, воскликнул Артур. Хоть и просил Мерлина этого не делать, в душе он надеялся, что Гвен уже все знает. Прогулка по городу вернула ему былую уверенность.

— Я не могу! Может, лучше ты появишься перед ней? Я и так сознался, что со мной воин Риотам, о котором она так много слышала, и теперь Гвен хочет познакомиться с тобой. Зовет на ужин сегодня, и я уже пообещал, что ты придешь.

— И каково ей будет увидеть своего давно умершего мужа вместо храброго воина?

— Мужа… — Мерлин вздохнул и серьезно посмотрел на Артура. — Когда она узнает правду, ты снова станешь ее мужем? Будешь делить с ней комнату и постель, сделаешь своей королевой?

— Мерлин…

Мерлин отвернулся и прикусил губу. По всей видимости, ему было важно услышать то, что он знал и без того, просто по привычке не желал в это верить.

— Я вернулся как король, но не как муж Гвиневры. Посмотри на меня. Она помнит человека гораздо старше, а я… Я не могу лгать ей и твердить о любви. Она всегда будет для меня верным другом и одним из самых дорогих людей, но я не люблю ее так, как раньше. Даже двадцать лет назад я любил ее меньше, чем кое-кого другого.

— Кого? — тихо поинтересовался Мерлин, не поднимая глаз, но Артур видел, что они уже лукаво блестят от счастья.

— Мать, например, или отца. Если ты хочешь выбить из меня признание, то этого не будет. Нет слов, чтобы описать чувства, которые я испытываю к тебе.

— У тебя всегда был маленький словарный запас, — притворно проворчал Мерлин, и Артур едва удержался, чтобы не поцеловать его или не влепить оплеуху — он и сам не определился.

В ожидании ужина Артур и Мерлин снова бродили по городу, заглянули в знакомый им лес за крепостной стеной и промчались по полям на лошадях, хохоча и стараясь не угодить в недавно собранные стога сена. Впрочем, лошади под ними были умными животными и следили за тем, чтобы своевременно избегать все препятствия.

В замке Артур переоделся в чистые штаны и рубаху – простые, как он всегда любил. Растрепавшиеся волосы ему кое-как пригладил Мерлин и все-таки поцеловал его, прошептав, что давно ждал этого часа. Двадцать гребаных лет и несколько месяцев, прошедших с момента воскрешения Артура.

Артур шел по коридорам замка на ватных ногах, сжимая внезапно вспотевшие ладони в кулаки. Даже перед самой сложной битвой он не волновался так сильно, как перед встречей с королевой Камелота, у которой должен был забрать трон. Мерлин поглядывал на него и порывался что-то сказать, но умолкал на полуслове. Артур был благодарен ему за эти минуты тишины, дарующие ему время, чтобы собраться с силами.

Из-за длинного стола, уставленного яствами, было выдвинуто три стула, но в небольшом зале никого, кроме слуг, не было. Артур сел напротив Мерлина спиной к двери, откуда должна была появиться королева. Запах от еды шел аппетитный, но Артур не чувствовал голода, хотя последний раз ел только утром.

Скрипнула дверь, послышались легкие шаги, шорох длинного платья. Артур обернулся и встретился взглядом со знакомыми теплыми карими глазами.

Гвен замерла на полушаге, прижала руки к сердцу и приоткрыла рот, чтобы вскрикнуть или что-то сказать, но не издала ни звука. Артур быстро поднялся со своего места и шагнул к ней, намереваясь подхватить, если Гвен начнет оседать на пол. Но годы сделали ее куда сильнее, чем помнил Артур.

— Почему ты не сказал мне? — хрипло спросила она у Мерлина, но даже не взглянула на него.

— Я… не знал, как… я… прости, — с трудом выдавил тот.

— Я не ожидала от тебя такого. Ты твердил, что он вернется, но побоялся сообщить мне, когда это и в самом деле произошло. Артур, — голос Гвиневры дрогнул, когда она произнесла это имя, — ты родился заново? Ты так молод…

— Нет, я…

И Артур пересказал ей свою историю, начиная с того, как осознал себя на пшеничном поле. Мерлин иногда вставлял свои комментарии, но упорно не смотрел на Гвен. Понимал, что должен был послать ей письмо, как только осознал, что Артур вернулся. Но Мерлин оставил эти месяцы только для себя, он имел на это право. Гвиневра опустилась на стул и выслушала рассказ без единого комментария. Артур украдкой изучал ее спокойное лицо, приобретшее за последние годы истинно королевское благородство. Но все же за всем этим в Гвиневре чувствовалась усталость. Может, никто другой и не заметил бы, но Артур был мужем Гвен и знал, что такое бремя правления людьми, поэтому кому как не ему видеть такие вещи.

