Автор: takadainmate
Оригинал: takadainmate.livejournal.com/110965.html
Разрешение на перевод: отправлено
Перевод: Arthur’s Team (Никакун)
Бета: разглашение после окончания феста
Рейтинг: легкий R
Фандом: Merlin (BBC)
Пайринг: Arthur/Merlin
Ворнинг: слеш, флафф, юмор .
Примечание: Переведено на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали»
Тема №31.
GAIUS: What have you done with the magic book I gave you?
MERLIN: ...
ARTHUR: Merlin, come here! Look what I've found
Дисклаймер: цитирую любимую бету "ты уверена что у Камелоте была канализация?"(с)
лучше про этот фендом и не скажешь - в нем все было)))
читать дальшеИстория двух бесед (на бумаге)
«Крайне полезное заклинание», – прилежно вывел Мерлин на полях малюсенькими буковками, чтобы можно было дописать что-то ещё, если понадобится.
Мысль, не опасно ли это для жизни (или как минимум для здоровья) – писать на полях старинной магической книги – его даже не посетила.
Книжке – ну вдруг у нее было собственное мнение по поводу заметок на полях? – он важно пояснил: «Это для потомков. Уверен, они оценят мои ремарки».
Книга безмолвствовала. Мерлин расценил это как согласие и склонился над томом, дописывая: «Им можно отмыть практически все, хотя, если верить самой книге, оно предназначено исключительно для чистки канализации. Не верьте! Вчера я попробовал отчистить местные авгиевы конюшни – сундук Артура – и, представьте себе, сработало!»
Он ещё немного подумал, прежде чем закончить: «Один недостаток – оставляет странноватый запах серы. Лучше не использовать на себе или одежде».
***
Хмурым, дождливым, откровенно скучным днем, когда Артур занимался ужасно важными делами, Гвен – стиркой, а Гаюс вообще неизвестно куда запропастился, Мерлин валялся на кровати, лениво листая книжку. И тут ему на глаза попалось примечание, написанное явно не его рукой, но при этом прямо под его собственным «цвет меняется, если после второй «л» сделать ударение».
«Мерлин, – прочитал он. – Немедленно прекрати портить книгу».
Мерлин нахмурился:
– Я же спросил у нее разрешения! – тут он понял, что разговаривает с буквами, и тяжко вздохнул: – Ну вот, что и требовалось доказать, я окончательно спятил в этом Камелоте.
Интересно, зачем Гаюс вообще листал магическую книгу, особенно если учесть его бесконечные лекции по поводу запретов на использование магии в Камелоте. Тут Мерлин вспомнил, что оставил книгу открытой в кровати, когда торопился с утра, чтобы успеть принести Артуру завтрак.
Блин.
Интересно, если хорошенько покопаться, найдется такое заклинание, чтобы Гаюс забыл о выговоре в принципе, или, например, чтобы выговоры стало приятно слушать?
В общем-то, любой из вариантов подойдет, лишь бы это заклинание работало.
Мерлин вовсе не удивился, когда не нашел в книжке ничего даже отдаленно полезного.
***
С рисованием у Мерлина не задалось с самого начала.
Настолько, что, глядя на его потуги изобразить Артура с жуткими подростковыми прыщами, вряд ли кто-нибудь смог бы догадаться, кто это нарисован.
«Ну, – решил Мерлин, – по крайней мере, если меня застукают, никто в жизни не сообразит, что на рисунке их коронованный любимец в прыщах».
С одной стороны, разумеется, он никогда бы не заколдовал Артура. С другой стороны, когда ты мокрый, холодный, а кое-кто велел тебе вычистить его конюшни – эта мысль греет.
Подозрения Мерлина по поводу собственных художественных способностей подтвердились через несколько дней, когда под его рисунком кто-то приписал:
(1) Пожалуйста, никогда больше ничего не рисуй, если только ты не пытался изобразить какое-то адское создание. Тогда прими мои поздравления ввиду необыкновенного точного попадания в образ.
(2) Если я ещё хоть раз увижу эту книгу оставленной без присмотра на твоей кровати, я подсыплю в твой суп слабительного.
(3) И ПРЕКРАТИ УЖЕ В НЕЙ ПИСАТЬ!!!
Мерлин решительно добавил рядом жирными синими чернилами: «Я передаю важные знания своим последователям. В крайнем случае, я всегда могу ее заколдовать, тогда рисунки пропадут сами собой».
Однако внушение подействовало, и Мерлин стал более осмотрительным. По крайней мере, до того дня, когда оскорбленная в лучших чувствах волшебница превратила бывшего любовника в палтуса.
– Рыба. Рыба дышит воздухом и говорит точь-в-точь как ваш брат и сын? – зачем-то уточнил Гаюс у родственников бедолаги, с утра пораньше обнаруживших в кровати рыбу.
– Повезло ещё, что они сразу меня не съели, – рыба укоризненно посмотрела на брата с отцом.
– Поняяяятно, –протянул Гаюс. – Возвращайтесь вечером, я попробую найти противоядие. Рыбу оставьте. В смысле, вашего родственника.
Гаюс выпроводил семейку восвояси, попутно погрузив палтуса в глубокий сон.
– Ну, – он повернулся к Мерлину, – полагаю, единственный способ помочь ему – это использовать заклинание трансформации, которое можно найти на той же странице, где ты расписывал плюсы и минусы заклинания исчезновения в качестве средства борьбы с паутиной.
– Ты читал! – обвиняюще воскликнул ничуть не удивленный Мерлин.
– Я вообще много читаю, – сухо парировал Гаюс. – А теперь бери книгу, и давай попробуем помочь бедняге.
Заклинание оказалось элементарным, поэтому Мерлин не раздумывая приписал на полях: «Заклинание простое. Похоже на заклинание уменьшения-увеличения. Следи за тем, чтобы не омолодить-состарить человека».
Он даже не заметил, как рядом кто-то хмыкнул, тихонько постукивая по полу ногой.
– Ты уже убрал свои заметки из книги? – поинтересовался Гаюс.
– Эээ… – замялся Мерлин. – Да? Ну, это… в общем-то нет. Я забыл.
Гаюс лишь покачал головой.
– Наш несчастный бывший палтус сегодня будет спать в твоей кровати, – не терпящим возражения голосом произнес он.
«Что ж, – решил про себя Мерлин, – это справедливо».
***
Когда волшебницу, превратившую любовника в палтуса, обнаружили и казнили, Мерлин написал на невесть откуда взявшейся чистой странице в конце книги: «Заклинание для Возвращения Голов на Место».
И он точно знал, что найдет его.
***
Несколько дней Мерлин не мог ни шутить, ни просто улыбаться в присутствии Артура, пока тот не выдержал и не потребовал объяснений:
– Хватит уже дуться! Я даже не знаю, что с тобой не так!
Тот лишь пожал плечами:
– Да, полагаю, не знаешь.
Разумеется, от подобного Артур взвился ещё сильнее. А Мерлин, методично подметая полы, задумался над своей внезапной страстью выводить Артура из себя.
– Что все это значит? – заорал Артур. – Я тебя точно выгоню взашей!
– Снова, сир? – поинтересовался Мерлин, и в его голосе сарказма было гораздо больше, чем дружеской иронии. Раздраженный Артур вылетел из комнаты, а Мерлин вспомнил про целый абзац в своей книге, посвященный заклинаниям, которые вызывали способности к эмпатии. Как же ему хотелось показать Артуру, именно Артуру, как это тяжело – присутствовать при казнях людей, наделенных магическими способностями. И не только ему – им всем. Какое непреодолимое чувство гнева, беспомощности, ощущение абсолютной несправедливости всякий раз охватывало его – ведь эта казненная волшебница никого не убила и даже настоящего зла не причинила. Она не сварила своего незадачливого любовника на обед и не превратила его в настоящую рыбу, которая не то, что говорить – дышать бы без воды не смогла. Она оставила ему способность говорить и мыслить, и тем самым обрекла себя на гибель.
