@темы: Организационное, Правила, Arthur/Merlin OTP fest 2013, Заявки

Уважаемые участники и читатели феста!

Вот и подошел к концу наш замечательный праздник, и мы, ваши бессменные капитаны, yorki и Sabira, благодарим обе команды за прекрасную игру и замечательные работы! Это была достойная битва!
Спасибо огромное всем - участникам за их творчество, читателям - за их поддержку! Наш ОТП в который раз доказал, что он самый каноничный, горячий и непобедимый!

А теперь результаты)

узнать-узнать!♡

И, конечно же...



...победила once and future love!

И личный зачет! Поздравляем от всей души наших победителей!

Очень благодарим чудесную ДавыдоФФ за помощь в арт-оформлении результатов!

@темы: Организационное, Arthur/Merlin OTP fest 2012

Название: Круги своя
Оригинал: Untitled
Автор: Аноним
Переводчик: Arthur's Team
Бета: Arthur's support team
Разрешение на перевод: нет
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: R
Жанр: modernAU, romance
Размер: 1800 слов
Саммари: Артур и Мерлин встречаются в клубе. Мерлин пьян и соблазнителен, Артуру это нравится.
Тема №4: modern!AU

читать дальшеТы чувствуешь настойчивое горячее дыхание незнакомца на своей коже.

Тебе стоило бы отстраниться, выпутаться из его рук, обвившихся вокруг твоего тела, словно золотые путы, – потому что ты приличный парень и обычно не делаешь ничего подобного, никогда. Да и вообще тебя не должно быть здесь; тебе только семнадцать, и это была идея Уилла: незаконно пробраться в этот дорогущий клуб в Сохо – а не твоя. Казалось, что это так опасно и захватывающе, все ваши предыдущие детские проделки дома и рядом не стояли. Может быть, ты даже надеялся, что после сегодняшнего вечера немного повзрослеешь, узнаешь, на что похожа жизнь за пределами вашего бедного провинциального городка, в котором ты всегда был не на своём месте (и, может, никогда не будешь).

Но, черт возьми, до этого вечера ты даже толком не знал, гей ты или нет, но сейчас – сейчас ты наконец понял это, думаешь ты. Тебе хочется рассмеяться, хотя смеяться здесь не над чем, – ты чувствуешь странную слабость в руках и ногах, голова кружится и кружится, словно карусель, в такт резкому мигающему свету, и когда это становится совсем невыносимо, ты утыкаешься лицом незнакомцу в грудь, пытаясь заглушить стук в голове. Тебе нравится эта грудь, думаешь ты, касаясь её пальцами: широкая и подтянутая – и странно, но в какой-то момент тебе кажется, что ты в безопасности рядом с этим человеком, чьего имени ты даже не знаешь.

А потом, когда стук в голове начинает стихать, ты поднимаешь взгляд, и чувство безопасности сразу же исчезает: незнакомец смотрит на тебя нежно и хищно одновременно, в его чудесных голубых глазах будто бушует ураган. Так на тебя ещё никто никогда не смотрел, но ты ощущаешь, как едва ли не закипает кровь в жилах: сначала раздается мягкий рокот, а потом тебя обдает жаром изнутри, и кожа словно горит. Пальцы незнакомца оказываются на твоей шее, он притягивает ближе – и ты чувствуешь, что от него пахнет водкой, а от тебя самого – джином, и, скорее всего, это должно быть отвратительно, но в данный конкретный момент твоей жизни всё не так, как должно быть, и это тоже, и ты невероятно возбужден. Возможно, всё из-за того, что у этого незнакомца такие красивые губы: необычно женственные на его привлекательном и однозначно мужественном лице – его волосы кажутся золотыми в мигающем свете клуба, а губы такими мягкими и яркими, и, возможно, ты никогда раньше не думал о мужских губах, но сейчас тебе почему-то невыносимо хочется их поцеловать.