— Что ты намерен делать теперь? — прямо спросила Гвен, едва Артур закончил рассказ.

— Осуществить свою судьбу, — вместо него ответил Мерлин. — Стать королем, которого запомнят все Британские острова!

— Его помнят в Камелоте.

— В одном королевстве. Этого мало, Гвен, его судьба — объединить Альбион, именно за этим он вернулся.

— Я должна отдать ему трон. И, — Гвиневра усмехнулась, разом все понимая, — отойти в сторону. Мы больше не муж и жена, да и раньше я была скорее другом, неравноценной заменой его истинной любви.

— Ты всегда была особенной, — вставил Артур, его раздражало, что эти двое разговаривали так, будто его вовсе не было рядом. Как же он завоюет уважение подданных, если с ним уже так откровенно не считаются?

— Я знаю, — тепло улыбнулась ему Гвен. — Но дай мне ночь, чтобы принять решение.

— Конечно. — Мерлин пригубил вино из серебряного кубка, Гвиневра сделала то же самое. Артуру по-прежнему кусок не лез в горло, но все же он наколол на вилку мясо, отправил его в рот и взялся за свой кубок.

Ужин закончился в ничего не значащей болтовне и немного фальшивом веселье. Артур узнал это настроение: когда на твоих плечах непомерный груз ответственности, ты крадешь у времени мгновения, забывая обо всем.

Гвиневра удалилась первой. Мерлин весело попрощался с ней и вернулся к Артуру, но тот, едва взглянув на него, бросился вслед за королевой.

— Гвиневра! — позвал он, выбегая в коридор.

Она обернулась, немного удивленная, но с радостью, словно надеялась на это, хоть и никак не ожидала.

— Вы мне и слова не дали вставить, — быстро сказал Артур, подходя к ней, — но я очень рад тебя видеть.

Он сделал еще шаг и порывисто обнял ее. Вопреки всем ожиданиям, двадцать лет не сделали их чужими, они по-прежнему чувствовали настроение друг друга и могли парой слов навести порядок в душе. Именно поэтому Артур когда-то женился на ней. Гвен не была похожа на других девушек, она была настоящая, искренняя и живая, высказывала все, что думала, в лицо и бесконечно заботилась о нем. Артуру не нужно было ощущать ее присутствие постоянно, он не нуждался в Гвен так, как в Мерлине, но рядом с ней ему было очень хорошо, в ее объятиях он отдыхал душой и телом.

— Спасибо тебе, — сказал Артур, отстранившись. — Никого, кроме тебя, я бы не хотел видеть на троне Камелота. Я бы не умер, если бы не был уверен, что ты займешь мое место.

— Артур. — Гвен взяла его лицо в ладони, притянула к себе и поцеловала в губы. В последний раз. — Не дай Мерлину зазнаться, он слишком долго ждал всего этого и теперь немного опьянен.

— Это точно. — Артур рассмеялся, припомнив, сколько вина выпил Мерлин за ужином. Хотя, конечно, Гвиневра говорила не об этом.

— Я соглашусь. — Она отошла к окну, в котором отражался ярко горящий на стене коридора факел. — Конечно. А этой ночью решу, что делать дальше.

— Оставайся.

— Я не могу. Мое время прошло. Но… — Она вздохнула, колеблясь, но все же призналась. — В последнее время ходит много слухов о воскресших людях. Наверное, твое появление что-то изменило в этом мире, и я… я надеюсь, мечтаю вновь встретить одного человека. Когда-то я предпочла тебя ему и прожила замечательную жизнь, но теперь… Я давно научилась не лгать себе, и теперь признаю — я была бы счастливее, если бы выбрала тогда его.

Артур опустил голову в знак понимания и примирения. Ему было больно слышать, как его жена говорит, что могла бы быть счастливее с кем-то другим, но ведь… он и сам так считал. Артур не смог отдать ей всю свою любовь, и она ответила тем же.

