Название: Долго и счастливо
Автор:Робот Ран0
Бета: hide_and seek
Оформление: Feyt
Пейринг: Мерлин/Артур
Рейтинг: G
Жанр: драма, ангст
Размер: чуть больше 2000 слов
Саммари: Мерлин наблюдает за возрождением Артура в разных исторических эпохах
От автора: Есть небольшой ретейлинг - "Часы" Майкла Каннингема (чуть-чуть)
Примечание: написано на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали».
Тема № 1. Реинкарнация

1988 год. Мерлин выходит из дома, чтобы купить цветы. Стоит прекрасное июльское утро, солнце припекает затылок. Соседка ─ старая карга ─ неодобрительно косится в сторону юноши, когда он проходит мимо. Неодобрение отражается и на морде ее собаки ─ визгливого, вечно скандалящего мопса. Маг улыбается и машет им рукой, с удовольствием отмечая, как глаза старухи округляются от удивления. До ближайшего цветочного всего три квартала ─ не очень-то много времени, чтобы подумать, поэтому Мерлин идет медленно, чувствуя, как теплый воздух просачивается сквозь пальцы.
Воспоминания одолевают его уже несколько часов.
Это было так давно.
Стены подземелья камелотского замка ─ могила времени из стылых камней. Килгарра─ его лукавый взгляд и когти, царапающие ненавистные цепи. Мерлин, не верящий в истинность пророчества. Мерлин, принявший это пророчество. Мерлин, считающий что в этом пророчестве в общем-то и нужды не было. Зачем судьбе внушать что-то человеку, который и без того пойдет на все ради своего принца?!
Тогда Мерлин еще не знал. Значительно позже, умирая, Килгарра поведал ему всю правду об Артуре, расшифровал эти непонятные слова ─ "король былого и грядущего". Рассказал о богом забытой пещере в самой чаще леса─ будто Мерлину до этого пещер не хватало. Но кристалл, которой был там, магу еще нигде не доводилось видеть: зеленая гладкая поверхность во всю стену. При появлении юноши она покрылась рябью, а затем Мерлин увидел яркие, почти осязаемые картины. И не просто маленькие эпизоды – целые месяцы, годы и века проносились перед ним.

Вот его король проводит рукой по покрытой песком стене пирамиды ─ в следующий миг там лежит его забальзамированное тело. А вот он мчится на коне, и белая ткань туники обвивает его атлетическую фигуру, в руке ─ такой привычный и одновременно совсем чужой ─ меч. На следующей картине уже Древний Китай, Артур сидит на полу в домашнем ханьфу*, глаза закрыты, и, возможно, он даже не успел ничего понять, когда его отсеченная голова покатилась по деревянным доскам.

Мерлин сидел на сырой земле, уже не чувствуя ни рук, ни ног, и все смотрел, как раз за разом его любовь погибает, не дожив и до 35. И всегда он был рядом, но магия оказывалась слишком слаба, и Мерлин умирал, старый, измученный, так и не познав всей ее мощи. «Теперь все будет по-другому», ─сказал сам себе маг, когда, наконец, покинул мрачную пещеру и выбрался на освещенную лунным светом поляну. «Теперь я буду помнить!» Почему именно эта жизнь была переломной, Мерлину так и не удалось понять.

Его любовь развила в нем уникальное чутье: когда бы и где ни возрождался Артур, Мерлин всегда был там. Воевал с ним бок о бок против арабских завоевателей в самом начале Реконкисты. Во Франции, в годы революции, стоял на баррикадах, пока сраженный пулей Артур не упал на булыжную мостовую. В России, во время восстания декабристов, вместе с ним выступал в составе Северного общества и был отправлен в Сибирь. Конечно, звали их не Артур и Мерлин; язык и одежда были совсем иными, но даже в других жизнях бывший король тянулся взглядом, жестами, всем телом к темноволосому юноше, неотрывно следовавшему за ним.
Вечная память Мерлина играла с ним злую шутку. Всегда находясь подле Артура, тщательно изучая его окружение, он так ни разу и не смог предотвратить трагический финал. Очередные реинкарнации Морганы и Мордреда настигали их и превращали в кучу пепла надежду на счастье и покой. Они были словно парки*, которые раз за разом обрезали нить жизни Артура. Только в отличие от богинь-прях их действиями руководила ненависть. Взлелеянная ходом истории, эта ненависть заострилась и ужесточилась. В новых жизнях Моргана с Мордредом уже даже не колебались.

Мерлину тоже доводилось умирать. Несколько раз это произошло случайно. Тогда смерть не была страшна, она воспринималась как часть бесконечной истории. Но однажды он убил себя сам. Не мог больше смотреть на изуродованное опытами врачей Освенцима тело любимого. И эта смерть была отвратительной – скользкая затхлая выгребная яма.

Мерлин останавливается рядом с витриной кондитерского магазина. На небольшом, накрытом зеленым бархатным покрывалом столе лежат раскрытые коробки. Круглые, квадратные, ромбовидные, овальные, с миниатюрными витиеватыми узорами розовых, красных, желтых, белых цветов, шоколадные конфеты уже не похожи на сладости. Скорее, на детали вычурных украшений африканских женщин. «Неужели это можно есть?» ─ в очередной раз удивляется Мерлин. Мир слишком долго мелькал перед его глазами, и со временем маг стал замечать изменения только в мелочах: обращал внимание на то, что ненужно больше ставить иглу на черную поверхность пластинки, или все никак не мог перестать поправлять непривычно давящую на затылок резинку очков для подводного плаванья. Если когда-то он ежедневно покупал газеты и старательно вчитывался в колонки мелких букв, то сейчас проходил мимо киоска, даже не повернув головы. То, что жило в нем, составляло его сущность: магия, честь, доблесть, справедливость – с течением времени становилось все менее интересно миру. А Мерлину стал неинтересен мир.
После Второй мировой войны он проснулся в 1973 году, десятилетним мальчиком с более чем двадцативековой памятью в доме своих родителей – бывших хиппи – на Конститьюшн-хилл. И эта жизнь оказалась самой чудесной после Камелота. Он опять был англичанином, и его звали Мерлином (хипповатым родителям это имя показалось «просто волшебным»), а Артура звали Артуром (звучало вполне воинственно, по мнению отца-бизнесмена). Они встретились в Оксфорде. Смущающийся светловолосый юноша стоял в дверном проеме двухместной комнаты общежития, поддерживая за ремень перекинутую через плечо сумку. Через несколько дней этот робкий молодой человек уже был любимчиком половины преподавательского состава и заводилой компании самых отъявленных остряков колледжа. Но каждый раз, когда они оставались наедине в своей комнате, Артур стихал и расслаблялся, подставляя свою светлую кожу под бережные пальцы и горячие мягкие губы Мерлина. По ночам, пока Артур спал, тот окутывал его фигуру теплым приглушенным сиянием. Эту иллюзию он создавал больше для себя, чем для короля. Магу казалось, что, окруженный светящимся коконом, Артур находится под его защитой. Только тогда Мерлин мог спокойно заснуть.
Когда учеба закончилась, Артуру пришлось вернуться в родительский дом, в Кардифф. Они условились встретиться в Лондоне через месяц. Мерлин не хотел отпускать своего короля, он до последнего держал его за рукав куртки, стоя на перроне. Когда раздалось сообщение об отправлении, Артур улыбнулся, бережно отцепил длинные пальцы, поцеловал любимого в лоб и запрыгнул в поезд.
Сказать, что отец был недоволен их связью с Мерлином,─ значит не сказать ничего. Артур мало говорил о своей семье. Откуда было магу знать, что в этой жизни, такой похожей на самую любимую, Моргана снова родилась сестрой бывшего короля. И когда брат, подавленный ссорой с отцом, пришел к ней, чтобы излить душу, эта жадная, мечтавшая о наследстве дрянь решила свести его с Мордредом. И Мордреду, промышлявшему в узких переулках наркотой, достаточно было один раз всучить Артуру шприц. Мерлин не дал своему королю стать наркоманом. Но против ВИЧ даже магия была бессильна.
Стеклянная дверь цветочного магазина медленно и бесшумно закрывается за Мерлином. Влажный воздух, прохлада и свежий запах цветов, как всегда, приносят ему покой. Пожилой мужчина за прилавком поднимает глаза на посетителя. Под густыми усами проскальзывает улыбка.
─ Здравствуйте! – Мерлин отвечает на улыбку и хочет попросить букет чайных роз, но продавец отворачивается и начинает копаться в углу магазина. Затем он выходит из-за прилавка, протягивая магу совсем другие цветы. Мерлин берет букет и проходит к кассе. Пожилой мужчина молча выбивает на аппарате стоимость. Мерлин не помнит ни одного раза, когда бы продавец заговорил. Скорее всего, он немой. А может, просто бережет слова для более подходящего случая.
─ Спасибо, ─ благодарит маг, убирая бумажник в карман джинсов. Продавец кивает, и теперь улыбка отражается не только на его губах, но и в покрытых морщинками уголках глаз. Маг еще раз вдыхает чудесный аромат и выходит на улицу.
Слез в глазах Мерлина не было. Последние две жизни – нет.
Зато до этого он с лихвой познал все виды плача. Плач, переходящий в вой, от которого лопались оконные стекла и ветер сметал все со стола. Нудные всхлипывания, перемежающиеся икотой и повторяющиеся на протяжении нескольких часов. Слезы, катящиеся градом по непроницаемому лицу. Сдавленные полухрипы в мокрую подушку. Рыдания, душащие, а потом вдруг неожиданно переходящие в смех, бессмысленный и отчаянный. Истерика, приводящая к головной боли, рвоте, судорогам. О да, теперь Мерлин в этом просто спец!
Сейчас, возвращаясь домой с охапкой свежих фиолетовых цветов, он только тяжело вздыхает, прежде чем повернуть холодную металлическую ручку двери.
Окно в комнате распахнуто настежь. Артур сидит на подоконнике и смотрит на улицу. Очертания его заметно похудевшей фигуры тонут в складках пижамы и халата. Артур не сразу оборачивается на звук шагов Мерлина.
─ С возвращением! – говорит он, вяло махнув рукой.
─ Я принес цветы, ─ Мерлин ставит на круглый стол в центре комнаты хрустальную вазу с букетом.─ Это ирисы. В Японии они считаются символом мужества. Они тебе очень подходят, ─ добавляет маг еле слышно.
─ Не сейчас, ─ так же тихо отвечает Артур.
─ Слез бы ты с подоконника, ─ Мерлин подходит чуть ближе, но замирает, когда Артур резко поворачивает голову в его сторону.
Бывший король внимательно смотрит на Мерлина, и выражение его лица такое же, как много лет назад. У мага начинают стучать зубы.
─ Я больше не смогу быть с тобой, ─ с трудом разжимая челюсти, говорит он. – Я устал придумывать сказки и опускать тебе веки, когда ты умираешь. Поэтому проживи следующие жизни без меня. Прости.
─ Я понимаю, ─ взгляд Артура становится серьезным, словно он знает обо всех тех веках, что они провели рядом друг с другом.
─ Сегодня такое чудесное утро! – говорит он, кивая головой в сторону окна.
─ Да, ─ Мерлин наконец-то справляется с дрожью, но все так же не может сделать ни шагу.
─ Оно похоже на то солнечное утро, когда я впервые увидел твой силуэт на фоне окна в комнате оксфордского общежития. Нам было по восемнадцать, и ты стоял в клетчатой длинной рубашке и джинсах, пытаясь установить время на механических наручных часах. Я тогда подумал, что вряд ли когда-нибудь видел что-то столь же прекрасное. Как-то странно.
─ Да, немного, ─ маг отводит взгляд и засовывает руки в карманы толстовки.
─ Спасибо тебе за твою доброту, Мерлин, ─ глаза у бывшего короля печальные и неожиданно большие.
─ Артур!
─ Не думаю, что есть люди счастливее, чем были мы, ─ Артур переводит взгляд на свои колени и улыбается. Он наклоняется влево, будто хочет положить голову на плечо кому-то невидимому, и его фигура исчезает из оконного проема.
Мерлин не подается вперед, не протягивает руку, даже не вскрикивает.
Он спокойно смотрит пару минут на небо за окном. Затем садится на кровать рядом с тумбочкой, снимает телефонную трубку и набирает номер скорой.

2013 год. Мерлин едет по автостраде штата Флорида в сторону Майами. Подержанный старый кадиллак модели Эльдорадо Бруэм навевает приятные воспоминания: лет сорок назад он уж водил такой. Отвлекшись на секунду от дороги, чтобы посмотреть на кровавые пятна, создавшие причудливый рисунок на футболке, Мерлин чувствует облегчение. Парень знает: они ─Мордред и Моргана ─ лежат там, в этом старом сарае, на краю города, и в ближайшее время о них можно не беспокоиться. «Заткни пасть, судьба!» ─ рявкает он, когда в голову начинают заползать извечные гаденькие мысли: а что, если и в этот раз он не успел, и механизм уничтожения Артура уже запущен?! Нет, он хорошо все продумал. Маг долго гонялся за убийцами своего короля. 25 лет на это угрохал. Успел поймать их еще до того, как Мордред пересекся с Артуром. Расчистил перед королем путь и постелил красную ковровую дорожку. Милости просим!
Вдалеке у обочины что-то маячит. Мерлин вдавливает педаль тормоза, чтобы сбавить скорость. Постепенно он начинает различать силуэт автомобиля и фигуры людей рядом. Один человек стоит у кромки шоссе и, вскинув большой палец, пытается привлечь внимание проезжающих мимо водителей. Ветер треплет его светлые волосы. Загорелая кожа рук и шеи резко контрастирует с белизной майки. Глаза скрыты за солнцезащитными очками, но Мерлин не сомневается, что они все такие же ярко-голубые. «Позер», ─ бурчит себе под нос маг. Он перегибается через пассажирское сидение и опускает стекло. Губы блондина растягиваются в дружелюбной улыбке. Самые красивые губы самого прекрасного человека на свете.
С невинным выражением лица Мерлин показывает парню фак.
«Мудак!» ─ слышит он в ответ. Лицо блондинчика мгновенно становится пунцовым. Встревоженная криком, к нему подбегает смуглая девушка с длинными кудрявыми волосами и хватает парня за мускулистую руку.
Подняв стекло, маг быстро набирает скорость и продолжает путь, насвистывая незамысловатый мотивчик услышанной недавно песенки.
Согласно своему плану, Мерлин удалит со сцены главных действующих лиц трагедии Артура. Всех. Рядом с ним на сидении все еще лежит заряженный пистолет.
Так что этот кон он, пожалуй, пропустит.
Мерлин знает: эта смерть будет правильной и спокойной. Наконец-то он отдохнет, выспится как следует. «Я дарю тебе шанс, Артур Пендрагон. Проживи эту жизнь долго и счастливо», ─ маг усмехается, съезжая с автострады в сторону Атлантического океана.

*ханьфу – китайский традиционный костюм.
*парки ─ три богини судьбы в древнеримской мифологии. (Википедия)

@темы: angst, Arthur's team, Фик, drama, Arthur/Merlin OTP fest 2013, PG

Название: Маленькие миры
Автор: Tyen
Бета: hide_and seek
Оформление: SonScipiona
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: NC-17
Жанр: ангст, романс, модерн!АУ
Размер: 15 474 слова
Саммари: в психиатрическом отделении госпиталя святого Георга из века в век лечится один и тот же пациент. Он утверждает, что ждет своего короля, которого любит всем сердцем. И для того, чтобы спасти его, простому санитару Артуру Коллинзу нужно поверить в нелепые истории своего подопечного...
Примечание: написано на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали».
Тема № 1. Реинкарнация
Скачать одним файлом

читать дальше

«Я вижу коридоры — лабиринты мрачных коридоров с тусклыми лампами на потолке и серыми шершавыми стенами, никогда не видевшими краски. Вместо дверей – темные провалы, ведущие в разрушенные комнаты, вместо окон – забитые досками грязные стекла. Целые, без единой трещины, словно их установили когда-то для защиты внешнего мира от ужаса, таящегося в этих стенах. Что-то отбрасывает неровные колеблющиеся тени, и кажется, будто тянутся по коридору длинные пальцы, стремятся дотронуться до меня. Подметки ботинок кувалдами стучат о бетонный пол, когда я пытаюсь убежать, и будят гулкое эхо. Оно отскакивает от стен, бьется в заколоченные окна и становится во весь рост перед единственным выходом в конце лабиринта. Одна за другой начинают мигать лампы, пока свет не превращается в безумную пародию на клубный антураж. Я закрываю глаза, прижимаю руки к ушам, потому что кажется, что свет теперь внутри меня, и он разрывает внутренности, испепеляет мозг, и даже кричать я не могу. Только дышу размеренно и глубоко, словно в насмешку, потому что я давно разучился бояться, и мое тело в покое, и я понимаю, что всегда ждал только од….»

Громкий хлопок прервал излияния маленького седого неопрятно одетого человека на экране телевизора. Свет погас, напоминая события рассказа, кто-то завизжал, некоторые вскочили со своих мест. Седая Мэри слепо зашарила вокруг себя руками, натыкаясь на чужие спины и плечи, задевая спинки стульев. На ее лице застыла гримаса ужаса – такой могут испытывать только дети, которым нет нужды анализировать и сопоставлять, они могут только чувствовать и бояться вволю. Большой Билли схватил ее за плечи и прижал к себе. Мэри утонула в его толстом теле, но перестала всхлипывать и вцепилась пальцами в футболку на его животе.

Мерлин прикрыл глаза и перевернулся на другой бок, уткнувшись носом в спинку дивана. Неинтересно.

На улице бушевала гроза в лучших традициях фильмов ужасов. Санитары и врачи бегали по этажам, закрывали окна и проверяли электрические приборы. Пациентов временно бросили в общей комнате с телевизором, и кто-то сообразительный пощелкал по каналам и нашел фильм, который ни один разумный человек не разрешил бы смотреть душевнобольным. А здесь все – начиная с Седой Мэри и Большого Билли и заканчивая самим Мерлином — были психами. Около тридцати человек разных возрастов, профессий, вероисповеданий, мужчины и женщины, которых объединяло одно: однажды в их жизнях и сознаниях что-то пошло не так, изменились законы их собственных миров, и общество избавилось от каждого из них, как от сломанной безделушки, которую нельзя выбросить, но можно спрятать подальше от глаз.

Добро пожаловать в госпиталь святого Георга – один из старейших госпиталей Лондона, где когда-то лечились особы королевской крови, а в недалеком будущем, в эпоху рыночных отношений, толпы туристов будут сновать между койками пациентов и наблюдать за процедурами. Деньги теперь делают на всем, в том числе и на пациентах, жалобы которых ни один суд не станет рассматривать всерьез.

Несколько санитаров, очевидно, привлеченные суматохой, быстро оценили ситуацию и принялись разводить пациентов по палатам. Это означало, что электричество в ближайшее время не дадут. Если бы просто выбило пробки в подвале, уже послали бы болтливого Джейми их чинить. Значит, молния повредила где-то линию. Аварийного освещения для психиатрического отделения не полагалось. То есть оно было, конечно, но два дня назад его взялись ремонтировать и сломали еще больше.

Голоса постепенно стихли. Мерлин подтянул мерзнущие ноги к животу и уткнулся подбородком в колени. Если повезет, его не заметят на диванчике в дальнем углу. Однажды он уже провел на нем всю ночь, и его даже никто не хватился. С пациентом Джеймсом Мэтлоком никогда не было проблем, пациента Джеймса Мэтлока и держали-то в больнице по пустяковой причине. «Слишком богатая фантазия, замкнутость, депрессия, галлюцинации» – Мерлин не удивился бы, увидев именно такой диагноз в своей карте, но знал, что на самом деле его болезнь – шизофрения – совсем даже не пустяк. Просто очередная ложь.

Босые ноги не согревались, начал мерзнуть нос. Мерлин извернулся, чтобы понаблюдать за молниями, ярко рассекающими черное небо, словно прочная оболочка трескалась, как яичная скорлупа, и на свободу вырывался слепящий белый свет – пленник своей сущности, пленник жестокого мира.

С окна поддувало и капало: в суете его забыли закрыть, и на полу образовалась уже приличных размеров лужа. В ней отражался слабый колеблющийся свет, какой бывает только от огня, но кто сейчас в здравом уме будет использовать свечи вместо мощного фонаря? Мерлин вытянул руку и прошептал слова простенького заклинания, на которое раньше не требовалось особых усилий. А сейчас просто ничего не получилось.

Открылась дверь, и кто-то подошел к дивану вплотную. Мерлин, вздрогнув, сжался еще сильнее. Он не пойдет никуда. Из его палаты не видно молний и черного неба — только плотная листва огромного дуба, равного по возрасту самой больнице.

– Мерлин, – позвал его знакомый голос. Мягче, чем у большинства санитаров, более участливый, чем у врачей, слишком спокойный для пациента.

На плечо легла теплая рука.

– Ты же знаешь, что если опять застрянешь здесь на ночь, то подхватишь простуду. А терпеть твой насморк и кашель снова я не намерен.

Мерлин обернулся так быстро, что едва не свалился с дивана. Он давно перестал верить своему слуху, разочаровался в зрении, поэтому ухватился за руку в форменной рубашке санитара и торопливо ощупал ее, вдохнул едва уловимую смесь из стирального порошка, одеколона и запаха тела, узнавая и расслабляясь.

– Сегодня не твоя смена, – с подозрением заметил он и сел, освобождая место рядом с собой.

– Друг попросил подменить. У нас не принято отказывать, если действительно можешь помочь.

– Признайся, что ты просто хотел побыть со мной, – Мерлин криво улыбнулся и закусил губу. Это раньше он думал, что играет с огнем, поддразнивая и вспоминая былые времена. Теперь же, по истечении двух месяцев, он просто повторял старую шутку в духе своего безумия и с каждым разом все острее чувствовал, что очень правильно выбрал себе место жительства.

– А кто еще тебя вынесет? – усмехнулся Артур и кинул на пол мягкие тапки. Не забыл, позаботился. Из него получился «слуга» куда лучший, чем из Мерлина когда-то.

– Только не говори, что тебя окончательно прикрепили ко мне! Здесь так не делают.

– Здесь делают исключения, Мерлин, для таких как я.

За окном как-то особенно громко громыхнуло, молния на миг ярко осветила комнату, и Мерлин успел разглядеть в глазах Артура что-то такое… Он явно был доволен. Тем фактом, что руководство пошло ему навстречу и закрепило за ним пациента, болезнь которого он изучал для дипломной работы; отношениями, которые складывались у него с Мерлином, основанными на доверии и взаимной симпатии; дополнительными часами дежурств, что он брал с завидной регулярностью, словно, кроме него, в больнице никто не хотел работать; грозой за окном и возможностью тихо побеседовать в темноте, чувствуя себя забытыми людьми и временем на старом диванчике в дальнем углу общей комнаты.

– А ты всегда был исключением, – буркнул Мерлин. – Даже полторы тысячи лет назад.

На этот раз он сразу рассказал всю правду о себе, своей магии и о том, кем является Артур на самом деле – великим королем, спасителем Британии и его, Мерлина, личным проклятьем. А еще тем, без кого даже дышать сложно, но приходится, потому что вечная жизнь она такая – тянется, размазывая его по серой мостовой, по пыльным дорогам, потрескавшемуся асфальту, истончая, стирая грань между воспоминаниями и реальностью. Конечно, Артур не поверил, зато убедился, что у его самого тихого пациента умственное расстройство с особым размахом и что тот, кажется, влюбился в своего нового санитара. Последнее было вычислить легко, хотя бы по реакции тела Мерлина, когда Артур вздумал наблюдать за его мытьем, или по периодическим дерзким замечаниям, или по тому случаю, когда он заявил, что на коленях Артур смотрится лучше всего и что, если бросит завязывать шнурки и отсосет ему, может рассчитывать на ответную любезность. Последнее Мерлин ляпнул, накачавшись украденными у других пациентов лекарствами, когда понял, что Артур, такой близкий сейчас, на самом деле гораздо дальше от него, чем был даже тогда, когда мертвый уплывал на Авалон. Потом последовал ряд унизительных процедур и сильнейшая головная боль, но Мерлин ни на секунду не пожалел о своей выходке.

Артур снял с себя теплую жилетку, которую то ли не успел, то ли не пожелал оставить в шкафчике с остальной одеждой, и набросил ее на плечи Мерлина. Тот едва не утонул в смеси запахов родного тела, прикрыв на мгновение глаза, затем коротко кивнул в благодарность и неуклюже просунул руки в проймы рукавов.

– Давно я не видел такой грозы, – сказал Артур, глядя в окно.

– Успел добраться сюда до дождя? – поинтересовался Мерлин и незаметно придвинулся ближе.

– Почти. Промок немного, когда бежал от машины ко входу.

Мерлин осмелел и запустил руку в волосы Артура. И правда, влажные; и такие же мягкие, как он помнил.

– Я рад. Не хотел бы потом, если бы ты угодил в аварию, носить фрукты в травматологию: она на другом конце больницы.

– А фрукты наворовал бы в столовой? – Артур будто не обратил внимания на его маневры и продолжал невозмутимо смотреть в окно, изредка бросая взгляды на Мерлина.

– Сэкономил бы свои. Или попросил, иногда нам дают то, что мы просим.

Сильный раскат грома, казалось, расколол небо прямо над их головами. Запахло озоном, и к влажной прохладе и свежести добавился запах паленого, будто молния ударила в крышу, и теперь все здание могло вспыхнуть как спичка.

Артур настороженно повел носом, затем встал и выглянул в коридор. Мерлин наблюдал за ним, невольно любуясь его стройным телом и плавными движениями – навыки лучшего рыцаря, воина не пропали совсем, они таились где-то глубоко и нет-нет, но выходили наружу. Например, в минуты опасности, когда нужно было защитить его, Мерлина. Совсем как теперь.

– У нас все в порядке? – спросил Артур у кого-то в коридоре. Ему что-то приглушенно ответили.

– В дерево? – снова раздался голос Артура. – В тот самый дуб?

– Бр-бр-бр….

– У меня здесь пациент из одной из тех палат, из триста седьмой.

– Бу-бу-бу…

– Нет, все в порядке, я понял.

Артур вернулся на свое место, и Мерлин нетерпеливо впился в него взглядом. Спрашивать бесполезно, если не захочет, ни за что не расскажет, но ведь это как-то касается его палаты…

– В твоей палате разбито окно, – перехватив взгляд Мерлина при вспышке очередной молнии, пояснил Артур, – и кровь на раме. Они подумали, что ты выбрался наружу и убежал, хотели вызывать службу поиска.

Мерлин подумал, что они все тупые идиоты. Ну куда он денется, когда Артур здесь, рядом, и единственная возможность видеть его каждый день – оставаться пациентом этой больницы.

– И ты бы расстроился, если бы я сбежал? – просто так спросил Мерлин.

– Я бы очень удивился, – усмехнулся Артур.

Гроза не успокаивалась, санитары вновь забегали по коридору. Артур должен был быть с ними, он должен был отвести Мерлина в палату – пусть не в триста седьмую, в другую, пустовавшую, а сам присоединиться к остальному персоналу, но он остался на старом диванчике в темном углу общей комнаты. С Мерлином. Может быть, это ничего не значило, а может, говорило только о том, что Артур отлынивал от работы. Но Мерлин хотел верить, до безумия хотел верить, что Артур вспоминает его. Пусть не разумом, но сердцем.

Сейчас между ними сложились странные, на первый взгляд, отношения. Мерлин мог делать что угодно: обнимать Артура, даже приставать к нему немного, постоянно касаться и не признавать других санитаров, и ему это прощалось. Все, до единой выходки. Спокойно, почти равнодушно, совсем не так как раньше – с подзатыльниками и раздраженным «Идиот!». Теперь он, бывало, чувствовал себя подопытным кроликом, за которым Артур наблюдал, делая заметки, и позволял немного больше, чем другим, просто потому, что это забавляло его; и кролик из клетки часто превращался в кролика из шляпы фокусника – невелика разница.

Мерлин, осмелев, раз уж все равно терять было нечего, придвинулся к Артуру вплотную и положил голову ему на плечо. Теплая рука обняла его за плечи и прижала чуть крепче. Если закрыть глаза, то можно перенестись мыслями на пятнадцать веков назад, когда редкие объятия часто имели еще более приятное продолжение, и Артур в своей отвратительной манере шептал ему на ухо всякие глупости. Но Мерлин всегда понимал, что на самом деле ему пытались сказать.

Озоном запахло сильнее, гроза как будто начала уходить, уже не пугая приглушенными раскатами грома. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь скрипом оконной рамы да покашливанием – Мерлин все же умудрился простыть. Лужа под окном превратилась в маленькое озеро, и в ней все так же отражался колеблющийся золотой свет несуществующего пламени. Мерлин присмотрелся внимательнее, а потом огляделся по сторонам. Точно, никакого источника света нет, и даже на улице не горят фонари: линию до сих пор не починили. Тогда откуда…

Внезапно Артур вскрикнул и вскочил на ноги, загораживая собой Мерлина. Тот тоже поднялся и осторожно выглянул из-за его плеча. Перед окном на высоте около двух метров висела шаровая молния. Большая, размером с футбольный мяч, и не бледно-голубая, как часто показывали в фильмах про чудеса природы, а золотая. Мерлин, словно зачарованный, уставился на нее. Не может быть… и почему именно сейчас? Она была словно отголоском его силы, магии, которая с рождения текла по его венам, а потом пропала, ушла в небытие вместе с Артуром, оставив вместо себя черную пустоту, сравнимую лишь с горем от потери своей любви, судьбы, жизни.

– Она красивая, – завороженно выдохнул Мерлин. Артур кивнул, соглашаясь, и чуть повернул к нему голову, чтобы удобнее было говорить.

– Никогда такой не видел, – сказал он. – Ты заметил, как она влетела?

– Нет. Но думаю, она давно висела тут и отражалась в луже под окном. Мне понравились золотые блики на воде, но я так и не понял, откуда они.

– Здорово. Меня убьет в психушке шаровая молния, – Артур тихо рассмеялся, разглядывая золотой шар.

– Ты слишком беспечен для санитара, – Мерлин осторожно убрал руки с его плеч и отступил в сторону. Он не сводил взгляда с молнии, всматриваясь в ее глубину, стараясь разглядеть в ней что-то, как… Ее форма начала меняться. По поверхности пошла рябь, идеальный шар превратился в овал, а потом из него выделились два отростка, ставших крыльями, вытянулась морда и появились лапы… и вот перед Мерлином, светясь еще более ярким золотым светом, чем раньше, завис в воздухе маленький дракон.

– Ты это видишь? – Мерлин слепо тронул Артура за локоть. – Пожалуйста, скажи, что видишь, – и развернулся к нему.

Артур мог потом отрицать, но дракона он видел абсолютно точно. Смотрел во все глаза, которым, кажется, отказывался верить, и на мгновение перестал контролировать Мерлина у себя за спиной.