На полях напротив заклинания эмпатии Мерлин приписал: «Используя это заклинание, свою магию уже не утаить».
Этого он пока не мог себе позволить.
И иногда, когда Артур как назло был особенно непробиваем и толстокож, Мерлин невольно задумывался, сможет ли он вообще когда-нибудь ему открыться.
***
Сжимая перо трясущимися пальцами, Мерлин написал: «Сильнее, чем ожидалось. Непредсказуемое».
Потом, не обращая внимания на сосущую пустоту в животе и испачканную кровью страницу, он продолжил: «И, тем не менее, оно спасло нас».
Именно потому Мерлин не станет вырывать этот лист.
Он услышал, как в соседней комнате Гаюс обеспокоенно зовет его, и быстро спрятал книгу. Как он сейчас ненавидел ее, себя, Артура, Камелот –вообще все на свете, что так или иначе пыталось причинить вред Артуру. Он думал о том, что они совсем ничего не знают. Не знают, каким Артур бывает придурком. Упрямым, тщеславным, невежественным– и в то же время милосердным, забавным, и никогда – по-настоящему жестоким.
Мерлина пугали собственные эмоции – ярость, злость, усталость. Его пугало то, на что он оказался способен, и на что ещё может пойти, если потребуется.
Позже, когда он удостоверился, наконец, что Артур будет жить, а Гаюс убедился, что Мерлин больше ничего эдакого не выкинет, ему удалось вытащить книжку из-под кровати и вписать туда: «Тренироваться, чтобы научиться контролировать это заклинание».
Может быть, Артур все-таки и правда предназначен ему судьбой, и, может быть, он даже его друг, хотя бы чуть-чуть.
***
К счастью, зелий в книге оказалось не так много, и за это Мерлин был чрезвычайно благодарен судьбе. Его припарки редко действовали как надо, да и выглядели странновато, вызывая громкие насмешки Гаюса и его же тихое отчаяние.
– Не мешало бы тебе поискать себе другую работу – мне в ученики ты явно не годишься, – нередко слышал от него Мерлин, и не знал, обижаться ему или согласиться с горькой правдой.
В общем-то, слуга из него тоже вышел аховый – хотя тут магия все же помогала.
И опять же, положа руку на сердце, его проблемой были вовсе не уборка или мытье, а умение подчиняться приказам и прислуживать. В этом Мерлин оказался полным профаном.
– Вообще-то, – выговаривал ему Артур, – предполагается, что ты не станешь комментировать мою прическу.
Мерлин бросил ещё один взгляд на волосы принца, торчащие во все стороны как солома:
– Я всего лишь пытался помочь! Если ты пойдешь на праздник в таком виде, над тобой будут смеяться! – он задумался на минуту. – Я бы точно поржал.
– Моргана – предательница, – надулся Артур.
И хоть Мерлин совершенно не видел связи между Морганой и невероятным бардаком на голове Артура – и не хотел ничего об этом знать! – в целях сохранения своего душевного спокойствия он, как всегда, пришел на помощь принцу.
– Сядь, – произнес он, – я кое-что умею, должно помочь.
Затея была та ещё, и Гаюс его точно прибил бы, если б узнал, что Мерлин при помощи бутылки с водой и заклинания для починки битой посуды заставил волосы Артура лежать более или менее гладко.
– Почему, ради всего святого, ты носишь с собой бутылку со средством для волос? – поинтересовался Артур, пока Мерлин приглаживал его волосы, убеждая себя, что вовсе он не ловит от этого кайф.
– Для Гаюса, – нашелся Мерлин.
Артур лишь рассмеялся в ответ:
– Ха, я знал, что уж точно не для своей собственной шевелюры.
Мерлин, находясь в прекрасном расположении духа, проигнорировал его и не наколдовал принцу роскошные сине-розовые волосы. А ведь мог бы.
Поздно вечером, спустя один пир и миллион самодовольных взглядов Артура в сторону Морганы, Мерлин приписал на полях книги: «Подходит для укладки волос».
***
Охота, по мнению Мерлина, была на редкость скучным, бессмысленным и жестоким занятием. Ему всегда казалось, что одно дело – убивать ради пропитания, и совсем другое – ради забавы. Он не видел никакого удовольствия в этом занятии и совершенно не понимал, что в охоте находит Артур, готовый с утра до вечера гоняться за беспомощным животным.
Вдобавок, каждую охоту на Мерлина орали. Долго и со вкусом. Однажды он спросил Артура, зачем тот вообще таскает его с собой, когда всем понятно, что Мерлин и охота абсолютно не предназначены друг для друга.
– Потому что кто-то должен носить мои вещи, – самодовольно ответил принц, но по его ухмылке было ясно, что Мерлина тащат на охоту только потому, что он ее так ненавидит.
Но в этот раз Мерлина допекло по-настоящему.
– Ты вечно заставляешь меня идти с вами, – пропыхтел он, закидывая на плечо сумку Артура и лук, – потому что знаешь, как я к этому отношусь.
Артур бросил на него мимолетный взгляд, в котором явно читалось «заткнись» и «да, я в курсе, и что?».
Мерлин не удержался, сказав, возможно, громче, чем следовало:
– Я так и знал! Так и знал! Ну сложно тебе побыть человеком хотя бы разок? Ума не приложу, как я вообще тебя выношу. Я мог бы быть сейчас дома, в окружении людей, которым не доставляют такого явного удовольствия мои страдания. У меня была бы тихая, размеренная сельская жизнь. Может быть, я бы даже завел свинюшку. Или теленка!
В мечты Мерлина о теплом домашнем очаге и о маме неожиданно закралось злобное «и я как раз знаю заклинание, способное превратить тебя в теленка, хотя тебе оно, по-моему, уже без надобности».
– Я пытался оставить тебя дома. Раньше, – огрызнулся Артур, – и не больно-то это удалось.
– Ну, так там не было охоты, – подчеркнул Мерлин, потому что прямо сейчас он с удовольствием предоставил бы Артура целиком и полностью его судьбе – если это означало избавление от пригоршней холодной воды за шиворот, града и прочих прелестей. В общем и целом это была худшая охота в жизни Мерлина, и это о многом говорило.
Он подумал о своей книге, лежащей под кроватью и завернутой в теплые – сухие! – штаны, и преисполнился черной зависти.
– Я не виноват в том, что погода испортилась! – в голосе Артура Мерлин с удовольствием уловил нотки дискомфорта и неудовольствия.
– Но я не понимаю, почему я один все тащу? – продолжал роптать он. У Артура были только его меч и легкая сумка – несправедливо!
– Потому, Мерлин, – медленно произнес Артур, – что мы отстали от остальных, и прежде чем ты снова начнешь ныть, в этом также нет моей вины. А в лесу полно разбойников и прочих опасностей, а из нас двоих я лучше знаю, как держать меч и как им пользоваться.
– Ну, я тоже не виноват, – пробубнил Мерлин себе под нос, проклиная на чем свет стоит старые дурацкие мосты, готовые обрушиться при первом же намеке на наводнение. А ведь он предупреждал Артура, что это плохая идея. Но разве тот слушал? Ещё чего! Мерлина в очередной раз обозвали девчонкой, заявив, что «мост абсолютно безопасен». Разумеется, мост тут же обрушился – и это чуть не стоило Мерлину ноги.
Сперва казалось, что все не так уж плохо, но потом поднялся ветер и начался дождь, и им пришлось плестись несколько миль вниз по течению, спотыкаясь и еле перебирая ногами в лужах грязи, в которые превратилась тропинка.
– Слушай, – резонно заметил Артур, – тут неподалеку есть пещеры. Мы можем передохнуть в них, пока дождь не кончится.
– Ну да, конечно. Уверен, пещеры совершенно случайно не забиты битком шайками разбойников или стадами волков.
Артур на секунду остановился, оглядываясь, и затем уверенно свернул с тропы в лес:
– Если они там, то у меня с собой мой меч. Все будет в порядке.
– Успокоил, – фыркнул Мерлин, тем не менее жутко счастливый, когда им удалось обнаружить пустую пещеру.