— Я могу только пожелать тебе удачи.

— Она мне не нужна. — Гвен прикусила губу, едва сдерживая слезы. — Я чувствую, что он снова в этом мире, но почему-то не решается прийти в Камелот ко мне. Значит, я должна снова стать той, кого он полюбил — обычной женщиной. Не служанкой, конечно, но и не обремененной мужем и королевской короной особой.

— Ланселот может вновь стать одним из моих рыцарей.

— Это будет его выбор. Но я в любом случае буду рядом с ним.

— Тогда мы еще увидимся?

— Я надеюсь на это.

Гвиневра улыбнулась и быстро пошла по коридору, поддерживая тяжелые юбки. К утру ее уже не будет в Камелоте. Она соберет в дорогу немного еды и воды, денег, запасную удобную одежду, возьмет на конюшнях свою любимую лошадь и до рассвета ускачет прочь, чтобы путешествовать по миру в надежде встретить человека, которого потеряла однажды, но любила всю жизнь – любила больше всего на свете. Ради Камелота она и Артур пожертвовали своим счастьем, надеясь, что обретут его друг в друге, но теперь пришло время избавляться от любых заблуждений. Время решительных действий и настоящих чудес.

Артур вернулся в зал к Мерлину, который хмуро смотрел в тарелку и не забывал подливать себе вино. Артур решительно отобрал у него кубок и поставил на другой конец стола.

— Я думал, ты решил остаться у нее на ночь, — немного заплетающимся языком выдал Мерлин и вздохнул.

— Я попрощался с ней.

— Долго ты выговаривал простое «до свидания».

— Мерлин. — Артур укоризненно покачал головой и, повернувшись к слуге, попросил его выйти. Затем взял Мерлина за подбородок и заставил его посмотреть себе в глаза. — Я не тот человек, который обманывает дорогих мне людей. Я с тобой, а это значит, что я даже помыслить не мог провести эту ночь с кем-то другим. А ты как был идиотом, так им и остался. Я уже жалею, что так просто отпустил Гвен – она хотя бы не глупа, как ты, пусть и не любит меня.

Мерлин шмыгнул носом и серьезно признался:

— Зато я тебя люблю.

— Я знаю. Но ты не сможешь быть на положении Гвен, моей жены. Ты…

— Обо мне никто не должен узнать, — грустно согласился Мерлин. — Это не то, что могут понять люди. Не то, что подобает великому королю.

— Мы все еще можем уйти отсюда и поселиться на ферме только вдвоем, и там никому не будет дела до наших отношений.

— Мне кажется, гораздо счастливее мы будем, если сделаем дверь между нашими покоями. Или потайной ход. Мы сможем ходить друг к другу хоть каждую ночь.

— Тогда нам нужны неболтливые слуги.

— Об этом я позабочусь. — Мерлин несмело улыбнулся и накрыл руку Артура своей. — Я сделаю все для тебя.

— А я — для тебя.

— Думаю, нас никто не заподозрит, ведь я выгляжу старше тебя на двадцать с лишним лет. А скоро и вовсе превращусь в старца. Для правдоподобности.

— Я не против, если ты скинешь эту маску.

— Нет, нельзя. Меня знают таким и боятся. Если я снова стану молодым, то пойдут толки и сомнения – еще подумают, что я давно потерянный собственный сын или что-то вроде этого. Нет, я готов каждый день менять внешность, хотя бы пока ты не станешь таким великим, что уже ничего не сможет повредить мнению о тебе в народе и некому будет строить тебе козни.

— Тогда я сделаю это ради тебя.

Мерлин рассмеялся, и Артур вновь увидел его настоящего – молодого сердцем и душой. Мерлин никогда не состарится, поднаберется опыта и мудрости, но так и останется лопоухим мальчишкой, который дерзит королевскому сыну, не боясь его гнева и обзывая ослом и задницей. Только такой Мерлин может все, именно за ним пошел когда-то Артур и теперь не отступит со своего пути.


Зал был полон людей в праздничных одеждах. Они стояли по обе стороны от прохода, ведущего от дверей к королевскому трону. По правую руку от него стояло кресло поскромнее, украшенное серебряными звездами рядом с привычным золотым драконом Пендрагонов. Церемония должна была вот-вот начаться, и многие в нетерпении поглядывали на двери. Наконец, тяжелые створки распахнулись.