Но ты не целуешь его – пока что нет – потому что стесняешься и вообще редко целуешь даже тех, кого знаешь, и когда ты трезв. И потому что ты не уверен, что это будет значить, если ты это сделаешь. Может быть, ужасно глупо так думать, но тебе отчего-то кажется, что если ты сейчас его поцелуешь, то уже не сможешь остановиться – как будто, если ты поцелуешь совершенно незнакомого человека посреди танцпола, твоя жизнь изменится раз и навсегда.

И ты просто не целуешь его, пока что. Но позволяешь его теплым губам двигаться вдоль твоего подбородка, кожей чувствуя на удивление медленные и уверенные прикосновения и стараясь не слишком шуметь, потому что тебе неловко, этим ты с головой выдашь, насколько ты на самом деле неопытен – но когда он начинает покусывать твою шею, ты не можешь сдержать стон. Какие-то пару мгновений ты всем телом ощущаешь, как он смеется, а потом у тебя начинают полыхать уши и скулы, румянец растекается до самых ключиц – но это только подбадривает твоего незнакомца, он начинает выводить языком круги на коже между шеей и плечом.

– Скажи мне, как тебя зовут, – произносит он, и ты дрожишь от звука его голоса, потому что ни один из вас до этого не произнес ни слова, вас просто притянуло друг к другу на танцполе: тебя, с твоим пьяным взглядом невинной лани, и его, с глазами хищного, голодного льва. Тебе нравится его низкий голос и такой безупречный акцент, которого ты даже не ожидал. За ним скрывается какая-то необыкновенная внимательность.

– Я Мерлин, – говоришь ты. Возможно, стоило бы соврать и назвать ненастоящее имя, но незнакомец лишь снова смеется, с необъяснимой нежностью смотря на тебя своими огромными голубыми глазами.

– Тогда я Артур, – отвечает он, и через пару секунд, когда до тебя доходит, ты тоже смеешься – что удивительно, потому что ты не ожидал, что вообще сможешь смеяться в такой ситуации. И ты шепчешь ему: «Ну, тогда хорошо», даже не осознавая, что это своего рода приглашение, но незнакомец – теперь уже Артур – это явно понимает и преодолевает разделяющее вас расстояние, накрывая твои губы своими. Поначалу это странно – вовсе не плохо, но совсем не так, как ты ожидал, – и тебе нужна пара мгновений, чтобы подстроиться. Но потом поцелуй становится просто невероятным, потрясающим, он похож на малину летом: поначалу бледно-зеленую, но затем набирающую яркие краски. Его влажный язык раскрывает твои губы, проникая в рот, но ты не возражаешь, просто не можешь возражать, когда его ладони так уверенно удерживают тебя за затылок, когда он целует тебя так отчаянно, словно это он подросток, в котором только начинает просыпаться сексуальное влечение, а ты – уже взрослый мужчина, отвечающий на его ласки.

Но наваждение длится всего пару секунд, а потом он прижимается своими бедрами к твоим так, как они делают в тех минутных гей-порно превью, которые сохранены у тебя на компьютере, и от шока – шока от того, что чужой возбужденный член так настойчиво трется о твой собственный, уже тоже наполовину твердый – ты буквально задыхаешься, с трудом хватая ртом воздух. Но ты не отстраняешься, потому что ещё ничто за всю твою жизнь не казалось настолько настоящим, и неважно, что твои волосы спутаны в беспорядке, пуговицы на рубашке расстегнуты и ты уверен, что, увидев тебя, Гвен сказала бы, что ты «невероятно развратно-привлекателен». Ты не отстраняешься, потому что тебе трудно дышать, и ты так чертовски возбужден, что от одного желания у тебя едва не темнеет в глазах. Артур толкается в тебя, покачивая бедрами, и есть что-то в грубости этого движения, в том, как шумно и неровно он дышит, что заставляет тебя думать, что, возможно, он так же возбужден, как и ты.