Тот подался в сторону, обошел диван и остановился в трех шагах от молнии. Потом протянул руки к ней навстречу… и дракон опустился, зависнув всего в полуметре над полом. Мерлин радостно рассмеялся и шагнул еще ближе, потом еще…

– Мерлин, – позвал его Артур, голос звучал напряженно и предостерегающе. – Отойди оттуда.

– Нет, ты не понимаешь...

– Мерлин, послушай меня. Это просто редкое явление природы, и ничего не значит, ничего не доказывает…

– Правда? Ты в этом так уверен?

Дракон был как настоящий, да и сам факт… Ведь именно дракончику из языков пламени Артур поверил в тот первый раз, когда Мерлин рассказал ему о своей магии. Только тогда сила была внутри него и подчинялась мыслям и словам. Теперь же… что если его волшебство – это сгусток энергии, шаровая молния, влетевшая в окно? Что если нужно просто впустить ее в себя, и тогда золото вновь запылает в его глазах, и можно будет одним взмахом руки убедить Артура, что каждое слово, сказанное Мерлином о них двоих – истинная правда, в которую просто нужно поверить, чтобы вспомнить… Что если это его последний шанс?

Артур закричал что-то еще и дернулся вперед, собираясь оттащить Мерлина в сторону, но не успел. Мерлин сделал последний шаг к молнии, присел около нее на корточки и протянул руку, почти касаясь светящегося контура. Он поднял ликующие глаза на Артура, и тот на миг уловил в них отблеск, словно радужка тоже стала золотой… Дракон взмахнул крыльями, Мерлин потянулся, преодолевая последнее крошечное расстояние, но молния ловко ушла от контакта и быстро устремилась вниз, ударившись об пол. С лица Мерлина сползла улыбка, будто кто-то стер ее, как нарисованную мелом на школьной доске. Он вздрогнул, по телу пробежала судорога, пальцы на вытянутой руке скрючились, на лице теперь застыла гримаса боли, из открытого рта вырвался стон.

– Мерлин! – закричал Артур, в два прыжка оказался рядом и успел подхватить его, не позволяя упасть на пол.

Мерлин удивленно взглянул на свою ногу, стоящую в луже, о которую разбилась молния, закрыл глаза и отключился, по-прежнему не чувствуя в себе ни капли магии и успев подумать, что теперь, кажется, это он умрет на руках Артура и что совсем ничего не имеет против такого исхода...

За три месяца до этого…


Туристы столпились около каменной таблички, на которой был выбит год основания госпиталя и имя архитектора. Во все времена ценились такие ненавязчивые напоминания о вечности некоторых творений, которые переживали своих создателей на долгие-долгие века. В годы войны южное крыло госпиталя было полностью разрушено, его восстановили только через десять лет после объявления мира. Без ремонта оно очень скоро стало похоже на своих близнецов, которым повезло сохраниться от бомб. Артур, держа в руке легкую куртку и проталкиваясь сквозь толпу, спешил именно туда, в психиатрическое отделение госпиталя святого Георга.

Преодолев крутую лестницу, застланную ковром, и немного поплутав в переплетении коридоров, он, после короткого стука и приглашения войти, толкнул дверь в кабинет главного врача отделения. Доктор Мэтьюз – мужчина средних лет с тронутыми сединой висками и с тонкими очками без оправы на немного удлиненном лице – поприветствовал его, пригласил присесть и предложил чаю. Знаменитая английская вежливость, которую сами англичане ненавидят, но привычно прячутся за ней, словно за ширмой.

– Нет, спасибо, – улыбнулся Артур и положил на стол пухлую синюю папку – его оценки, рекомендации преподавателей университета и главных врачей двух больниц, в которых он работал прежде.

– Мистер Коллинз, – обратился к нему доктор Мэтьюз, отодвинув от себя папку, – я получил насчет вас пару звонков и согласен на вашу кандидатуру без дополнительных рекомендаций.

– О, – Артур немного растерялся, перебирая в памяти всех знакомых, кто мог так здорово подсобить ему.

– У нас не хватает санитаров. На прошлой неделе уволились двое, и ваш приход, честно говоря, очень кстати.

Теперь ясно. Им просто не хватает персонала, и они готовы взять любого желающего, пока, возможно, не найдут кого-то более подходящего. Если, конечно, понадобится.

Артур поблагодарил доктора Мэтьюза, похвалил его больницу, упомянув, что она считалась одной из лучших среди выпускников его университета, и многие мечтали оказаться на его месте, и он будет рад работать здесь и после получения диплома, и…

На самом деле Артур не собирался задерживаться в госпитале святого Георга. Сейчас ему банально нужны были деньги и материал для дипломной работы. Госпиталь действительно имел неплохую репутацию, но располагался далековато от дома, и по утрам из-за пробок добираться приходилось полтора часа.

В конце разговора доктор Мэтьюз предложил Артуру ознакомиться с госпиталем и сделал один короткий звонок.

Майкл, санитар, которого вызвал доктор Мэтьюз, оказался веселым рыжим парнем с широкой улыбкой и большими для его мелкой комплекции руками. Он показал Артуру больницу, рассказал пару забавных историй из практики, объяснил, что в дежурке на втором этаже лучше не показываться – это вотчина врачей. Жалко, конечно, потому что рядом располагалась раздевалка медсестер. Артуру предстояло работать на третьем этаже. Майкл добавил, что за ним закрепят определенный участок – для начала пять-шесть пациентов, за которыми придется присматривать, некоторых мыть, если сами не смогут, убирать за ними, водить на завтраки и сеансы групповой терапии. «Они привязываются к нам, – сказал Майкл, – как дети к своей матери, и частая смена персонала вгоняет их в дикий стресс. Не всех, конечно, здесь есть полные психи, которым место в тюрьмах, но их богатые родственнички успели заплатить кому надо. С такими лучше не связываться – тебе же потом боком выйдет».

Они шли по безликим коридорам, ничем не отличавшимся от сотен таких же во многих других больницах Лондона. Артур машинально читал таблички на дверях и думал, скольким из находящихся здесь людей повезет вылечиться, а сколько так и останется в этих палатах навсегда. И те, вторые, неспособные даже осознать, что их заперли здесь только потому, что они слишком сильно отличались от остального общества, вызывали настоящую жалость. Они ведь действительно были больны, превратившись из адвокатов и отцов семейств в безумных больших детей, таких же жестоких и не отдающих отчета своим действиям. Современная медицина умела творить чудеса, но все же слишком часто оказывалась бессильной.

Артура ознакомили с его участком работы – палаты с начала счета, пропуская чулан и туалет. Госпиталь слишком гордился своей репутацией, чтобы дать полную нагрузку новичку. Пациентов оказалось пятеро. Все спокойные и беспроблемные: двое стариков, двое мужчин среднего возраста, не обративших особого внимания на нового санитара, и один молодой парень.

– Его зовут Мерлин, – протянул Майкл, вчитываясь в карту, – ты не думай, я знаю их всех до одного, но этот не отзывается на свое настоящее имя. Вот смотри.

Он протянул карту Артуру. Там имя пациента — «Джеймс Мэтлок» — было зачеркнуто, а сверху от руки кто-то написал «Мерлин Эмрис».

– Он только на Мерлина и отзывается, – усмехнулся Майкл. – Иногда представляется Эмрисом, особенно, если думает, что ему угрожает опасность. То ли мнит себя волшебником из сказки, то ли просто издевается, с ним не всегда поймешь. Его перевели к нам несколько месяцев назад из Дублина: вроде кто-то похлопотал за него. Хороший парень, молчаливый, никаких проблем.

Эта характеристика полетела ко всем чертям, когда Мерлина не оказалась в палате. Майкл тщательно обследовал ее, заглянул в ванную комнату, за шторы, посмотрел под кроватью и недоуменно почесал затылок, взъерошив ярко-рыжие волосы.

– Честное слово, никогда раньше такого не было! – воскликнул он, а потом хлопнул себя по лбу. – Совсем забыл. Скорее всего, его опять забыли увести из общей гостиной. Меня не было, его там и не заметили.

Поэтому Артур впервые увидел Мерлина скрючившимся в позе эмбриона на старом диванчике в темном углу общей комнаты. Он с интересом разглядывал затылок с короткими черными волосами, худую спину, на которой выступали позвонки, смешную пижаму и костлявые лодыжки, выглядывающие из штанин.

– Мерлин, – позвал Майкл и тронул его за плечо. – Познакомься с новым санитаром, он…

Мерлин нехотя обернулся, собираясь, наверное, отпихнуть Майкла в сторону и продолжить свое бессмысленно занятие, но… Его взгляд зацепился сначала за ноги Артура, поднялся выше, цепко изучая очертания тела, и, наконец, остановился на лице, на глазах… Артур сглотнул. У парня оказались невероятные синие глаза, и на этом бы все, но… Их выражение. Ни у одного психа Артур не видел такого выражения глаз. В них, казалось, было все: и боль, и радость, и тоска, и любовь, и безразличие, и злость, и апатия… Все, все одновременно! Артур не мог отвести от них взгляда. Мерлин сел, не прерывая контакта, опустил босые ноги на пол и протянул к нему руку.

– Артур, – он не спрашивал, он утверждал.

Артур кивнул, поймал оказавшуюся очень холодной ладонь и машинально сжал, согревая. Мерлин внезапно соскочил с диванчика и повис у него на шее, обнимая и тычась в щеку ледяным носом. По его лицу катились слезы, и он все время твердил: «Артур, Артур, Артур…», словно скороговорку. Майкл стоял рядом, донельзя удивленный, никого другого в общей комнате, к счастью, не было. Артур осторожно обнял худые плечи и погладил Мерлина по спине. Если бы у него спросили в этот момент, что он чувствует, он бы вряд ли ответил. Только знал откуда-то, что Мерлин неопасен, и что с ним будут еще такие проблемы, которые Майклу и не снились. А пока его нужно было только успокоить, не отталкивать от себя.

Когда Мерлин полез целоваться, Майклу все же пришлось оттащить его от совсем не сопротивляющегося Артура.

– Артур? – теперь с вопросительной интонацией произнес его имя Мерлин.

– Да, ты прав, меня зовут Артур, – он прочистил горло и одернул свитер, чувствуя на плече мокрое от слез Мерлина пятно. – И я новый санитар госпиталя. А ты, значит, Мерлин?

Тот слабо кивнул и снова посмотрел ему в глаза так пристально, будто надеялся заглянуть в душу, а потом выдохнул и словно сдулся на глазах, становясь меньше и обвисая безвольной куклой в руках Майкла.

– Да, – усмехнувшись уголком губ, ответил Мерлин. – А ты этого не знал?

– Прочел в карте, а потом Майкл указал на тебя, – пояснил Артур, помня, что некоторые больные очень остро реагируют на ложь и нелогичность выводов.

– И ты совсем не знаешь меня, не помнишь? Мое лицо тебе незнакомо? – напряженно спросил Мерлин.

– Нет, – честно признался Артур. У него была хорошая память на лица, а у Мерлина – слишком запоминающаяся внешность, чтобы он мог забыть.

– Жопа, – подвел итог всему происходящему Мерлин, выпутался из рук Майкла и ушел к себе в палату. На пороге он оглянулся, смерил Артура все тем же невозможным взглядом и демонстративно захлопнул за собой дверь.

Майкл показывал Артуру что-то еще, объяснял правила поведения в кафетерии, раскрывал страшные секреты госпиталя, но Артур почти не слушал его. Он все еще видел перед собой глаза Мерлина и не мог отделаться от ощущения, что только что круто изменил свою жизнь. Нашел материал для диплома – это точно, но вместе с тем обеими ногами вляпался во что-то, что пока никак не мог ни объяснить, ни даже понять.



В свое первое рабочее утро Артур оставил палату Мерлина на конец обхода. Так можно было не спешить и потратить на странного парня чуть больше времени, чем на остальных. В любом случае одним из правил больницы был индивидуальный подход к каждому пациенту, а к Мерлину он требовался совершенно особый. И нужно было хотя бы прояснить для себя его поведение при их первой встрече. Майкл сказал, что Мерлин никогда ни на кого еще так не реагировал.

Мерлин сидел на кровати и читал книжку. Все в той же смешной пижаме – голубой, с изображением маленьких не то мечей, не то кинжалов, поджав под себя обе ноги и сосредоточенно теребя угол одеяла. Приход Артура он проигнорировал, только напрягся и перестал перелистывать страницы.

Артур заглянул в ванную, заметил капли воды на раковине и сырое измятое полотенце. Это означало, что Мерлин успел умыться и сделать необходимые процедуры до его прихода. Что было хорошо, некоторых приходилось мыть, елозя губкой по потным телам и следя, чтобы они не захлебнулись ненароком.

Завтрак начинался через полчаса. Артур подошел к шкафу с одеждой, перебрал несколько футболок и всего двое штанов, снял с вешалки первые попавшиеся и кинул Мерлину. Штаны и футболка тут же прилетели в него обратно. Артур терпеливо подобрал их и подошел к койке.

– Тебе нужно переодеться, – как учили, участливо сказал он. – Скоро завтрак, ты же не пойдешь на него в пижаме?

Мерлин отложил книгу и натянул на колени одеяло.

– Это психушка, придурок, здесь никто не обратит внимания, даже если я приду в столовую голым. А вот тебе влетит за это, и сильно, – Мерлин усмехнулся, украдкой поглядывая на Артура, будто ожидая чего-то.

– Сомневаюсь. Если потребуется, я сам одену тебя.

– Здесь запрещено насилие над пациентами.

– А я скажу, что у тебя был приступ, и мне пришлось принять меры.

– Да кто тебе поверит? Я примерный пациент этого дурдома.

– Все. А Майкл подтвердит, что вчера ты вел себя не совсем адекватно.

Мерлин вдруг замолчал, натянул одеяло до подбородка и опустил глаза в пол. Нашел на нем выщерблину поэстетичнее и уставился на нее, словно на картину Рембрандта. Артур сделал мысленную пометку, что вчерашняя тема – табу.

Он присел на кровать и, поколебавшись, отобрал у Мерлина край одеяла, осторожно отведя его запястье в сторону. Жилка под пальцем билась как сумасшедшая, пульс зашкаливал, наверное, за двести ударов. Мерлин попытался вырвать руку, но Артур не дал. Притянул его к себе поближе, потрогал лоб, убеждаясь, что жара нет, осмотрел зрачки. Он много раз слышал истории о том, что пациенты иногда исхитряются воровать лекарства у других пациентов или даже у врачей. Состояние Мерлина можно объяснить дозой наркотиков, но глаза у него были совершенно нормальные, как и язык, и реакции тела. Только во взгляде была невыразимая боль, и сердце отчего-то пустилось в галоп.

– Тебе нехорошо? – спросил Артур. – Что случилось?

– Лучше некуда, – буркнул Мерлин. – Будешь спрашивать дальше, повторю вчерашнее представление.

Он спрятал лицо в прижатых к груди коленях и глубоко задышал, стараясь успокоиться.

– Тебе… тебе неприятно мое общество? – Артур должен был спросить. Не потому что больница строго следила за взаимоотношениями пациентов и обслуживающего персонала, избегая любых негативных эмоций для первых, а просто из-за того, что вчера он успел почувствовать, насколько плохо стало Мерлину от того, что Артур не сделал чего-то важного, того, что Мерлин так от него ждал.

– Да нет, пусть будет, – Мерлин помотал головой и взъерошил себе волосы. – Не обращай внимания. Я же псих, забыл?

– Ни на секунду, – Артур вновь отобрал у него одеяло и заставил встать на ноги. Потом принялся расстегивать на нем пижаму, начиная с верхней пуговицы и спускаясь вниз. Мерлин отчего-то покраснел, накрыл руку Артура своей, а потом перевернул ее ладонью к себе и долго разглядывал, водя пальцем по линиям и немного щекоча кожу, легко и нежно. Артур наблюдал за ним, думая, что только что нарушил с десяток правил поведения с пациентами: общался с ним на равных, напомнил о болезни, провоцировал. И вот сейчас снова позволяет ему делать с собой что-то такое, что трудно назвать обычным интересом пациента к новому санитару. Хотя всякое бывает, природа человеческого помешательства еще мало изучена, но здесь дело было не в этом. Не в действиях, а в том, что Мерлин чувствовал и не хотел говорить об этом с Артуром. Может быть, позже он будет откровенен с лечащим врачом, и тот посоветует сменить ему санитара. А может, он замкнется, тем самым убивая остатки чистого разума в себе.

В конце концов, Мерлин все-таки переоделся сам и без разговоров позволил проводить себя на завтрак. Больше к Артуру он не прикасался, но весь тот день ладонь покалывало, будто кто-то продолжал гладить ее холодными пальцами…



На следующий день Артур увиделся с Мерлином только перед ужином, когда тот выходил из кабинета после еженедельного приема у лечащего врача. Утром палата Мерлина оказалась пуста, пижама была аккуратно сложена на краю застеленной постели, полотенце в ванной немного небрежно повешено на сушилку, в шкафу недоставало одного комплекта одежды. Что ж, голым он гулять не отправился, значит, беспокоиться пока было не о чем. В тот день Артуру пришлось внимательно следить за мистером Гловером, у которого случился понос. Мистер Гловер посчитал эту неприятность лучшим, что случилось с ним на этой неделе, и потом вспомнил о своих художественных навыках и любви к картинам в коричневых тонах… А затем нужно было мистера Нильсона заставить встретиться с дочерью и убедить его, что она вовсе не дьявол во плоти, а обычная девушка, которая его очень любит. После Артуру предстояло дежурить в общей комнате и на ужине. И он почти забыл о своем странном пациенте и о собственном необъяснимом желании быть ближе к нему.

Артур как раз направлялся в столовую, когда дверь в кабинет доктора Миллса, мимо которого он проходил, открылась, Мерлин споткнулся о порог, неуклюже повалился вперед и упал бы, не поймай его Артур.

– А, это ты, – равнодушно вздохнул Мерлин, выпутался и побрел в свою палату. Артур проводил его взглядом и решил не вмешиваться. В конце концов, он только санитар — не врач, не родственник, чтобы переживать за него и стараться завязать близкие отношения. Если бы в первую встречу Мерлин просто съязвил или даже проигнорировал его, Артуру и в голову бы не пришло волноваться. Но Мерлин все запутал своими объятиями, слезами – своей искренностью, пусть даже это было только проявление болезни.

Ужин прошел тихо, даже скучно. Артур сидел в углу и наблюдал за каждым из пациентов. Иногда завязывались драки, бывало, что у кого-то действительно случался срыв, и нужно было быстро сориентироваться и обезопасить других пациентов, но сейчас все будто превратились в благовоспитанных барышень и юношей из хороших семей. Пациенты больницы действительно были словно дети, живущие каждый в своем маленьком мире. Идеальном, выдуманном мире, где никто не запирал их подальше от общества и не пичкал лекарствами…

А после ужина Мерлин позвал Артура к себе в палату.

– Ты сейчас скажешь, что я совершенный псих, но… я просто не могу, Артур, – Мерлин с ногами забрался на кровать и забился в угол подальше от Артура. – Ты не удивился, что я в нашу первую встречу знал твое имя?

– Тебе кто-то сказал? Майкл?

– Нет, – Мерлин вздохнул, – разве что ты полторы тысячи лет назад.

Артур машинально улыбнулся и подавил желание рассмеяться. Мерлин не производил впечатления психа, верящего в переселение душ и прочую ерунду. Артур пока не прочел его карту, но был уверен, что его упекли сюда за депрессию, суицидальные наклонности или что-то подобное.

– Так давно? – глупо спросил Артур только для того, чтобы прекратить этот фарс.

– Слишком давно. Так давно, что я уже перестал ждать и надеяться, – Мерлин помотал головой, словно стряхивая с себя что-то неприятное, болезненное, и хитро прищурился. – Ты знаешь легенду о короле Артуре и его волшебнике Мерлине?

И вот теперь все встало на свои места. И имя, которым Мерлин, то есть Джеймс, просил называть себя, и то, что у Артура оно оказалось такое подходящее. Мерлин просто получил, как он думал, доказательства своей убежденности, что он великий волшебник, оставшийся без своего короля. Артур знал эту легенду, кажется, даже слишком хорошо знал. В детстве он прочитал все, что мог найти, пытаясь состыковать обрывочные и противоречивые сведения и найти правду. В то, что король Артур и Великий маг Мерлин существовали, он тогда не сомневался, и эта детская убежденность осталась с ним до сих пор. В некоторой степени. Но это совершенно не значило, что он поверит, будто его пациент – тот самый маг, а он сам – великий король былого и грядущего.

– Значит, ты – Мерлин, – вместо ответа на вопрос сказал Артур.

– Да-да, а ты…

– Король Артур?

– Именно! Я знаю, поверить сложно, но…

– Хорошо, – Артур улыбнулся, стараясь скрыть разочарование. Мерлин показался ему необычным, просто основательно потрепанным жизнью, запутавшимся парнем. Нормальным, почти не психом. А на самом деле… Мерлин верил в сказки, Мерлин жил в них, Мерлин был болен. – Есть простой способ проверить. Если ты маг, то наколдуй что-нибудь.

Оживление в глазах Мерлина угасло. Он почесал нос и немного смущенно признался:
– Не могу. После того, как тебя убили и ты отправился спать на Авалон, моя магия уснула вместе с тобой. С тех пор я обычный человек, лишенный судьбы, предназначения, но зачем-то живущий в ожидании, пока ты, наконец, проснешься.

– Но ты слишком молод для волшебника Мерлина.

– А, не смотри на мою внешность. За полторы тысячи лет она не поменялась нисколько. Наверное, чтобы ты меня узнал при встрече.

– Но я не узнал, – Артур подался вперед, глядя в синие невозможные мерлиновские глаза. – Мерлин…

– Что? – тот тоже подался вперед и даже как будто дышать перестал, ожидая продолжения фразы. Словно от этого зависела его жизнь…

– Ты должен принять лекарства, – сказал Артур и поставил на прикроватный столик пузырек. – Мне отдал их доктор Миллс, сказал, ты забыл таблетки в его кабинете.

Мерлин моргнул и отвернулся, не промолвив больше ни слова.



На следующий день Артур попросил карту Мерлина, путано объясняя что-то про дипломную работу и интересный случай. Доктор Мэтьюз распорядился дать Артуру доступ к картам всех пациентов, которых тот только пожелает, но запретил выносить их из кабинета лечащегося врача. На лучшее и рассчитывать было глупо.

У Мерлина оказался какой-то невнятный диагноз, содержащий слова «навязчивое состояние», «депрессия», «галлюцинации» и даже «шизофрения», но она была вычеркнута, словно кто-то сомневался в диагнозе или никак не мог поставить его. Что именно заставило Мерлина фантазировать о короле Артуре, врачи так и не выяснили. В карте были снимки его головного мозга, результаты анализов, записи бесед и многое-многое другое… Артур потратил на тщательное изучение содержимого карты и весь обеденный перерыв, и выходной, положенный ему после трех восемнадцатичасовых смен.

О своей якобы жизни великого мага Мерлин говорил уверенно, без тени сомнений описывая детали, некоторые случаи – будто действительно вспоминал, а не придумывал. Хотя для него так, наверное, и было. Мерлин говорил о своем учители Гаюсе, припоминал свойства некоторых трав, в том числе используемых в современной медицине, отлично знал историю, но иногда путался в событиях, вздыхая, что слишком много времени прошло и много чего случилось, вот он и забыл немного. Он производил впечатление умного образованного человека, иногда казался гораздо старше своих лет. Судя по карте, Мерлину было едва за двадцать.

О короле Артуре он говорил неохотно, иногда называя его болваном, но чаще, словно ему было больно об этом вспоминать, он замолкал в самом начале рассказа, не успев поведать, как Артура много-много раз пытались отравить, убить, заколдовать… Однажды это кому-то удалось, и Мерлин теперь проводил дни в ожидании своего короля.

– Что же с тобой случилось, Мерлин? – пробормотал Артур, глядя на экран планшета, где Мерлин безучастно молчал, пока доктор старался наладить контакт с ним. – Откуда ты взял эти истории и почему так в них уверен?

И за все годы, что Мерлин провел в больнице, никто не смог поставить ему однозначного диагноза. А значит, не смог назначить правильное лечение, лишая его шанса на выздоровление.

Артур закрыл последний файл электронной версии карты и решил, что так этого не оставит. Он пока еще только студент-медик, но необходимые знания у него есть, как и контакт с пациентом. Он поможет Мерлину, вылечит его, по крайней мере, сделает все возможное.

Когда Артур объявил об этом Мерлину, тот скривился и сказал, что не родился еще врач, способный помочь ему, зато родился сам Артур, которому нужно выбить из головы ерунду про лечение и просто вспомнить о том, кто он. Не факт, что это изменит что-то в большом мире, но в личном мирке Мерлина осуществит кардинальный переворот.

– Так не должно быть, чтобы ты, такой близкий, оказался чужим человеком, – путано объяснял Мерлин. – Ты – это ты, я знаю, я чувствую, но ты всегда был упрямым ослом, и даже сейчас не хочешь вспоминать.

– Какие именно отношения у тебя были с твоим королем? – с того момента, как Мерлин при первой встрече полез к нему с поцелуями, Артура очень интересовал этот вопрос, но он не решался его задать. Все-таки эта тема казалась ему слишком личной.

– Близкие, – нехотя буркнул тот. – Очень.

– Насколько?

– Он ценил меня, уважал и кланялся в ноги.

– Мерлин! – Артур фыркнул: даже в фантазиях Мерлина такого быть не могло, не с тем человеком, которого он описывал и о котором грезил даже во снах.

– Ну и мы иногда спали вместе, доволен? – Мерлин украдкой взглянул на него.

– В те времена?

Мерлин неопределенно повел плечами.

На тему фантазий Мерлина они говорили нередко. Обычно вопрос поднимал Артур, а Мерлин, постепенно теряя энтузиазм, старался что-то объяснить ему и доказать. Из его рассказов вырисовывался удивительный, такой настоящий мир, более реальный для Мерлина, чем сегодняшнее унылое существование. В этом Артур понимал его.

С каждым днем они проводили вместе все больше времени. Мерлин стал держаться Артура, даже когда тот работал или ухаживал за другими пациентами. Иногда он просто болтал, как самый обычный парень, интересовался новостями о мире и Англии, спрашивал о здоровье Королевы и советовал Артуру поскорее перехватить у нее власть, ведь корона Англии принадлежит ему по праву. Это звучало как веселая шутка, и Артур смеялся. По вечерам они много разговаривали, играли в карты, которые Артур тайно пронес под униформой и едва не попался, когда доктор Мэтьюз вызвал его на короткий разговор. Утром Мерлин дожидался Артура, пялясь в потолок, иногда читая книжку, и позволял за собой ухаживать, раздевать и отправлять в ванну.

Срыв, которого ждал доктор Миллс и в который Артур до конца никогда не верил, случился, когда Артур слег с простудой и не появлялся в госпитале три дня. Мерлин, не добившись от персонала информации о том, куда тот пропал, выкрал таблетки из кабинета доктора и выпил целую упаковку. Убить это его не убило, но таблетки оказались слабыми наркотиками и сделали свое дело. Артуру позвонил Майкл, спешно объяснив, что Мерлин требует только его, снова несет какую-то чушь, и это грозит серьезными проблемами. Артур приехал через час и убедил доктора Миллса пустить его к Мерлину. А после наслушался рассуждений о том, какой же он эгоистичный болван, и получил неожиданное предложение сделать минет. Мерлин даже не покраснел, как в тот раз, когда Артур решил понаблюдать за ним в душе. Это было в начале их знакомства, и Артуру пришлось применить силу, чтобы убедить Мерлина помыться. К его удивлению, тому это понравилось и даже больше, судя по тому, как он скрючился под душем, пытаясь скрыть крепкий стояк. Артур не стал принимать близко к сердцу предложение минета, сел рядом с завернутым в смирительную рубашку Мерлином и погладил его по вспотевшему лбу. Неужели ему было настолько плохо эти три дня, что он повел себя так… по-идиотски? Вскоре Мерлин уснул, утомленный своей выходкой и последующим промыванием желудка. Артур просидел с ним до утра. На всякий случай, если вдруг лекарства успели нанести больший урон его организму, чем думали врачи.



Прошел месяц, но Артур так и не продвинулся к своей цели – поставить Мерлину правильный диагноз. Слишком убежденно тот говорил, слишком много деталей и подробностей приводил, чтобы это было просто выдумкой или галлюцинацией. Была понятна растерянность многих врачей. И Артур решил пойти дальше, и выяснить все о детстве Мерлина, его семье и истоках его фантазий, но… не смог. Данные в карте были обрывочны, в ней упоминалось только то, что деньги на лечение Мерлина поступают регулярно в нужной сумме, а в больницу, из которой его перевели в госпиталь святого Георга, он пришел добровольно с улицы и отказался рассказывать о себе что-либо. Он не разыскивался полицией или другими спецслужбами, был совершеннолетний, оплачивал лечение, и этого главным врачам оказалось достаточно. Сам Артур не нашел ничего, и его расследование зашло в тупик.

За три последующих месяца, которые Артур проработал в больнице до момента появления шаровой молнии, он больше не возвращался к своим поискам. Зато очень привязался к Мерлину, подружился с ним и с каждым днем все сложнее представлял себе жизнь без него. Это немного пугало, но Артур предпочитал не задумываться на этот счет. Он благополучно защитил диплом и устроился в госпиталь на полную ставку, сумев убедить доктора Мэтьюза не сильно увеличивать нагрузку в связи с тем, что Мерлину требовалось сейчас гораздо больше его внимания, что остальным пациентам.

– Меня очень заинтересовал его случай, – Артур отделался дежурной фразой, и доктор Мэтьюз согласился…

Мерлин больше не пытался убедить Артура в его королевском прошлом, и с ним стало гораздо проще и приятнее общаться. Как с другом. Немного сумасшедшим, часто впадающим в депрессию, иногда словно носящим на плечах всю тоску этого мира другом. И Артур старался отплатить ему чем мог…

После удара молнией Мерлин не приходил в себя несколько дней. Артур все свободное время проводил рядом с ним, иногда держал за руку и корил себя за то, что совершил столько ошибок за один единственный вечер. Во-первых, позволил Мерлину встать в лужу, когда в нескольких десятках сантиметров от него висел сгусток чистого электричества. Во-вторых, после взрыва молнии, не сразу сориентировался и некоторое время бессмысленно метался по третьему этажу с Мерлином на руках, пока не догадался отнести его в другое крыло больницы, где работал аварийный генератор. В-третьих, не смог удержать себя в руках и устроил небольшой скандал, не желая отдавать Мерлина никому, кроме врачей. После Артур немного остыл, попросил перевести Мерлина в психиатрическое отделение при первой возможности и извинился перед медсестрами и врачами. Все три дня Артур думал об этом и о многом другом, что касалось Мерлина.