– А, летучие мыши! – задумчиво предупредил его Артур. – Но мы не станем сильно углубляться.
Скинуть тяжеленную сумку было неописуемым наслаждением, вскоре Мерлин уже дремал на относительно сухом участке земли, совершенно, ну просто абсолютно не злясь на Артура.
– Ты на меня злишься? – в голосе Артура звучало неподдельное изумление. Он присел рядом с Мерлином. – Знаешь, если бы мне понадобился слуга с закидонами, я бы нанял Моргану.
– Да она никогда не смогла бы с тобой работать. Подчиняться твоим приказам, ага.
– Ну, ты им тоже не особо подчиняешься, – возразил Артур.
Мерлин посмотрел на него и улыбнулся, потому что это… ну, это и правда было так, и он очень гордился этим фактом. Хотя, минуточку…
– Ты опять ставишь под сомнение мою мужественность, сравнивая с девчонкой?
– Было бы что ставить под сомнение, – отшутился Артур.
Его близость, его улыбка наполнили сердце Мерлина теплотой. «Все так, как должно быть, – неожиданно понял он. – Я хочу, чтобы так было всегда».
– Но ты ведь не всерьез говорил о том, чтобы вернуться домой? – неожиданно спросил Артур, и Мерлину потребовалась целая минута, чтобы вспомнить, о чем это он.
– Я люблю Эалдор, – искренне ответил он, – но моя жизнь теперь в другом месте, сколько бы я не сокрушался по этому поводу. Я не врал. В смысле, я рад быть твоим слугой. Быть подле тебя, – и чтобы Артура не раздуло от гордости окончательно, он торопливо добавил: – Ну, большую часть времени.
Артур кивнул и пододвинулся ближе, прижимаясь плотнее. Мерлин чувствовал, что его тоже трясет от холода.
– Будем греться, – сказал Артур.
***
«Заклинание для перемещения еды со стола Артура тайком мне в руки», – написал Мерлин после очередного затянувшегося застолья. Он чуть не умер от голода, а Артур все никак не отпускал его от себя.
«Выдохнуть два раза, резко вдохнуть три раза».
Он посидел немного, стараясь не думать о том, что скоро вставать.
«Лучше всего работает, если концентрироваться на мыслях о мясе», – добавил он, представив отборные порции свинины и фазана.
Тут Мерлину вспомнились хитрющие пьяные глаза Артура, и он, нахмурившись, написал на чистой страничке: «Заклинание, чтобы убирать руки Артура с моей задницы», подчеркнув написанное несколько раз.
***
Когда Утер особенно расходился, весь его двор загадочным образом куда-то испарялся.
Исключение составляли лишь рыцари, Гаюс, обладавший поистине волшебной способностью успокаивать короля, Артур и, уж точно не по своей воле, Мерлин.
– Если уж мне приходится терпеть его общество, – говорил Артур, не обращая внимания на мерлиновские выразительные взгляды «а надо?» или «может, я все же спрячусь?», – то не вижу, почему бы и тебе не присоединиться ко мне. И вообще, чего ты дергаешься? Он тебя даже не замечает.
Мерлин мог бы поспорить с этим его утверждением, Утер в последнее время все чаще впадал в параноидальные настроения, во всем и повсюду подозревая волшебство. Всякий раз, когда его взгляд останавливался на Мерлине, у того все сжималось внутри, и он невольно ожидал, что его вот-вот поволокут на казнь.
Артур продолжал ныть:
– Тебе-то не надо ничего делать, разве что стоять идиот идиотом. Но в этом ты и так мастер. Блин, особенно тяжко, когда речь заходит о волшебстве. А теперь ещё и Моргана мной недовольна, и… Мерлин, ты вообще меня слушаешь?
– Ловлю каждое слово, – уверил его тот, мысленно представляя заклинания, наводящие тишину. Тише, ещё тише, и… Волшебство?!!
– Волшебство?
Артур наградил его уничтожающим взглядом:
– Что-то ты сегодня совсем дурак. Не выспался?
– Не особо, я полночи штопал кое-чьи штаны.
– Ну конечно, – усмехнулся Артур, – те три маленьких дырочки?
– Маленькие? Да там дырок было больше, чем ткани!
– Ну, неважно, – ох, как Мерлина бесило, когда Артур всего лишь пожал плечами и снова вернулся к теме беседы: – Так вот, волшебство. Мой отец уверен, что в его свите скрывается волшебник, поэтому ты, – он ткнул Мерлина пальцем в грудь, – отправляешься сегодня чистить ночные горшки.
– Что, все?
– Каждый.
Мерлин мог сказать с уверенностью: заклинание тишины – это слишком мягко. Лучше заклинание для истончения волос. Тем более, Гаюс заверил его, что от этого заклинанья нет исцеленья.
***
Все так все и случилось.
Мерлин по глазам Артура понял, что все плохо, все очень-очень плохо.
Так плохо, что уборка ночных горшков это просто цветочки по сравнению со сложившейся ситуацией.
– Что это? – Артур швырнул его книгу на стол. Сомнений в том, что книга была совершенно, абсолютно волшебная, быть не могло, как и в том, что Артур нашел ее сам.
У Мерлина зашумело в ушах, и ему стало очень холодно. Он попытался придумать хоть какое-то объяснение, что угодно, лишь бы оправдаться – но шум в ушах не давал сосредоточиться.
– Я могу объяснить.
– Да ну? – ядовито уточнил принц. – Она лежала на твоей кровати. Открытая. На полях комментарии. Твоим почерком, – он упрямо тряхнул головой. – Их же ни с чем не спутаешь, твои каракули.
Он нагнулся и перелистнул несколько страниц, открывая раздел заклинаний, связанных с использованием воды.
– «Книга врет», – зачитал он вслух, – «в ней написано «для перемещения воды», но на самом деле вода просто испаряется. Хорошо подходит для сушки одежды зимой».
Он перевернул страницу, и Мерлин никак не мог взять в толк, специально у него получилось или нет:
– «Убивает Все Живое», – в голосе Артура была самая настоящая ярость, – и ты приписал «работает».
– Тараканов, Артур! – в отчаянии попытался оправдаться Мерлин. – Заклинание против тараканов.
Артур очень внимательно взглянул на него, затем медленно поднял книгу:
– Ты знаешь, что с тобой будет, если хоть кто-то ещё ее увидит?
У Мерлина внезапно пересохло горло:
– Я знаю, – и тут он все вспомнил, и гнев, злоба, раздражение всколыхнулись в нем с новой силой. – Я знаю, потому что видел немало казней в этом замке, – он мотнул головой в сторону окна, из которого виднелась площадь. – Я знаю, потому что твой отец рубит руки тем, кого не то, что застали, просто подозревают в том, что они якшаются с волшебниками.
– Ну, нет, – парировал Артур, – это ты мне будешь выговаривать? Ты врал мне, – он треснул книгой об стол. – Ты предатель и лжец, а я доверял и прислушивался к тебе! Ты говорил, что считаешь себя моим другом, а на деле оказался чертовым колдуном-мучителем тараканов! Мой отец был совершенно прав – все волшебники подлые, самодовольные, вы – само зло во плоти!
Мерлин взглянул на книгу, лежащую на столе, и на секунду задумался – есть ли в ней заклинание забвения? А потом ему стало все равно – зачем переживать, если Артур о нем такого мнения.
– Значит, так ты обо мне думаешь? – Мерлин медленно поднял глаза на Артура. – И ты ещё удивляешься, почему я не сказал тебе? Удивляешься, почему я врал?
– Ты должен был мне доверять, – упорствовал Артур.
Мерлин невесело усмехнулся:
– Так же, как сейчас, да.
– Я же не позвал стражей и не казнил тебя сам, – произнес Артур.
И тут силы окончательно покинули Мерлина; он шагнул прочь от стола, качая головой. Это же Артур, кроме того, он всегда знал, что настанет время. Он никак не мог повлиять на выбор Артура сейчас.