От этой мысли твой член твердеет так, что дальше уже некуда. И, черт возьми, у тебя так стоит, что тебе уже больно, так стоит, что это просто неприлично, хотя этого никто и не видит в царящей темноте. Всё, о чем ты можешь думать, – это как сильно ты хочешь, чтобы его член оказался у тебя во рту, в тебе, как сильно ты хочешь, чтобы этот мужчина стонал и кричал, и толкался бедрами вперед, кончая, повинуясь неловкой гармонии твоих губ, зубов, языка. Член Артура будет идеальным, думаешь ты: толстым и твердым, его сперма будет соленой на вкус, но ты всё равно проглотишь её, обязательно проглотишь, потому что ты так хотел его, так хотел, чтобы его обнаженное тело прижималось к твоему, словно вы давние любовники, потому что ты хотел, чтобы он был целиком и полностью твоим.

– Я хочу уйти от… – с трудом выдыхаешь ты между его глухими стонами, и у тебя перехватывает горло. Он кивает, резко хватая тебя за левое запястье, так сильно, что ты взвыл бы от боли, не будь ты так заинтригован тем, какие следы оставят его пальцы – визитная карточка из синяков на твоей белоснежной коже.

– Я живу здесь рядом, – хрипло произносит он, и ты киваешь. Тебе семнадцать, и ты всё ещё девственник, хотя уже давно не хочешь им быть, но ты никогда не думал, что всё произойдет вот так. Ты думал, что, скорее всего, тебе удастся убедить какую-нибудь случайную девчонку, что ты абсолютный натурал, и переспать с ней в собственной постели в общежитии. Но то, что происходит сейчас, гораздо лучше самой невероятной фантазии, которые приходили тебе в голову: например, что Дэвид Бэкхэм вдруг бросит Викторию и возникнет у тебя на пороге. Ты выходишь на улицу вслед за Артуром, пробираясь сквозь толпы извивающихся потных тел и целующихся людей. Снаружи тихо и темно, фонари освещают только отдельные уголки улицы. Здесь совсем мало народу, и все будто замерли, как написанная маслом картина ленивого субботнего вечера. И никому, на удивление, нет до вас никакого дела.

Сейчас Артур выглядит немного иначе, но не менее привлекательно. Теперь ты можешь лучше рассмотреть его, и у тебя едва не начинает болеть сердце, потому что он кажется таким красивым, таким непонятно знакомым – потому что ты каким-то образом узнаешь этот безумный огонек в его глазах. Может быть, ты видел его во сне или фантазии, а может, это и вовсе воспоминание, хранящееся где-то под покровом твоего сознательного «я». И оно шевелится в твоем мозгу, шепчет и дразнит, словно колибри, щекочущая крылышками изнутри, и в какой-то момент ты даже начинаешь сомневаться, в здравом ли ты уме: эта неожиданно вспыхнувшая страсть к незнакомцу, за которым ты последовал в темную ночь, твое согласие заняться почти что анонимным сексом с мужчиной, с которым ты только что познакомился, – но всё это теряет какое-либо значение, когда он подходит к тебе, вдруг выглядя смущенно, как будто это не он только что на танцполе делал все эти непристойности своим языком.

– Мерлин, – говорит он. Его голос хриплый, а глаза – такие яркие и одинокие в своей глубине. Резкий поток свежего воздуха, кажется, немного отрезвляет его, но при этом и без того плотный воздух между вами становится ещё плотнее, хотя и слегка остывает. – Знаешь, я скучал по тебе. – Он снова смотрит на тебя, словно вбирая в себя весь твой растрепанный вид и помятую одежду, – а потом запрокидывает голову назад и едва не начинает смеяться, останавливая себя только в последний момент. – Ты… никогда особо не меняешься. Я рад этому.

– Я не понимаю, о чем ты, – отвечаешь ты, хотя у тебя какое-то странное чувство, будто ты лжешь, хотя ты точно знаешь, что это не так.