В первый день Артур собирался отругать Мерлина, как только тот проснется, во второй – пригрозить, что потребует перевода или уйдет в хирургию интерном, на третий просто просил его шепотом очнуться. Он с трудом устроился в жестком, слишком маленьком кресле и прикрыл глаза, вслушиваясь в писк приборов и держа Мерлина за руку.

– Ты ничего не вспомнил?

Артур вздрогнул и подался вперед. Мерлин смотрел на него, тараща свои невозможные глаза и демонстрируя отменные круги под ними – последствие удара током.

– Это же был дракон, ты видел? Самый настоящий! И он должен что-то значить, правда?

Артур осторожно убрал руку, к разочарованию Мерлина, и покачал головой.

– Я видел только шаровую молнию и идиота, который полез обнимать с ней и едва не умер от собственной глупости.

– Но это был дракон! – отчаянно возразил Мерлин. – Золотой дракон…

– Ты снова все придумал, – жестко оборвал его Артур.

Там, в темноте общей комнаты, была только шаровая молния. Да, она отливала золотом, да, очертаниями она была не совсем обычная, и ее можно было принять за дракона, но… фантазии Мерлина едва не убили его, и Артур никогда не простит себе этого. Он поддерживал их, питал расспросами, своим интересом, он вел себя иногда, как лучший друг Мерлина из снов и мечтаний ─ как король Артур его воспоминаний. И к чему это привело?

Артур очень испугался. Когда прижимал бесчувственного Мерлина к себе, орал на врачей, и думал, что в следующее мгновение может стать слишком поздно; когда смотрел на его белое лицо и радовался едва заметно раздувающимся ноздрям; когда на короткое мгновение он почувствовал в себе кого-то сильного и древнего, для кого Мерлин был важнее всех на свете. Он осознавал себя королем Артуром, когда бежал по коридорам в другое крыло госпиталя, когда ругался с врачами. И он остался просто Артуром, стоило лишь видимой опасности отступить и оставить место вязкому ожиданию и самобичеванию.

Артур ушел из палаты Мерлина, не сказав больше ни слова. Не мог, словно, если открыть рот, из него посыплются жабы и ядовитые проклятья или хлынут слезы – один черт. Артуру нужно было разобраться в себе и понять, что следует делать дальше и не сходит ли теперь с ума он сам.

__________

Примечание:
*Водяной прыгун или Ламхигин-и-Дур – создание из валлийского фольклора, обитает в топях и озерах, рвет сети и утягивает рыбаков в воду, топит и пожирает овец. В названии главы термин использован иносказательно.

Продолжение в комментария...

@темы: angst, Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, NC-17, romance

Название: Торт из «Волшебной лавки»
Авторы: Lori May & Master_Igri
Бета: Master_Igri
Оформление:ДавыдоФФ
Пейринг: Мерлин/Артур
Рейтинг: NC-17
Размер: ~4900 слов
Жанр: флафф, юмор, PWP
Предупреждения: некоторый ООС персонажей
Саммари: "...шоколадка, мармеладка... Будет им с Артуром сладко"
Тема №1: Реинкарнация

читать дальше

— Спрятался? — Моргана неслышно подкралась сзади и ладонями закрыла Артуру глаза.
— С чего ты взяла? — он легко убрал ее руки и повернулся.
— Ну…— Моргана хитро прищурилась, — начнем с того, что гости собрались внизу, все ждут официального заявления, а главный виновник отсиживается в своей комнате.
— Я не отсиживаюсь, — Артур вздохнул, — мне просто нужно подумать.
— О чем? Об искренности своих чувств к Гвен?
— Моргана, не начинай! — Артур предупреждающе поднял вверх палец.
Сестра в ответ только закатила глаза и покачала головой:
— Похоже, я одна в них не верю?
— Да.
— Послушай, Артур! — Моргана топнула ногой. — Хватит притворяться! Я же вижу, что тебе на нее, по большому счету, плевать. Разница только в том, что Гвен играет свою роль гораздо лучше, чем ты. Зачем вам эта комедия? Ты хочешь позлить отца? Доказать ему, что можешь не подчиниться?
— Вот не надо мне тут… я собираюсь жениться на Гвен и точка. Да, возможно, горячей любви и страсти между нами нет, но это осознанное обоюдное решение.
— Не верю.
— Дело твое.
— Артур! Понимаешь, что если сейчас ты спустишься вниз, и вы объявите о помолвке, то потом отступить будет очень сложно? Если ты вдруг передумаешь перед свадьбой, то разразится грандиозный скандал. Отец многое тебе может простить, но это — вряд ли. Подумай над моими словами, а? — последнюю фразу Моргана произнесла почти жалобно.
С тех самых пор, как она узнала о предстоящей помолвке брата, не проходило ни дня, чтобы Моргана не пыталась его отговорить. И не потому, что Гвен ей не нравилась… Просто, по мнению Морганы, она совершенно не подходила Артуру.
— Я понимаю, я знаю, я в курсе! — в голосе Артура послышалось раздражение. — У меня нет другого выхода и более подходящей на роль будущей жены кандидатуры.
— Тогда объясни мне, на кой черт тебе вообще сдалась эта жена? — Моргана вцепилась в лацканы его пиджака и гневно сверкнула взглядом.
— Не могу. Ты просто не поймешь.
— А вдруг?
— Нет, — Артур устало провел рукой по лицу, — это личное.
— Я лишний раз убеждаюсь, что мой брат — идиот, каких поискать, — проворчала Моргана, оставив пиджак Артура в покое.
— Терпи, другого у тебя нет.
В ответ она показала ему язык.
— Если тебя это хоть немного утешит, — Артур сделал многозначительную паузу, — я собираюсь развестись через год.
— Утешило! — фыркнула Моргана. — Гвен об этом знает?
— Конечно. Это было ее условием.
— Значит, я права, и ваш брак — фикция?
— Надеюсь, у тебя хватит совести никому не рассказывать об этом?
— За кого ты меня принимаешь? — надулась Моргана, совсем как в детстве.
Артур притянул ее к себе и быстро обнял.
— Ну, хорошо, — вздохнула она, — признаю, ты не совсем идиот.
— Спасибо! — Артур криво улыбнулся.
— И вы целый год будете изображать счастливых супругов?
— Придется.
— А как же Ланс?
— А что Ланс?
— Ну… у них с Гвен чувства и все такое…
— Я им мешать не буду.
— Артур! — Моргана освободилась от объятий и серьезно глянула на брата. — Признайся, ты гей?
— С чего ты взяла? — Артур немного опешил от такого поворота. Да, иногда он предпочитал мужчин, но полагал, что скрывает этот факт довольно тщательно.
— Непонятная помолвка, фиктивный брак… Что еще я могла подумать?
— Я не гей.
— У тебя кто-то есть?
— Нет.
— Тогда…
— Моргана, просто не задавай вопросов, ладно?
— Я все равно узнаю.
Артур промолчал. Причина у него была. Весьма существенная, кстати. Но вряд ли кто-то, особенно Моргана, мог бы правильно понять его в данной ситуации. Он и сам до конца не понимал, для чего заварил всю эту кашу. Просто…
— Ладно! — Моргана дернула его за рукав. — Я приготовила тебе подарок. Решила подсластить эту горькую пилюлю, которую ты ошибочно называешь помолвкой.
— Что за подарок? — Артур обрадовался возможности перевести разговор с неудобной темы.
— Это настоящее произведение искусства! — Моргана подмигнула брату. — Пойдем, я тебе покажу!
— Мне пора вниз, к гостям.
— Подождут, — она нетерпеливо тряхнула головой, — сначала я хочу тебе его вручить.
Артур послушно пошел за ней. Снизу доносились негромкая музыка и нестройный хор голосов, а на втором этаже особняка было тихо.
Моргана буквально впихнула Артура в библиотеку и плотно прикрыла за собой дверь, попутно указывая взглядом в центр комнаты, где на столе возвышался… торт. Нет, не так. ТОРТ! Огромный торт.
Артур неверяще уставился на него. И дело было вовсе не в том, что именно сестра выбрала в качестве подарка… Дело было в том, что торт представлял собой — господи, это просто невозможно! — точную копию Камелота. В сильно уменьшенном варианте.
Величественные замковые стены, острые шпили башен с красно-золотыми стягами, мощеный булыжником внутренний двор… Маленькие человеческие фигурки из мастики выглядели слишком реалистично: отряд рыцарей, конюх, ведущий оседланного жеребца, слуги, столпившиеся у главной лестницы… На крыше Южной башни не хватало трех черепиц… У Артура перехватило дыхание. Он жадно впитывал каждую маленькую деталь, воскрешая в памяти настоящий замок, каким помнил его до сих пор.
Торт пах шоколадом, ванилью, ромом и жареными орехами. Артур рассматривал его как чудесное видение, перебирая такие далекие и дорогие воспоминания. Моргана права — это настоящее произведение искусства.
— Моргана! — горло перехватило от эмоций. — Где ты его заказывала?
— Нравится? Я же говорила, что это…
— Да-да-да! — нетерпеливо перебил сестру Артур. — Кто его делал?
— Шеф-кондитер, — Моргана с недоумением воззрилась на брата. — В паре кварталов отсюда есть кондитерская «Волшебная лавка», мне ее София расхваливала на все лады… Утверждала, что главный кондитер просто кудесник. Как видишь, не обманула…
— Моргана! Ты чудо! — Артур крепко стиснул ее в объятии.
— Да что случилось-то? Объясни толком…
— Потом! Все потом! — Артур уже доставал телефон. — Гвен? Да, послушай. План Б — помолвка отменяется. Я не знаю… Да… Придумай сама что-нибудь… Что? Мне все равно… Ну, хочешь, свали на меня… Да, да… счастья вам с Лансом…
— Артур? Артур, что ты творишь? — Моргана выскочила вслед за братом из библиотеки.
Артур, на ходу срывая галстук, бежал к себе в комнату. Моргана бесцеремонно ввалилась следом.
— Ты собираешься удрать с собственной помолвки?
— Да, — коротко подтвердил Артур, швыряя пиджак на кресло и рывком расстегивая рубашку. Несколько пуговиц не выдержали такого напора и весело поскакали под кровать.
Полуголый Артур ринулся в гардеробную, извлек оттуда потертые джинсы, первую попавшуюся футболку и синюю толстовку. Ничуть не смущаясь присутствия сестры, быстро переоделся.
— Отлично, ты сбегаешь, — резюмировала Моргана. — Причину не объясняешь.
— Поверь, она тебе ни о чем не скажет, — бросил Артур. Торопливо натянул футболку, сунул в задний карман джинсов бумажник и телефон.
— А как вы с Гвен объясните причину разрыва? — полюбопытствовала Моргана.
— Не знаю. Гвен справится сама.
— Очень по-мужски, — фыркнула сестра.
— Она обещала помочь.
— А что ты скажешь отцу?
— Вот об этом я буду думать в самый последний момент. Моргана, — Артур положил руки ей на плечи и заглянул в глаза, — ты меня не видела, хорошо? Я сейчас убегу через черный ход, не хочу, чтобы меня останавливали и задавали ненужные вопросы.
Моргана растерянно кивнула.
— Спасибо! Я знал, что тебе можно доверять, — Артур подмигнул сестре и метнулся к двери.
— Артур!
Он обернулся.
— Он того стоит?
Моргану не проведешь! Артур широко улыбнулся ей и подтвердил:
— Определенно!

До «Волшебной лавки» Артур добрался за десять минут. Спрашивать адрес у Морганы не было нужды — он много раз проезжал мимо кондитерской, но и подумать не мог, что все это время… Вот черт! Артур мчался по улице, лавируя между прохожими и пугая их, едва не попал под машину, перебегая дорогу на красный сигнал светофора. Повезло еще, что по пути не встретился полицейский, иначе штрафа было бы не избежать. Сердце колотилось как сумасшедшее, от радостного предвкушения по телу разливалось тепло. В кармане джинсов беспрестанно вибрировал мобильник — не иначе, отец, — но Артуру было не до него.
Возле дверей «Волшебной лавки» Артур остановился и постарался успокоиться, перевести дух. Несколько минут он торчал у входа, не решаясь войти и пытаясь заглянуть внутрь через постоянно открывающиеся двери. Колени дрожали, во рту пересохло. Артур пощупал свое лицо. Ну, конечно, улыбка, неудержимая и, наверняка, глупая. Всего несколько минут отделяли его от того момента, когда он сможет увидеть Мерлина, которого не видел с прошлой жизни. Вряд ли на земле есть кто-то, кто в мельчайших деталях помнит Камелот. Только он сам и Мерлин. И торт — лишнее тому подтверждение.
Интересно, сильно Мерлин изменился? Помнит ли Артура, искал ли его?
Отдышавшись, он решительно толкнул дверь. Прямо с порога Артура окружили теплые ароматы свежей сдобы, корицы, меда, кофе… Внутри «Волшебная лавка» выглядела очень уютно: помещение, залитое светом из больших окон, круглые столики, накрытые клетчатыми скатертями, стулья с резными спинками. Деревянные кадки с невысокими деревцами, усыпанными глянцевыми листочками, стены обиты светлыми панелями, увешаны разнообразными гравюрами. Во всю правую стену тянулась стеклянная витрина, и сколько же всяких сладостей в ней было! У Артура глаза разбежались, а желудок тут же напомнил, что все еще пуст.
Смущенно сглатывая, Артур напомнил себе, за чем именно пришел. Сначала он найдет Мерлина, а уже потом отдаст должное всем этим восхитительным лакомствам.
Артур подошел к администратору.
— Здравствуйте! — миловидная блондинка приветливо улыбнулась. На бейджике значилось «Вивиан».
— Здравствуйте! — Артур вернул улыбку. — Мне нужна ваша помощь. Я могу увидеть шефа-кондитера?
— Что-то не так?
— Нет-нет! — Артур поспешил успокоить девушку. — Все отлично! Моя сестра заказывала у вас торт, он оказался просто восхитительным, и теперь мне бы хотелось лично поблагодарить человека, создавшего такую красоту.
— Вы можете оставить запись в книге отзывов…
— Нет, я бы хотел личную встречу. Пожалуйста, Вивиан… это очень важно для меня! — Артур беззастенчиво воспользовался своим обаянием, против которого не устояла еще ни одна женщина. Все средства хороши, когда речь идет о достижении главной цели всей жизни — найти Мерлина.
Вивиан, поколебавшись, кивнула:
— Хорошо, я сделаю для вас исключение.
Артур замер. Вот сейчас он увидит Мерлина. Наверняка, в дурацком белом колпаке и переднике, или что там носят кондитеры? От Мерлина будет восхитительно пахнуть конфетами и какао, на кончике носа — красоваться мука, а руки будут перепачканы вишневым сиропом… Артур чуть не облизнулся. Подумать только, в этой жизни Мерлин — шеф-кондитер! А сам он — чертов сластена, готовый за сладкое душу продать! И по утрам Мерлин будет готовить десерты, а Артур — слизывать их с его груди или… Додумать ему не дала Вивиан — она привела Артура к двери, ведущей в святая святых — на кухню — и толкнула ее.
Запахи стали еще насыщеннее, чем в зале, еще больше дурманили голову и будоражили воображение. Артур взглядом искал Мерлина.
— Вивиан! Почему на моей кухне посторонние? — раздался зычный бас, немедленно вернувший Артура с райских небес на грешную землю. Голос явно принадлежал не Мерлину. А в следующее мгновение перед ним возник высокий крепкий мужчина с проницательным взглядом каре-золотых глаз. Мужчина хмурился.
— Шеф Килгарра, это…
— Артур Пендрагон, — подсказал Артур.
—…мистер Пендрагон захотел лично поблагодарить вас за выполненный заказ.
Килгарра выглядел не очень дружелюбно, продолжая сверлить Артура взглядом. Это и есть тот самый шеф-кондитер? Нет, это какая-то ошибка! Определенно, ошибка!
— Да, знаете, торт просто великолепен! — отмер Артур. — Замок получился таким правдоподобным, и все эти маленькие детали, они… они создали потрясающую достоверность. Да.
Килгарра смерил Артура взглядом:
— У меня есть пара минут, и если вы не возражаете, мы могли бы продолжить разговор. Вивиан, тебе работать не нужно?
Шеф остро зыркнул в сторону блондинки, и та поспешила убраться с кухни. Видимо, Килгарра имел непререкаемый авторитет среди сотрудников.
— Итак, — Килгарра закрыл за ними дверь своего кабинета, оставляя за ней звуки кухни, и повернулся к Артуру. — Я полагаю, восхитил вас вовсе не сам торт — все эти бисквиты, начинка, мастика, — а именно рыцарский замок?
Артур кивнул.
— И что? — Килгарра уселся в кресло, сложил кончики пальцев вместе и вперил в Артура испытующий взгляд.
— Откуда все эти детали? Вы сами его придумали?
— Мистер Пендрагон, я всегда сам придумываю то, что впоследствии станет кулинарным шедевром. Мисс Ла Фей специально оговорила, что хочет торт именно в виде рыцарского замка. Мы выполнили заказ в соответствии со всеми требованиями.
— Мистер Килгарра! — Артур не очень почтительно перебил шефа-кондитера. — Я не верю, что именно вы рисовали эскиз замка, или как он там называется…
— Чушь! — фыркнул Килгарра.
— Откуда вы можете знать, что… — Артур вдруг осекся. А в чем, собственно, его претензия? Да, Килгарра не мог знать, как выглядит Камелот, но и Артур не мог сказать, откуда он это знает. Его за сумасшедшего примут в лучшем случае.
— Скажем, у меня прекрасная память и отличная фантазия, — снисходительно произнес Килгарра.
Облом! Мерлина здесь явно нет. Артур пригорюнился. В кармане снова завибрировал мобильник. А ведь он только что сбежал с собственной помолвки! Ну и что, что никогда всерьез не собирался жениться?!
— Торт просто великолепен, — вздохнул Артур, поднимаясь. — Вы настоящий мастер.
Килгарра самодовольно ухмыльнулся и проводил Артура взглядом. До судьбоносной встречи о своих прошлых жизнях помнил только один из них. И в этот раз точно не Мерлин — Килгарра лично убедился. А вот сам Килгарра помнил все свои перерождения, но, к сожалению или к счастью, не всегда встречался с этой парой — Артуром и его возлюбленным Мерлином.
Конечно, можно было поступить гораздо проще и гуманнее, свести их самому, но… Идея с тортом Килгарре очень понравилась. Он десятки раз видел Артура, проходящего мимо окон кондитерской, но ни разу тот не зашел внутрь. Фигуру, что ли, берег от соблазнов? Коварный план зародился в тот самый момент, когда к нему попал бланк-заказ от Морганы. На самом деле Килгарре хотелось посмотреть на реакцию Артура, когда тот примчится в кондитерскую и вместо своего обожаемого Мерлина увидит его. Конечно, немного низко вот так играть на чувствах, но старый дракон до сих пор не мог простить Артуру того, что тот когда-то намеревался его убить.
Килгарра побарабанил пальцами по столу и улыбнулся — Мерлин как раз в этот самый момент должен был подходить к кондитерской.
Невидимые часы вечности отсчитывали последние минуты.

Артур ушел в расстроенных чувствах. Мерлина тут не оказалось! Что может быть хуже? Он с досады пнул носком кроссовка камушек и негромко выругался. Достал из кармана телефон. Восемнадцать пропущенных вызовов от Утера, гневное сообщение от него же с требованием объяснить, что происходит. Артур равнодушно просмотрел смс от отца, обнаружил еще четыре: два от Гвен, одно от Морганы и одно от Ланса. Помолвка удачно не состоялась, впереди маячил неминуемый разговор с отцом и расспросы сестры.
Черт! Черт, черт, и черт! А ведь такая хорошая была идея, сплошные простота и логичность!
Артур обладал аналитическим складом ума, и ему не составило особого труда проанализировать все их предыдущие встречи. Тут очень кстати оказалось то, что все свои прошлые жизни он помнил отлично. В подавляющем большинстве случаев они встречались с Мерлином при особых обстоятельствах: в стрессовой ситуации или когда один из них оказывался в смертельной опасности. В этой части сценарии, написанные для них кем-то на небесах, оригинальностью не отличались. Например, в прошлый раз это было в 43-м, когда Мерлин тащил на себе раненного Артура, пригибаясь под градом пуль, и от его отчаянной храбрости у Артура холодели руки. А может, от потери крови. Как Мерлин вообще его нашел среди полусотни погибших солдат — для Артура так и осталось загадкой.
Снова оказываться при смерти Артуру не очень хотелось — еще в прошлый раз не понравилось, — а вот встретить Мерлина — до дрожи в коленках. Поэтому он и решил самостоятельно смоделировать «стрессовую» ситуацию, не придумав ничего лучше, кроме как объявить о помолвке, поместить объявления во всех печатных изданиях, местных радио и телестанциях. Мерлин должен был услышать новость, все вспомнить и сразу же найтись. Ну, отличная идея, серьезно! Он ведь не даст Артуру снова жениться на Гвен? Не даст, правда? Артур очень на это надеялся. И вот его блестящий план с треском провалился.
Артур задумался и едва не налетел на кого-то.
— Болван! Смотри куда идешь! — раздался сердитый голос.
Артур вскинул взгляд на его обладателя и едва не упал. Перед ним стоял Мерлин собственной персоной! Артур замер, жадно разглядывая его: черные джинсы и красная футболка, свернутая трубочкой газета, зажатая в кулаке, слегка вьющиеся темные волосы, выбивающиеся из-под бейсболки.
— Чего пялишься? — довольно недружелюбно поинтересовался Мерлин, глядя на него наглыми неузнавающими глазами.
— Мерлин? — выдохнул Артур, словно не услышав вопроса. Да какой там вопрос! Он глазам своим поверить не мог!
— Мы знакомы? — Мерлин смотрел с выражением крайнего изумления.
Черт! Он его не помнит! Артур закусил губу. Ладно, это не самое худшее. В конце концов, воспоминания всегда возвращаются.
— А ты меня разве не помнишь? — на всякий случай уточнил он.
— Нет, — Мерлин фыркнул и усмехнулся. — Тебя я бы точно не забыл.
— Сочту за комплимент, — пробормотал Артур и зачем-то добавил: — Мы встречались в прошлой жизни.
Реакция Мерлина не заставила себя долго ждать.
— Ты псих! — резюмировал он. — Но забавный. — И улыбнулся.
Артур мысленно застонал: «Господи, Мерлин! Все тот же несносный, с невозможной улыбкой».
Артур, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не кинуться обнимать Мерлина, вежливо спросил:
— А что ты тут делаешь?
— Для незнакомого человека — слишком много вопросов.
— Прости. Артур Пендрагон! — Артур протянул руку.
— Мерлин Эмрис. — Неожиданно крепкое рукопожатие.
— Так ты сюда зачем?
— Кофе пришел выпить, — Мерлин пожал плечами. — Это ведь кондитерская!
— Не возражаешь против компании? — Артур решил брать быка за рога. В любом случае, отпускать Мерлина просто так он не намеревался. А вдруг снова потеряется? Ищи-свищи его потом!
— Ну, пошли, — согласился Мерлин после секундного замешательства, окидывая Артура оценивающим взглядом.
Они заняли столик возле окна. Волнующие запахи вновь обступили Артура, но теперь прямо перед ним сидел Мерлин, и изголодавшаяся фантазия начала рисовать совсем уж неприличные картинки.
— Перестань на меня так пялиться, — попросил Мерлин, пряча ухмылку.
— Не могу, — честно признался Артур. Он подпер подбородок кулаком и не сводил взгляда с Мерлина.
Тот фыркнул и закатил глаза:
— Я понял: ты на меня запал. Но не стоит это так явно демонстрировать.
— Почему? — следя за тем, как Мерлин ставит чашку на блюдечко, как с особой пластикой поводит плечами, озадаченно пробормотал Артур.
— Со своим очарованным взглядом ты выглядишь, как влюбленный идиот.
— Может, это любовь с первого взгляда?
— Вдвойне идиот, — Мерлин покачал головой. — Ты сам в это веришь?
— Да. Я верю в то, что два человека могут быть предназначены друг другу.
— Большей романтической чуши я в жизни своей еще не слышал, — Мерлин положил на стол газету и спросил: — Скажи мне, Артур, почему ты сидишь тут вместо того, чтобы присутствовать на собственной помолвке?
Артур уставился на первую полосу, где красовались его и Гвен фотографии.
— Потому что я оттуда сбежал.
— Зачем?
— Если я тебе скажу, ты все равно не поверишь.
— Ты сначала скажи, а потом проверим, — хмыкнул Мерлин.
Ответить Артур не успел — принесли заказ. Расставляя тарелки и чашки, официантка не переставала улыбаться Мерлину.
— Мы это не заказывали, — Артур кивнул на поднос с пирожными.
— Это от шефа, — девушка подмигнула Мерлину и ушла к другим посетителям.
Артур неверяще уставился на пирожные в форме дракончиков с миниатюрными золотыми коронами на головах. Коронами, мать их!
— Классные, правда? — спросил Мерлин. — Килгарра мастер на такие штуки.
— Ты его знаешь?
— Кого?
— Шефа Килгарру.
— Ну, да, — кивнул Мерлин, словно это было само собой разумеющимся. — Они вместе с моим отцом открыли эту кондитерскую, я здесь работаю.
— Ты сын хозяина? И сам печешь всякие плюшки?
— Ага.
Артур побарабанил пальцами по столу. Надо же, какие совпадения бывают!
— Ты обещал рассказать, почему сбежал с помолвки, — напомнил Мерлин, с удовольствием откусывая одному из дракончиков корону, а затем и голову.
— Ну… я подумал, что найду в этой кондитерской тебя… и не ошибся, как видишь.
— Ты умеешь предвидеть будущее? — Мерлин сделал глоток кофе.
— Нет.
— Зачем я тебе?
— Нужен.
— Тогда это дурацкое объяснение, выдуманное на ходу, и оно меня не устраивает.
— Эй! — шутливо возмутился Артур и тоже откусил кусок дракона, начав почему-то с хвостика. — Это правда!
— Это бред, а сам ты — псих!
— Но я ведь тебе все равно нравлюсь?
— С чего ты взял? — Мерлин вопросительно задрал бровь.
— Вижу по глазам, — невозмутимо ответил Артур.
Ну и пусть Мерлин его пока не вспомнил. Но на подсознательном уровне все равно к нему тянется — Артура не проведешь.
— Моим глазам нравятся пирожные, а ты, самонадеянная эгоистичная задница — ни капельки, — поддел его Мерлин.
— Ты это уже говорил.
— В прошлой жизни? — кажется, Мерлин решил поддержать эту странную и пока непонятную игру.
— Ага.
— А что я еще делал в прошлой жизни? — Мерлин понизил голос и наклонился ближе к Артуру. Тот непроизвольно сглотнул шоколадную лапку, даже не разжевав ее.
— Тебе рассказать или продемонстрировать? — покашливая, шепотом уточнил Артур.
— Я предпочитаю наглядную демонстрацию, — Мерлин облизал свои чертовы губы.
Что ж, прекрасно! У Артура был чудесный и безотказный способ заставить Мерлина все вспомнить.
— К тебе или ко мне? — быстро спросил он.
— Вот прямо так? На первом свидании? — Мерлин надулся. — А как же цветы, ресторан, кино?
— А чего, собственно, ждать? Мы почти в ресторане, цветы по дороге купим, господи, да на кой они нам? А кино я такое устрою, что ты будешь в финале выть от восторга, — клятвенно прижимая одну руку к груди, а другой нашаривая последнего дракончика, сексуально заманивал Артур.
— А поцеловать?
— Я тебя потом поцелую, — пообещал Артур, торопливо дохрустывая марципановую спинку.
— Вкусно? — вдруг спросил Мерлин, наблюдая потемневшим взглядом, как Артур облизывается.
— Потрясающе! — искренне признался Артур.
Мерлин обернулся к официантке, та понятливо кивнула.
— Пойдем ко мне, — забирая из рук девушки несколько коробочек, встал Мерлин.