– Нет, ты не позвал, – и пусть выбор был за Артуром, но Мерлин знал, что должен хотя бы попробовать оправдаться: – Я пытался защитить тебя. Я хотел, чтобы ты выжил и стал величайшим из королей. И я всегда буду твоим другом, даже если ты больше не будешь моим.
Он оставил книгу, свою жизнь и их будущее на столе Артура, ожидая решения – любого.
***
«Заклинание, которое вернет руки Артура на мою задницу», – написал Мерлин на чистом листке бумаги. Долго смотрел на него, а потом сжег в очаге.
***
На рассвете до Мерлина дошло, что оставить книгу на столе у Артура стало его самым тупым поступком в жизни – ну, на сегодняшний день.
За себя он не беспокоился – тем более, что, оставляя книгу, он показывал, что доверяет Артуру. (Пусть сейчас он в любой момент и ожидал вынесения смертного приговора). И если Артур прочитает ее, то увидит, что все его примечания, сноски и комментарии относились в основном к заклинаниям, облегчающим жизнь прислуги. Артур поймет, что у него не было намерений убивать кого-то – кроме тараканов – или захватывать власть в королевстве.
Но подскочил он в кровати, когда вспомнил, что в книге были еще и заметки Гаюса.
Мерлин проклял все: свою глупость, беспечность, забывчивость; пообещав мысленно, что в следующий раз обязательно станет слушаться Гаюса. Если он будет, этот следующий раз.
Так, сперва надо заполучить книгу назад. Для этого ему было необходимо увидеться с Артуром, хотя этого как раз совсем не хотелось. Мерлин отдавал себе отчет в том, что напрашивается на неприятности, но и позволить втянуть Гаюса в свои проблемы он также не мог. Он метнулся через весь замок, заспанный, не переодеваясь – если тебя сейчас убьют, какая разница, как ты выглядишь? Артур, наверное, посмеялся бы над ним, а потом попытался бы пригладить его волосы или поправить шейный платок.
Однажды Артур спросил Мерлина:
– Почему твое средство тебе самому не помогает?
Тот сладко улыбнулся и абсолютно честно ответил:
– Потому что я особенный?
Мерлин бежал по знакомым коридорам… как жаль, что нельзя вернуться в прошлое! Как же прав был Гаюс, когда ругал его за то, что он постоянно забывал книжку где попало.
И насчет Артура Гаюс был прав. Он всегда говорил, что они с Артуром стали друзьями, даже когда сам Мерлин так не думал. Гаюс всегда считал, что Артуру тот не безразличен, и что Мерлин любит свою новую жизнь в Камелоте, что он любит Артура.
Артура, одного из всех людей на свете. Артура, который дразнил его и раздражал, и заставлял выполнять самые невероятные задания. Артура, который защищал его, помогал, смеялся вместе с ним, поддерживал его, когда Мерлину было плохо. Артура, который бы умер за него.
Ему отчаянно хотелось найти заклинание, которое позволило бы им всем позабыть о том, что произошло, вот только Гаюс предупредил его, что использование этого заклинания всегда плохо заканчивается. И не просто предупредил, а под бдительным укоряющим взглядом заставил написать в книге: «Опасно. МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ ИЛИ УНИЧТОЖИТЬ СУЩЕСТВУЮЩИЙ ПОРЯДОК МИРОЗДАНИЯ»
«За Гаюса!» – подумал Мерлин, без стука врываясь в покои Артура.
В дальнейшем Мерлин часто думал, что надо было хотя бы проверить – утро уже наступило или ещё нет. Потому что несмотря на то, что солнце и птицы уже встали, Артур все ещё спал.
– Ох.
Артур приподнялся на локте, сонно моргая:
– Кто здесь? Который час?
И прежде чем Мерлин успел ответить, принц подскочил в кровати, мгновенно подбираясь. Мерлин заметил, как его взгляд метнулся от окна к столу, на котором лежал меч, потом на Мерлина, застывшего в дверях. На лице Артура ясно было написано подозрение и опаска, словно он в любой момент был готов броситься в атаку. Мерлин все это ненавидел, и ещё больше ненавидел то, что эта реакция совсем его не удивляла.
– Прости, – он вошел, закрывая за собой дверь, – я не знал что так рано.
– Я не хочу тебя видеть, – медленно произнес Артур, – поэтому ты сейчас уйдешь.
Мерлин покачал головой, собираясь с духом:
– Не сейчас. Но я уйду, обещаю. Просто мне очень нужна книга.
Артур, наблюдавший за каждым его движением, скривился:
– Книга? Зачем? Чтобы колдовать? Прямо здесь, у меня под носом? Ты в самом деле поражаешь меня, Мерлин. Как никто другой.
– Я не буду колдовать, в смысле, я буду, но не так, как ты, скорее всего, думаешь. Кроме того, я уже несколько месяцев колдовал прямо здесь, у тебя под носом.
Неожиданно взгляд Артура смягчился, хотя выражение лица по-прежнему не сулило ничего хорошего. И в душе Мерлина снова поселилась отчаянная надежда. Вдруг не все ещё потеряно?
– Полагаю, это так, – медленно произнес Артур, снова в упор разглядывая Мерлина, пока тот не выдержал.
– Мне жаль, мне очень жаль. Я уже извинился, и мне правда-правда очень жаль. А ещё мне нужно прочитать одно малююююсенькое заклинание, а после этого можешь меня вешать или рубить голову. Мне не обязательно даже открывать книгу, мне необходимо просто видеть ее.
– А если я откажу? – в этот момент Мерлин самую малость возненавидел Артура, потому что всегда знал, как он поступит в таком случае и, похоже, Артур тоже это подозревал.
– Тогда я найду ее сам, – сказал он, пытаясь рассуждать здраво и рассудительно и не давая панике завладеть собой.
– А если я попробую остановить тебя?
Мерлин закрыл глаза, на секунду подумав: может, найти книгу, стереть свои заметки, а дальше хоть трава не расти. Но он был обязан Артуру, обязан быть с ним честным:
– Я не причиню тебе зла. Я никогда не смог бы его причинить. Да я и не собирался.
Артур недобро усмехнулся:
– Откуда мне знать? Откуда мне знать, что ты не причинишь мне зла?
– Я мог бы поклясться. Полагаю, сейчас для тебя это не много значит, но я бы поклялся чем угодно.
– Жизнью матери?
Мерлин едва не поперхнулся. Он не просто поклялся ее жизнью, он едва ею не пожертвовал, чтобы спасти Артура.
– Жизнью матери, – кивнул Мерлин.
Артур немного подумал, затем выбрался из кровати и, ни на секунду не отводя от Мерлина глаз, медленно прошел к сундуку с вещами в углу. Книга лежала внутри.
– Вот она. Ты ее увидел. Достаточно?
– Я просто, – Мерлин нерешительно шагнул ему навстречу, – я просто встану чуть ближе. Не очень близко. Только чуть-чуть. Чтобы я. Ты понимаешь. А потом я. Это быстро.
Артур закатил глаза и протянул книгу на вытянутых руках Мерлину:
– Пошевеливайся. И, наверное, даже если я и спрошу, ты все равно не скажешь мне, что это за заклинание?
– Не скажу, – ответил Мерлин. Стоя перед Артуром, не сводившим с него глаз, он внезапно почувствовал себя полным идиотом. – А ты, наверное, не отвернешься, даже если я тебя об этом попрошу?
– Вот ещё, – хмыкнул Артур.
– Ладно. – Мерлин на мгновение прикрыл глаза и, собравшись, открыл их снова, тихонько бормоча заклинание. С тихим шипением над книгой поднялось облачко чернильного пара.
– Ты стер свои записи? – спросил Артур.
– Нет. И, – Мерлин слегка замялся, – спасибо, – он быстро развернулся и почти выбежал из комнаты.
***
Через день Артур неожиданно позвал его к себе.
– Ты сможешь сделать так, чтобы я все забыл? – спросил он устало.
На его столе стояла посуда, оставшаяся после завтрака, и Мерлин с трудом сдержался и не начал по привычке прибираться.