– Ты ещё не вспомнил, – говорит он. Это не вопрос, но ты всё равно мотаешь головой. Пока что ты всё ещё можешь отказаться, убежать от этого потенциального хищника, этого безумца с его бессмысленными словами – но ты ничего не хочешь настолько же сильно, как того, чтобы он снова обнял тебя, потому что твой член всё так же напряжен в твоих штанах и ты хочешь ознакомиться с каждым дюймом этой золотисто-соленой кожи. Ты понимаешь, что сейчас тобой движет исключительно похоть, но она ещё никогда не казалась тебе такой… возвышенной – у тебя пока нет другого определения. Ты всегда считал её чем-то приземленным, грязным и печальным, но при этом неизбежным, а сейчас она поглощает тебя с такой силой, какую ты и представить себе не мог, разжигает твои чувства. Твоё сердце бьется в груди, словно белый голубь фокусника, ожидающий, что его выпустят из клетки.

– Ещё не вспомнил, – подтверждаешь ты, а затем в легком поцелуе стираешь расстояние между вашими губами, и этот поцелуй уже совсем не похож на те отчаянные ласки на танцполе, но от него по позвоночнику бегут ещё более ощутимые мурашки. – Но я знаю, что вспомню. Со временем. – Ты поглаживаешь его по спине, как делал, может быть, миллион раз, и, сам не понимая откуда, знаешь, что ему это нравится. Ты замечаешь тот едва уловимый момент, когда его лицо расслабляется и выражение неуверенности исчезает. Так гораздо лучше, думаешь ты: он просто внимателен и сосредоточен, как будто ты – единственное, что его волнует на целом свете. А потом он снова целует тебя, на этот раз гораздо более чувственно: медленно и горячо, и это похоже на затейливый танец языков пламени.

– Забери меня, – просишь ты. Ты не умоляешь, хотя и близок к этому, – достаточно заметить, как ты всматриваешься в его глаза и как твои пальцы впились в ворот его черной шелковой рубашки. – Забери меня домой, Артур.

И он забирает.

@темы: Arthur's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2012, romance

@темы: Merlin's team, Arthur's team, Списки работ, Arthur/Merlin OTP fest 2012

Название: Our Family2
Автор: Merlin's Team
Пейринг: Артур/Мерлин
Предупреждение: нет
Примечание: коллаж сделан на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали», может рассматриваться, как продолжение вот этой работы
Тема 9. kid!fic

@темы: Merlin's team, Арт, Arthur/Merlin OTP fest 2012, romance, fluff, PG-13

@темы: Arthur's team, Клип, Arthur/Merlin OTP fest 2012, PG-13

Название: Катапульта
Автор: lolafeist
Разрешение на перевод: получено.
Перевод: Merlin’s Team
Бета: Merlin’s Team
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: PG-13
Размер: 5400 слов
Жанр: приключение, романс, ангст.
Примечание: переведено на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали»
Тема № 3: canon!AU

читать дальше

Через год после падения Ценреда Камелот захватил его безымянные, дикие земли и расположил в заброшенном замке свой охранный пост. Те, кто вел свободную торговлю с Ценредом и принимал его защиту и покровительство, не имели никакого желания служить Королю Артуру. Не прошло и трех дней, как на широких равнинах, окружающих замок, появилась армия воров и работорговцев.

Артур обратился к своей армии у ворот замка; его голос уносил мягкий осенний ветер. Лошадь беспокойно переступала с ноги на ногу, словно ощущая радостное возбуждение молодых рыцарей, которым не терпелось сразиться за рост и процветание Камелота.

- Мерлин будет сражаться с нами, - произнес Артур. Он говорил уверенно и спокойно, изучая лица своих людей в поисках несогласия или недовольства.

Мерлин стоял плечом к плечу с Ланселотом и нервно теребил свой рукав. Несмотря на то, что прошел уже почти год с тех пор, как Артур официально назначил его своим советником и придворным магом, Мерлин так и не привык быть в центре внимания.