Они обошли вокруг здания, прошли мимо черного входа, над которым красовалась завлекательная надпись «Не загораживай задний проход», и, оказалось, что Мерлин жил над самой кондитерской, на втором этаже!
В небольшой квартире, наполненной солнцем, льющимся сквозь незанавешенные окна, царили чистота — хотя Артур ожидал увидеть беспорядок, — и все те же сладкие, конфетные запахи. Как только за ними закрылась входная дверь, Мерлин бесцеремонно толкнул Артура к стене и прижался к нему всем телом. Артур охнул от неожиданности и, чувствуя, как горят короткие выдохи на своей щеке, крепко обнял его.
— К твоему сведению, — тихо сообщил Мерлин, запуская пальцы ему в волосы и притягивая голову Артура к себе, — я не сплю с парнями в первый же день знакомства.
— Вообще-то, я тоже. Погоди, а сколько у тебя было, ну… этих парней? — насторожился Артур.
— А, — отмахнулся Мерлин, — пять или шесть, точно не помню.
— Да? Ну, ладно, — скрежеща зубами, сказал Артур. — Не так уж и много.
— Да, что-то выходные не задались, — горестно согласился Мерлин и не удержался, захохотал, глядя на покрасневшего Артура. — Но все равно, это какое-то у нас нездоровое влечение друг к другу. С чего бы вдруг?
— Все встанет на свои места, как только ты меня вспомнишь! — Энтузиазма Артур не терял.
Больше терпеть и что-то объяснять он не мог, волна неясной дрожи пробежала от волос и до пяток. Артур принялся жадно целовать, гладя Мерлина везде, куда только руки доставали. А они много куда доставали. Мерлин не отставал, отвечая с не меньшим жаром и настойчивостью.
— Ну? — сжимая дрожащими руками плечи Мерлина, отчаянно спросил Артур. — Мерлииин… ты меня вспомнил? Нет? Но почему?
Теперь он прижимал Мерлина к стене, торопливо расстегивая его джинсы, запуская внутрь ладони, доставая уже возбужденный член.
— Давай, давай… — он схватил руку Мерлина, прижал к своему паху, — теперь ты. Ну, давай… — у него от отчаяния перехватывало горло.
Тот вдруг толкнул его от себя. Артур на мгновение растерялся, но Мерлин, переступая ногами, тихонько матерясь — джинсы сползли до колен, стреножа, зля, — торопливо пытался разуться, одновременно стаскивая с Артура футболку. Артур присел на корточки, помогая раздеться, оглаживая сухощавые бедра, с наслаждением вдыхая такой знакомый пряный запах, с трудом удерживаясь от того, чтобы не взять в рот маячивший перед ним член.
— Артур, черт, пойдем на кровать, ну не здесь же, что ты… — Мерлин запустил руку в его волосы, больно сжал. — Ну, ты сам-то разденься…
На кровать они рухнули уже голыми, сплетаясь руками, ногами, сталкиваясь носами, кусаясь, целуясь.
— Черт, Мерлин, идиот такой, ну как же ты меня вспомнить не можешь… Мерлин! Как же я скучал по тебе, бестолочь такая, ну не мог просто… искал, искал годами, годами, а ты, ты тут стряпаешь… пирожки с бубликами спокойненько печешь…— Артур сходил с ума, сжимая тело Мерлина, зализывая укусы, мучительно изнывая от него, такого родного и такого чужого сейчас. — Давай, давай, вспоминай, ну!
— Ты меня раздавишь! — пискнул под ним Мерлин. — Задушишь!
— Хорошо, давай по-другому, раз ты такой забывчивый, — резко скатившись в сторону, Артур разорвал объятия, упал на спину, раскинул руки и согнул ноги. — Давай, трахни меня. Ты же знаешь, что только ты, только тебе… можно. Давай, смотри… — он торопливо подсунул себе под поясницу подушку.
— Успокойся, успокойся немного, хорошо? — вздрагивающий Мерлин сидел около него на коленях и пощипывал сосок. — Тааак… Приостановить процедуру! Сейчас я все сделаю.
Он вдруг соскочил с кровати и метнулся в коридор. Принес и положил на прикроватную тумбочку те коробочки, что им дала официантка.
— На кой это? — слегка остыв, спросил Артур.
— Это очень полезные штучки, — загадочно сообщил Мерлин и открыл одну. Там уютно теснились маленькие пирожные-корзиночки.
— Говоришь, что тебя возмутили мои пирожки? — коварно улыбаясь и дрожа ресницами, спросил Мерлин.
Артур заинтересованно откинулся на подушку. Мерлин, судорожно вздыхая, протянул руку и зацепил пальцем крохотную кремовую розочку с пирожного, несколько пугающего фиолетового цвета, осторожно положил ее между губ Артура, проталкивая в рот, размазывая по зубам и небу. Артур быстро поцеловал липкие пальцы, облизнулся, заулыбался, предвкушая.
— Молоко, сахар, желток, сливочное масло…— шептал Мерлин.
Следующая розочка, намекающе голубенькая, украсила сосок и, пока не успела растаять, была безжалостно съедена Мерлином. Полураспустившийся розовый бутончик был высажен в пупок и там забыт, потому что изнывающий Артур ухватил себя за ноги, разводя их широко в стороны. Мерлин, тихонько постанывая, уселся на пятки, и, склонив голову, бесстыдно смотрел меж разведенных ягодиц.
— Трогательная она у тебя какая…— слегка покраснев, вдруг сказал он.
Артур неожиданно смутился.
—…так и хочется потрогать, — продолжил Мерлин.
И потрогал. Дадада… несколько зелененьких листочков были размазаны по этой трогательной. Вдохновение не покидало румяного кондитера.
—…сгущенное молоко, шоколад…
Артур откинул голову назад и не смог удержать стона, когда почувствовал, как теплые пальцы проталкивают крохотную фигурку в его тело. Крем быстро растаял, но очередной цветочек, оплавившись краями, скользнул как… по маслу. И еще, еще… Пальцы Мерлина касались, ласкали, дразнили, погружались, розочки таяли в глубине. Артур от неожиданной и такой яркой прелюдии тихо завывал сквозь стиснутые зубы, скручивая в жгуты белую простынь с веселыми бегемотиками.
— Видишь? — на ладони Мерлина переливалась глянцевыми боками алая вишенка. — Это из яблочного мармелада и брусники. Я его сам готовлю. Живой пектин.
И, раздвинув пальцами анус Артура, бережно ввел туда живой пектин, пропихивая как можно глубже. Артур вспыхнул, у него не только член, но и все волоски на теле вздыбились от удовольствия, когда мармеладный шарик нежно заскользил внутри.
— Следующее блюдо — эклеры…— прошептал опьяняюще-прекрасный Мерлин. — Взбитое сливочное масло и сгущенное молоко, для аромата и пикантного привкуса — немного рома.
Он хрустко нажал пальцами на шоколадную спинку эклера и зачерпнул жирный белый крем. Артур, восторженно удивляясь, затаив дыхание, смотрел, как Мерлин сначала лизнул свои пальцы, завис на секунду, и прошептал:
— М-м-м… чуть-чуть сгущенки переложил… Но гомогенный получился, ничего так…
Ну, наплевать, что многовато! Артуру самому нестерпимо хотелось попробовать это гомогенное, возбуждающее, с переложенной сгущенкой, но Мерлин с тем же сосредоточенным лицом, уйдя в возвышенный анализ каких-то ингредиентов, опустил голову и стал намазывать кремом свой возбужденный член. Чтобы ни дюйма не было пропущено!
— А теперь начиняем… — торжественно объявил Мерлин. — Начинкой, — пояснил изумленному Артуру.
— Великий дракон, — обессилено прошептал Артур, стараясь не рассмеяться, чувствуя как кремовый член осторожно, но непреклонно протискивается в его тело. — Охххорошо пошло! Как по маслу!
Артур поначалу все смотрел на лицо Мерлина, пытаясь поймать момент, когда тот вспомнит его, но потом то ли приход словил от насыщенного, густого сладко-яблочно-шоколадно-ванильного аромата с цитрусовыми нотками — запаха самого Мерлина, то ли Мерлин так долгожданно-правильно двигался внутри, но отвлекся и самозабвенно отдался процессу. Ему так хотелось доставить удовольствие Мерлину, ведь никогда, ни в каких жизнях и воплощениях у него не было ничего и никого лучше. И, жмурясь, задыхаясь, как очумелый, бился в руках Мерлина, подмахивая и выскуливая одно имя. А Мерлин насаживал его на свой член, долбился о ягодицы, сжимал пальцы на плечах до синяков и вдруг, кончая, полыхнул широко раскрытыми золотыми глазами и выкрикнул взахлеб: «Артур, ты!» И Артур сразу понял, вот, вот оно – чудо! вспомнил, ну наконец-то… И от сокрушающей радости и сумасшедшего облегчения излился сам просто фонтаном, в голове стало пусто и звонко, и показалось, что сквозь белую пелену кто-то басовито хохотнул. Ну, что только не почудится во время оргазма-то…
Артур расслабился, все еще вздрагивая, ловя отголоски удовольствия, страшась открыть глаза, а Мерлин, несмотря на то, что только что кончил, все никак не мог успокоиться. Его тело, руки, губы, душа изголодались по Артуру. Он продолжал жадно ласкать зацелованные губы, гладить лицо, плечи, облизывать пальцы… Горячая медовая нега заливала обоих, член Мерлина опять отвердел, и он, так и не выйдя из Артура, снова быстро задвигался в податливом, скользком, жарком, сладком: «Хочу, хочу! Еще хочу!». Артуру казалось, что тело Мерлина окутывало легкое сияние, наполняя комнату дрожащим золотистым светом. И это было так восхитительно остро — до нестерпимости, до крика, до слез. Мерлин собирал их губами, улыбался слегка безумно, дышал загнанно; потрясенно постанывая, выгибался, отстраняясь, и снова припадал, целуя каждый сосок, втискиваясь, что было сил, вжимаясь в тело Артура. Руки Артура гуляли по взмокшей спине, ногами он терся о худощавые сильные бедра. «Ну, что ты, что? — тихо спрашивал он, бесконечно любуясь ненасытным Мерлином. — Я с тобой, с тобой…» И сам, вжимаясь в родное тепло, задыхался от любви.

Мерлин, прерывисто вздыхая, улегся набок, уложил свою всклокоченную голову в ложбинку Артурова плеча, закинул на него ногу и, утомленный счастьем, затих. Артур устало вытянулся рядом, слушал, как бьется сердце Мерлина и тихонько сглатывал — у него дыхание перехватывало от нежности.
— Ты такой идиот, Артур! — Мерлин вдруг ни с того ни с сего укусил его за грудь.
— Эй! За что? — подскочил обескураженный Артур.
— Имей в виду: еще раз выкинешь подобный фокус, и тебе это даром не пройдет! Трахом не отделаешься!
— Ты про что? — Артур приподнялся на локте и заглянул Мерлину в глаза.
Тот нехорошо прищурился:
— Жениться удумал? На Гвен?
— Я… Мерлин! — Артур расплылся в улыбке. — Ты какую из женитьб сейчас вспомнил?
— Убью мерзавца! — Мерлин больно ущипнул Артура и, грозно полыхая взглядом, навис над ним. — Если ты еще не понял, кому принадлежишь, то я это исправлю.
— Ты такой забавный, когда злишься, — засмеялся Артур и, целуя, притянул Мерлина ближе, практически укладывая на себя.
— Так какого черта, Артур? — сопротивлялся Мерлин.
— Помолвка фиктивная. Я решил, что это послужит неким толчком… и ты скорее найдешься, вспомнишь меня… Видишь, сработало ведь!
— И этот человек называл идиотом меня! — Мерлин закатил глаза.
— Ты не представляешь, как сильно я соскучился, — тихо произнес Артур, поглаживая Мерлина пальцем по щеке. — Сколько лет я пытался тебя найти, а ты все это время был рядом.
— Я ничего не помнил, — Мерлин уткнулся лбом в подбородок Артура.
— Теперь это уже неважно, — Артур крепко обнял Мерлина. — Больше я не собираюсь тебя отпускать.
— По крайней мере, в этой жизни хоть скрываться не нужно, — пробормотал Мерлин куда-то в шею Артуру.
— Нууу… Моего отца удар хватит, — хмыкнул тот.
— Тебя это волнует?
— Нет.
— Мой! — Мерлин укусил Артура за плечо. — Ррры…
— Ну, а чей же еще? — философски заметил Артур, потирая след от укуса. — Послушай…
— Ну?
— Я вот спросить тебя хотел…
— Господи, ну что ты мнешься? Что еще?
— А у нас эклерчики еще остались?

Рядом… Вместе… Век за веком…

@темы: Merlin's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, NC-17

Название: Между небом и землей
Автор: Tyen
Бета: hide_and seek
Оформление: SonScipiona
Пейринг: Артур/Мерлин, упоминается Артур/Елена, Гвейн/Моргана, Ланселот/Гвен
Рейтинг: R
Жанр: романс, юмор, модерн!АУ
Размер: 22 962 слова
Саммари: Артуру Пендрагону жилось хорошо в своем унылом одиночестве в новой квартире, пока однажды в его жизни не появился болтливый назойливый призрак...
От автора: ретейлинг фильма "Между небом и землей"
Примечание: написано на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали».
Тема № 2. Ретейлинг
Скачать одним файлом

читать дальше

Сквозь тяжелый, пропитанный больничными ароматами, душный из-за сломанного кондиционера воздух пробивались звуки кипучей, не останавливающейся ни на секунду жизни. Привычно пищали приборы, переговаривались санитары, скрипели колесики каталок, прислушаться – шорох мягких тапочек пациентов по полу, стук кроссовок врачей, шелест страниц медицинских карт, скрип ручек, стоны лежачих больных и ворчливые замечания миссис Смит.

Недалеко отсюда, в южном крыле на втором этаже больницы, в этот самый момент проходили две операции. Сложнейшее удаление опухоли мозга, на которую ассистировать взяли только ординаторов последнего года, и довольно простая замена коленного сустава. Вот на нее попасть было бы реально, но жесткая конкуренция между врачами на временной основе не терпела слабости и медлительности. В итоге около операционного стола стояла Моргауза, а Мерлин будоражил привычную тишину дежурки громким шипением и фырканьем кофе-машины. Пошел семнадцатый час его смены и только третий стакан крепкого кофе – самый разгар обычного рабочего дня. Моргауза провела на смене всего восемь часов.

Мерлин обожал свою работу (а Гвен утверждала, что жил только ей). Даже если приходилось весь день накладывать швы, менять повязки и общаться с той же миссис Смит, коллеги не слышали от него ни единой жалобы, только ловили улыбки и посмеивались над энтузиазмом. Хотя по-настоящему свободным и счастливым он чувствовал себя у операционного стола. Его мать называла это идеализмом и романтикой молодости, Гвен восхищалась его умением буквально спасать жизни, а коллеги поглядывали с некоторой завистью. Не все, конечно, но были и такие. Мерлина любили в отделении: медсестры охотно отвечали на искреннюю улыбку, пациенты доверяли его теплому мягкому взгляду и умелым рукам, а заведующий отделением хирургии, Гаюс Майлз, явно благоволил ему больше, чем Моргаузе. В последнем его заверяли коллеги, но Мерлин старался не полагаться на одни лишь слухи и работал, иногда так выбиваясь из сил, что едва добирался до своей квартирки под самой крышей викторианского домика недалеко от центра Лондона и засыпал поверх покрывала на большой, но слишком часто пустующей кровати.

Мерлин выкинул пустой стаканчик из-под кофе, присел на стул – буквально на секундочку! – и прикрыл глаза, стараясь раствориться в окружающих звуках. В такие моменты он представлял себе большой белокаменный замок, окруженный лесами и холмами… самое спокойное и желанное место, которое он мог себе вообразить. А впрочем, еще можно поспорить, кто кого воображает: он замок или замок его…

– Когда-нибудь они все сведут меня с ума. Муж, дети, работа… и как некоторым удается все это совмещать? – Энн, одна из старших врачей в отделении.

– У тебя есть все необходимые навыки. Шить умеешь? Умеешь. Шесть костюмов сороконожек для спектакля в детском саду – раз плюнуть, – Мишель, хорошая подруга Энн.

– Муж хочет ребенка, а я хочу спать, даже ноги побрить некогда… – Роуз, недавно окончила ординатуру.

– Не брей, и он расхочет.

Девушки рассмеялись, Мерлин посторонился, пропуская их к диванчику в углу, и вежливо улыбнулся. Женский щебет его забавлял. Проблемы, жалобы – иная, домашняя жизнь, где они были просто женами и матерями. И Мерлин абсолютно точно знал, что предложи он кому-нибудь из них променять любовь и семью на жизнь только для себя, в одиночестве, они откажутся. Все до одной. А Мерлину и выбирать было не из чего. И как бы ему не нравилась его профессия, но иметь родного, любимого человека рядом… было замечательно. Но только если бы он принял свое второе место в его жизни и не мешал работе. За последние десять лет Мерлин не встретил ни одного такого.

Он закрыл за собой дверь и окунулся в больничную жизнь.

Поступили пострадавшие, всего шестнадцать человек. Мерлин осматривал их, прикреплял цветные бирки, говорившие о степени серьезности повреждений, назначал первые анализы, отдавал указания санитарам, в какие отделения отвозить каталки. Четыре часа пролетели незаметно, словно кто-то отмерял время песочными часами.

Ровно в шесть тридцать позвонила Гвен.

– Ты точно придешь? – строго спросила она в трубку. На заднем плане послышался детский смех, топот двух пар маленьких ножек и панический мужской вопль. Мерлин улыбнулся и машинально поправил трубку капельницы, волочащуюся за миссис Смит. Старушка состроила ему глазки и потрепала за оттопыренное ухо. Миссис Смит каждую их встречу ждала, что Мерлин сделает ей предложение, а тот не хотел разрушать ее иллюзий и осыпал комплиментами, демонстрируя отличную фантазию и романтический настрой.

– Конечно! Я же обещал в семь.

– Уже почти семь, – напомнила Гвен. Судя по ее хриплому голосу и добавившемуся к общей симфонии звуков шкварчанию, Гвен готовила большой ужин, на который пригласила кого-то для Мерлина. В смысле, на свидание. Восемь лет они с Лансом наблюдали, как Мерлин учится, работает, зубрит медицинские справочники и наплевательски относится к личной жизни, а на девятый год занялись сводничеством.

– Слушай, Гвен, – Мерлин зашел в пустую палату и закрыл за собой дверь. – Я вполне способен сам найти себе девушку.

– Или парня, – елейно добавила Гвен. – Я думаю, тебе хватит бегать от себя и заботливо оберегать раны от прошлых ошибок.

– Только не говори, что… – Мерлин отдернул жалюзи на окне и помахал одной из медсестер, чтобы она присмотрела за миссис Смит – та снова потеряла трубку от капельницы. – Что ты пригласила для меня парня!

– Я пригласила хорошего человека. Он тебе очень понравится, вот увидишь! Нужно только снять свой беленький халатик, форму, натянуть джинсы и футболку, сесть в машину и приехать ко мне к восьми. Договорились, братец?

Мало кто осмеливался спорить с Гвен, когда она говорила таким голосом: как будто ласковым, но с проблесками самой прочной стали. Ланс как-то проболтался, что сделал ей предложение, когда она вздумала поговорить с ним так о преимуществах брака.

– Да.

Мерлин нажал на кнопку отбоя, засунул телефон в карман белого халата, вышел в коридор... и нос к носу столкнулся с Гаюсом, заведующим отделением хирургии, и Моргаузой. Сердце забилось быстрее. То, что они искали его вдвоем, могло означать только одно… Гаюс поморщился, вежливо попросил Мерлина сойти с его ноги и поправил очки на носу. Моргауза громко хмыкнула.

– Неподалеку случилась авария, к нам везут пострадавших. Кто готов их принять? – Мерлин и Моргауза – оба выразили полную готовность. – Хорошо, сколько времени вы на смене?

– Двенадцать часов, – сказала Моргауза.

– Немного больше… – промямлил Мерлин

Врача, проведшего на ногах часом меньше, чем сутки, нельзя допускать до больных. Это только светила медицины могут позволить себе такую роскошь; когда каждое их движение отточено настолько, что даже во сне они проведут великолепную операцию. Мерлин же пока даже не числился в штате и сбился со счету стаканчикам кофе, выпитым за сегодня.

– Иди домой, Мерлин, – по-отечески мягко сказал Гаюс. – Твоя смена слишком затянулась.

Мерлин потупил глаза и кивнул. Вряд ли кто-то сможет понять, что по-настоящему счастливым он чувствует себя только в больнице, являясь частью ее кипучей, неудержимой, полной энергии жизни.

– И… – Гаюс тронул его за плечо, призывая посмотреть на себя. – Я хотел сказать тебе завтра, но, думаю, лучше сейчас. Ты принят в штат, доктор Эмрис, теперь ты часть нашей семьи.

Мерлин моргнул пару раз, несмело улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся, чувствуя облегчение и огромное счастье. Он добился своего! И это станет только началом его великолепной карьеры!

Через десять минут Мерлин действительно переоделся и направился к лифтам, чтобы спуститься на стоянку, но его задержал интерн, умолявший о помощи. Оказалось, тот едва не прикончил пациента, пытаясь поставить простой катетер. А потом консультацию попросили из детского отделения: у одного из пациентов ухудшились анализы, а другой…

В итоге на стоянку Мерлин спустился только в восемь часов вечера. Обменялся любезностями с Моргаузой по поводу своего назначения и решительно проигнорировал флирт с ее стороны. В машине он открыл окно, подставляя лицо прохладному вечернему воздуху, включил радио на чем-то веселом и зажигательном и выехал на дорогу.

Ровно через пять минут сорок пять секунд на пересечение Брик-лэйн и Чешир-стрит на исходе зеленого сигнала светофора выехал грузовик. Мерлин, отвлекшись на яркую рекламу нового американского фильма о каком-то супергерое, его не заметил. Удар пришелся на сторону водителя, бок небольшой машинки вдавился в салон, стекло рассыпалось на множество осколков. Мерлина рвануло вперед и в сторону. В последнее мгновение он увидел только слепящий свет фар и успел подумать о том, что безнадежно опоздал на свидание, навязанное ему Гвен…

Солнце слепило сквозь огромное, до самого пола, окно квартиры-студии, в которой не было ничего даже отдаленно напоминающего диван. Невысокие пуфы, больше похожие на подставки для ног, хаотично вырастали в самых неожиданных местах. В центре комнаты лежал огромный батут, видимо, выполняющий роль кровати.

– Нет, – решительно заявил Артур и попятился к выходу.


– Замечательная квартира, посмотрите на вид из окна! – Артур отодвинул шторы – серая кирпичная стена и задворки парка. – Оформлена в восточным стиле для настоящих ценителей китайской культуры!

– Корейской, – поправил риэлторшу Артур, оглядев страшные на вид статуэтки, ширмы с облупившейся золотой краской и низкие столики. Поморщился от отвратительного запаха благовоний и отрицательно покачал головой.


– Авангардизм!

– Нет! – отчаянно взвыл Артур, попытавшись встать с дивана без спинки, но повалился обратно и ударился затылком об пол.


– Античность!..

Головы олимпийских богов с облупившимися носами. Квартира постройки времен расцвета греческой культуры.

– Нет!


– Роскошь!..

Унитаз, выкрашенный под золото, массивные барельефы на стенах и потолке. Один почти отвалился.

– Нет!


– Не понимаю. Что вам вообще нужно, Артур? – риэлторша, Грейс, устало заперла дверь и вычеркнула последний пункт в своем списке. Артур подумал, что она подобрала для него самые несуразные и непригодные для жилья квартиры с какой-то особой целью. Например, чтобы он остался на улице или вернулся в отцовский дом. Но он трижды сам проверил Грейс – с его отцом она связана не была.

– Просто квартира. Уютная, светлая, чтобы я не чувствовал себя в ней, как в музее или посреди выставки самых абсурдных интерьеров Лондона, – стараясь сохранять спокойствие, пояснил Артур. – Не думаю, что это так сложно.

Они остановились на небольшой узкой улочке, довольно живописной и зеленой, с цветочными горшками в окнах домов. Яркий солнечный день омрачался взаимным раздражением, легкий ветерок приятно холодил лицо, успокаивая. Артур был крайне недоволен своим риэлтором, которому платил приличные деньги за поиск квартиры для съема на несколько месяцев. Грейс явно полагала, что первый же предложенный ею вариант был идеальным и Артур сглупил, что категорически отказался.

Никто из них не заметил, как с доски объявлений у двери дома напротив сорвался красный листок бумаги и, подхваченный ветерком, полетел в их сторону, словно доподлинно знал нужный ему маршрут.

– Хозяева последней квартиры весьма доброжелательные люди, – убеждала его Грейс. – Да и цена приемлемая.

– Нет, – в очередной раз ответил Артур. Кажется, он успел набить оскомину этим словом.

Красный листок бумаги покружил у него над головой, спустился и с сильным порывом ветра прилип к ноге. Артур раздраженно отодрал его и выкинул в сторону.

– Я не вполне понимаю, чего вы хотите. Я ничего не знаю ни о вас, ни о вашей семье. Может быть, вы расскажете о своих привычках и вкусах, вы…

Красный листок бумаги, заложив крутой вираж, снова нацелился на ногу Артура. Тот едва сдержался, чтобы не разорвать его в клочья.

– Я не хочу говорить о себе или о своей семье.

– Но поймите, Артур…

На этот раз красный листок бумаги, собрав всю свою наглость и в точности со своим великим предназначением, прилетел Артуру прямо в лицо. Тот отодрал прилипчивую бумагу, кинул взгляд на большие буквы, складывающиеся в объявление о сдаче в аренду квартиры, прочел адрес... и устремился к симпатичному дому на другой стороне улицы, на последнем этаже которого окна одной из квартир были плотно завешаны бумагой.

Грейс мгновенно оценила ситуацию и затараторила еще быстрее:

– Да вы что, Артур! Такая квартира, должно быть, давно снята. Да сейчас девяносто стервятников на одно место! Артур!..

Это была светлое просторное помещение с мебелью, обставленное просто, но, определенно, со вкусом и по принципу «в хорошем жилье все должно быть удобно». С эркера в гостиной открывался дивный вид на город и парк неподалеку, и солнце причудливо заглядывало в окна, окутывая комнату золотистым светом. Единственным контрастным пятном смотрелся диван богатого красного цвета с яркими синими подушками на нем. Отцу он показался бы полной безвкусицей, а Моргана сморщила бы свой хорошенький носик, но Артуру понравилось даже это.

Он осмотрел квартиру, заглянул за каждую дверь, которых, по его подсчетам, должно было быть на одну меньше. Последнее помещение оказалась вовсе не пыльным чуланом, как предполагал Артур, а узкой лестницей, ведущей наверх, на крышу.

Часто рекламные компании предлагают почувствовать себя на вершине мира – посредством личного успеха или покорения Эвереста. Стоя на плоской крыше обычного домика в центре Лондона, Артур подставлял лицо потокам ветра, вдыхал ставший вдруг вкусным и свежим воздух и просто смотрел на простирающийся перед ним город.

– Мне нравится, – сказал Артур, обойдя крышу по периметру трижды и брезгливо вытряхнув остатки сухой земли из забытого цветочного горшка.

– Правда? – недоверчиво уточнила Грейс, что-то быстро читая в телефоне. – Квартира долго не выставлялась, есть некоторые проблемы… что-то случилось с предыдущим хозяином. Родственники сдают ее на месяц с возможностью продления.

– Беру, – твердо решил Артур, спускаясь по лестнице обратно. Вряд ли он найдет что-то более уютное и отвечающее его вкусам. Не идеально, конечно, но в этой квартире хотелось жить. Как сказала бы Моргана, атмосфера там подходящая и аура сильная. Ну и очень удобный диван.



К вечеру Артур освоился, тщательно исследовав все комнаты, опробовав кровать в спальне и прикинув, куда можно повесить боксерскую грушу. А потом устроился на облюбованном ранее диване с несколькими банками пива под рукой.

Оказалось, если придвинуть журнальный столик поближе, то на него удобно складывать ноги. Артур, воровато оглядевшись, пристроил конечности на деревянной поверхности, смахнул на пол забытый прежними хозяевами журнал о медицине, с удовольствием открыл банку пива и глотнул холодного пенного напитка. Не новоселье, конечно, но его устраивает. Артур привык быть один. Поначалу, когда ушел из дома и вырвался из-под опеки отца, он осознанно оборвал прежние связи и научился справляться самостоятельно. Но в его жизни тогда была Елена, а потом… потом все стало неважно.

Пустые банки около дивана множились, мозги приятно затуманивались, бардак, устроенный в квартире за каких-то полдня, перестал обращать на себя внимание. Артур пьяно хрюкнул, с трудом поднялся на ноги и побрел в туалет, на ходу открывая четвертую по счету банку. Сделал пару шагов, как вдруг… у него на пути кто-то возник. Высокий темноволосый худющий парень материализовался, точно из воздуха, и заорал, будто привидение увидел. Артур, не сдержавшись, заорал в ответ, опрыскивая незнакомца пенной струей пива.

– Забирай что угодно, только меня не трогай! – вопил парень, вскидывая руки в характерном защитном жесте. – Как ты вообще сюда попал? Что тебе нужно?

Артур слегка растерялся от наглости грабителя. Ну кому в голову взбредет залезать посреди ночи в чужие дома и орать на хозяев?

– Я сюда попал через дверь, – как можно спокойнее объяснил Артур, стараясь подавить желание схватить паренька за шкирку и вытолкать прочь.

– Здорово! Ты и ключи мои спер?

– У меня есть свои, – Артур для убедительности отыскал связку на тумбочке около двери и помахал ей в воздухе. – Дали, когда я снимал эту квартиру.

– Чего? – парень смешно вытаращил глаза и почти задохнулся от возмущения. – Когда это ты ее снял, если это моя квартира?

Артур мысленно застонал. Не везет – так громко, со звуковым сопровождением и покрасневшими от гнева ушами паренька. Уши, к слову, у того были воистину выдающиеся, Артур даже засмотрелся и поймал себя на чем-то вроде умиления. Опасности от тщедушного грабителя он не чувствовал и позволил себе немного расслабиться.
– Афера с недвижимостью, – констатировал он, перебрав в уме все возможные варианты. – Эту квартиру сдали нам обоим.

– И ты такой тормоз, что заселился в нее только через три года после подписания договора? – издевательски спросил парень.

– Что?

– А то, что диван, который ты облил своим пивом, мой, и стул, на который ты сложил свои грязные носки (и когда успел-то, придурок!), и столик, что едва не обрушился под весом твоих огромных ног, – и все, что ты видишь вокруг, мое! А ты методично уничтожаешь плоды моих заработков за последние несколько лет. И я сейчас звоню в полицию.

– Эй, постой, парень! – Артур дернулся вперед, чтобы схватить наглеца, пока тот действительно не взялся звонить в полицию. В своих правах на квартиру Артур не сомневался: тщательно прочел договор перед подписанием – пригодился опыт юриста. Но истерические нотки в голосе парня и твердолобое упрямство могли посеять сомнения у полицейских и хорошенько подпортить Артуру вечер и ночь. – Может, договоримся?

– О чем это? Я не собираюсь делить квартиру с таким болваном, как ты. Даже если квартплата будет в два раза меньше, а дома постоянно будет находиться кто-то… но я не буду убирать за тобой весь этот бардак! Ты испортил мне любимый столик, – как-то по-детски обиженно заявил парень в конце своей абсурдной речи. Затем резко развернулся и зашагал на кухню, снова грозясь позвонить в полицию.

Артур, на секунду замешкавшись, чтобы поставить банку из-под пива на упомянутый столик, пошел за ним… и оказался в совершенно пустом помещении. Ни следа крикливого парня: ни под столом, ни в холодильнике, ни даже в микроволновке, куда напоследок в полной растерянности заглянул Артур.

Затем он быстро убрал все следы одинокой пьянки (но да, у него был веский повод для нее именно сегодня) и пообещал себе, что больше ни-ни. Напивался он нечасто, но, возможно, следует подумать о полностью трезвом образе жизни. Иначе придется кланяться в ноги отцу и рассказывать о галлюцинациях и возможных серьезных проблемах со здоровьем. Артур этого не вынесет… Он окинул тоскливым взглядом свою новую квартиру и лег спать. И проспал, как ни странно, до самого утра без всяких сновидений.

На следующий день в окно светило солнце, и даже певчая птичка, найдя каменные джунгли и цветы в горшках пригодной для себя средой обитания, устроила ранний концерт. Артур отметил у себя приятное отсутствие похмелья, собрался на прогулку и думать забыл о вредной галлюцинации в своей квартире. До вечера.



В следующий раз наглый парень появился аккурат посреди ванной комнаты, когда Артур, разомлевший после горячего душа, вылезал на скользкий от воды пол. Привычно протерев запотевшее зеркало, он рядом со своим лицом увидел ушастую темноволосую физиономию, выражающую крайнюю степень возмущения. Нога поехала по мокрому от воды кафелю, Артур неловко взмахнул руками и успел схватиться за край раковины, предотвращая падение. И только потом понял, что стоит совершенно голый перед незнакомым парнем, который с большим интересом разглядывает его и одобрительно щурится.

– Знаешь, ты не самый худший вариант грабителя, – заявил тот и по-мальчишески улыбнулся.

– Придурок! – прошипел Артур, неторопливо потянулся за полотенцем, вытер плечи и обмотал его вокруг бедер. – Как ты выбрался из квартиры в прошлый раз?

– Эй, это я должен спросить, как ты проник сюда снова. Сначала моя гостиная, теперь ванная. Я понял! Ты бомж, да? И пробираешься в чужие квартиры, чтобы поесть, напиться и вымыться!