Вместо этого он с усилием сцепил руки за спиной и ответил:
– Нет.
– А если я попрошу тебя… нет, если прикажу тебе? – Артур повернулся к нему с таким странным выражением на лице, что Мерлин никогда бы сам не догадался, о чем тот думал.
– Нет, – думая о том, насколько пророческим оказалось его обещание, данное Гаюсу, никогда не пользоваться этим заклинанием.
Артур недовольно постучал по подлокотнику кресла:
– Почему?
– Разве это важно? – спросил Мерлин. – Это заклинание опасно, и я не буду его применять.
Артур кивнул, признавая его правоту:
– Тогда я должен сам все забыть, – он пристально посмотрел на Мерлина. – Этого никогда не происходило. Ничего не было.
– А книга? – Мерлин обязан был спросить, потому что книга была подарком Гаюса и его единственным способом что-то узнать о магии и, кроме того, если у Артура ее найдут, тому не поздоровится.
– Она останется здесь, – сказал Артур, указывая на сундук с вещами в углу. – Если собираешься пользоваться ей, я не хочу знать.
Но каждый день, замечая, как Артур наблюдает за ним исподтишка, и, понимая, что тот избегает прикасаться к нему и не улыбается ему как прежде, Мерлин знал, что Артур ничего не забыл.
***
Он дождался полудня, когда Артур ушел гонять своих рыцарей, и пробрался к нему в комнату с пером и бумагой.
Им не сразу удалось наладить это хрупкое равновесие – и оно не было идеальным решением. Но надо же как-то жить дальше.
Мерлин написал: «Ничего не помогает справиться с простудой. Гаюс продолжает чихать как сумасшедший. На Артуре боюсь даже пробовать. У меня болит горло, полагаю, я следующий».
А ещё он написал: «Сколько раз заклинание не произносить, эффект одинаковый».
И «Чтобы получить хорошую проточную воду, лучше думать о горных водопадах. Если представлять резервуар с водой, вкус не очень».
Чего он не написал, так это: «Я бы все отдал, чтобы он снова взглянул на меня».
***
В конце книги, на страничке с самыми сложными и опасными заклинаниями, было заклинание остановки кровотечения. Мерлину всегда казалось интересным, почему оно именно там?
Артур шипел ему на ухо:
– Мерлин, ты можешь это как-то остановить?
Голос у него был отчаянный, на лице кровь. И грязь – Мерлин заранее расстроился, зная, как трудно будет привести одежду в порядок, если кровь попадет и на нее тоже.
– Мерлин! – Артур наклонился ещё ближе. Он прижал руки к животу Мерлина, резко нажимая – как больно!
– Гррх, – Мерлин попытался вывернуться из-под рук принца, с удивлением обнаружив, что не может ни двигаться, ни говорить. Все болело, и было ужасно холодно – и где это они вообще?
– Смотри на меня, – приказал Артур. Мерлин удивленно поднял на него глаза; уже несколько недель он сам хотел сказать это Артуру. – Мерлин, смотри на меня, черт тебя дери.
Мерлин не мог не подчиниться, и на секунду Артур улыбнулся, так, словно ему тоже этого не хватало. Но тут Артур нахмурился, и Мерлин испугался, вдруг тот его неправильно понял.
– Ты умираешь, Мерлин. Если ты ничего не предпримешь, ты истечешь кровью. Мерлин, я ничего не могу поделать, ты должен применить магию. Сделай что-нибудь. Скажи мне, что ты знаешь, что надо делать.
Что хоть немного подбадривало, так это то, что Артур, судя по всему, переживал за него.
Но тут он нажал на рану сильнее, и Мерлин снова взвыл от боли, пообещав себе обязательно превратить принца в утку. Когда-нибудь. Потом.
Теперь он точно знал – он умирает. Мерлин чувствовал, как жизнь утекает из него по крупицам, он понял, почему он думал, вообще вспомнил об этом заклинании в самом конце книги, расположенном сразу после заклинания проклятья на несколько поколений вперед.
– Немг… – простонал он.
– Сможешь! – яростно набросился на него Артур. – Ты должен!
– Никогда не делал, – попытался объяснить Мерлин, – могу взорваться.
Недоуменно вздернув бровь, Артур пообещал ему:
– Ты не взорвешься.
В его глазах была вера, и надежда, и привязанность… и Мерлин все равно умирал, поэтому он кивнул, соглашаясь. Ему очень хотелось сказать, что если он все-таки взорвет сам себя, убираться за собой он не будет – но сил на это уже не осталось.
Он подумал, на что это может быть похоже. И почему он никогда ничего не заколдовывал на себе. Есть ли другие варианты и… тут Артур снова прижал ладони к ране, намекая, что следует поторопиться. Мерлин опустил руку на живот и с трудом пробормотал заклинание.
После он пообещал себе никогда больше не использовать это заклинание – ни на себе, ни на ком-то другом, потому что было даже больнее чем от рук Артура.
Он не взорвался, но это было почти то же самое.
***
– Мне кажется, я тебя предупреждал, что ничего не хочу знать, – Артур разъяренно треснул дверью.
– Ты ничего и не видишь. Тебе все это снится, – Мерлин даже глаз не поднял от книги, лежа в кровати.
– Ага, – медленно произнес Артур. – Знаешь, я на самом деле никогда не встречал кого-то, у кого напрочь отсутствовал бы инстинкт самосохранения. Кто угодно мог бы войти и застукать тебя.
– Я знал, что это ты, – уверил его Мерлин, поднимая, наконец глаза, после того, как услышал в голосе Артура неподдельное беспокойство.
– И каким это образом?
– Волшебство?
Мерлин знал, что ступает на зыбкую почву, но за последние два дня они совсем не ссорились. Он улыбнулся и с облегчением увидел ответную улыбку на лице принца.
– Чем ты там занимаешься?
– Пишу, – Мерлин улыбался.
– Это я вижу, – Артур подошел к Мерлину, заглядывая ему через плечо.
– Я оставляю заметки для своих будущих последователей, – пояснил Мерлин, возвращаясь к предложению «…очень много грязи – в два раза больше, чем от обычного заклинания».
Артур прочитал написанное и усмехнулся:
– Нет, Мерлин, магия тут ни при чем.
– Кто бы говорил, – парировал Мерлин, вспоминая разбросанные носки и грязные и мокрые от пота рубахи, валяющиеся на креслах.
Артур выхватил у него перо и приписал внизу: «Не верьте. Мерлин сам даст фору любому поросенку».
– Эй! – Мерлин забрал перо у нахально улыбавшегося Артура.
Вот с этого-то все и началось.
***
Прямо под словами «Это заклинание можно использовать двенадцатью разными способами», Артур приписал: «И ни одно из них не подразумевает поджог доспехов твоего хозяина, Мерлин. Я видел подпалины».
Мерлин был готов вспылить и наорать на Артура за то, что тот разрисовывает его книжку, но очень вовремя вспомнил, что сам, вообще-то, регулярно этим занимается.
Поэтому он ограничился лишь тем, что приписал внизу: «Постарайся не мять доспехи совсем уж всмятку, и тогда мне не придется применять свои самые сильные заклинания. И хватит писать в моей книге!»
Он оставил книжку в сундуке с бельем Артура, заботливо открытую на нужной страничке; приписка Мерлина была сделана красными чернилами.
***
Завязалась переписка:
«Я коронованный принц. Не хватало ещё, чтобы мои слуги указывали мне, что я вправе делать, а чего нет».
«Это моя книга».
«Которая лежит в моем белье».
«Вот на нем и пиши».
В качестве ответа Артур схематично набросал эскиз женских панталон, на попу которых указывала стрелочка с надписью «штаны Мерлина».
«Ох, он наверняка невероятно гордится собой», – мрачно подумал Мерлин, улицезрев данный шедевр.
Сразу под панталонами он написал: «Заклинание чтобы превратить Артура в девчонку» – и сам текст заклинания в придачу, просто так.
И – нет, он совсем не думал об Артуре-девчонке. Какая ужасная мысль.