Первым в зал вошел сэр Леон, третье лицо после короля, командующий его армией и наместник во время его будущих странствий. Он торжественно прошел к трону и встал по левую руку от него. А затем, одетый в доспехи и длинный алый плащ, полы которого тянулись за ним по полу, в зале появился молодой король. Многие помнили его еще по прежнему правлению, когда он был старше внешне, но не так опытен и мудр. Король Артур направился к трону, а за ним, отставая всего на два шага, следовал будущий новый придворный маг Мерлин, самый могущественный волшебник в мире, бывший слуга. Но Камелот давно привык к бывший слугам. Поговаривали, что Мерлин всегда был советником Артура, что именно он «вырастил» из взбалмошного принца великого короля. И теперь рядом с Артуром он действительно казался его мудрым наставником.

Артур опустился на колени, и на голову ему легла корона, чем-то похожая на прежнюю, но больше и красивее – действительно подходящая великому королю. Поговаривали, что Мерлин наложил на нее заклятие, чтобы, пока эта корона держится на голове Артура, никто не посмел и помыслить о чем-то темном, направленном против короля. В ином случае корона должна была засветиться и ослепить предателя. По другой версии ночью к этому предателю проберется сгусток абсолютной тьмы по имени Джордж, домашний питомец Мерлина, и пожрет его душу.

Люди в зале разразились аплодисментами. Несмотря на все опасения короля и его мага, Артура приняли благосклонно и ни разу не усомнились, что он действительно вернулся, чтобы вновь править Камелотом. Люди чувствовали в Артуре силу и безоговорочно верили ему.

После коронации первым же указом новый король назначил придворного мага. У Мерлина слезы стояли на глазах, когда он, преклонив одно колено, клялся в верности своему королю, впервые произнося слова, раньше звучавшие только из уст рыцарей. Но теперь Мерлин наконец-то занимал свое законное место — мага, первого советника, самого доверенного лица Артура. Никто не усомнится в его положении, впервые Мерлин, высоко подняв голову, слушал, как искренне народ радуется его назначению. Впервые люди видели в нем того, кем он был на самом деле. А среди толпы утирала слезы его мать, наконец-то спокойная и счастливая, как и всегда, гордившаяся своим сыном.


Улучив момент, Артур украдкой сжал ладонь Мерлина и широко улыбнулся ему.

— Не стоило так паниковать, — прошептал он. — Но теперь я понимаю, почему ты за столько лет так и не рассказал мне о своем даре. Ты просто маленький трусишка, Мерлин.

— Не следует королю так обращаться к своему придворному магу, — напустив на себя величественный, высокомерный вид, заявил Мерлин. — Теперь вы должны быть почтительны и относится с уважением к моей силе, опыту и возрасту.

— Мои покои теперь гораздо больше, чем раньше, и состоят из нескольких комнат, — доверительно сообщил Артур. — В одну из них я приказал перетащить колодки. После этого я полчаса боялся, что подданные объявят меня сумасшедшим или хотя бы пришлют лекаря, чтобы он проверил мое душевное состояние, но обошлось. Наверняка думают, что это наказание для них, в то время как на самом деле колодки для того, кто раньше оказывался в них чаще других…

— Потому что покрывал своего господина!

— Потому что был идиотом и не мог как следует соврать моему отцу. Мерлин… — Артур внезапно рассмеялся и вновь дотронулся до его руки. Он был счастлив. Гораздо счастливее, чем после первой своей коронации, когда был всего лишь потерявшим отца растерянным мальчишкой, только учившимся быть сильным. Теперь все было по-другому. Правильнее. Словно этот второй шанс и был настоящим. Единственно верной жизнью, к которой Артур проделал очень долгий путь.

— Давай ты пока отложишь свои завоевания на пару лет и просто поживешь спокойно. Может, соседние короли без войны согласятся перейти под твои знамена? — как-то отчаянно предложил Мерлин. Видимо, он, в отличие от Артура, вспомнил их бесконечные походы и войны, полные сражений, крови и лишений. Мерлин не переставал бояться за жизнь Артура, а теперь накручивал себя, воображая, что это, первое воскрешение, может быть далеко не последним. Мерлин был не готов потерять Артура вновь, и еще нескоро он перестанет просыпаться из-за этого кошмара. Но всегда теперь его будут обнимать сильные руки, а любимый голос — шептать на ухо успокаивающую чепуху. И со временем Мерлин поверит, что в этот раз Артур пришел в этот мир надолго.