Парнишка закатил глаза и с размаху уселся на унитаз.

Артур, все время наблюдавший за ним в зеркало, развернулся… и возмущенный возглас застрял у него в горле. В ванной комнате никого не было. Спрятаться там было негде: маленькое тесное помещение с закрытой дверью. Не в унитаз же он залез! Артур вытянул руку и помахал ею перед собой на случай, если парень вдруг стал невидимкой. Пусто.

Второй раз за два дня. Нехорошо. С этим нужно было что-то делать. Срочно.



Гвейн был лучшим другом Артура с незапамятных времен. Лет десять назад, вырвавшись на короткое время из-под опеки отца, Артур забрел в клуб с сомнительной репутацией, которая не замедлила оправдать себя. И, если бы не случайный парень, сидящий на соседнем стуле за барной стойкой, пара синяков и фингал под глазом могли превратиться в месяцы на больничной койке, а то и во что-нибудь похуже. Гвейн вышиб нож из рук на вид самого безобидного из семерки подвыпивших байкеров и с помощью Артура раскидал остальных. После этого инцидента дружба завязалась сама собой. Артуру нравилась импульсивность и беспечность Гвейна, который, не думая, пил, снимал девчонок и наслаждался жизнью. По образованию Гвейн был психологом, о чем важно, по секрету, сообщал своим пассиям, и они падали к его ногам, находя профессию очень сексуальной. Сейчас Гвейн работал на отца Артура и весьма успешно, совмещая разгульный образ жизни со стремительной карьерой.

– Тебе нужно взбодриться, – заявил Гвейн и широко улыбнулся. Улыбался он всем и всегда, выработав что-то вроде рефлекса. – Вылезай из своей норы, вдохни полной грудью и найди кого-нибудь. Смотреть на тебя жалко.

Артур отпил пива прямо из горла бутылки, поморщился, вспомнив, что было, когда он последний раз пытался напиться, и решительно заявил:

– В последнее время я вижу в своей квартире парня.

– Ты завел себе парня? – расхохотался Гвейн и похлопал Артура по спине. – Поздравляю! Немного не по моей части, но в тебе всегда было что-то…

– Нет! – Артур устало прикрыл глаза, возражать на выводы Гвейна почему-то не хотелось. – Я вижу его, он приходит в мою квартиру, а потом просто пропадает без следа.

– Ты пользуешься услугами мальчика по вызову?

– Нет. Черт возьми, он является мне, просто возникает из воздуха!

– И сколько раз ты его видел? – Гвейн, до которого, кажется, дошло, враз посерьезнел и теперь смотрел участливо. Будто заботливый дядюшка, профессионал хренов.

– Дважды.

– И насколько ты был пьян, когда…

– Да, я был пьян, но мне он не привиделся! Высокий, худющий, вот с такими торчащими ушами, – Артур изобразил два огромных лопуха.

– Симпатичный?

– Скорее, милый… Гвейн!

– Если я скажу, что это может быть сублимацией твоих проблем с общением и одиночеством, усугубляющихся прогрессирующим алкоголизмом, ты дашь мне в глаз?

– Уже подумываю.

– Да брось! Я такие истории по сотне раз на день слышу, и…

– Забудь, – перебил его Артур, устало откидываясь на спинку стула. – Считай, что я просто устал.

Гвейн недоверчиво покачал головой, но предпочел сменить тему. Артур мысленно его поблагодарил и с удовольствием выслушал новости об отце и его делах, хотя обычно старался избегать всего, с ним связанного. Иногда ему сильно не хватало семьи, но он не признавался в этом даже себе.



Кровать в квартире была удобная: широкая, с отличным бельем, мягкими подушками и невесомым, но теплым одеялом. Предыдущий жилец явно любил комфорт, хотя бы в той части его жизни, которая касается сна. Артур, едва не заурчав от удовольствия, растянулся во весь рост, снял носки и, подумав, бросил их рядом на пол, пообещав обязательно с утра отнести в стирку. В голове еще было не слишком ясно из-за выпитого в компании Гвейна. После разговора с ним Артур немного пришел в себя и даже поверил, что парень ему приснился или действительно привиделся из-за некачественного пива. Мало ли – дрожжи, процесс брожения, необычная аллергия… Но едва он закрыл глаза, намереваясь хорошенько поспать, как…

– Эй! – раздался уже знакомый голос.

Артур поморщился и натянул на голову подушку. Может, если не обращать внимания, он исчезнет.

– Это уже совершеннейшая наглость с твоей стороны. Ты забрался ко мне в постель!

Артур осторожно открыл один глаз, чтобы оценить стоящее перед ним ушастое недоразумение, и вяло подумал, что забраться к нему в постель еще и в другом смысле было бы не столь плохо. Возможно, намеки Гвейна были не так уж неверны.

– Я сейчас же звоню в полицию, – закончил длинную гневную речь (которую Артур почти всю прослушал) парень.

– Отстань, тебя нет, – Артур ничуть не испугался и перевернулся на другой бок.

– Теперь всякие бомжи отрицают мое существование! – парень завозился, переступил с ноги на ногу и совсем другим, почти ласковым голосом продолжил: – Послушай, придурок, судя по количеству выпитого спиртного, не удивительно, что ты тронулся умом и теперь считаешь чужое жилье своим. Давай договоримся, что я подыщу подходящее место, где тебе обеспечат кров и уход, а ты больше не будешь пробираться ко мне в квартиру.

– Тебя нет, – хмуро повторил Артур. – А я хочу выспаться. Отстань, исчезни.

– Не веришь? Переверни подушку, – деловито попросил парень.

Артур сел и, только чтобы этот зануда отстал, перевернул подушку. И уставился на коричневое пятно с размытыми краями, которое, по всей видимости, очень неумело пытались отстирать.

– Я пролил кофе, когда решил устроить себе ленивый выходной. Оглянись вокруг – здесь только мои вещи, – парень обвел рукой помещение. – Тебе сложно осознать это из-за явного нарушения психики. Но это моя кровать, мое постельное белье, моя лампа, моя фотография… где моя фотография?

Артур машинально глянул на прикроватный столик. Он и так знал, что там, кроме пустого пакетика из-под соленых орешков и (если бы парень был реальным, а не вредной галлюцинацией, Артур бы покраснел) не слишком чистых трусов, не было ничего. Может быть, при прежних хозяевах там и стояло что-то – наверняка, но перед сдачей квартиры личные вещи явно убрали.

– Ты спер мою фотографию, придурок? – завопил парень, и Артур снова накрыл ухо подушкой. А потом схватил другую и запустил ее в свою галлюцинацию. Подушка вместо того, чтобы как следует шлепнуть это недоразумение по черноволосой макушке, пролетела сквозь него, ударилась о стену и упала на пол. Оба: и Артур, и парень – уставились на нее, как на восьмое чудо света, а потом посмотрели друг на друга. Артур хотел что-то сказать, может, похвалить шелковый наполнитель подушки, благодаря которому она стала такой легкой, что… Но парень выбежал из комнаты, точнее, исчез, растворился в воздухе, не успев добраться до двери и выслушать бредовые предположения Артура, который уже давно перестал что-либо понимать.



С детства Артура учили доводить до конца любое начатое дело. Будь то изобретение новой игрушки, когда ему было пять лет, или разрыв с девушкой, не подходящей по статусу сыну Утера Пендрагона. Сначала Артур старался во всем слушаться отца и следовать его наставлениям, а после и сам не заметил, как некоторые из них стали и его натурой. Моргана часто говорила, что он слишком похож на отца. Может быть, именно поэтому он и ушел из родительского дома, выбрав совершенно не подходящую для себя профессию и жизнь обычного человека вместо существования среди верхушки представителей лондонской элиты. Через Гвейна он многое знал о делах отца, тот по тому же каналу осторожно интересовался сыном – и этого было достаточно.

Артур, вынырнув из мрачных рассуждений о собственной, в общем-то, никчемной жизни, не сразу сообразил, что в трубке кто-то говорит.

– Грейс! – торопливо воскликнул он, поморщившись от звука ее голоса.

– Я говорю, – повторила она, – что семья не распространяется о бывшем жильце твоей квартиры. Вроде бы там какая-то трагедия. Но думаю, тебе не о чем волноваться. Если предыдущий съемщик умер, то они продлят аренду в ближайшее время.

Артур поморщился и бросил трубку. Он знал только одно место, в котором можно найти ответы. Как бы он не рисковал встретить там кое-кого, но иного выхода не оставалось.

В небольшой магазин он вошел с опаской, постоянно оглядываясь, готовый нырнуть хоть за стеллаж, хоть за ближайшую приставную лестницу, если его застукают. Но редким покупателям не было до него дела, а продавцов или – упаси боже! – хозяйки магазина видно не было. Миновав секцию про НЛО, йети и прочую чушь, которая мерещится людям после нескольких стаканов крепчайшей выпивки, Артур остановился перед цветастыми корешками книг о духах, неприкаянных душах, призраках. Их оказалось так много, словно каждый добропорядочный англичанин взялся за труд описать собственный способ общения с потусторонним. И как тут можно найти что-то стоящее?

– Интересуетесь духами? – рядом, словно сам был призраком, возник продавец и вежливо улыбнулся.

Артур спешно поставил томик о связи с потусторонним миром посредством диеты только из зеленого лука на место и сдержано кивнул.

– Вы уже выходили в астральный эфир? Общались с помощью эктоплазмы?

– Э-э… – протянул Артур; продавец все больше напоминал полного психа. – Как раз с общением у меня нет проблем.

– Тогда возьмите… – тот провел пальцем по ярким корешкам – совсем еще мальчишка, с пронзительными светлыми глазами и густой темной шевелюрой. – Вот эту! – он вытащил на вид обычную книгу с добрым женским лицом на обложке. – Ее рекомендуют новичкам, которые, как и вы, не до конца осознают, что им нужно от потустороннего мира.

– Хорошо, – Артур схватил предложенный томик и двинулся к кассе, где его встретил все тот же мальчишка, каким-то образом добравшийся туда первым.

– Оплата карточкой или…

– Наличными! – поспешно ответил Артур.

Он не был уверен, что хозяйка не почует его запах даже от обычных банкнот, но так оставалась хоть какая-то надежда. Открыто признаваться, что был в эзотерическом магазине и купил что-то, даже не спросив о ней, Артур не собирался. Но не мог заставить себя пойти в другой магазин, зная, что этот лучший.

Дома, чувствуя себя полнейшим психом, он нашел в книге раздел о вызове духов, зажег большую красную свечу, найденную в шкафу (прежний хозяин явно был романтиком), и дурным севшим голосом завопил:

– Явись, дух, появись, приобщись, проявись! – никого. Артур закрыл лицо рукой и на всякий случай спросил: – Ты здесь, дух?

Когда ответа не последовало, Артур осторожно захлопнул книгу и засунул ее под кресло – бесполезная вещь. Вряд ли псевдонаука призовет ушастое недоразумение, но…. есть и другие способы.

Артур взял ворох журналов и скинул их на пол, то же проделал с книгами на полках, вывалил из шкафа одежду и, в довершение всего, снял с себя носки и водрузил их на журнальный столик.

– Придурок! – тут же раздался сердитый голос. – Сам будешь это убирать.

– Придется, – хмыкнул Артур, оглядев масштаб разрушений. Не так уж все плачевно, но до фокуса с носками он мог бы додуматься раньше.

Парень, кажется, обиделся, поджал полные губы и часто задышал. Странно: призрак и умеет дышать…

– Послушай, – привлек его внимание Артур. – Тебе не кажется, что ты проводишь свое время как-то… необычно? Что ты делаешь, когда мы с тобой не видимся? Где ты? И как тебя зовут?

– Я… – парень замялся, растерянно оглядываясь по сторонам. Его взгляд упал на большую кружку, раскрашенную детской рукой, с неумело выведенным на ней именем. – Я Ме-ээ-елин… то есть, Мерлин!

– Отлично, назвал себя в честь кружки, – Артур усмехнулся. Вообще-то это имя очень подходило парню. – Ну а я Артур Пендрагон. Послушай Мёёёёлин…

– Эй, меня зовут Мерлин!

– Мёёёлин, ты, случаем, не умер? Не помнишь, как тебя кто-нибудь убил? Я уверен, многие мечтали.

– Никто меня не убивал!

– Оглянись вокруг, не видишь яркого света? Иди к нему, не медли!

– Да нет здесь никакого света! Думаешь, я умер и сам забыл как? И что я поверю в твои идиотские предположения о моей смерти, которая произошла так неожиданно, что я даже отчалить в рай не успел?

– А разве нет? – невинно спросил Артур и опустил взгляд куда-то в район мерлинового паха. Мерлин вскинулся, немного покраснел (Артур умилился: призрак не только дышит, так еще и краснеть умеет) и удивленно воззрился на журнальный столик, на котором, или, точнее, в котором стоял. Мерлин просто прошел сквозь него и остановился так, что грязные носки Артура, лежащие на крышке, оказались где-то внутри его тела.

– То-то меня тошнит, – пробормотал Мерлин и поспешил выбраться на свободное от мебели место. – Ты носки вообще когда-нибудь стираешь?

– Жаль, я не могу заставить заниматься этим тебя, – усмехнулся Артур. – По двум причинам. Во-первых, твои руки пройдут сквозь них, и во-вторых… потому что ты немедленно уберешься из моей жизни, из моей квартиры и вознесешься в свой ад!

– В ад нельзя вознестись, болван, только низвергнуться. Узнаешь, когда…

– Уходи! – Артур махнул на него рукой, словно отгоняя надоедливую муху. – Умри уже наконец-то!

Артур говорил что-то еще, украдкой наблюдая за глазами Мерлина, наливающимися злобой и обидой, сыпал грубыми словами, пока тот не кинулся на него с кулаками, пролетел мимо и вывалился в окно…

А потом возник снова на пороге спальни. Улегся на вторую половину кровати и всю ночь рассуждал о минусах и плюсах нового правительства Уганды, о расизме, осуждал противников гомосексуализма и высказывался на тему бразильских сериалов, добравшихся и до кабельного английского телевидения. Утром Мерлин отправился в душ вслед за Артуром и, пока тот мылся, беззастенчиво его разглядывал, просунув лицо сквозь шторку и пытаясь замаскировать одобрение пренебрежительными комментариями насчет артурова тела и советами срочно посетить спортзал, а лучше переехать в него и освободить квартиру. После Мерлин залез в холодильник и попытался силой взгляда и призрачной энергии заставить скиснуть молоко. Когда Артур решил посмотреть футбольный матч по телевизору, Мерлин вытянулся во весь рост перед экраном и завопил дурным голосом что-то из репертуара Битлз. Больше всего это походило на пытку сворой старых охрипших котов. В обед Мерлин, преодолев себя, уселся на горячую плиту, пока Артур поджаривал бекон, и тому пришлось орудовать лопаткой и сковородой прямо внутри Мерлина. Жуткое чувство, но он твердо решил не уступать вредному привидению. Мерлин орал, когда Артур вешал посреди гостиной боксерскую грушу, заслонял ее собой в надежде на элементарные инстинкты и собственный, вполне плотный внешний вид. Нормальные люди просто так других по лицу не бьют, даже если те всего лишь бесплотные галлюцинации. Вечером Мерлин не придумал ничего лучше, как начать бегать сквозь Артура, изрядно действуя тому на и так расшатанные нервы и вызывая головную боль и расстройство желудка…

На следующий день Артур решил действовать сам. Первым делом он пригласил священника, который облил святой водой диван, боксерскую грушу и больно задел Артура по ноге большим крестом. Мерлин внимательно наблюдал за ним, а потом подкрался со спины и сказал «Бу» тому на ухо. Впрочем, священник ничего не услышал. Артур высушил диван и позвонил восточным мастерам изгнания духов. Группа китайцев прибыла немедля, разожгла вонючие, напоминающие тлеющие тряпки свечи, обошла квартиру по периметру и подпалила злосчастную боксерскую грушу, чему Мерлин был неимоверно рад. Он ликующе показал Артуру язык, когда сработала противопожарная сигнализация. Охотников за привидениями – частную фирму, состоящую из толстых параноиков – выпроводил сам Артур, когда они попытались стащить его масленку, заявляя, что именно в нее поймали враждебного духа. Мерлин оценил ее размеры и заявил, что если он худой, то это не значит, что он может сложиться в десять раз и поместиться в спичечном коробке. Изможденного вида девушка сказала, что она переговорила с духом и тот обещал больше не тревожить живущих. Мерлин пояснил, что во время разговора с ней скрестил за спиной пальцы, поэтому это не считается. Два крепких парня – братья, приехавшие на черной импале, – потребовали от Артура вещь, принадлежащую Мерлину или его труп, чтобы посолить и сжечь. Артур послал их к китайцам, раз уж речь зашла о поджогах. Двух агентов ФБР (и откуда только в Лондоне взялись?) Артур выставил за порог, не дав слова сказать. А после завалился спать, и даже болтовня Мерлина ему не мешала, скорее, убаюкивала.

А еще через два дня Артур принял решение, которое потребовало от него всех душевных сил и нарушения некоторых своих обещаний.



Она пришла не одна, закутанная в зеленый шифоновый шарф поверх простого летнего платья и с большими стрекозиными темными очками на носу. За ее спиной маячил давешний продавец из эзотерического магазина и с любопытством разглядывал Артура.

– Здравствуй, братец, – улыбнулась Моргана и, отодвинув его в сторону, вошла внутрь. – У тебя появился вкус или просто повезло отхватить такую квартирку?

– Мне стоит пугаться и спешно переезжать, потому что ты что-то одобрила в моей жизни? – усмехнулся Артур и попытался захлопнуть дверь перед носом мальчишки-продавца, но тот исхитрился проскользнуть в последний момент. – И зачем ты притащила с собой его? Твой новый дружок? Перешла на школьников?

– Это он передо мной выделывается, – доверительно сообщила Моргана своему спутнику, – на самом деле он так не думает.

Мальчишка кивнул.

– Это Мордред, Артур, мой самый талантливый ученик. И если кто-то сможет помочь тебе с твоей, – она противно хмыкнула, – проблемой, то только он.

Моргана по-хозяйски уселась на диван и с видимым удовольствием вытянула ноги.

– А ты сама? – спросил Артур, невольно любуясь сестрой. Она навсегда останется для него идеалом женской красоты. – Неужели у тебя не получится?

– Я должна обучать. И ты прав, у меня не получится.

Несмотря на все разногласия, Артур считал сводную сестру профессионалом в ее ненормальном деле. Моргана вообще была виртуозом во всем, за что бралась. В пятнадцать лет она умудрилась сбежать из дома, прожить месяц у какой-то гадалки, а потом вернуться разом повзрослевшей и с иными, странными по меркам обычных людей, взглядами на мир. Она легко помирилась с отцом (Артур в тайне мечтал выспросить у нее способ: его самого Утер прощать пока не желал) и зажила так, как хотелось ей. Моргана открыла эзотерический магазин, занималась всякой потусторонней фигней и процветала на этом. Со временем взяла учеников, расширила бизнес и на каждый намек со стороны отца о замужестве весело смеялась и говорила, что пока еще не встретила нужного человека, по ее расчетам – Артур припомнил – это должно было произойти как раз на днях. И он очень надеялся, что его будущим зятем не окажется мальчишка Мордред.

– И? – Артуру вдруг стало неловко. – Ты будешь разжигать свечи, поливать мою мебель водой или ставить ловушки?

– Нет, – Моргана рассмеялась. – Мордред просто посидит тихонько и попытается наладить контакт с сущностью твоего призрака. Он сейчас здесь?

Артур повернулся влево, где стоял на удивление молчаливый Мерлин.

– Шарлатаны, – буркнул тот, перехватив взгляд Артура. – Сразу видно, твои родственники.

– Здесь, – подтвердил Артур.

– Я чувствую, – вдруг сказал Мордред, – враждебное присутствие. Этот призрак очень зол на тебя.

– Хотя нет, этот мне нравится. Жаль, не могу пообщаться с единственным нормальным человеком в этой комнате, – вздохнул Мерлин и подошел к Мордреду, с интересом его разглядывая.

– Он не хочет признавать, что умер, – пояснил Артур. – Не понимаю, какие еще доказательства ему нужны, чтобы осмыслить этот факт своими явно куриными мозгами.

– Эй, думаешь, мне легко? – вскинулся Мерлин. – Общаться только с тобой… да я готов умереть, лишь бы это прекратилось.

Артур шикнул на него, машинально взмахнув рукой, чтобы дать подзатыльник. Конечно, ничего не вышло, рука не встретила никакого сопротивления, движение получилось неловким и даже смешным, но некоторое удовлетворение осталось – от негодующего взгляда Мерлина и его чуть заметной улыбки.

– Это очень живой дух, – продолжил Мордред, – слишком живой. Я таких еще не видел.

Он обернулся к Моргане, ища поддержки, та ободряюще взяла его за руку. Жест вышел скорее материнским или сестринским, чем любовным, и Артур немного успокоился. Нечего подозревать сестру в растлении малолетних. Давно пора признать, что она сама отлично справляется со своей жизнью.

Со словами Мордреда Артур мысленно согласился. Мерлин действительно был живее большинства его знакомых, если не считать того, что был бесплотным говорливым призраком.

– Я думаю, – Мордред прищурился, а затем сильно тряхнул головой, будто выходя из транса, – что он еще не мертв.

– Как это? – переспросил Артур.

– Правда? – обрадовался Мерлин.

– Умница, – умилилась Моргана.

– То есть его тело еще дышит и функционирует, а не гниет на ближайшем кладбище. Спасибо, – ответил Мордред Пендрагонам. Восклицание Мерлина он, конечно, не услышал.

– Если он может чувствовать меня, то почему не видит и не слышит? – вздохнул Мерлин, безуспешно пытаясь привлечь внимание Мордреда.

Артур промолчал. У него не было ответа на этот вопрос, как и на подобные собственные. Например, почему именно на него свалилось это ушастое счастье. Обычно призраки являлись знакомым, родственникам, друзьям, врагам – всем тем, для кого они не были пустым звуком. Артур же мог поклясться, что никогда раньше не знал Мерлина, даже не видел, иначе бы запомнил эти торчащие уши, глубокие синие глаза и улыбчивые полные губы…

– У тебя темная аура, – заявил Мордред Артуру, переглянувшись с Морганой. Они стояли на пороге, собираясь уходить, но медлили, очевидно, вознамерившись провести воспитательную беседу. – Тебе нужно отпустить его…

– Его? – оживился Мерлин. – У тебя был мужик, который тебя потом бросил?

– Заткнись, – прошипел Артур, обращаясь к ним обоим.

– Отпусти прошлое, – мягко сказала Моргана. – Ты цепляешься за него и не можешь двигаться дальше. Оно душит тебя, Артур. Открой сердце для любви и новой жизни. Забудь ее.

Артур молча выставил Моргану и Мордреда за дверь. Пожалуй, именно по этой причине он перестал общаться с сестрой: та всегда утверждала, что он живет неправильно. Ей не нравилась, когда он работал на отца, она не ладила с Еленой и осуждала его теперешний образ жизни. И все это аргументировала темной аурой и прочим эзотерическим бредом.

– Только прошу, не води в мою квартиру толпу мужиков, – насмешливо взмолился Мерлин.

Это стало последней каплей.

– Когда ты уже умрешь?! – рявкнул Артур и вышел из комнаты, со всей дури хлопнув дверью об косяк.



Холодные порывы ветра освежали лицо, а ночной воздух казался вкусным, даже несмотря на обычную для Лондона влажность. Артур облокотился о перила, глядя вниз, на казавшихся смешными и маленькими людей, спешащих по своим делам. Раньше он был таким же: целеустремленным, неприлично молодым и амбициозным. Момент, когда все изменилось, он запомнил в мельчайших подробностях, будто кто-то снял его на кинопленку и демонстрировал перед внутренним взором бесконечное число раз.

– Я выбрал эту квартиру из-за крыши, – тихо сказал Мерлин. Артур ничуть не удивился, когда тот оказался рядом. – Хотел со временем сделать здесь что-нибудь… посадить кусты и построить беседку, например. Или что-то вроде замка, мне нравятся замки. Но прошло три года, и хорошо еще, что я не превратил крышу в склад старых вещей.

Артур хмыкнул, но промолчал.

– Расскажи мне, и станет легче, – попросил Мерлин без тени насмешки или обычной язвительности. – Я серьезно.

– Я не собираюсь это обсуждать, – предостерегающе ответил Артур, но развернулся к Мерлину, опровергая собственные слова.

– Они ведь говорили о ком-то, кто был дорог тебе, о женщине? – Мерлин придвинулся ближе, заглядывая Артуру в глаза. – Кто она?

На перила приземлился большой жук. Артур понаблюдал за ним, скинул щелчком пальцев и нехотя признался:

– Моя невеста. Елена.

– Вы… расстались?

Артур пожал плечами, не желая говорить дальше. Какое дело этому мальчишке до его жизни? А проснувшаяся вдруг вежливость и участливость Мерлина Артуру точно без надобности.



– Я рад, что ты решил выбраться из своей норы, – рассмеялся Гвейн и глотнул виски из низкого стакана. – Познакомься, это Катрина и Вивиан.

Две блондинки томно улыбнулись Артуру, и тот кисло изобразил приветствие в ответ. Никакого желания снимать девочку на вечер у него не было. Да и Гвейн вряд ли поделится хотя бы одной из своих цыпочек.

Артур заказал себе скотч и хмуро уставился на янтарную жидкость в стакане.

– Пьянством горю не поможешь, – прошипел Мерлин откуда-то из-за спины. Он весь вечер не отставал от Артура ни на шаг и уже успел порядком надоесть. – Лучше бы поел нормально.

– Ну, как твои глюки? – поинтересовался Гвейн, на миг отвлекшись от своих девочек.

– Нормально. Забудь. Это от недосыпа, – отмахнулся Артур и покосился на примостившегося на соседнем стуле Мерлина.

– И сколько ты спишь?

– Ну… часов восемь, – соврал Артур.

– Чушь! Ты спишь по двенадцать часов в сутки, до тебя по утрам докричаться невозможно, – возмутился Мерлин. – А ты знаешь, как мне бывает скучно по утрам? С холодными пасмурными лондонскими рассветами всегда приходит меланхолия и мысли о бренности всего сущего…

– Заткнись, – сквозь зубы прошипел Артур и криво улыбнулся Гвейну, показывая, что настроение у него паршивое, и он намерен в этот вечер набраться в одиночку, а потом… потом будет видно.

Гвейн утащил девчонок на освободившийся мягкий диван. Артур отхлебнул скотч, поморщился и решительно заказал еще. Мерлин рядом нахмурился и на пробу попытался схватить стакан – не вышло, конечно.

– Ты знаешь, что становишься отвратительной скотиной, когда напиваешься? – сдавшись, поинтересовался он.

– Тебя это не касается, – возразил Артур.

– А вот и нет! С некоторых пор все, что касается тебя, касается и меня.

Мерлин улыбнулся шальной улыбкой и прыгнул вперед, прямо в Артура…

Странные ощущения. Будто тело разрывается изнутри, с трудом слушается. Артур протянул руку к выпивке, но на полпути вместо того, чтобы схватить стакан, она дернулась и только чудом не опрокинула его на пол. Артур попытался снова, стакан все-таки упал… Бармен бросил осуждающий взгляд, Гвейн удивленно поднял бровь. Артур виновато улыбнулся всем сразу, не считая, кинул деньги на барную стойку и выскочил из бара. Резко остановился, когда из него кубарем вылетел взъерошенный, до невозможности довольный Мерлин.

Ад, в котором Артур жил до этого, не шел ни в какое сравнение с его жизнью сейчас. Один единственный… Мерлин умудрился перевернуть все с ног на голову и лишить его последних крох видимой нормальности.

Артур ушел, не желая ни видеть, ни слышать проклятого призрака.



Тропинки небольшого парка петляли, переплетаясь и теряясь в темноте между деревьями. Тусклые фонари работали только у редких лавочек, высвечивая их, будто оазисы посреди пустынной ночи. Артур приземлился на одну из них и устало откинулся на спинку, прикрыв глаза и надеясь на несколько минут тишины.

Рядом кто-то завозился. Совершенно бесплотный Мерлин без проблем сидел на скамейке так же, как и получасом ранее на стуле в баре. Странные свойства призрачного организма, совершенно непонятные.

– Почему ты все еще здесь? – тихо спросил Артур, коротко взглянув на Мерлина.

– Не знаю, – растерянно ответил тот. – Знаю только, что когда я не с тобой, меня будто… будто не существует. Никто не видит, кроме тебя, и только рядом с тобой я чувствую себя вполне живым. Знаешь, может, я и впрямь умер?

– Долго до тебя доходило.

– Артур! – Мерлин попытался взять его за руку – будто ветром пощекотало. – Помоги мне! Только ты можешь, и никто дугой.

– С чего бы это?

– Подумай сам. Либо я реален, и ты обязан помочь мне, как единственный человек, удостоенный чести видеть меня, либо ты полный псих, который разговаривает сам с собой и со своими глюками.

Артур задумался. Выходило логично. Мерлин вообще иногда был до зубовного скрежета логичным и здравомыслящим. Но редко. Почти никогда.

– Хорошо, – легко согласился Артур, обнаружив, что и сам хочет разобраться в этой ситуации. – Выясним кто ты.

Мерлин радостно улыбнулся. Артур подумал, что помогать ему будет не так уж неприятно.



В доме было всего три этажа и шесть квартир, поэтому идея опросить соседей показалась Артуру отличной. Поначалу. Пожилая пара и девушка, занимающие первый этаж, понятия не имели, что наверху кто-то живет, и думали, что квартира давно пустует. Парень этажом выше припомнил, что кто-то вроде бы там жил, но ничего конкретного о Мерлине сказать не смог. В соседней с ним квартире оказался ребенок, который разревелся, стоило Артуру упомянуть о жильце сверху и попросить помочь. Он поспешил убраться, пока не пришли родители или соседи не вызвали полицию. Дверь последней квартиры открыла девушка в спортивном топике и обтягивающих шортиках, с завязанными в хвост светло-русыми волосами и капельками пота на обнаженном животе.

– Привет, – сглотнув, протянул Артур, непроизвольно разглядывая девушку.

– Привет, – улыбнулась та и протянула руку для знакомства. – София.

– Я Аа…кх-м… Артур, ваш сосед.

– О, может, у меня с ней был роман? – оживился Мерлин, который мог позволить себе откровенно пялиться и не получить за это острым коготком в глаз.

– М-м… – протянула София, сложив губы бантиком. – Я занималась аэробикой, и мне стало жарко, – она томно обмахнула себя рукой. – Вы не поможете открыть мне окно?

– Нет! – завопил Мерлин так громко, что Артур едва не подпрыгнул. – Не забывай, зачем мы сюда пришли. И нет, у меня с ней точно ничего не было. Не люблю шлюх.