«Я мог бы и догадаться, чем все это закончится», – пришел к выводу Мерлин на следующий день, увидев, что Артур зачеркнул в предложении свое имя, добавив сверху: «Мерлин» и рядом «КОЛДОВСТВА НЕ ТРЕБУЕТСЯ ПОТОМУ ЧТО ОН И ТАК ДЕВЧОНКА».
Безусловно, следующие поколения могли и не оценить всей прелести и иронии этого высокохудожественного разговора, но Мерлину было все равно, ведь Артур снова улыбался ему, и все было по-старому. Ну, помимо того, что теперь у них была КНИГА. И МАГИЯ.
***
Мерлин совсем позабыл (это, в общем-то, было немудрено, учитывая, что Артур узнал о его магии и не разговаривал с ним, а потом ему выпустили кишки прямо на живот и немножко в руки Артуру, а потом эти двое помирились) короче, он совсем запамятовал, что примерно за неделю до всех этих событий Утер начал поиски волшебника-шпиона, внедрившегося в его свиту.
Он лежал в своей кровати, несчастный и очень-очень слабый после тяжелого ранения, и тут Артур словно невзначай спросил:
– Это ведь был не ты?
– Я? – переспросил Мерлин. Ему очень хотелось вырубиться. А Артур его отвлекал.
– Ну, – пояснил Артур, наклонясь ближе, – волшебник, просочившийся в королевскую свиту. Мой отец считает, что кто-то наводит на него несчастья.
Мерлин отрицательно качнул головой и отпихнул Артура, потому что тот наклонился слишком близко, давя на него своим присутствием:
– Ну, я и так в королевской свите… но мое единственное несчастье – это я сам.
Учитывая его ранение, спорить было сложно. Как и говорить – Мерлин подозревал, что, требуя от него ответов, Артур подвергал его какому-то особо изощренному наказанию.
Больше они к этой теме не возвращались, и Мерлин почти совсем о ней позабыл. Но несколько недель спустя, когда он совсем поправился и его прекратило выворачивать при любом удобном случае, и Артур снова с ним разговаривал, он вдруг услышал странный, похожий на гул звук, отчего-то знакомый. В тот момент он помогал Гвен разводить огонь в очагах в гостевых покоях Камелота, но, услышав этот звук, нутром понял, что должен определить его источник.
Внутреннее чутье привело его к двери в незнакомой части замка, и звук явно доносился отсюда. Это было заклинание.
Мерлин нервно оглянулся – кто бы не творил волшебство так громко, что его можно было услышать за несколько этажей в замке – это либо самоубийца, либо самый настоящий тупица. Хотя не Мерлину судить, конечно.
Никого поблизости не оказалось, поэтому Мерлин подошел к двери поближе, пытаясь на слух определить, кто же это.
В замке всегда гостила куча посетителей, постоянно перемещавшихся как им вздумается. Мерлин давно забросил попытки запомнить их имена и просто называл всех подряд «ваше сиятельство». Голос был похож на голос одного вельможи с дальнего запада, имени он, разумеется, не помнил. Самое странное – заклинание тоже было смутно знакомым. Он точно читал его раньше.
Мерлин сосредоточился и вдруг вспомнил, откуда он его знает. Это было заклинание маскировки. Он прочитал о нем в книжке и даже приписал напротив «полезно!», но так и не успел изучить его как следует.
Первым побуждением было пойти и рассказать Артуру, но они все ещё избегали темы магии, поэтому Мерлин решил сам немножко последить за волшебником. В конце концов, заклинание не было плохим, может быть, незнакомец, как и сам Мерлин, всего лишь пытался скрыться от всевидящего ока Утера.
Таинственный вельможа ничем себя не выдал ни в этот вечер, ни на следующий день. Но Мерлин все равно чувствовал, что что-то тут не так. Подозрения его окрепли, когда вечером Артур влетел в комнату, швыряя перчатки на стол.
– Неслыханно! Мой отец собирается наделить дополнительными землями какого-то придурка, о котором я даже не слыхал прежде! Где мое вино?
– Вина не осталось, я принес меда.
Артур скорчил мину:
– Как мило с твоей стороны. Кончилось вино? Похоже, нас и правда заколдовали.
Мерлин, извиняясь, кивнул:
– Так точно, сир.
– Почему ты называешь меня сиром? – вдруг поинтересовался Артур. – Это так… отвлекает, – он повернулся к Мерлину, пристально его разглядывая: – Тебя-то, надеюсь, не заколдовали?
Мерлин изо всех постарался не обращать внимания на непрозвучавший вопрос: «Это же не ты наколдовал»?
Покачав головой, он произнес:
– Нет, уверяю тебя, я не заколдован.
Этой ночью, просто чтобы удостовериться, Мерлин снова пробрался в гостевую часть замка, к той самой двери, под которой недавно подслушивал.
И снова он ничего не услышал, кроме заклинания маскировки.
Но в этот раз он прислонился слишком сильно – дверь подалась под его весом, и Мерлин, споткнувшись о порог, практически ввалился внутрь.
– Говорил же тебе, что там кто-то есть! – произнес чей-то незнакомый голос.
– Это всего лишь слуга, – ответили ему.
– Но он шпионил за нами! – выплюнул первый.
Мерлин попытался подняться, но его удержали за плечо, и он остался стоять на коленях. Он огляделся по сторонам, стараясь не поднимать глаз и казаться обескураженным. В общем-то, это было несложно.
Незнакомцев было трое: вельможа, о котором говорил Артур, и ещё двое в тяжелых плащах, словно они только что пришли с мороза.
– Слуги всегда подслушивают. Он ничего не мог услышать.
– Ну, теперь-то он точно нас слышал, – первый шагнул к Мерлину, ухватив его за подбородок и заставляя поднять глаза: – Что ты слышал, мальчик?
– Эээ, – Мерлин вовсе не собирался признаваться в том, что он слышал заклинание, тем более, что, судя по всему, обычным людям его слышать не полагалось.
– Может, он ничего и не слышал, – ответил второй мужчина, глядя на Мерлина с откровенной неприязнью в удивительно старых на таком молодом лице глазах, – но он видел нас. Так что надо от него избавиться.
Мерлин собрался ему возразить, но тут заговорил вельможа:
– Это слуга принца. Я слышал, тот его крайне ценит, как и леди Моргана. Его будут искать.
Мерлин подобрал челюсть с пола – что-что, но он бы никогда не подумал, что Артур ценит его.
– Тогда, может, что-то более… изящное? – предложил первый. – Заклинание молчания, например? Тогда он ни одной живой душе ничего не сможет рассказать.
Вельможа рассмеялся:
– О да, прекрасная идея! Посмотрим, как он станет выкручиваться!
Молодой человек со старыми глазами, удерживавший Мерлина на коленях, склонился к нему:
– Ты слышал, мальчик? Мы собираемся убить твоего принца и короля Утера. Мы уже проверили, Утер подчиняется каждому нашему слову. Завтра он возьмет в руки нож и сначала прикончит сына, а потом и сам себя убьет! – он расхохотался. – Ну, разве не здорово?
– Я вам не позволю! – не подумав, ляпнул Мерлин.
Вельможа лишь повел бровью, усмехаясь:
– Не думаю, мальчик, что ты сможешь нас остановить. Но можешь начинать подыскивать себе нового работодателя.
Мерлин собирался потребовать, чтобы они немедленно прекратили, если будет нужно – просить их, умолять. Зачем, за что? Утера она ненавидят – это объяснимо, но что им сделал Артур? Но тут в его голове словно что-то взорвалось, а когда он пришел в себя, трех волшебников и след простыл.
***
Он влетел в покои Артура без стука, не отдавая себе отчета в своих действиях.
Мерлин понятия не имел, который сейчас час, но пока не рассвело, так что, может быть, у него ещё было время.
– Артур! – крикнул он и чуть не зарыдал от облегчения, когда Артур вышел к нему из-за ширмы, полураздетый, явно собирающийся ложиться спать.