— Хорошо, — легко согласился Артур, которому тоже не слишком-то хотелось воевать. — У меня еще много дел в Камелоте. Гвиневра, как и всякая женщина, не смогла создать по-настоящему сильную армию. Я займусь обучением людей, объявлю новый набор в рыцари и буду брать всех способных юношей. Леон и Персиваль помогут мне. А еще я хочу объехать каждую деревню в королевстве, чтобы знать, как живут мои люди. У кого не родился урожай, кто страдает от набегов разбойников. А ты подберешь хороших магов, обучишь лекарей в деревнях. И только когда в Камелоте люди начнут жить в достатке, я буду думать о расширении границ.

— Спасибо, — улыбнулся Мерлин, понимая, что осуществление этих планов займет больше двух лет. Намного больше, если вообще будет возможно. Артур, конечно, столько не вытерпит, но к тому времени Мерлин уже будет готов.

— Жаль, что этого не увидит Моргана. Я… я должен был заметить, что с ней творится, и не позволить ей так озлобиться.

— Это был ее выбор. Артур, ты не виноват, что в ее сердце поселилось зло.

— Я был ее братом…

— И она множество раз пыталась убить тебя. Если бы для нее это было так же важно, как для тебя, то ничего бы не случилось. Я тоже скучаю по той сострадательной девушке, которой она была когда-то и которую убила в себе злобой и жаждой мести. Если кто-то виноват в этом, то только я. Я… — Мерлин сглотнул. — Я не рассказывал тебе, но я видел будущее и хотел предотвратить его, но сделал только хуже. Я едва не убил ее, думая, что совершаю благо, а на самом деле творил только зло. Я совершил столько ошибок! Потому и стал после твоей смерти Анном Ллейаном. Так я искупал свои грехи.

— И перестарался.

— Немного.

— Не будем об этом говорить, хорошо? Но постараемся не забывать, ведь это важно.

— Твой отец гордился бы тобой, — вдруг сказал Мерлин. — Он бы никогда не признался в этом, но он считал тебя лучше себя.

Артур промолчал. Он был бы рад увидеть сейчас в зале и отца, и Моргану, какой она была раньше, и Гвейна, и Ланселота — всех дорогих ему людей. Но это было невозможно. Мерлин сказал, что несколько людей действительно вновь вернулись в мир, но в большинстве своем слухи — всего лишь слухи. Но все-таки Артур с балкона заметил в толпе людей перед замком знакомое лицо Ланселота, рядом с которым светилась от счастья помолодевшая, вновь ставшая юной девушкой Гвен — не внешне, но глубоко внутри, где жила ее любовь к Ланселоту.

Толпа приветствовала нового короля и его придворного мага. Артур поднял руку в ответ и скорее почувствовал, чем увидел, что Мерлин сделал то же самое. Они стояли рядом, плечом к плечу, как два правителя Камелота. Артур повернулся к Мерлину и улыбнулся ему, а тот мгновенно улыбнулся в ответ. Они смотрели друг на друга гораздо дольше, чем советники, чем даже самые лучшие друзья, но толпа отреагировала на это лишь новыми пожеланиями долгой жизни королю и его придворному магу.




Прошло шестьдесят лет, полных событий и свершений, когда Мерлин вновь потерял своего короля. Тот ушел, не оставив наследника, так и не женившись в этот раз. За пределами замка поговаривали, что он хранил верность королеве Гвиневре, которая ушла от него к первому рыцарю Камелота. Но приближенные Артура знали его тайну и чтили Мерлина не только за его заслуги перед королевством, но и за ту безграничную любовь, которую он дарил своему королю.

Имя короля Артура навсегда осталось в легендах. Как и многие другие его имена. Артур возвращался каждые двадцать лет, а Мерлин ждал его, путешествуя по свету, но всегда возвращаясь к озеру, с которого все начиналось, где он каждый раз хоронил Артура. Так он напоминал себе о самом важном в жизни, так он всегда оставался самим собой, человеком, даже прожив полторы тысячи лет. Через толщу воды озера Мерлин чувствовал биение чистого сердца Артура, до поры спящего в покое острова, и считал дни до того момента, когда вновь увидит своего вечного короля.