– Как-нибудь в другой раз, – натянуто улыбнулся Артур и, глядя на обиженно поджавшиеся губы Софии, быстро продолжил: – Вы не помните вашего соседа, того, что жил в квартире напротив.

– М-м… да, там жил парень. Симпатичный такой, молоденький, со смешными ушами.

– Ну хоть память у нее нормальная, – вздохнул Мерлин.

– Я редко его видела, он почти не появлялся здесь, жил отшельником, ни с кем не общался… Вы уверены, что не хотите помочь мне открыть окно?

– Уверен! – буркнул Мерлин и встал между Артуром и Софией, мило улыбаясь.

Артур сдержанно попрощался, обещая зайти как-нибудь потом, и, стараясь не рассмеяться над раздраженным без повода Мерлином, остановился около своей двери и похлопал себя по карманам.

– Кажется, я забыл ключ внутри, – растерянно подытожил он.

– Посмотри под огнетушителем на стене. И кто занимается аэробикой в два часа дня? Ты поосторожней с ней. Вдруг я так редко выходил из квартиры, потому что боялся ее? Вдруг она и на меня вешалась, липла, душила своими улыбками, раздевала глазами, и…

– Мерлин! – выдохнул Артур, открывая дверь. Ключ действительно лежал под огнетушителем. – Ты как радио, которое слышу только я и которое невозможно выключить.

– Здорово, очень здорово, я рад, что ты меня наконец-то ценишь, как единственного своего собеседника, не считая того длинноволосого парня с двумя девками.

– Тебе не понравился Гвейн?

– Почему? Нормальный парень, умеет развлекаться в отличие от тебя.

Артур фыркнул и в глубине души порадовался, что Гвейн не видел Мерлина. Потому что он бы одобрил. Посмеялся над его неуклюжими попытками вывести Артура из себя и заявил, что Мерлин – отличный парень. Несмотря на нелестные отзывы соседей, Артур был уверен: Мерлин умел очаровывать взглядами и улыбками, простыми прикосновениями и уморительной манерой обиженно дуться. И где-то наверняка живут люди, которым его не хватает.

– Эй, это обязательно? – возмутился Мерлин, когда Артур полез в холодильник за пивом. Хотя на самом деле он нацелился на яйца и сыр, но обмануть ожидания Мерлина и не увидеть полные возмущения глаза? О нет! Поэтому Артур оставил надежды нормально пообедать и достал холодную запотевшую бутылку светлого пива. Вообще-то он предпочитал банки или скотч в барах… поэтому теперь рылся в ящиках, пытаясь найти открывалку.

– Посмотри слева, – подсказал Мерлин, всем своим видом выражая неодобрение.

Артур выдвинул ящик… и отставил бутылку в сторону. Кроме искомой открывалки там оказался коробок спичек и пара бумажек, одна из которой была чеком из химчистки, а на второй кто-то наскоро накарябал адрес ужасно неразборчивым почерком.

– Что там? – заинтересовался Мерлин. – Ты решил научиться разжигать костер с одной спички?

– Болван. Лучше прочти, что здесь написано, – Артур потряс бумажкой с адресом. – Это какая цифра? Три или девять?

Мерлин, прищурившись, вгляделся в каракули. «Наверняка в свои!» – решил Артур.

– Я думаю, девять, – неуверенно протянул Мерлин. – Точно девять!

Артур насмешливо поднял брови и снова пожалел, что не может дать ему подзатыльник. Руки так и чесались. И, наверное, впервые за последний год Артура что-то заинтересовало. Или кто-то. Не важно, но теперь он готов был мотаться по всему городу, беспокоить совершенно незнакомых людей и строить идиота в химчистке просто потому, что ему этого хотелось. Ему нравилось снова чувствовать себя живым.

В химчистке, к слову, работал маленький суетливый старичок, который отлично помнил угрюмого молодого человека, грустного и постоянно куда-то спешащего. И костюм от Армани он тоже хорошо помнил, как и то, что два дня назад сдал его в приют для бездомных.

– Эй! – возмутился Мерлин. – Он мне кучу денег стоил! Небольшое пятно от кетчупа, высохло бы – никто и не заметил, а теперь что? И я не мрачный! Где он нашел мрачного? Да над моими ушами смеялось людей больше, чем над клоунами в цирке!

– А ты сам? – спросил Артур, пытаясь состыковать Мерлина из рассказа старичка и того, кого он успел узнать. Не получалось. Улыбаться Мерлин умел и очень здорово, как и бурчать, ворчать, быть идиотом и мешать жить… но ничего унылого или мрачного, это точно.

– Я… – Мерлин растерялся, не зная, что сказать. Не помнил. Или никогда не замечал за собой.

Дорога до места, указанного на втором клочке бумажки, не заняла много времени.

– Неплохой дом, – прокомментировал Мерлин, когда Артур остановил машину около больших цифр «429» на стене гаража.

– Узнаешь его?

– М-м… нет.

– Значит, проверим жильцов.

Дверь открыл мужчина средних лет с лысиной и бегающим, настороженным взглядом.

– Добрый день, – Артур вежливо улыбнулся. – Вы не знаете парня примерного одного со мной роста…

– Чуть выше, – подсказал Мерлин.

– Чуть выше меня и с вот такими ушами, – Артур отвел руки, показывая два огромных лопуха.

– Эй! Ты не слона разыскиваешь! – возмутился Мерлин.

Мужчина вышел на крыльцо, осторожно закрыл за собой дверь и, понизив голос, поинтересовался:

– Вас наняла моя жена?

– Нет, послушайте, я действительно разыскиваю людей, которые могли знать этого парня, его зовут…

– Убирайтесь! Не сейчас. Приходите вечером, если хотите денег.

Артур попятился и предпочел уйти. Задумай этот мужичок врезать ему, у него бы ничего не вышло. Боксерская груша в его гостиной – не только средство раздражать Мерлина, но и отголосок прошлой жизни, в которой Артур неплохо владел боевыми искусствами и с удовольствием участвовал в нескольких официально организованных боях. И выиграл их все.

– Боже мой, я был шлюхой! – Мерлин застонал и уселся в машину, не потрудившись открыть себе дверь – просто прошел сквозь нее. – Да не просто шлюхой, а шлюхой-геем.

– Это хуже, Мёёёлин?

– Я – Мерлин! Конечно!

– Но почему?

– Ты не понимаешь… в глазах общественности это низшая ступень, до которой может скатиться человек.

– Ты гомофоб? Не думал, что…

– Нет! Я нормально отношусь к геям.

– Относишься? Или просто… относишься?

Мерлин фыркнул и загадочно промолчал. Артур и без его ответа видел, что относится во всех смыслах, особенно если вспомнить, как он рассматривал артуровское тело (еще не совсем потерявшее былую форму) в душе.

– Может быть, он хотел развестись с женой и жениться на тебе…

– Заткнись, Артур.

– Ты бы стирал его грязные носки, полировал лысину и был примерной женой.

– Артур!

– А по ночам ты бы ублажал его…

– Меня сейчас вырвет…

– Все-таки гомофоб?

– Нет, болван, мог бы давно догадаться! – выпалил Мерлин и мило покраснел.

Артур с трудом заставил себя смотреть на дорогу и прекратить его дразнить. Узнавать, есть ли у призраков призрачная рвота, он не имел никакого желания.

Никто из них не заметил, как из дома с номером «423» вышел пожилой мужчина в медицинском халате, с седыми волосами до плеч и направился к почтовому ящику.


Продолжение в комментариях...

@темы: humor, Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, romance, R

Название: Обыск и свидание
Автор: AngelJul
Бета: Star Ice
Оформление: Two_Flower
Пейринг/Персонажи: Артур/Мерлин, Вивиан, Гвен
Рейтинг: PG - 13
Размер: ~ 4900 слов
Жанр: modern!AU, юмор, романс
Саммари: ретеллинг одноименной программы
Предупреждение: немного пафоса
Тема № 2. Ретейлинг
От автора: В подарок для -Wintersnow-

читать дальше

Мерлин недавно разлепил глаза, заставил себя сползти с кровати и преодолеть спуск по лестнице, на кухню. Ночка выдалась та еще: курсовую пришлось переписывать практически полностью из-за потерянной флешки. Он сладко зевнул и включил кофеварку, предвкушая терпкий вкус любимого кофе. В дверь позвонили. Еще раз зевнув, Мерлин нехотя поплелся открывать. Кто мог явиться в такую рань?
– «Обыск и свидание»! На выход! – стоило ему открыть дверь, проорал стоящий на пороге незнакомец в черном комбинезоне и, схватив Мерлина под локоть, куда-то потащил. Эмрис даже не успел ничего понять, как его затолкали в фургон и захлопнули дверцу. Машина тронулась.
Мерлин сразу же понял, что произошло. Ну, Моргана! Он был против того, чтобы таким способом искать себе парня. Да и не было никаких последующих свиданий – это всего лишь шоу. Но подруге как-то удалось убедить его записать видео-анкету, в которой Мерлин рассказал, чем занимается и какие парни ему нравятся. И Моргана без его ведома послала видео в редакцию. Месть за это будет страшна.
Мерлин зябко поежился, – он не успел надеть ни кроссовки, ни футболку, как был в одних пижамных штанах, так его из дома и похитили, – и развернулся. На него взирали две пары глаз: одни аккуратно накрашенные, другие – заспанные.
– А ты что здесь забыл? – поинтересовалась даже на первый взгляд высокомерная и чопорная блондинка, сморщив маленький напудренный носик. Вторая девушка со смуглой кожей, карими глазами и кудрявыми коричневыми волосами лишь удивленно, – и как показалось Мерлину – весело, – приподняла брови.
– Похоже, ваш принц не такой уж и натурал, – пробормотал Эмрис, обхватив себя руками. « Ну, или еще не подозревает об этом», – мрачно подумал он.
Мерлин почему-то был уверен, что произошедшее – ошибка. Одна сплошная, огромная ошибка. Потому что он ни разу не видел, чтобы «жертвы» были обоих полов сразу. Либо одни, либо другие. Ну что ж, значит, главного героя ждет сюрприз.
Тут экран телевизора, установленного перед «жертвами», ожил, воспроизводя видео. Два фехтовальщика в белых костюмах сражались на рапирах. Один сделал эффектный выпад, обезоруживая соперника, после чего снял шлем, тряхнул копной золотистых волос и ослепительно улыбнулся:
– Это «Обыск и свидание». Меня зовут Артур, и одну из вас я приглашу на свидание.
Девчонки запищали и захлопали в ладоши, а Мерлин закатил глаза. Вот в конце программы будет весело, когда «одна из вас» окажется одним.

– Я не смогу ни увидеть вас, ни поговорить с вами, зато в моем распоряжении будут ваши спальни, – вещал с экрана Артур, а девчонки глупо хихикали, что-то обсуждая между собой. Мерлин время от времени бросал на них изумленные взгляды. Как такие разные девушки могли так быстро найти общий язык?
Ему самому Артур понравился: высокий, с очаровательной улыбкой и неплохими мышцами, которые угадывались под обтягивающей формой. Только вот Мерлина он вряд ли выберет. Артур искал девушку. К тому же, если оценивать претендентов будут по комнатам… Вспомнив свой бардак, Эмрис грустно улыбнулся – ему можно даже не надеяться.
– У меня есть шпионский чемоданчик для тщательного обыска, – Артур поднял вышеуказанный предмет и хитро улыбнулся. – Надеюсь, у вас там прибрано и нет ничего ужасного. А если и есть, то мы сможем воспользоваться этим вместе.
Блондинка надменно фыркнула, но Эмрис видел, как хищно блеснули карие глаза. Девушка с кудрявыми волосами лишь смущенно улыбнулась, слегка покраснев.
– А теперь мне нужно переодеться. Увидимся, девочки, – Артур подмигнул напоследок и экран погас.
Мерлин чуть не оглох от визга и воплей «Покажите, покажите это!» и чудом подавил желание закрыть уши руками. Нет, он тоже был очень даже «за» посмотреть на обнаженный торс Артура, но лучше не стоило. Зачем тешить себя несбыточными надеждами?
– Как тебя зовут? – поинтересовалась смуглая девушка. Мерлин про себя окрестил ее Кудряшкой, когда от воплей в ушах перестало звенеть.
– Мерлин, – улыбнулся он.
– Гвен, – представилась она, – а это Вивиан.
– Очень приятно, – кивнул Мерлин, хотя Вивиан и проигнорировала церемонию знакомства. Гвен ему немного импонировала. Она хотя бы не вела себя, как стерва.
– Так что, Мерлин, как тебе Артур? – хихикнула Гвен.
Мерлин растерялся от такого прямого вопроса. Но ответить не успел, на экране телевизора вновь возник Артур. Артур, в широких джинсах, черной кожаной куртке, из-под которой виднелась белая майка. Он стоял возле восхитительного спортивного красного мотоцикла. Мерлин едва не застонал. Какая насмешка судьбы!
Он до дрожи обожал мотоциклы. Это была его слабость. Мерлин еще со старших классов крутился на разных подработках, поэтому сейчас в его гараже стоял почти такой же стальной красавец, только черного цвета.
Артур что-то говорил, девчонки оживленно его обсуждали, не забыв снова повизжать, а Мерлин любовался байком и его хозяином, размышляя о том, что Моргане не жить…
– Итак, девушки, вот мы и приехали в первый дом. Не буду заставлять вас ждать, – Артур забрал чемоданчик, лежащий на сиденье мотоцикла, и направился к дому. Сидящая рядом с Мерлином Гвен затаила дыхание.
– Это мой дом! – свистящим шепотом выпалила она.
– Машина! – заметив припаркованный возле гаража бледно-красный подержанный седан, Артур направился к нему.
– Твоя машина? – на вопрос Вивиан Гвен только кивнула.
Артур сел на водительское место и взялся за ручку коробки передач, на которой отсутствовал наконечник.
– Ты, наверное, мозоли натираешь, – задумчиво произнес он.
– Как стыдно, – закрыв лицо ладонями, пробормотала Гвен, а на экране тем временем показали ободранный рычаг, оторванные провода на месте магнитолы и тому подобные ужасы машины, в которой никто не поддерживал надлежащее состояние. Мерлин с сочувствием посмотрел на девушку.
– Что у тебя с автомобилем? Ты за ним не следишь, – заключил Артур и покинул салон.
– Так давай, бери это на себя, – вступилась Вивиан. Гвен улыбнулась, все еще красная, как переспелый томат.
– Пора купить новую, – посоветовал Артур.
– Ну, купи! – не унималась Вивиан.
Артур захлопнул дверцу многострадальной машины и пошел к дому.
– Понеслось, – ухмыльнулся тот и зашел внутрь.
Домик у Гвен оказался небольшим, но уютным. Он чем-то напомнил Мерлину дом Хунит – такие же забавные расцветки штор и мебели, все в цветочек и пастельных тонов. Перед пышным и, судя по всему, очень мягким диваном стоял журнальный столик, на котором лежала канва для вышивки и куча разноцветных моточков ниток.
– Ты вышиваешь? – удивилась Вивиан. Гвен снова кивнула, не отрывая взгляда от экрана.
Порассматривав предметы рукоделия, Артур пробормотал:
– Как у моей бабули, – и двинулся дальше.
Мерлин видел, как обидно стало девушке. Она моргнула и опустила взгляд, но уже через мгновенье взяла себя в руки.
Артур еще немного побродил по комнате, рассматривая вышитые портреты, фарфоровых кукол, прочую девичью ерунду и направился в спальню. Оказавшись внутри, он кинул на постель чемоданчик.
– Стоит сразу заглянуть под кровать, а то в тихом омуте, как говорится… Для этого мне понадобятся фонарик и перчатки.
Достав все это, Артур опустился на колени, а после и вовсе на четвереньки. Его задницу, показали лишь на мгновенье, но и этого хватило, чтобы что-то в сознании Мерлина закоротило. Он услышал краем уха, что девчонки что-то говорили об аппетитной заднице и остром уме, но не запомнил. Ну почему ему всегда так не везет? Парень мечты, можно сказать. Но с вечным «везением» Мерлина, никто его не выберет.
– Вот ты какая, наша скромница! – Артур поднялся, держа в руках небольших размеров коробку и длинный стек. – Я уверен, что в недрах твоего шкафа найду пару вещей из латекса. Любишь переодеваться по ночам и наказывать провинившихся ухажеров? Коробочку, с вашего позволения, открывать не стану. Думаю, и так ясно, что там.
Мерлин аж присвистнул. Скромница, блин. Правильно Артур заметил про тихий омут.
– Неплохие нынче бабули, – Вивиан с усмешкой похлопала Гвен по колену. Та предсказуемо покраснела.
– А теперь, – кинув на кровать находки, Артур направился к платяному шкафу, – меня интересует твой размер.
– Груди?! – удивилась Гвен, но Артур достал джинсы и посмотрел на бирку.
– Угу, задница немного великовата, на мой вкус.
Мерлин в немом шоке уставился на экран. Ему не показалось? Вот это да! Прямолинейный, однако, красавчик!
– Идиот!!! – хором заорали девушки.
Мерлина развеселила их возросшая сплоченность. Девчонки, что с них взять.
– А теперь я хочу увидеть латекс! – и Артур закопался в шкаф в поисках желаемого. Но сначала достал с одной из полок широкополую шляпу и напялил на себя. – Как я вам?
– Ну, если ничего, кроме нее, не будет, то очень даже...– пробормотал Мерлин, и тут же захлопнул рот, поняв, что сказал это вслух. Но девчонки оценили его дельное предложение и гаденько заухмылялись.
– О-о-о-о-о! – Артур вытянул из шкафа коротенькую черную блестящую юбочку, – А у тебя имеется к этому маска Женщины-Кошки? Мы могли бы прогуляться на крышу как-нибудь в полнолуние, прихватив с собой стек. Или у тебя еще и кнут где-нибудь припрятан?
Гвен снова закрыла лицо руками и что-то глухо пробормотала.
Артур прошелся по комнате, рассматривая мягкие игрушки, книги и прочие вещи, не забывая отпускать забавные комментарии. Таким образом, у Гвен обнаружился медведь-вуайерист, получивший такое прозвище за большие глаза.
«Возможно, он увидел, как Гвен переодевалась или оценил все ее прелести в костюме из латекса», – дополнил про себя Мерлин.
Девчонки награждали Артура разными нелицеприятными прозвищами, но было видно, что он обеим понравился.
– Пожалуй, с этой комнатой покончено.
Артур направился к двери, но остановился на пороге, вернулся к кровати и взял стек.
– Хотя… нет, это я заберу с собой.
Мерлин восхитился наглостью этого парня. Экран погас, фургончик тронулся, а Мерлин молился, чтобы следующий дом был не его. Он пока не был готов к моральной встряске.

Машина остановилась довольно быстро, и на экране телевизора вновь возник Артур, подъезжающий к очередному дому на мотоцикле.
Когда он остановился, привычным жестом стянув шлем, Мерлин почувствовал зависть к той, кого сегодня выберет Артур.
А когда тот расстегнул куртку, Эмрис едва не взвыл от досады, заметив кулон на черном шнурке. Подробно рассмотреть не удалось, но стиль у Артура был именно такой, какой нравился Мерлину! Может, уже пора придумывать для Морганы что-то пострашнее казней египетских?
– М-м-м, пригород, мило, – выдал Артур, осматриваясь по сторонам.
– Что значит «мило»? Очень мило! – поправила его Вивиан.
Хвала всем богам, на очереди ее дом. Мерлин облегченно выдохнул. Артур, тем временем, зашел внутрь:
– Неокрашенные стены, хм…
– Это же классно! – выпалила Гвен. – Очень стильно!
– В семье есть художник, – задумчиво произнес Артур, – мило, да.
– Он оценил, – подбодрила соперницу Гвен.
– Это мама придумала, – заулыбалась та.
Мерлин смотрел на кадры неокрашенных белых стен с небольшими вкраплениями каменной кладки и был полностью согласен с Артуром. Кроме, как на «мило» это не тянуло. Кстати, не слишком ли часто Артур употребляет это слово?
У Вивиан был красивый дом: большой, просторный и светлый. И отделан очень… пафосно. Когда Артур зашел в гостиную, Мерлина пробрала дрожь – комнату украшали чучела разнообразных животных: над камином висела огромная голова носорога; перед очагом была расстелена шкура льва, вместе с пушистой гривой. И еще куча разных трофеев…
– Так, кто-то увлекается охотой, – Артур внимательно изучал чучела.
– Это папа, – с гордостью кивнула Вивиан.
Мерлин зажмурился. Это было для него слишком жестоко. Но, услышав голос Артура, заставил себя посмотреть на экран.
– Это что такое? – увидев возле камина чучело лисы, Артур направился к нему. – Очень миленько, – выдал он и, приобняв животное за шею, высунул язык, явно позируя на камеру.
– Да ладно! – засмеялась Вивиан.
Куда же он попал, отстраненно подумал Мерлин. Дурдом какой-то. Когда он смотрел передачу по телевизору, все это казалось смешным. А сейчас, оказавшись в ней, хотелось сбежать.
– Значит, у твоего папы есть ружье, – ухмыльнулся Артур и попятился из гостиной, чуть не столкнувшись с вышедшей из коридора девушкой.
– Привет, – протянув ему руку, сказала та. – Я – Елена, младшая сестра Вивиан.
– Очень приятно, – Артур склонился в галантном поклоне, коснувшись поцелуем руки девушки. – Расскажи мне о своей сестре.
– Что же она обо мне расскажет…– занервничала вдруг Вивиан.
Мерлин порадовался, что жил только с котом.
– Ну…– задумалась Елена, – она очень любит тусовки, папенькина дочка…
– О, – еще раз окинув взглядом гостиную, выдал Артур, – папенькина… Я понял. Если что-то будет не так, папа меня пристрелит.
– Да-а-а, – не без гордости протянула Вивиан и самодовольно улыбнулась, а Мерлин подумал, что Артуру можно будет посочувствовать, если его выбор падет на эту девушку.
– Как она танцует? – продолжал расспросы Артур.
– Как Камерон Диаз в «Ангелах Чарли»,– ответила Елена.
Вивиан с Гвен, протянув «О, да!» изобразили те движения, что делала Камерон в фильме. Мерлин не смог не засмеяться.
– Где ее комната? – поудобнее перехватив чемоданчик, осведомился Артур.
Елена кивнула на лестницу в конце коридора, ведущую в подвал.
– Ну что, идем в подземелье, – состроив умильную мордочку, заключил Артур и направился к лестнице.
– Тебя там запирают? – засмеялась Гвен.
– Нет, у нее там, наверное, дракон на страже, – присоединился к ней Мерлин.
Вивиан фыркнула, с трудом подавив улыбку.
Стены коридора и лестницы были разрисованы замысловатыми яркими картинами: на одной стене были изображены диковинные цветы, сплетенные в необычный узор; другую стену украшала сцена из африканской саванны – лев гнался вдоль ручья за антилопой. Мерлину такое нравилось.
– Как клево, – завороженно прошептала Гвен.
– Все делала мама, – похвасталась Вивиан.
Артур переступил порог и присвистнул. Маленькая гостиная, оформленная в винтажном стиле, была такой же светлой, как и основная.
– Похоже, ты тут развлекаешься.
Проходя, мимо зеркала, он на мгновенье задержался и поправил растрепавшиеся волосы.
– Как он себя любит, – хмыкнул Мерлин, девчонки одобрительно загалдели.
– Оу! Джек пот! – открыв первую попавшуюся дверь, ухмыльнулся Артур. – Сразу шкаф!
– Сколько у тебя одежды! – Гвен уставилась на экран.
Тем временем Артур извлек из шкафа ботинок на очень высокой платформе.
– Сантиметров десять, наверное. Ты коротышка? – приподняв бровь, парень посмотрел в камеру. – Хочешь быть повыше?
– Он назвал тебя коротышкой, – мрачно повторил Мерлин.
– Ему только такая и нужна! – насупившись, пробормотала Вивиан.
– Не надо этого, – поставив на место ботинок, сказал Артур и продолжил изучать содержимое шкафа дальше.
Мерлину было очевидно, что обувь их «принцу» уже не понравилась. Похоже, Артур не любил искусственность и прочую дрянь. А Вивиан больше чем наполовину состояла только из этого.
– О! И снова джек пот! – открывая маленький пластиковый комод, провозгласил Артур. – Нижнее белье!
– Сразу нашел, – самодовольно заметила Вивиан.
Мерлин снова закатил глаза, наблюдая, как Артур копается в ящичке с трусиками, больше похожими на перевязи ниточек и лоскутков. Как примитивно!
– А это чтобы подглядывать, – выбрав шелково-красные стринги, с дырочкой, заулыбался Артур. – Ну-ка…
– Он же не собирается надевать их на голову или еще что-нибудь в этом роде? – забеспокоилась Гвен.
– Что он делает с моими трусиками! – воскликнула Вивиан, а Мерлин заржал, увидев, как Артур натянул стринги поверх джинсов. Эмрис ошибся – ни капли примитивности!
– Ну, как вам? – положив ладони на бедра, поинтересовался Артур, – А теперь в спальню! – манерным голоском сообщил он и, покривлявшись на камеру, направился, виляя задницей, в другую комнату.
Мерлин в полной мере оценил виды. Сначала спереди, а потом и сзади, потому что камера как раз была направлена на тыл Артура. Эмрис чудом удержался от того, чтобы не облизнуться.
– Я их теперь не надену! Пусть оставит себе! Фу! – причитала блондинка.
Мерлина так и подмывало поинтересоваться, будет ли она так же фукать в постели, если Артур выберет ее. И вообще, парни в изящном нижнем белье – это всегда сексуально... Но он благоразумно промолчал.
– А вот и спальня…– таинственным шепотом произнес Артур и открыл дверь. – Эм…– осмотревшись, выдавил он и подошел к заставленному фотографиями ночному столику. Но не они привлекли внимание парня. – Что это такое?! – подозвав оператора, Артур указал на стакан с недопитой колой, из которого торчала трубочка. – Нет-нет, мне нужен шпионский чемоданчик, без перчаток я не собираюсь к этому прикасаться.
Мерлин хихикал над покрасневшей Вивиан, наблюдая, как Артур, надев резиновые перчатки, «изъял» трубочку для коктейлей. Конец ее был изготовлен в форме маленького члена.
– Только бы мой папа этого не видел, – едва слышно пробормотала хозяйка спальни.
– Хм… – нахмурился Артур, рассматривая находку. – У меня как-то слов не находится.
Он положил трубочку на столик, рядом со стаканом, прошелся по спальне, рассматривая приклеенные на стены флаеры с разных вечеринок, крутанул гипно-диск, изобразив пару танцевальных движений руками, сопроводив это комментарием: «Я бы мог дать тебе пару уроков».
Затем Артур остановился у книжной полки и аккуратно взял что-то блестящее. При ближайшем рассмотрении это оказался значок шерифа.
– М-м-м, это твое? Шериф в городе.
– Да, это я, – хмыкнула Вивиан.
– Может, если я превышу скорость, ты меня остановишь, арестуешь и немного отшлепаешь? – поиграв бровями, предложил Артур. – О!
На поверхности тумбочки поблескивали в свете бра наручники.
– Извращения? – хитро улыбнулась Гвен.
– О, да-а-а-а… – с маниакальным блеском в глазах протянула Вивиан.
– Милая, делай со мной, что захочешь, – защелкнув один браслет на запястье, а второй – на кованой спинке кровати, пискляво попросил Артур.
– Грязный мальчишка! – в который раз захихикала Вивиан.
– Так, ладно, – щелкнул замок, и Артур аккуратно разместил наручники на спинке кровати, – пусть это останется здесь для следующей жертвы.
– Жертвы? – удивленно переспросила Вивиан. – Да многие только и мечтают оказаться прикованными к моей кровати!
Эмрис постарался проигнорировать ее слова, но воображение услужливо подкинуло картинку – Артур в наручниках, прикованный к его, Мерлина, кровати.
Тот уже подхватил чемоданчик и направился к выходу:
– Здесь я видел достаточно, едем в следующий дом!
– Мои трусики! Он в них ушел! – завопила Вивиан, а Мерлин рассмеялся.
Она так дорожила нижним бельем, но Эмрис был уверен – не единожды теряла его на разных вечеринках. Он очень надеялся, что Артур не поведется на ящик с экстравагантным нижним бельем и наручники, и красотка Вивиан останется в пролете.
Экран потух, а Мерлин внутренне напрягся – остался последний дом. Его дом. Ну что ж, Артур, приготовься удивиться.