– Мерлин, – прошипел он, – какого чер… – тут глаза его изумленно расширились: – Кто это с тобой сделал? Что случилось?
– Сделал что? Артур…
– У тебя здоровенный фингал под глазом, придурок, – прервал его Артур, удивительно нежно ощупывая прохладными пальцами щеку и веко Мерлина. – Ты опять споткнулся на ровном месте?
И только тут до Мерлина дошло, что и глаз, и щека у него опухли и саднят. Оххх.
– Нет, не споткнулся, – он потряс головой, пытаясь сосредоточиться. Были вещи поважнее фингала. – Неважно, это бы… – попробовал продолжить, но язык словно опух, отяжелел, и он не смог выговорить ни слова. – Там… – попытался он снова, но дыхание перехватило окончательно. И тут Мерлин вспомнил слова волшебников: – Я не могу рассказать тебе, – осенило его.
Артур с опаской смотрел на него, удивленный, растерянный:
– Почему?
– Потому что я, – он снова не смог выговорить ни слова. Он знал, что хочет сказать, он бы прокричал, если смог. Но, казалось, даже языка, на котором ему нужно это сказать, не существует. Мерлин ожесточенно сжал зубы.
– Что с тобой? – не выдержал Артур.
– Кое-что… – начал Мерлин, зная, что не сможет закончить, но все равно не оставляя попыток.
Мерлин знал заклинания, которые помогали снять эффект других заклинаний; он читал о них, он даже пробовал их применять – но, как выяснилось, выговорить их он тоже не мог.
До того, как он попал в Камелот, ему никогда не требовалось прибегать к помощи слов, поэтому и сейчас он попытался воспользоваться своей магией молча, но на выходе получилось лишь «там», «нам надо» и «они собираются», и Артур смотрел на него так, словно поверил, будто Мерлин наконец-то спятил, окончательно и бесповоротно.
В отчаянии он оглянулся, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход. Заметив на столе пергамент и перо, Мерлин схватил их и попытался написать о планах злоумышленников.
– Я не могу это прочитать, – Артур наблюдал за его бесплодными попытками через плечо, – это просто линии.
Он пристально посмотрел на Мерлина и, наконец-то догадавшись, спросил:
– Что-то мешает тебе рассказать мне?
Мерлин смог выдавить из себя утвердительный кивок.
– Кто-то?
На этот раз даже кивка не получилось, Мерлин отчаянно взмахнул руками, надеясь, что принц поймет его.
– Что-то плохое? Кто-то задумал что-то плохое? – Артур взял Мерлина за руку.
Отвечать становилось все сложнее и сложнее. Голова раскалывалась, а сердце стучало в груди как сумасшедшее. Мерлин тяжело выдохнул, надеясь, что Артуру будет достаточно этого для ответа. Но такими темпами он никогда не сможет объяснить, в чем дело.
И тут краем глаза Мерлин заметил старый сундук с бельем, и в голове мелькнуло отчаянное «может, хоть это сработает?». Он метнулся к сундуку – Артур следом за ним – и вытащил книгу.
Глубоко вздохнув, он ведь впервые собирался колдовать в присутствии Артура, по крайней мере, не в состоянии аффекта, Мерлин попытался расслабиться.
– Просто найди нужное заклинание, – сосредоточившись, приказал он книге.
Сработало! Книга распахнулась, страницы начали переворачиваться сами собой.
«Заклинание молчание», – сосредоточившись, думал Мерлин; и наконец нужная страница нашлась.
Он указал на заклинание, подчеркнув его пальцем, и выжидающе посмотрел на Артура.
– Кто-то наложил на тебя это заклинание? – спросил тот осторожно, внимательно читая описание заклинания. – Ах да, ты же не можешь говорить на эту тему. Но предположим что я прав, – Артур повернулся к Мерлину, – значит, где-то в замке есть ещё волшебник. Как мой отец и думал, – уже себе под нос, – хотя для нас это бесполезно. Ты все равно не можешь рассказать мне, кто это или что он задумал, хотя, судя по всему, ты-то знаешь. –
Мерлин беспомощно глянул на Артура, и тот все понял без слов и лишь вздохнул: – Ну да.
Мерлин изо всех сил ломал себе голову, что бы ещё придумать и, наконец, с раздраженным вздохом «как я все это ненавижу» снова взялся за перо, нарисовав Утера – ему хотелось надеяться, что вышло похоже, по крайней мере, корона получилась вполне себе – с ножом и явно нехорошими намерениями.
– О Боже! – простонал Артур. – Наши жизни зависят от твоих каракулей. Все совсем хреново, – но тут он заглянул в книгу через плечо Мерлина. – Это волшебник? Он так выглядит? У него волосы торчком? – если бы в голосе Артура не было столько неподдельного любопытства, Мерлин бы его точно стукнул.
Вместо этого он приписал «УТЕР» и затем пририсовал рядом Артура с перерезанным горлом, надписав «АРТУР. УБИТ УТЕРОМ». И тут до него дошло, что он рассказал Артуру о планах волшебника. Он по-прежнему не мог говорить о них вслух или отвечать членораздельно на вопросы Артура, но зато он явно мог писать о них в магической книге.
Может быть, это связано с тем, что книга была настолько древней, что простая магия на нее не действовала. Но Мерлину было откровенно наплевать на это.
– Слава Богу! – прокомментировал Артур чересчур радостно. – Мы бы до конца жизни гадали, что ты пытаешься нарисовать.
Вот так и вышло, что Утер остался жив, и Артур тоже, а к Мерлину вернулся голос – и все это благодаря его книге.
– Мне очень понравился тот момент, – сказал Артур Мерлину на следующий день, – ну помнишь, когда ты молчал? Можешь ещё раз так сделать? – Артур ухмылялся.
Мерлин подозревал, что таким образом тот выражает свою благодарность. Поэтому он не стал стесняться с ответом:
– А мне так понравились те пять минут, когда ты не был абсолютным засранцем... Ах, черт, этого же так и не произошло!
***
Мерлин вспомнил про то, как писал о заклинании Возвращения Голов на Место, когда казнили тех троих. Он ненавидел себя, потому что точно знал: даже если заклинание и существовало, он не стал бы им помогать.
***
Морозным утром несколько дней спустя Мерлин наконец собрался с духом, чтобы обновить записи в книге, особенно те, что касались откровений и разных секретов.
Он с удивлением увидел, что-то заложил красной шелковой ленточкой страничку в книге. Мерлин узнал затейливый (совершенно девчачий) почерк Артура:
«Что-нибудь полезное в этой книжке есть вообще? Например,
1) как сделать тебя чуточку меньше идиотом?
2) или слугой получше?
3) ИЛИ ЗАКЛИНАНИЕ, КАК СПРЯТАТЬ ЭТУ ЧЕРТОВУ КНИГУ?»
«Ну конечно, – подумал Мерлин, – было бы от кого ожидать умных замечаний».
Но поскольку настроение у него было на удивление добродушное – его не казнили сразу, и это радовало, – он приписал: «См. заклинание про вино. Как делать его из воды».
Позже ему припомнилась старая любимая поговорка Гаюса «Благими намерениями, Мерлин, вымощены дороги в ад».
– Это правда? – возбужденно спросил Артур вечером, вопросительно указывая на сундук с книгой. – Ну, то, что ты написал.
– Да, – осторожно уточнил Мерлин.
Артур радостно хлопнул в ладоши:
– Великолепно! Это заклинание я точно должен увидеть!
– Ты серьёзно? – Артур никогда не просил его колдовать, если дело не касалось жизни или смерти.
– Ну конечно! Я до смерти устал от меда и пива… – Артур махнул рукой в сторону стоявшего на столе кувшина. – Наколдуй вина.
Мерлин немного помялся – происходившее становилось все страньше и страньше.
– Ты точно Артур? – уточнил он, зная, что да, это Артур, он выглядит как Артур, он во многом очень похож на Артура. Но лучше переспросить.
Артур рванул его за ворот рубахи, подтаскивая к столу:
– Просто сделай это, ты!.. – потребовал он, дергая Мерлина за руку.