Обалденно потрясающе!!!!! Я в диком восторге!!!! Спасибо за прекрасную работу!!!!

Прекрасная история! Но только в Мерлина обратившегося в чудище и начавшего убивать направо-налево мне как-то не верится.

Аяме, ого, спасибо за такой эмоциональный отзыв!

домашняя фея, спасибо!
Ну, Мерлин же не по своей воли превратился в чудище, сам бы он никогда! А это... что-то вроде болезни. Читала, что вендиго - это олицетворение излишеств в поведении человека, а Мерлин здесь ударился в крайности, когда решил фактически стать другим человеком.

Спасибо.

очень красивая история! Впечатляет!! Спасибо автору

как-то маловатъо восторгов такой чудесной, вканной истории, которая лично мне объясняет дыры в сюжете сериала.
честное пионерское, они тут клевые.
спасибо!

Вот да, так все и было! Именно так.
Спасибо за исправленный канон, занимательную историю и надежду для всех участников истории. И даже для нас, читателей.
У вас легкий слог, читать приятно. А описания создают объемную картинку. Здорово! Спасибо.

P.S. - Джордж!

[email protected], Wynand, спасибо!

r-ya-m, именно! Мне хотелось сплести сериальную историю Мерлина и Артура и ту, которую мы знаем из мифов и легенд, объяснить кое-что для себя и исполнить судьбу наших мальчиков как можно скорее. И так здорово, что вы это заметили! Спасибо!

shooting_the_moon, будем считать, что это просто продолжение канона, которое нам зажали показать
Спасибо!
И спасибо, что отметили Джорджа!

очень сильный текст, есть в нем внутреннее напряжение, которое лично меня сразу же подтолкнуло заглянуть в конец, чтобы убедиться, что ангст не совсем ангстовый
это их взаимное недоверие, подозрительность она такая понятная и по человечески оправданная, особенно со стороны Мерлина
его превращение в чудовище я лично для себя объяснила неуемным чувством вины, и в этом превращении отражается известная истина, что человек, если чувствует вину, сам себя наказывает сильнее, чем любой суд
вот как-то так
очень нравится Риотам-Артур с его нежеланием возвращаться в Камелот и возвращать себе трон
в сериале эта мечта Артура стать фермером выглядела мягко говоря смешно и стебно, а здесь так правильно - зачем ему трон, если он и так защищает слабых и спасает несчастных
Артур у вас замечательный , наверное, ему стоило умереть, чтобы научиться правильно понимать свое место в жизни
я конечно много еще хотела сказать, но пока не уложилось в голове
да, классная идея была показать неверие окружающих при возвращении Артура - ведь правда, мы привыкли вопринимать легенду буквально, но если поставить себя на место тех людей, которые знали настоящего Артура, им не так просто принять это возвращение, и то, что его принимают за самозванца, морок, чудовище - очень правильно
спасибо, этот фик надо перечитывать и перечитывать

и да, Джордж

Вааа, красота ведь. И я определенно верю: все было именно так.
И, таки, тоже да - Джордж

Красивая история! Интересно было наблюдать, как постепенно Артур добивается возвращения прежнего Мерлина, как уже Мерлин уговаривает своего короля вернуться на трон. Каждому из них страшно, страшно вновь потерять, страшно не справиться, но друг для друга они готовы попробовать. Прекрасное дополнение к сериалу, как раз этого нам не хватало. Мерлин не остался вечно одиноким странником, ему нужно лишь пережить двадцать лет без своего возлюбленного, и Артур вернется. Я так за него рада! Мне даже нечего написать, потому что все уже есть в тексте. Все закончилось хорошо и все произошло очень правильно, я просто верю в эту историю, так и должно быть Спасибо!

Сгусток тьмы по имени Джордж меня покорил!

Спасибо
И Джордж -

Интересная получилась история. И моменты узнавания, возвращения к себе. Понравилось, как постепенно это происходило - в это верится)))
И как невозможно Артуру не реагировать на улыбку Мерлина, как Мерлин боится поверить в свое счастье... после всех этих лет, живя в невозможности своих желаний.
Как привели к изначальной легенде об Артуре)
читать дальшеПравда есть вопрос - а кем видится Артур каждый 20 лет? То, что миру так часто грозит опасность - в это можно поверить, люди такие))))) Но вот интересно было бы и дальнейший путь понять и проследить )