– Приготовьтесь, сейчас начнется веселье, – угрюмо произнес Мерлин, когда фургончик остановился, и на экране вновь появился Артур.
Девушки замолчали и посмотрели на него: Гвен – ободряюще, Вивиан – насмешливо, с долей превосходства. Мерлин не стал ей грубить, а так хотелось ляпнуть что-нибудь о том, что он не настолько отчаялся, чтобы покупать трубочки для коктейлей с членами на концах. Вместо этого он обратил все свое внимание на Артура.
Тот стоял во дворе его дома, окруженного лесом с одной стороны, и озером – с другой. С этого расстояния можно было разглядеть и небольшой причал. Мерлин снимал домик уже несколько лет и в дальнейшем планировал выкупить. Здесь он чувствовал себя умиротворенно и целостно.
– Вокруг лес, тишина. М-м-м, классно! Никто нас не услышит, если что, – Артур улыбнулся так, что у Мерлина все внутри скрутило. Нет, парень, лучше не надо так говорить. Ты еще не видел, кому принадлежит этот дом.
Вивиан в очередной раз фыркнула, а Гвен захихикала, как маленькая девочка, похоже, ее мысли совпадали с мыслями Мерлина.
Артур повесил шлем на руль мотоцикла и пошел по подъездной дороге к гаражу, камера охватила его в полный рост.
– Он все еще в моих трусиках! – уставившись на экран, завизжала Вивиан.
– Он, похоже, так по городу ехал, – добавила Гвен.
Мерлину стало немного легче, и он улыбнулся. У парня есть чувство юмора. Замечательно. Значит, сможет оценить ситуацию с ошибкой и посмеяться над этим.
– Посмотрим, что ты здесь хранишь, – Артур скрипнул дверцей гаража. – Надеюсь, он не пустует или не забит хламом.
Эмрис мысленно дал себе затрещину – вечером так торопился доделывать курсовик, что забыл закрыть гараж. Хотя, с другой стороны, запри он, Мерлин, вчера дверь, сегодня Артур не увидел бы предмет его гордости.
– Мерлин, какой из вариантов? – спросила Гвен, пока Артур искал выключатель.
– Ни один из них, – гордо сообщил тот. Артур уже зажег свет и осматривался.
Мерлин словно почувствовал момент, когда Артур увидел его мотоцикл, накрытый чехлом. Сердце отчего-то заколотилось сильнее. Мерлин шумно сглотнул и замер.
– Надеюсь, там не какой-нибудь спортивный тренажер, – проворчал себе под нос Артур и быстрым движением сдернул ткань. И тут же присвистнул. – Ни хрена себе! Вот это зверь!
Мерлин покраснел. Очень сильно покраснел: кончики ушей приобрели малиновый оттенок, на щеках проступили алые пятна, плавно переходящие на шею, а с шеи – на грудь.
– Это твой? – ошарашено спросила Вивиан. Мерлин в этот момент приобрел сходство с китайским болванчиком, потому что только покивал в ответ.
Артур оседлал его байк и примерялся к рулю. Мерлина бросило в жар. Он словно чувствовал все движения Артура на себе… Кажется, пора вызывать санитаров. Или хастлера.
– Надеюсь, ты дашь мне на нем прокатиться или прокатишь сама.
- С удовольствием, но вряд ли, увидев меня, тебе этого захочется, – уныло сказал Мерлин. Девчонки с интересом наблюдали за ним. Даже Вивиан перестала строить из себя Снежную Королеву.
– Ну ладно, пора осматривать все остальное, – Артур с видимым сожалением слез с байка и покинул гараж, не забыв перед этим укрыть мотоцикл чехлом. В этот миг Мерлин проникся к нему еще большим уважением.
После Артур прошел за дом, к причалу. Остановившись у воды, он мечтательно произнес:
– Сейчас бы искупнуться... – он поставил чемоданчик на землю, стянул куртку, а Мерлин перестал дышать.
Ему открылся прекрасный вид на спину Артура в обтягивающей белой спортивной майке. И если тот еще и решит искупаться, Мерлину точно придется вызывать «скорую». Но Артур всего лишь покрасовался. Обернулся, подмигнул камере, подхватил чемоданчик и, закинув куртку за спину, направился к дому. Подразнил, одним словом. Девчонки разочарованно выдохнули, а Мерлин, наоборот, порадовался. Сердечный приступ ему пока не грозил. Хотя… сейчас его спальню обыщут! Рано расслабляться.
Мерлин, зажмурившись, ждал, когда Артур зайдет в его дом. Гвен толкнула его в плечо:
– Неужели у тебя там что-то хуже, чем у нас?
– Вы даже не представляете, насколько,– обреченно простонал Эмрис.
– А я уже ожидал увидеть что-то вроде кунсткамеры, а тут ничего, симпатично, – прозвучал голос Артура и Мерлин поспешно открыл глаза: на экране как раз показывали его небольшую гостиную, находящуюся в ужасном беспорядке.
Эмрис тяжело вздохнул, рассматривая стопки учебников и конспектов, сгруженных возле дивана. До сих пор включенный лэптоп светился стандартной заставкой с бегающим геометрическим узором. Рядом с компьютером стояла большая кружка из-под кофе. Мерлин с грустью вспомнил, что его похитили во время приготовления очередной порции божественного напитка.
Артур почему-то бродил по комнате молча. Мерлин разочарованно подумал, – это точно вырежут из эфира – скукота ведь. Кучи книг на стеллажах, разбросанные повседневные вещи, разные награды за участие в гонках, грязная посуда и нет никаких скелетов в шкафу, разве что... Только бы Артур не полез в лэптоп!
Артур аккуратно провел ладонью по корешкам книг на полках. Единственное место, кроме гаража, где у Мерлина был порядок. Он слишком любил книги и дорожил ими.
– Значит, прилежная ученица? – полистав учебники, отметил Артур. Опустился на диван, придвинув к себе компьютер. – Посмотрим, что ты хранишь здесь...
Пальцы запорхали над клавиатурой, а Мерлин с трудом подавил желание заскулить. Если Артур обнаружит его тайное увлечение... О, нет... судя по ухмылке, уже нашел. Черт...
– «...его ладони заскользили по обнаженной коже, заставив Колина дрожать от удовольствия. Он так давно хотел этого и вот, самое заветное желание исполняется... Колин с тихим стоном потянулся за поцелуем, полностью отдаваясь во власть Брэдли...»
Артур замолчал, но еще пару мгновений его взгляд бегал по экрану. Мерлин уговаривал себя дышать медленно и не паниковать. Подумаешь, балуется иногда фанфиками! Это занятие хоть как-то скрашивает одинокие длинные ночи... Эмрис чувствовал пристальные взгляды девчонок, но успешно их игнорировал, продолжая следить за передвижениями Артура. Если вынужденные соседки хотят что-то услышать, то ждут зря – Мерлин ничего не скажет.
Артур никак не прокомментировал чтиво и, закрыв лэптоп, покосился на кучу одежды, лежащей рядом. Та состояла из нескольких толстовок, пары футболок и одних джинсов. Мерлин сгрузил туда чистые вещи, но погладить и убрать руки так и не дошли.
– Посмотрим, какой у тебя размерчик, – Артур выудил джинсы (узкие, в обтяжку) и одобрительно хмыкнул. – Длинноногая стройняшка, какой сюрприз!
Мерлин покраснел. Гвен и Вивиан гневно посмотрели на экран, затем на него. Так, кажется, теперь они видят в нем настоящего конкурента. Ну, еще бы: Артур назвал одну толстой, другую – коротышкой. И неужели он не понял, что джинсы принадлежат мужчине?
– Ладно, проверим остальное, – Артур, не забыв чемоданчик, направился наверх.
– А в спальне у тебя, должно быть, полно порнухи, или вообще – оргия, раз на компьютере водится такое, – не преминула подколоть его Вивиан.
Наивная. Она, похоже, не поняла, что те строки были делом рук Мерлина. А в спальне, кстати, даже вибратора не водилось. Не доходили руки купить. Но пропустить колкость он все же не смог.
– Да ладно, мне хотя бы порнухи хватает, а кому-то приходиться удовлетворяться трубочками для коктейля.
Вивиан едва не позеленела от злости. Гвен с трудом подавила усмешку. А Мерлин снова вернулся к просмотру.
Экран продемонстрировал крохотную спальню, где на разворошенной кровати вольготно развалился пушистый белый кот. Кончик хвоста слегка подергивался, а зеленые глаза пристально наблюдали за Артуром.
– Кис-кис, – только завидев кота, Артур направился к нему. – Какой обалденный пушистик!
Килгарра – предатель – даже не подумал воспротивиться, когда его бесцеремонно схватили на руки. Обычно он был менее дружелюбен с незнакомцами.
– Шотландский вислоухий красавец,– едва не мурлыкнул Артур, побаюкав кота на руках. Похоже, любовь с первого взгляда оказалась взаимной – Килгарра лизнул того в нос и громко заурчал.
Со стороны девчонок послышалось синхронное "мимими".
– Уютная спальня, – не выпуская кота, осмотрелся по сторонам Артур. – Награды за гонки? Вау! – подойдя к полке, он изучал разные трофеи. – Похоже, ты знаешь толк в быстрой езде.
Мерлину одному показалось, что это прозвучало весьма двусмысленно и пошло?
– Думаю, не помешает проверить твою постель, – вдруг усмехнулся Артур и, не выпуская Килгарру из рук, извлек из чемоданчика ультрафиолетовую лампу. Свет погас, Мерлин довольно улыбнулся – если Артур хочет найти на простынях следы спермы – увы, он потерпит поражение: белье было чистым. Мерлин только вчера днем сменил его, а ночью слишком заучился и устал, и сил ни на что не хватило. Ему и так достаточно позора с фанфиками.
-Так не интересно, – проворчал Артур и отпустил кота. Затем наклонился и заглянул под кровать. – И тут пусто. Ты как, вообще сексом занимаешься?
– Да он только на фики дрочит. Девственник, наверное, еще, – влезла Вивиан.
Ну-ну. Мерлин совсем не обиделся, потому что все то, что было описано в его текстах – а их было немало – он попробовал на собственном опыте. Мечтательно улыбнувшись воспоминаниям, он фыркнул в ответ на неудавшуюся провокацию.
– С этим домом достаточно, – погладив напоследок Килгарру, улыбнулся Артур. – Теперь мне предстоит сделать выбор. Увидимся, девочки.
– Ха! У тебя он ничего не взял, ты в пролете, лузер! – ядовито усмехнулась Вивиан. Гвен лишь упрямо поджала губы.
Мерлин и так знал, что ему ничего не светит, поэтому, пожав плечами, улыбнулся:
– Надеюсь, он выберет Гвен.
Вивиан открыла была рот, но сказать ничего не успела – дверь фургончика распахнулась. За перепалкой они не заметили, что все это время машина продолжала движение. Мерлин вспомнил – теперь их черед обыскивать комнату Артура.
– На выход! – прокричал водитель, и Гвен неожиданно резво подорвалась с места:
– Давайте перевернем его спальню вверх дном!!!
Под дикие вопли, они рванули в дом Артура.

Спальня Артура была просторной и светлой. Мерлин миновал прихожую и гостиную, даже не обратив на них внимания. Девчонки уже копались в комоде, выкидывая на пол нижнее белье хозяина дома. Вивиан даже натянула на себя черные боксеры. Правда, выглядели они на ней как короткие шорты. Стринги поверх джинсов на Артуре смотрелись комичнее. Гвен выворачивала содержимое прикроватных тумбочек, но там были лишь презервативы и смазка. Стандартный набор. Ничего интересного.
– Скукота! – капризно выдала Вивиан.
Мерлин тоже хотел покопаться в вещах Артура, но потом решил просто осмотреться. Зачем ему что-то знать, если это что-то не будет его, но останется памяти надолго?
Стало очень холодно – в спальне работал кондиционер – и Мерлин накинул первую попавшуюся рубашку, взяв ее с кровати. Да и не хотелось светить перед мускулистым Артуром тощим голым торсом.
Мерлин прошелся вокруг кровати, зацепил рукой балдахин. Да, кровать поистине королевских размеров.
– О! А рапирой же тоже можно отшлепать? – сняв со стены фехтовальное оружие, примерилась Гвен.
– Можно, но я его никогда для этого не использовал, – неожиданно раздался голос рядом, заставив «мародеров» замереть на месте и обернуться. Артур улыбнулся «гостям».
В реальной жизни его голос оказался еще приятнее. Да и сам Артур – красивее. Так, Мерлин, держи себя в руках.
– Как вы уже поняли, я сделал свой выбор и сейчас попрощаюсь с двоими из вас.
Эм... Артур даже не удивился, что среди "жертв" обнаружился парень? Странно.
– Итак, первая комната. То, что ты скрываешь свою сущность под скромностью... – Артур поиграл бровями, – это классно. Можно получить незабываемые впечатления. Вторая комната. Мне понравились наручники. Ты, должно быть, очень дикая и необузданная в постели. И третья комната. Меня покорили твои красавцы. Мотоцикл и кот – они великолепны. А теперь о том, что мне не понравилось. Первая комната. Извини, но обилие рукодельного творчества меня немного напрягает. Кто знает, может, твоя интересная сущность проявляется только в полнолуние.
– Я – Гвен, – девушка вышла вперед. – Вышивка успокаивает. И да, задница у меня, что надо! – она хлопнула себя по упомянутой части тела и гордо покинула спальню.
– Ну да, ну да, – проводив ее взглядом, пробормотал Артур.
Мерлин чудом не захихикал. Отчего-то было так легко на душе. Даже если его не выберут, он не сильно расстроится.
– Вас осталось двое, выбор дался мне сложно, но...– Артур выдержал эффектную паузу. – Вторая комната, твои ботинки ужасны. У меня такое чувство, что, покопайся я еще в твоих вещах, нашел бы парики, накладную грудь и еще кучу всего ненатурального. Но хуже всего трубочка с членом. Все же, моя пара должна быть скромнее... О, и вот, возьми, – Артур стянул красные трусики и протянул девушке.
– Пф, можешь оставить себе, вам, педикам, нужнее, – Вивиан вышла вперед и, эффектным жестом откинув за спину длинные белокурые волосы, гордо продефилировала на выход.
– Стерва! – прошептал Артур, а Мерлин улыбнулся.
Все то время, что Артур говорил, Эмрис старался не давать себе мечтать, поэтому половину прослушал. И вообще! Как могло случиться, что Артур выбрал его?
– Ну, привет, третья комната.
– Привет. Меня зовут Мерлин, – он протянул Артуру руку. Тот ответил на рукопожатие, задержав ладонь Мерлина чуть дольше, чем того требовали приличия.
– Артур. А ты неплохо смотришься в моих вещах.
Мерлин залился краской.
– Извини, было холодно, а меня вытащили… – залепетал он.
– Успокойся, – отмахнулся Артур. Мерлин медленно вдохнул и уже более спокойно продолжил:
– Ты не удивился, что среди девушек был парень? – задал он не дававший покоя вопрос.
– Нет, я сам попросил так сделать.
– Сам? Но...
– Я би, если тебя это интересует. Но теперь, кажется, согласен стать стопроцентным геем… – чуть тише добавил Артур обращаясь скорее к себе, нежели к Мерлину, – И вообще, съемка закончилась пару минут назад. Я собираюсь тебя поцеловать, если ты не против.
Мерлин потерял дар речи.
– Почему ты выбрал меня?
– Ну вот, поцелуй откладывается, – наигранно расстроился Артур. – Потому что твой дом был…по нему видно, что там живет настоящий человек, а у девчонок все было какое-то искусственное. И вообще, твой кот...
– Килгарра, его зовут Килгарра, – перебил Мерлин.
– Вот, Килгарра покорил меня, как я сказал раньше. Еще я хочу прокатиться на твоем байке и искупаться голышом в озере.
– Но...
– Ты мне понравился, – терпеливо пояснил Артур. – Сначала по дому, потом сразу же, как я вошел сюда. Еще вопросы? – он успел притянуть ошеломленного Мерлина к себе и во взгляде, устремленном на губы, читалось плохо скрываемое нетерпение.
– Только один, – Мерлин расплылся в широкой улыбке. – Почему ты тянешь и не целуешь меня?
После этого его заткнули жадным поцелуем. Сильные ладони пробрались под рубашку, и Мерлин подумал отстранено, что судьба странная штука и, теперь, похоже, ему не придется развлечения ради строчить фанфики по ночам.
– Кстати, – выпалил Артур, оторвавшись от его губ, переключился на шею, принявшись покрывать ее поцелуями, – стек Гвен я так и не вернул.
Мерлин заулыбался еще шире – похоже, Килгарре предстоит сегодня ночевать в одиночестве, а Моргана… придется вместо казни придумывать благодарность.

@темы: Merlin's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, PG-13

Название: Неделя пижонской моды в Камелоте
Оригинал: The Week The Sassy Pose Came To Camelot
Автор: magog_83
Переводчик: Кузя-кот
Бета: Arthur's Support Team
Оформление: Need in magic
Разрешение на перевод: есть
Персонажи: Мерлин/Артур
Рейтинг: G
Жанр: humour, crack
Размер: ~ 3200 слов
Саммари: На этот фик меня вдохновил случившийся давным-давно разговор с vensre о моем детском знакомстве с Артурианской легендой в лице потрясающей книги «Рассказы о храбром приключении» Энид Блайтон. К сожалению, эта чудесная книга содержит несколько поистине забавных иллюстраций 60-х годов, которые Ven заставила меня использовать в фике. Так что рисунки подлинные, а вот подписи под ними – моего авторства, и Энид Блайтон за них винить не стоит.
Предупреждения: полнейший крэк. СЕРЬЁЗНО.
Тема №6: Легенды

Возвращение делегации.

Всё началось в первый понедельник Рождественского поста. Большая часть придворных, принарядившись, собралась на ступенях замка, чтобы поприветствовать возвращавшуюся из Мерсии делегацию. Делегацию вела Моргана, и, в самом деле, подумал Мерлин, ему стоило догадаться, что что-то не так, ещё в тот момент, когда кавалькада въехала во внутренний двор, и Моргана, практически спрыгнув со своего коня, объявила, что будет обедать и ужинать в своих покоях, и «бога ради, пришлите мне слугу в одежде свободного покроя». К сожалению, Мерлина в тот момент отвлек лаймовый плащ сэра Эдрика. Плащ в самом деле был таким зеленым, что поверг всех горожан в благоговейный трепет.

Осмелившись бросить вызов существующему стилю, сэр Эдрик решил надеть под свой зеленый плащ платье.

Прошло прискорбно долгое время (а леди Лаура свалилась в обморок с последней ступеньки), прежде чем Мерлин понял, что имела в виду Моргана.

Ох.

– О Господи! – воскликнула Гвен где-то слева, умудрившись выразить голосом одновременно ужас и восторг. – Их брюки такие... э-э... облегающие.

«Облегающие» было одним из двух прилагательных, которыми бы описал их Мерлин. Второе – «абсолютно непристойные».

А в тот момент, когда немолодой и достаточно полный лорд Элиот спешился с коня прямо перед Мерлином, он вынужден был добавить к списку определений «травмирующие психику». Именно в такие моменты он жалел, что никак не может вспомнить чары забвения.

– Сир! – провозгласил лорд Элиот, перебрасывая свой (желтый!) плащ через плечо с совершенно ненужной помпой и отвешивая поклон. – Мы вернулись!

Похоже, король Артур временно лишился дара речи, посему Мерлин решил вмешаться.

– Добро пожаловать! Король, э-э, поражен вашим благополучным возвращением. – Лорд Элиот встряхнул волосами, и Мерлин слегка сбился с мысли. – Уверен, все рады, что вы наконец-то дома и выглядите так... так... – Он беспомощно взглянул на Гвен, которая, казалось, сама подумывала о заклинании забвения.

– О! – секунду спустя подхватила она. – Выглядите так... хорошо! Все. Я имею в виду, – она неожиданно запнулась, когда лорд Элиот принял выразительную позу, позволяя разглядеть себя получше, – каждый из вас, а не каждый целиком... Хотя, уверена, что и целиком вы тоже выглядите... – Мерлин покосился на неё, и она поспешно замолчала. Но, услышав сбивчивую речь Гвен, из строя вышел другой рыцарь – и, вероятно, Мерлин всё же сможет привыкнуть к этой странной новой моде.

– Ваше Величество, Мерлин, миледи, – произнес Ланселот, кланяясь так низко и подобострастно, что несколько дам принялись обмахиваться веерами, а разум Мерлина на мгновение помутился, позволив ему издать нечто весьма напоминающее хнык.

К несчастью для всех, именно это вывело Артура из ступора, заставив короля нахмуриться (на Мерлина) и объявить, что в тронном зале немедленно состоится собрание по итогам поездки (в толпе кто-то захихикал, и Артур очень не по-королевски покраснел), а затем отослать Мерлина заниматься Чрезвычайно Важными Магическими Исследованиями на другом конце замка.

* * *

Но, несмотря на все усилия короля, слухи о новой моде быстро распространились по городу, и Мерлин не был удивлен, обнаружив следующим утром на тренировочном поле собравшуюся толпу.

Непонятно было, однако, что именно так привлекло горожан в обычной тренировке.

Исключением стала Моргана, которая бросила один взгляд на рыцарей и немедленно увела Гвен на отдаленную площадку с целью изрубить на куски несколько соломенных чучел. Мерлин не мог решить, что было смешнее: предприимчивые коробейники, воспользовавшиеся скоплением народа, чтобы продавать восхищенным зрителям горячие пироги и бутыли с элем и вином, или же Артур, решивший этого не замечать. Будучи поддержкой и советником своего короля, Мерлин уселся на верхнюю перекладину забора, ограждавшего тренировочное поле, и, вооружившись пинтой эля и куском куриного пирога, стал радостно махать Артуру каждый раз, когда тот прекращал работать мечом и хмуро косился на толпу.

Спустя один час, четырнадцать обезоруженных рыцарей и несколько впечатляющих взмахов булавой Артур покинул поле, даже не обратив на себя внимание публики (очевидно, потому что сэр Леон в этот момент практиковал выпады).

– Это просто нелепо, – рявкнул Артур, прошагав к Мерлину, встав прямо перед ним и загородив ему обзор (Мерлину не удалось даже вытянуть шею, потому что щит Артура был слишком высоким, но тут сэр Мармадук тоже принялся делать выпады, и Мерлин передумал смотреть). – Меня никто не замечает, словно меня вообще здесь нет!

– Прости, что?

Артур сердито уставился на него, а затем раздраженно фыркнул, и Мерлин перестал надеяться, что Ланселот присоединится к упражнениям на растяжку (это было бы единственной компенсацией всего этого безумия), и сосредоточился на том, чтобы восстановить королевское эго.

– Ну, я, например, на тебя смотрел, – сказал он, наклонившись на своем насесте и взъерошив Артуру волосы (и сделав при этом вид, что всего лишь поправлял кольчугу).

– Не нужно мне потакать, – угрюмо пробурчал Артур.

Мерлин разгладил ворот его рубашки и успокаивающе произнес:

– Мне кажется, ты очень впечатляюще выступил против сэра Родерика. Даже Ланселот говорит, что он серьезный противник.

Артур попытался непринужденно пожать плечами, но не слишком преуспел.

– Ну, полагаю, давно травмированное бедро стало снова его подводить.

– Неужели? – Они повернулись к полю, и Мерлин тут же увидел, что Артур имел в виду. Судя по позе сэра Родерика, он явно старался не перенапрягать бедро, однако по его бодрому смеху можно было предположить, что за улыбкой кроется боль. Если подумать, то и сэру Гарету тоже было не слишком удобно, но он, по крайней мере, раздобыл где-то бревно, на которое благоразумно поставил травмированную ногу, и в такой позе разговаривал с оружейником и его сыном.

Бревно было поистине удачной находкой посреди тренировочного поля, где в округе не было ни одного дерева.

Мерлин сделал себе мысленную заметку побеседовать с Гаюсом насчет этих двоих и снова повернулся к королю.

– Я уверен, ты бы в любом случае его победил.

Артур засопел.

– Разумеется, победил бы. – Мерлин подавил желание возвести глаза к небу. – Этим рыцарям предстоит долгий путь, прежде чем они научатся сосредоточенности и самоотверженности, которые требуются настоящему рыцарю. Они должны трудиться больше и дольше, чем все остальные, – Артур подчеркнул свои слова, ткнув пальцем в Мерлина. Тот не знал, какое отношение это имеет к нему, но всё равно покивал. – Они должны быть способны сражаться, несмотря на ранения. – Мерлин опять покивал. – И, – выразительно закончил Артур, – что самое важное, не отвлекаясь на всякую бессмыслицу и провоцирующую их толпу.

– У меня для тебя пирог, – сказал Мерлин, когда решил, что с речью покончено.

Артур снова уставился на него с недовольством.

– Ты вообще меня слушал?

– Не особо.

Артур привалился к забору, сложив руки на груди. Мерлин соблазнительно помахал перед ним пирогом. Поколебавшись, Артур угрюмо произнес:

– С бараниной?

– Конечно, – закатил глаза Мерлин.

– Ладно, давай сюда, – проворчал король.

И на этом всё закончилось.

* * *

Хотя на самом деле ничего не закончилось.

Мерлин, разумеется, поговорил с Гаюсом насчет сэра Родерика и сэра Гарета, и лекарь пообещал прислать им свое знаменитое тонизирующее средство, а сэра Родерика навестить персонально. Однако к тому времени, как Мерлин оказался в Большом зале после ужина, он начал подозревать, что за всем этим что-то кроется. Обтягивающие брюки становились всё уже (хотя, казалось бы, уже некуда), сэр Эдрик теперь щеголял укороченным пурпурным плащом, перекинутым через плечо, а тревожные экстравагантные позы, которые стали принимать члены вернувшейся из Мерсии делегации, Мерлин не мог объяснить ничем, кроме полученных ими за последние полтора дня травм. Но, честное слово, даже при этом он не мог понять, что заставляло сэра Лоуренса так дико запрокидывать голову каждый раз, когда тот смеялся.

Мерлин подозревал, что всему виной ужасный недуг, который Моргана называла «позёрство».

– С сэром Лоуренсом всё в порядке? – спросил он Моргану. Та лишь хмыкнула и взяла очередной кубок вина с подноса проходившего мимо лакея. Ответа Мерлин так и не дождался.

Оставив Моргану наедине с её новообретенной тягой к алкоголю, он развернулся к тому человеку, на которого мог полагаться во всех странных и запутанных ситуациях, потому что тот единственный всегда проявлял благоразумие.

– Ланселот, ты говорил с... – О боже правый. – Что это?! – выдавил из себя Мерлин после того, как выпучил глаза, дважды моргнул, ущипнул себя за руку и в конце концов осознал, что он не в страшном сне (как, например, в том с участием голого Утера, только менее травмирующем и без болтающихся частей тела).

– Что? – смущенно спросил Ланселот.

– Это... эта штука!

– А, – сказал он, поглаживая ужас на своем лице. – Усы, что же еще.

– Это я вижу! – Мерлин упер руки в боки. – Что они делают у тебя на лице?

– Я их отращиваю.

Мерлин пораженно вздохнул.

– А Гвен о них знает?

Как выяснилось, Гвен не знала. И отреагировала не очень хорошо.

Ланселот надеялся, что его драматичное появление примирит Гвиневеру с его экспериментами над своим лицом.

* * *

Но если Мерлин считал, что узкие брюки и Ланселот, отращивающий на лице сомнительную растительность, были худшим, что могло случиться, он глубоко заблуждался. В среду после утра, проведенного в утешении Гвен («он называет их пижонскими!»), и ужасающей встречи с сэром Лукианом, который «экспериментировал с перьями» в «этом сезоне» (что бы это ни значило), Мерлин поспешил в покои короля, намереваясь предупредить его, что по замку распространилось страшное проклятие – черт бы побрал эти обтягивающие штаны.

За свою долгую жизнь Мерлин повидал немало вещей, но некоторые из них он никогда не сможет забыть.

– Артур! – выпалил он, ворвавшись в комнату. – Происходит что-то ужасное и… – он оборвал себя. Помолчал немного. А потом произнес: – Что ты делаешь?

Артур виновато попятился.

– Ничего! Я всего лишь…

– Ты рассматривал себя! – обвиняюще воскликнул Мерлин.

Лицо Артура приобрело слегка красный оттенок, и король поспешно ответил:

– Именно этим люди и занимаются перед зеркалом, Мерлин.

– Ты глядел на свою верхнюю губу! – продолжил тот таким тоном, словно его жестоко предали.

– Вовсе нет, – огрызнулся Артур.

– Вовсе да, ты поглаживал её и не думай, что я не заметил!

– Не понимаю, о чем ты, – твердо сказал Артур. – Я всего лишь оценивал, э-э, как на мне сидит новая туника.

Мерлин подозрительно прищурился, но Артур с вызовом поднял брови, и Мерлин решил оставить эту тему. Пока что.

– Ладно. – Он проворно уселся в любимое кресло Артура. – Нам нужно поговорить насчет ужасного проклятия, одолевшего замок.

– Какого проклятия? – Артур смахнул клочок пуха с плеча упомянутой туники.

Мерлин выпучил глаза.

– Какого проклятия? ТОГО САМОГО, Артур. – Когда король непонимающе взглянул на него, Мерлин неясно помахал рукой, что должно было означать новую моду на убогую одежду, пижонские усики и манеру запрокидывать голову во время смеха, которая, несомненно, скоро вызовет продолжительное растяжение связок у половины придворных.

– Честное слово, Мерлин, – беззаботно отозвался король. – Мне кажется, ты принимаешь все слишком близко к сердцу. По словам Ланселота, это просто мода, перенятая со двора короля Элфрика.

– Просто мода… – ахнул Мерлин. – А как же «никто меня не замечает» и то, что ты чуть не ослеп от лицезрения лорда Элиота в трико?

Артур нахмурился.

– Ну, возможно, некоторые аспекты этой моды слегка неудачны, но Камелот должен идти в ногу со временем, Мерлин. – На этих словах он чуть развернулся перед зеркалом и неодобрительно оглядел себя, словно был не рад тому, что его брюки такие свободные. Что-то внутри Мерлина умерло.

– Угх, – вот и всё, что он смог выдавить, прежде чем оттащил Артура от зеркала и поклялся себе наложить на дверь королевских покоев заклинание, не пропускающее портных.

* * *

К четвергу стало ясно, что проклятие распространяется, и распространяется быстро. Утро было отнюдь не добрым: Мерлину пришлось наколдовать носилки, чтобы перенести потерявшего сознание сэра Мармадука в комнаты Гаюса после того, как упомянутый сэр неудачно для него самого пересекся с Морганой, возвращаясь из патруля. Мерлин понятия не имел, что такое «зашоренность» – но, очевидно, Моргане не понравилось, что он обвинил её в этом.

Сэр Мармадук пожалел о своем критическом замечании касательно отношения леди Морганы к новым веяниям.

К тому времени, как опухоль на лице сэра Мармадука спала, Мерлину пришлось помогать Гвен успокаивать нескольких служанок: одна из них практически впала в истерику после того, как принесла сэру Кевину не тот напиток, и он велел ей «говорить с рукой»*.
_____________
*talk to the hand – выражение, употребляемое, в частности, когда тебе неинтересно выслушивать чужие извинения. При этом говорящий выставляет упомянутую руку ладонью вперед перед лицом собеседника.

Ко всеобщему сожалению, Рука сэра Кевина оказалась куда более увлекательным собеседником, чем сам сэр Кевин.

Мерлин вообще понять не мог, с чего бы кому-то захотелось говорить с рукой, когда обладатель этой самой руки находится перед тобой. Всё это было подозрительно похоже на колдовство (определенно, часть того самого Проклятия). Так что, передав рыдающую служанку в заботливые руки Гвен, Мерлин достал свою магическую книгу и принялся искать любые чары с упоминанием говорящих рук. Но спустя два часа бесплодных поисков всё, что он обнаружил – это несколько заклинаний для чтения мыслей (их он отметил закладкой), одно для избавления от мыслей (его он тоже отметил) и одно под названием «мимика бровей» (уже кое-кем отмеченное).

Проклятие словно и не было вовсе Проклятием!

Но стоило бросить один-единственный взгляд на сэра Лукиана, чтобы понять, что ничем другим это быть не могло.

* * *

Ситуация достигла апогея пятничным утром. Мерлин счастливо дрых, пуская слюни на Артурову подушку и грезя о Мире Без Усов и Обтягивающих Брюк, когда дверь в королевские покои распахнулась с такой силой, что он чуть не отправил себя в нокаут о столбик кровати, резко подскочив, замахав руками и в итоге свалившись с матраса в ворохе одеял.

– А нельзя ли потише? – рявкнул Артур откуда-то со стороны стола, когда Моргана (разумеется, это была Моргана) ворвалась в комнату.

– Артур, я Видела! – заявила она гробовым голосом.

– Рад за тебя, – раздраженно проворчал Артур, собирая по всему столу свой завтрак, тарелку с которым он опрокинул от неожиданности.

– Я Видела Будущее! – подчеркнуто продолжила Моргана.

Артур нашел сосиску и один из ломтиков хлеба.

– О, отлично, как там погода в следующий вторник? Снег не пойдет?