Вот теперь это точно Артур.
Прежде чем коснуться кувшина рукой и пробормотать заклинание, Мерлин глянул на дверь, проверяя, заперта ли она, и удостоился за это одобряющего взгляда Артура.
– И все? – Артур поднял кувшин и осторожно понюхал его содержимое.
– А вы, сир, ожидали, что все станет разноцветным и заиграет неземная музыка? – поинтересовался Мерлин. – Это же простое заклинание.
– Хм, – Артур пододвинул поближе две кружки и налил в них заколдованной воды. – А по вкусу на что будет похоже?
– На вино, как мне кажется.
Артур фыркнул:
– Много ты знаешь о вине. Ну что, попробуем? – он передал одну кружку Мерлину, и они сделали по глотку. На вкус вино оказалось вполне себе ничего, и даже у Артура на лице было написано «очень даже», так что они рискнули сделать ещё по глоточку. И ещё. И ещё. Пока кувшин не опустел.
– Схожу ещё за водой, – бросил Артур, направляясь к двери, но внезапно остановился: – Подожди, а может, ты… – он повернулся к Мерлину.
Тот задумался на минуту, пытаясь представить себе правильное заклинание – но почему-то сосредоточиться было чертовски трудно. К тому же он сидел в артуровском кресле, изо всех сил стараясь не вывалиться из него. И тут его осенило:
– Надо посмотреть в книге!
– В твоем состоянии, Мерлин? Да ты того и гляди с кресла навернешься…Нет, слишком долго. Принесу ещё кувшинчик. – Артур торопливо вышел из комнаты.
Назад он вернулся с бочонком.
– Это бочонок, – сказал Мерлин.
– Очень маленький. А теперь наколдуй-ка ещё вина – у тебя неплохо получилось.
– Это же бочонок, – снова пояснил Мерлин, потому что не планировал приканчивать половину бочонка вина.
– Мы сегодня все не выпьем, придурок, – Артур закатил глаза, упирая руки в боки. – Давай, заколдовывай!
Когда Мерлин проснулся утром в артуровской кровати, погребенный под тяжестью – кстати, ну и тяжеленный же он! – принца и без Жизненно Важных предметов гардероба вроде штанов, а также без воспоминаний о вчерашнем вечере, он проклял все на свете – и в первую очередь день, когда впервые сделал заметку на полях чертовой книги.
***
Следующие два дня они практически не могли нормально общаться друг с другом.
– Больше в жизни ни капли в рот не возьму, – поклялся Мерлин Гаюсу, когда головная боль наконец-то прошла.
– Хорошая идея, – прокомментировал Гаюс, снова возвращаясь к ступе, в которой толок какую-то вонючую гадость для зелий.
Недомолвки при встречах с Артуром заставляли Мерлина нервничать, а самого Артура провоцировали на рукоприкладство – и это при его и так-то не простом характере. Рыцари возвращались с тренировок хромая, в синяках и кровоподтеках. Тем не менее, никто не жаловался, а Мерлин лишь качал головой на все это.
И в довершение всего, после долгих размышлений и снов, Мерлин все вспомнил. Вспомнил лицо Артура близко-близко от своего собственного, чужие руки на теле, губы на губах, синяки – отпечатки пальцев на бедрах, разбросанную по комнате одежду. Все это не оставляло особого пространства для сомнений.
Он пытался, на самом деле пытался поговорить с Артуром. Но просто подойти и сказать: «Слушай, мы правда переспали друг с другом?» или «Хм, а ты помнишь, как я лизнул тебя, неплохо вышло, а?» не получалось. Можно было спросить, понравилось ли ему и не хочет ли он повторить ещё разок, но пока еще Мерлин и сам для себя не мог определиться с эмоциями.
Отрицать, что ему было хорошо, смысла нет. Он помнил, что они много смеялись, и Артур улыбался, целуя его плечи, и помнил его податливое тело под своими руками, и то, как он прижимался все ближе и ближе, желая большего – в общем, было здорово.
Но Артур словно воды в рот набрал и молчал, и поэтому они периодически срывались друг на друге. Кроме того, иногда Артур разглядывал его исподтишка, словно подозревал в чем-то, и это обижало Мерлина больше всего.
Поэтому он снова достал свою книгу и нашел страницу, посвященную любовным заклятьям, ту самую, на которой говорилось, что нет магии в мире, которая была бы способна заставить человека любить. На полях он приписал: «Я не заколдовал тебя, если ты подозреваешь меня в этом». Не зная, в чем ещё он может признаться, не рискуя их дружбой, он подумал немного и, вспомнив нежные поцелуи и шепот на ушко, добавил: «…и я бы поступил точно так же, и не напиваясь до потери пульса».
Он проверял книгу каждый день – не написал ли Артур что-нибудь? Читал ли он ее вообще? Постепенно это превратилось в одержимость. Он даже заложил страницу шейным платком. Но ничего не происходило, и постепенно Мерлин уверовал в то, что Артур никогда больше не заговорит с ним – разве что прикажет, чтобы он ещё что-нибудь почистил.
Поэтому когда однажды вечером Артур вместо того, чтобы приняться за принесенный Мерлином ужин, просто встал и поцеловал его, это стало для него огромным и совершенно невероятным сюрпризом.
И его продолжали целовать до тех пор, пока он, наконец, не совладал со своим удивлением и не поцеловал Артура в ответ.
– Ну вот, а то я уже начал волноваться, – ухмыльнулся Артур, притягивая Мерлина ещё ближе, – что ты передумал.
– Нееет, – уверил его Мерлин, запуская руки к нему под рубашку, – не передумал.
Артур довольно ухмыльнулся и толкнул Мерлина к столу, зарываясь руками в его волосы и наклонив его голову так, чтобы открыть себе доступ к шее.
Мерлин вздохнул, не до конца понимая, как это произошло, но, тем не менее, бесконечно счастливый, что все сложилось именно так.
Артур прижал его своим телом к столу, опрокинув на спину, и в результате Мерлин с размаху приложился головой о блюдо с хлебом.
– Ооооох, – простонал он, – пьяным ты был нежнее.
– Сомневаюсь, – поддел его Артур и, улыбнувшись, наклонился и спихнул поднос с едой со стола. Все оказалось на полу, включая и кувшин с водой.
– Я это убирать не буду, – заметил Мерлин, и он сказал бы ещё много чего, если бы Артур не отстранил его руку от синяка на макушке, нежно погладив шишку, и ещё более нежно целуя Мерлина в губы.
В голове волшебника промелькнуло «дверь не заперта» и «это нечестно», а потом все мысли улетучились в неизвестном направлении.
Изо всех сил обнимая Артура, пытавшегося, шипя и ругаясь, справиться с завязками на мерлиновских штанах, все о чем он мог думать, было «ЕЩЁ», «ДА», «ТУТ» и «АРТУР».
***
Под заголовком заклинания «Как наделить мужчину невероятным сексуальным аппетитом» Мерлин торопливо приписал: «Использовать с осторожностью, исключительно при крайней необходимости; против ветра».
Артур резюмировал: «Говорил же, что нам оно не требуется».
***
Иногда книга оказывалась в комнате Артура.
Тогда Мерлин узнавал немало новых заклинаний, касающихся анатомии. Кстати, очень быстро выяснилось, что рисует Артур почти так же плохо, как и он сам.
Иногда книга возвращалась в комнату Мерлина. Тогда ее запихивали под кровать, в компанию к другим волшебным предметам, которые Мерлину удалось собрать за месяцы своего пребывания в Камелоте.
В такие дни Гаюс часто оставлял на полях полезные комментарии к зельям или делал замечания для Мерлина относительно некоторых событий или легенд.
Но однажды, наткнувшись на не особенно удачную картинку – две фигурки, все дела, – Гаюс приписал:
«Мерлин, есть кое-какие вещи, о которых я не хочу знать. Так вот, ЭТО ОДНА ИЗ НИХ».
END
@темы: humor, Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2009, fluff, R