– Артур, я серьезно! – вознегодовала Моргана.

– Как и я. Я на охоту во вторник собрался.

Мерлин, который благоразумно решил использовать их краткую перепалку, чтобы найти собственные штаны, решил вмешаться.

– Возможно, нам стоит её выслушать, Артур. Ты же знаешь, Моргана никогда не пришла бы к тебе, если бы это не было важным.

Та многозначительно посмотрела на короля, и Артур тяжело вздохнул с таким видом, словно его эксплуатируют (он только что обнаружил свое вареное яйцо на полу), а затем сделал пригласительный жест.

– Ох, ну ладно, Провидь… Или что ты там делаешь.

Игнорируя его отнюдь не вежливое позволение, Моргана подошла к маленькому угловому столику, подняла чашу для умывания и перенесла её на главный стол.

– Я Видела твое будущее, Артур.

– Моё? – Артур слегка заинтересовался. Мерлин посчитал, что это объяснялось его неизменным желанием выяснить, кто из них двоих первым поседеет.

Моргана не ответила, лишь склонилась над чашей и произнесла несколько тихих слов. Мерлин завернулся в одеяло и прошлепал к столу, Артур подвинулся, уступая ему место, и они втроем уставились на закружившуюся в водовороте воду.

– Узри! Вот каким ты станешь, – сказала Моргана (в самом деле, Мерлину стоило поговорить с ней о чрезмерной драматичности в речи).

Но в этот момент его внимание привлекла вода: она заколыхалась, замерцала и наконец слилась в изображение – такое кошмарное, что Мерлин мысленно освободил для него место в своем списке Вещей, Которые Ему Необходимо Забыть, Как Только Он Вспомнит Заклинание Забвения (после пункта «голый Утер», но определенно до «Ланселота и его лицевой растительности»).

Видение первое.

– Я так и знал! – прошипел он, когда к нему вернулась способность говорить. – Знал, что ты не просто так разглядывал свою верхнюю губу!

Артуру потребовалось чуть больше времени, чтобы вновь обрести дар речи.

– Ну, я бы не сказал, что это так уж…

– Артур, если ты отрастишь это, я больше никогда не займусь с тобой сексом! А если станешь носить подобные трико… – Мерлин оставил угрозу невысказанной.

Артур фыркнул.

– Я тебя умоляю. Как будто ты способен передо мной устоять.

Как ни горько было это осознавать, но в его словах была правда. Однако Мерлин не собирался так легко сдаваться.

– Мне не нужно будет пытаться устоять перед тобой, если меня здесь не будет!

– Что? – рявкнул король. – Не неси чепухи, Мерлин.

– Ну, меня же в видении нет? – Мерлин поднял бровь. Артур заволновался и забегал глазами по изображению. – Ясное дело, я покинул королевство, чтобы присоединиться к племени Гладко Выбритых и Свободно Одетых и практиковать магию подальше от тебя.

– Мне кажется, вот это ты, – сказал Артур, показывая на угрюмого мужчину со сложенными на груди руками, стоящего на знакомом Мерлину месте сбоку от трона.

– Да он даже не похож на меня! – возмутился он.

– Ну, я тоже не особо похож на себя, – мрачно ответил Артур.

– Это потому что ты изуродовал свое лицо этой… штукой, и кто-то – определенно не я – позволил тебе надеть трико и остроносые ботинки.

– У них круглые носы.

– Острые, Артур.

– Не важно, ты бы всё равно не ушел.

– Вообще-то, – вмешалась Моргана, – боюсь, что это я тоже Видела.

Артур с Мерлином повернулись к ней.

– Он бросил меня из-за ботинок? – неверяще произнес Артур одновременно с Мерлином, ахнувшим:

– Племя Гладко Выбритых и Свободно Одетых правда существует?

– Не совсем, – ответила Моргана. – Взгляните сами.

И снова три головы склонились над чашей, а вода закружилась, смывая изображение и формируясь в новое. Только на этот раз молчание было долгим и недоуменным.

Видение второе.

– Кажется, ты сказала, что в этом видении буду я? – наконец спросил нахмурившийся Мерлин.

Моргана одарила его поистине сочувствующим взглядом, так что Мерлин повторил:

– Да нет, правда, где тут я? Где-то за стариком?

Последовало внезапное молчание. Ещё ужаснее предыдущего.

– О мой бог, – произнес Мерлин задушенным голосом.

– О мой БОГ, – сказал Артур в ужасе.

– Полагаю, это разрешает ваш спор о том, кто первым поседеет, – философски заметила Моргана.

– Значит так, – решительно объявил Артур, ища свою корону, которую он в определенный момент прошлой ночи водрузил на прикроватный стол. – Моргана, собирай совет.

– Сию минуту, – с облегчением отозвалась та.

– У меня целый ковер на лице! – Мерлину всё ещё трудно было переключиться на что-то другое.

– Нас всех определенно прокляли, – заявил Артур, надевая корону под самым королевским углом.

– А на голове простыня!

– Даже твоих скул не видно, – продолжил Артур, не замечая, в каком шоке пребывает Мерлин.

– И что, черт побери, я вообще делаю? Зачем эта женщина дает мне ребенка? Я что, в будущем стану повитухой?

– Ради всего святого, Мерлин, возьми себя в руки, – рявкнул Артур, наконец-то заметив состояние своего придворного мага. – Я немедленно остановлю это ужасное проклятие!

– Его невозможно остановить! – взвыл Мерлин. – Я выращу коврик на лице и буду принимать роды, а ты станешь носить остроконечные туфли, отрастишь усы, и у нас обоих будет постоянное раздражение на причинных местах. Судьба меня ненавидит.

На этом Мерлин окончательно отчаялся и уронил голову на столешницу – предварительно подумав о заклинании избавления от волос. Вот только в таком случае и на голове волос не останется – и, боже правый, так вот почему в будущем у него простыня на голове.

– Не помню, чтобы в Судьбе что-то говорилось о бородах, – твердо сказал Артур, последний раз заглянув в чашу, словно для храбрости, и вышел из комнаты, чтобы держать речь перед своими подданными.

* * *

Анналы короля Артура.

Вот так и получилось, что на восьмом году правления короля Артура мода (хотя кто-то называл её проклятьем) Мерсийского двора и её тревожные побочные эффекты были запрещены в Камелоте по приказу короля. Включая (но не ограничиваясь этим) неприглядную растительность на лице, лаймово-зеленые плащи, узкие брюки, остроносые ботинки и, по особой просьбе леди Морганы, странную практику под названием «позерство», которой объяснялись увеличившееся количество травм, растяжение мышц и повышенное раздражение как среди знати, так и среди слуг. Поначалу запрет вызвал глубокую печаль – однако слышали, как несколько рыцарей воскликнули: «Да ради бога», – а придворный маг ещё долгое время боролся с проклятием «разговаривающей руки». Но наконец в Камелоте снова воцарился мир, и королевство навсегда запомнилось как Земля Свободных, Хорошо Сидящих Одежд – под мудрым и стильным руководством леди Морганы и леди Гвиневеры и управляемое мудрым и справедливым королем Артуром Гладко Выбритым, Носителем Круглоносых Ботинок, которого во всем направлял его придворный маг Мерлин Безбородый и Всегда Правый.

The End.

@темы: humor, Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, PG

Название: Две стихии, одна судьба
Автор: SonScipiona
Персонажи: Артур, Мерлин
Жанр: романс
Предупреждение: нет
Примечание: коллажи сделаны на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали»
Саммари: Разделённые по существу однажды получают шанс соединить свои сердца.
Размер: 900х1200
Тема 6: Легенды

Загадочно светится крыльев хрусталь, Собой затмевая сокровища мира. И свет колдовских и магических тайн Скрывают глаза, два небесных сапфира. ©Тамара Минина	И при рождении птенец В себя жару и мощь вобрал, Чудес природы он венец - Ведь Огненным Драконом стал! ©

Автор: _lumos_
Бета: Arthur's Team
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
Размер: 274 слова
Примечание: текст написан к коллажам "Две стихии, одна судьба"

Артур стал обращать внимание на то, как Мерлин старался держаться подальше от очага. Он быстро разводил огонь и отходил. Артур же, наоборот, с удовольствием подсаживался ближе и протягивал руки к потрескивающим поленьям, будто бы стремился поймать пальцами язычки пламени. Мерлин в это время смиренно стоял где-нибудь в углу или копошился возле шкафа, создавая видимость бурной деятельности. Артур усмехался и вставал, призывно глядя на слугу. Тот в нерешительности оглядывал его, а потом хлопал себя по лбу и спешил к своему королю. Раздевал он Артура нарочито медленно и с особой тщательностью, порой осторожно касаясь подушечками мизинцев разгорячённой кожи. Тогда король перехватывал его руку и уверенно клал себе на грудь. Мерлин вздрагивал и некоторое время бездумно водил ладонью по сильным мышцам, будто не мог до сих пор привыкнуть. Артуру казалось, что это из-за их недавней близости. Но среди ночи он просыпался и крепче прижимал к себе дрожащего Мерлина. Тот сбивчиво рассказывал, что ему приснилось. Обычно Мерлин парил в воздухе, кристально-свежем, морозном. Ему было хорошо поначалу, чувствовалось, что каждая мышца его необычного жилистого тела и огромных, с серебристыми чешуйками, крыльев наполняется силой, мощью. Он мог подчинить себе всё вокруг одним лишь взглядом. Но потом наступало время паники и одиночества. Всё было каким-то неправильным. Когда по щекам Мерлина начинали катиться крупные слёзы, Артур сцеловывал их и шептал успокаивающе, что это всего лишь сон. И никогда король не признается, что видит каждую ночь, как летает под сводами огромной пещеры и с лёгкостью уворачивается от столпов огня. А то ощущение нехватки чего-то важного подле себя заставляло его, сложив крылья, камнем падать прямо в жерло вулкана. Артур отмахивался от этих то ли воспоминаний, то ли фантазий. Сейчас они точно вместе... и навсегда.

@темы: Arthur's team, Арт, Arthur/Merlin OTP fest 2013, romance, PG

Название: Туманы Авалона
Автор: *Manwe*
Бета: Капитан Звездолета.
Оформление: DrakonL
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: PG-13
Размер: ~2600
Жанр: романс
Саммари: После смерти Артур оказывается на Авалоне вместе с Мерлином, но выбраться с острова не может.
Тема № 6. Легенды.

читать

Всё исчезает в веренице лет,
Любовь и сила, память, боль и вера…
И мы живём, да только есть ли дело,
Ведь Камелоту в мире места нет…

Всё исчезает в памяти людей
Пустует Альбион без Короля…
А я боюсь остаться без тебя…
На сотни лет, на сотни долгих дней…

Мерлин возвращается к вечеру, когда солнце тонет в туманной дымке, играет янтарными бликами по волнам и уносит с собой дневной зной.

Артур слышит тихий плеск воды у берега и скрип досок – Мерлин выбирается из лодки.
За те сутки, что его не было, Артур успевает поволноваться достаточно, чтобы провести остаток дня на берегу, высматривая в тумане лодку, и всё равно упускает момент. Туман у берега настолько густой, что не видно ничего – ни света, ни тьмы, - так и стоит молочно-белой завесой. Артур не боится ничего, но это пугает его до дрожи.

- Опять ждал меня? – улыбается Мерлин, роняя на землю сумку.

В этом чертовом тумане он всегда промерзает до костей. Артур же тёплый, пахнет солнцем и домом, и каждое объятие словно возвращает его к жизни.
- Мне больше некого ждать, - говорит Артур. Мерлин делает вид, что не заметил этих слов, прикрывает глаза и вдыхает у самых волос, почти касаясь губами кромки уха.
- Я каждый раз боюсь, что лодка развалится, - сетует он.
- Она же волшебная, - Артур поднимает сумку, забрасывает её за спину и подталкивает Мерлина вперёд.

Иногда Артуру кажется, что он спит. Заснул перед Авалоном, у Мерлина на коленях, и не может проснуться. Но Авалон вокруг них. Вечный остров, окруженный завесой плотного тумана, скрытый от посторонних глаз. Даже Мерлин не может понять, что это: вход в другое измерение, волшебная страна, хотя кому, как не ему, разбираться в магии.
Остров полон волшебства. Теперь Артур привычен к нему и почти не обращает внимания на маленьких, но очень вредных фей, которые прячутся в цветах и путают побеги вьюнов с виноградными лозами. В деревьях прячутся странные создания с лисьими мордами и тонкими, как ветки, руками, а в поле – не вздумай наклониться над норкой. Кротов здесь отродясь не водилось, а вот магические создания встречались на каждом шагу.

За прошедшие полторы тысячи лет Артур ни разу не покинул остров. Авалон не спешит выпускать короля, зато надежно сберегает его для будущего королевства.

***

Первые годы были самыми тяжелыми.

- Я нужен Камелоту! - кричит Артур, отвязывая лодку от колышка. Верёвка тут же вспыхивает в его руках и исчезает, растворяясь в тумане. Артур пробует ещё и ещё, пока Мерлин не соглашается помочь ему. Артур даже после «смерти» остаётся упрямым ослом, и если ему нужно его королевство, Гвен и рыцари… Лодка мерно качается на волнах, веревка послушно отвязывается и Мерлин садится на перекладину, но едва Артур заносит ногу, чтобы ступить на доски, они пропадают, и маг оказывается в ледяной воде. Вокруг него туман, вода и больше ничего. Через день или два он приходит в себя, измученный лихорадкой, укрытый несколькими одеялами. В доме холодно, несмотря на то, что очаг горит – маг видит светлые всполохи на полу, или ему так кажется. Горло печёт, а голова, кажется, сделана из камня.
- Прости, - говорит Артур, оборачиваясь, едва Мерлин открывает глаза. – Я не сразу смог тебя найти, этот проклятый туман не пускал меня. Я думал, сойду с ума, пока… Тебя выбросило на берег, и ты был такой холодный…

Мерлин молча накрывает его руку своей и пробует растянуть губы в улыбке. От этого усилия слабость опять накатывает на него, и просыпается он только под утро. Одеяла сброшены на пол, Артур спит рядом, и Мерлин впервые думает о том, что совсем перестал понимать свою судьбу. Если вообще когда-нибудь понимал.

Он лежит, слушая дыхание Артура, осторожно перебирает его волосы до тех пор, пока Пендрагон не просыпается.
В его глазах по-прежнему яркое синее небо.

- Мы справимся, - шепчет Мерлин и думает о королеве, рыцарях и Гаюсе. О маме, которую он не сможет забрать с собой, и к которой не сможет вернуться. Только не сейчас, он слишком нужен Артуру.


Через некоторое время уже их дом не похож на старую хижину, в которой они жили поначалу. Мерлин понятия не имеет, кому принадлежал дом, но благодарен тому, что им не пришлось спать на сырой земле.
Теперь дом с каменным фундаментом и настоящим очагом. Кажущийся малюсеньким остров, на самом деле, достаточно большой, с лесом посередине, прохладным озером и плодородной землёй. Волшебство это или нет, но на острове достаточно животных и дичи для охоты, в озере много рыбы. Здесь можно прожить очень долго. О вечности Мерлин старается не думать. Дни на острове оказываются неделями во внешнем мире, и к тому времени, как Мерлин решает навестить маму, проходит несколько лет. Мерлин остаётся у неё на неделю, зная, что они покажутся Артуру сутками, но оттого ему тяжелее понимать: в следующий раз он может не застать Хунит, а в их домике, в Эалдоре, будет жить другая семья.

За строительством дома Артур немного забывается. Наконец-то и для него находится занятие. Мерлин пропадает, выменивая травы и лекарства на одежду и инструменты для строительства. Разбивает небольшой садик, любовно выкапывает грядки и высаживает овощи. На холме, который виден с самого берега, растёт несколько яблоневых деревьев, плоды на которых удивительно крупные и столь же кислые.

- Я был у мамы, - объясняет он, вернувшись в первый раз. - Она никому не скажет, но… ты всегда был ей вторым сыном. Мама рада, что ты жив.
Солнце светит так ярко, что больно глазам. На небе ни облачка уже целую неделю. Обычно они работают рано утром и поздно вечером, когда не так жарко, а день проводят у озера в тени деревьев, но не сегодня. Артур почти закончил, и Мерлин вызвался помочь.

- Из тебя вышла бы хорошая жена, - усмехается Артур, наблюдая за волшебником.
- Эй! - Мерлин встает и проводит ладонью по лбу, вытирая выступивший пот. - Решил меня повысить?
- До придворного мага не успел.
На лбу Мерлина грязная полоса. Артур тянется стереть, но так и замирает, завороженный тем, как солнце высвечивает скулы на лице.
- Только не смей шарахаться от меня, Мерлин, - успевает сказать он, прежде чем делает шаг ближе и целует.
Мерлин сдавленно стонет, пытаясь что-то сказать, но потом Артур охватывает ладонями его лицо и маг только и может, что вцепиться испачканными пальцами в его рубаху.
- Ты женат, - выдыхает Мерлин, когда поцелуй заканчивается. Тут же хочется продолжить снова, показать, как долго он этого ждал и хотел.
- Моя жена несколько лет назад вышла замуж за другого. Или у тебя появилась подружка, пока ты сбегал от меня во внешний мир?
- Нет, - Мерлин улыбается так широко, что Артур тоже не может сдержать улыбки.
- Значит, кровать я делаю одну, и пошире.

Внешний мир был слишком большим, Артур знал это, но то, насколько огромным он был, стало ему понятно гораздо позже. Однажды, когда там минуло несколько сотен лет, Мерлин возвращается к нему, возбуждённый новыми открытиями, и они вместе изучают карты, добытые волшебником у торговцев. За большим морем находят остров гораздо больший, чем Альбион. Мир населяет так много людей, которые живут, радуются, сражаются, болеют и умирают, пока Артур заперт в ловушке собственного пророчества.
Артуру хочется вырваться с этого острова и собственными глазами увидеть всё то, о чём говорит Мерлин.

- Лучше бы я, в самом деле, спал, - признаётся он однажды. - Было бы не так бессмысленно.
Мерлин несколько минут смотрит на него, а потом медленно произносит:
- Ты ведь понимаешь, что я бы всё равно не смог умереть?
Артур кивает, а потом понимает, что сказал.
- Я бы не смог, - продолжает Мерлин. - Столько веков совсем один. Да я бы с ума сошел! - очень хочется запустить в Артура чем-нибудь тяжелым или накричать, но Мерлин сдерживается, понимая, что и Артуру приходится нелегко. Никто не обещал им забвения.
- Я рад, что ты со мной, - успевает сказать Артур, видя, как во взгляде Мерлина появляется обида и тоска. - И я рад, что я с тобой.

***

В закатном солнце вечен остров,
И сладок яблонь аромат…
Здесь нет людей, зверей и монстров…
И невозможен путь назад…

- Когда настанет день, Артур вернётся, - обещал Килгарра, но проходили дни, недели, месяцы, годы, века… Ни он, ни Мерлин не были нужны тому миру, который был скрыт от них туманом. Возвращаясь, Мерлин рассказывал ему те новости, что узнал, привозил книги, говорил о новых открытиях, войнах и королях. Потомки Гвиневры так и не стали правителями. После смерти Артура та заключила брак с Леоном, но не прожила достаточно долго. Лихорадка, охватившая замок через пять лет, унесла с собой много жизней. Но Артур был спокоен, зная, что его дело по объединению Альбиона продолжается. Королева Митиан хорошо смотрелась на троне ещё много лет назад.


- Триста лет, - говорит Мерлин однажды.

Они не отсчитывают века, но Артур помнит, когда проходит пятьсот, восемьсот и тысяча лет. Мир слишком изменился. Король былого и грядущего не уверен, что в настоящем для него найдётся место. Он знает легенды о самом себе. Мерлин рассказывает их вечерами за бокалом вина. На смену прочным кубкам пришли изящные бокалы на тонких ножках. Менее практично, но глазу приятно, соглашается Артур. Вино – их собственное, с любовно выращенного виноградника. Не так Артур мечтал провести свою жизнь…
В Белтейн на яблоневом холме вспыхивают тысячи огоньков. Мерлин зажигает костёр, добавляет туда травы, и на аромат слетаются феи и светлячки – их так много, что не разобрать, кто есть кто. Артур различает несколько низеньких фигур, наверное, гномов или лепреконов, странных жителей леса с лисьими головами и хрупких девушек с цветами в волосах. Они танцуют у костра, играют на флейтах прекрасную пугающую музыку, которая очаровывает и тянет совершать безумные поступки. Наверное, поэтому Артур прижимает Мерлина к одной из яблонь и настойчиво целует, чувствуя, как жарко Мерлин целует в ответ.
***

Мерлин показывает ему современное оружие, одежду, и Артур, не сдержавшись, хохочет. Воинам ни к чему эти зубочистки и батист, разве что сражаться станет Мерлин.
Впрочем, он давно не смеётся над его способностями к битве. Мерлин не похож на бывалого воина, но Артур знает, что тот крепче и сильнее любого из них. Живучее – так уж точно.

Через двенадцать веков, Мерлин покидает его всё реже.
- Мир становится странным, - рассказывает он. – Люди хотят уничтожить друг друга всё сильнее, строят железные машины. Пахнуть стало хуже, будто земля горит в лихорадке.
Артур не отпускает его ещё долго. Он изучает мир по книгам и рассказам Мерлина. Ему хочется увидеть всё то, о чём говорит маг, и тот рисует в воздухе всё, что увидел, но сверкающие искрами изображения не заменят ему собственного взгляда.
Артур зачитывает Мерлину Теннисона, и когда тот останавливает его и уходит к озеру, идёт за ним.
В лесу светло. Озеро, как стеклянная слеза, блестит на солнце, отражая плывущие высоко в небе облака. Мерлин сидит на берегу, обхватив ноги руками, и смотрит на пляшущие по поверхности блики до слёз в глазах. Когда Артур подходит и устраивается рядом, он поспешно проводит рукавом по глазам и опускает голову на его плечо.
- Я не хотел думать, что это было так давно. Мы стали легендой, в нас не верят и нас не помнят. Все, кого мы знали, мертвы, и их дети, и дети их детей…
- Я люблю тебя, - говорит Артур, обнимая Мерлина за плечо, и касается губами его макушки. – Может быть, мы не нужны этому миру, но мы нужны друг другу.

***

- Они сняли про нас кино, - заявляет Мерлин сходу.
Артур знает, что такое кинематограф, разбирается в плёнках и прочих достижениях прогресса, но никогда не видел его вживую.
Мерлин «показывает» ему черно-белые картинки с фильмом про короля Артура. У того черные волосы и борода, странный доспех, и вечер они проводят за спорами. Артур настаивает, что «король» смахивает на пикта, а вот Мерлин выглядит очень даже похоже, на что маг непременно дуется. Обиженный Мерлин идёт вразрез с планами Артура на ночь, поэтому утешать приходится долго и вдумчиво. К утру у Артура болит рот, но его греет мысль, что заднице Мерлина досталось больше.
За следующие пятьдесят лет они обсуждают ещё множество фильмов. Идея становится популярной, вот только актёры все как один имеют мало общего с оригиналом.
- Стоило пару раз превратиться в старика, - ворчит Мерлин, - как все решили, что так и есть.
- Не ты ли говорил мне, что идея живуча?
- Не я, но я рад, что тебе понравился фильм.
- Хотелось бы когда-нибудь посмотреть его по-настоящему.
- Обязательно, - кивает Мерлин.


От их прошлой жизни не осталось и следа. На старом фундаменте стоит новый дом. В новом времени, в давно не новой стране. Авалон по-прежнему не виден ни радарам, ни туристам. Даже местные жители не в курсе того, что скрывается в центре озера.

Попадая во внешний мир, Мерлин становится его частью. На нём джинсы, кроссовки, рюкзак и немного обшарпанная по краю козырька кепка. Он снимает комнату, пьёт кофе, устроившись за столиком кафе, смотрит на дождь за окном, на проносящиеся мимо машины, и чувствует себя принцем, оставившим свою розу ради других планет. Проходит полторы тысячи лет, но Артур все ещё пленник на Авалоне. На острове не работает электричество, мобильная и спутниковая связь не могут пробиться сквозь магию окруженной туманом земли. Мерлин покупает последние газеты, несколько книг, продукты, банку кофе для Артура и солнечные очки.

Он уже не уверен, что этот мир стоит спасать, что он достоин спасения. Давным-давно они составили список того, что нужно сделать, когда они смогут выбраться с Авалона вместе.
«Посмотреть мир», - стоит первым в списке, хотя Мерлину кажется, что они будут гулять целый день по улицам, а потом снимут какой-нибудь номер люкс с видом на Лондон и будут смотреть фильм вроде «Начала» или «Звездного пути». Что-нибудь, в чём смысла так же мало, как и много.

Обычно он отсутствует неделю здесь, сутки там – не больше. Делает фотографии, которые сразу же распечатывает и потом показывает Артуру. Техника, какой бы она ни была, совсем перестаёт работать, едва он ступает на берег острова.
Авалон остаётся последним оплотом волшебства, и Мерлин совершенно не может представить, что должно произойти такого, чтобы Артур понадобился этому миру. Биологическая, химическая война, ядерное оружие? Люди испробовали так много способов, которые могут привести планету к гибели. А претендовать на трон Артур в любом случае не сможет.

- Ещё кофе? – спрашивает подошедшая к столику официантка, и Мерлин кивает. До поезда обратно есть ещё пара часов.

Мерлин возвращается к вечеру. Лодка такая старая, что сквозь дерево, кажется, уже просачивается вода, но Артур прав, она волшебная. Каждый раз скрипит, но не разваливается.
Мерлин привязывает лодку – закрепляет верёвку вокруг колышка и ступает на берег. Вода тихо плещет, когда нос лодки стукается о каменистый берег; маг знает, насколько здесь глубоко.
Солнце почти зашло. Рыжие тени скользят по плечам встречающего его Артура, высвечивают невидимую корону на его голове.

- Опять ждал меня? – спрашивает Мерлин, и без того зная ответ. Сердце наполняется радостью. Он, наконец, дома. А вечность с Артуром больше похожа на подарок, чем на наказание.


Утром что-то меняется. Мерлин чувствует смутную тревогу, разливающуюся в воздухе, как запах приближающейся зимы. Выбравшись из теплых объятий, он выходит из дома и видит, как туманная дымка вдалеке становится прозрачнее. Когда он возвращается, чтобы разбудить Артура, она совсем истончается, ветер подхватывает последние клочья тумана и гонит их прочь от острова.
- Артур, - Мерлин ведёт ладонью по его щеке и поглаживает большим пальцем шею. – Просыпайся.
- Какого чёрта, Мерлин, - ворчит Пендрагон. – Возвращайся в постель.
Мерлин улыбается. Мир меняется, люди, страны, а Артур остаётся прежним. Благородной до мозга костей, важной задницей, которая любит поваляться в постели подольше.
- Нам пора, - объясняет Мерлин, стаскивая с него одеяло.
Артур протирает глаза, садится на кровати и зевает.
- Куда пора?
- Туман исчез.
Артур вскакивает, выбегает из дома и смотрит вперёд, туда, где на противоположном берегу высятся дома и тянется широкая лента шоссе.
- Значит…
- Оденься, - смеётся Мерлин. - А я приготовлю лодку и соберу вещи.

Прежде чем сесть в лодку, они долго стоят на берегу, словно прощаясь со своим прошлым. Артур смотрит на дом, на место в котором он провёл полторы тысячи лет и чувствует лёгкую грусть пополам с нетерпением.
- Не уверен, что мы сможем вернуться сюда, - озвучивает его мысль Мерлин.
- Ну и пусть, - пожимает плечами Артур. Ему кажется, что он наконец-то может отпустить прошлое, расправить плечи и шагнуть вперёд, сдернув с плеч давно выцветший алый плащ. - Мир слишком долго обходился без нас.
"Хвастун", - думает Мерлин. "Единственный, любимый", - и кивает.


Конец.

@темы: Merlin's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2013, romance, PG-13

Автор : DrakonL
Название: The bright king
Тема: №6. Легенды

Автор: cala_jane
Переводчик: Аламарана
Бета: Merlin's Team
Пейринг: Артур\Мерлин
Рейтинг: PG
Размер: 350 слов
Жанр: романтика
Саммари: Артур - будущий король. А если король отдает приказ, его немедленно исполняют.

читать дальшеАртур - принц. Однажды он станет королем, и это значит, что в его руках сосредоточена огромная власть. Если быть совсем точным, то это значит, что слово Артура - закон. Если он отдает приказ, ему повинуются немедленно.

По крайней мере, ему повинуются все, кроме Мерлина. Если Артур отдает распоряжение своему упрямому, бесполезному, надоедливому слуге, вероятность его выполнения весьма мала. Впрочем, даже если Мерлин послушается, нет никакой гарантии, что при этом не пострадают невинные люди, животные или сам Артур.

Все это заставляет Артура чувствовать себя ужасно глупо, потому что несмотря на огромные уши, своеволие и дерзкие реплики, за которые обычный слуга провел бы неделю в колодках, Артуру все равно приходится постоянно сдерживать себя, чтобы не отдать приказ, которому, как он всегда надеялся, Мерлин подчинится с радостью.

Запри дверь. Иди сюда. Закрой глаза. Позволь мне…

Но это же Мерлин. Если Артуру повезет, Мерлин просто непонимающе моргнет пару раз и посмотрит на него тем особенным взглядом, который сообщает окружающим, что его обладатель - идиот. После чего он, скорее всего, лишь посмеется над удачной шуткой Его Высочества.

Но если он подчинится, если покраснеет, если у него прервется дыхание и не найдется слов, чтобы ответить...

Даже если Мерлин подчинится, Артур все равно не сможет ничего сделать: тихий голос в его голове будет твердить снова и снова, что это неправильно. Что Мерлин всего лишь глупый слуга, а Артур - принц. Что слово Артура - закон, и у Мерлина нет выбора. Что все происходящее между ними никак не связано с настоящей преданностью и настоящим влечением. Что Артур просто пользуется своим положением, глупостью Мерлина и его полной неспособностью позаботиться о себе.

И что обязанность Артура - присматривать за теми, кто не в состоянии это сделать самостоятельно. Помогать своим подданным, не думая о себе.

Поэтому каждый раз, когда Артур почти готов поддаться искушению, когда Мерлин стоит на коленях, протирая пол, или смотрит на него с мягкой, лукавой улыбкой… Каждый раз, когда Артур чувствует, что готов приказать Мерлину запереть дверь и позволить ему…

“Почини мои доспехи”.
“Ради всего святого, Мерлин, сколько еще времени это займет?”
“Ты ни на что не годишься. Не понимаю, почему я вообще с тобой вожусь”.

Каждый раз ему удается остановиться.

@темы: Merlin's team, Арт, Arthur/Merlin OTP fest 2013, romance, PG

@темы: Организационное, Arthur/Merlin OTP fest 2013