- Нервничаешь? - тихо спросил Ланселот, наблюдая за Артуром.

- Да, - кивнул Мерлин и посмотрел на чистое безоблачное небо. Прекрасный день.

Ланселот мягко толкнул его локтем:

- Все нервничают перед своей первой битвой.

- Это не первая моя битва.

Кроме того, минувшей ночью Мерлин уже выиграл мелкую стычку, развернувшуюся в королевском шатре.

***

- Без магии их не одолеть, - сказал Мерлин. Он был все ещё раскрасневшимся и разгоряченным, а из одежды на нем было только одеяло, накинутое на плечи. Свечи отбрасывали на стены шатра длинные, нервные тени. - Без неё вы не сможете победить.

Артур сжал кулаки и взглянул на грубо начерченную карту замка Ценреда и небрежно нацарапанные фигурки, изображавшие растущие силы врага. Их численность не превышала численность камелотской армии, но на стороне воров и торговцев были отчаяние и темная магия - дрессированные звери, в три раза крупнее дородной лошади. Разведчики доносили, что это не животные, а монстры - с плоскими клыками, гигантскими ушами и длинными, острыми бивнями.

После долгого молчания Артур вздохнул и указал на маленькие квадраты, которыми Мерлин обозначил две катапульты.

- Ты будешь здесь, у стен замка. Не на поле боя. Ты понял меня?

- Да, сир, - ответил Мерлин, и его сердце забилось быстрее.

Артур заметил его выражение лица и послал ему недовольный взгляд.

- Перестань выглядеть таким самодовольным. Ты уверен, что заклинание сработает?

Мерлин ухмыльнулся и толкнул Артура плечом.

- Да, я уверен.

***

- Это глупо, - сколько Артур его помнил, сэр Гавейн никогда не выглядел таким рассерженным. Гавейн поднял руку и позволил юному оруженосцу застегнуть наручи доспеха.

Артур промолчал. Слуга одевал его тихо и сноровисто. Ему было абсолютно нечего сказать своему господину.

- Он никогда не участвовал в такой битве. Те мужчины на поле боя - не знать и не рыцари, - продолжил Гавейн, изрядно затрудняя работу мальчишки своей энергичной жестикуляцией. - Ему не место здесь. Это ошибка, Артур. Он даже не вооружен.

- Он не хочет носить кольчугу, - тихо сказал Артур. - Говорит, это похоже на костюмированное представление.

(Мерлин говорил, что вес кольчуги напоминает о том, что он потерял в Эалдоре, и что он предпочел бы приносить пользу, а не проваливаться в кошмары наяву, спасибо большое. Но эта тайна не принадлежит Артуру, и он не станет о ней болтать.)

- Тогда прикажи ему!

Артур поднял свой меч и послал Гавейну быстрый укоризненный взгляд.

- Я пытался. Он знает, что делает. Это его выбор.

На самом деле Артур понятия не имел, знал ли Мерлин, что творит. Мерлин и его магия казались необузданными, дикими. Теперь, когда он мог свободно служить Камелоту как маг, все было одним сплошным испытанием, безумной гонкой, определявшей пределы его могущества.

***

С высоты стен замка поле битвы выглядело просто гигантским болотом. Мерлин заставил себя наблюдать за колонной неповоротливых, медлительных зверей, неумолимо приближающихся к камелотским всадникам.

- Подпустить их поближе, подпустить поближе... - бормотал маг. Он позволил себе сфокусироваться, сосредоточиться на расстоянии и наклоне, на весе камней, завернутых в смолу и солому. Это были просто цифры, как в военных планах Артура. Ученые называли это арифметикой.

- Что ты бормочешь? - спросил сэр Леон, озадаченно взглянув на Мерлина.

- Ничего. Уже почти пора.

Мерлин сделал пару шагов назад и, закрыв глаза, мысленно потянулся к вековому камню у своих ног, взывая к древней магии элементов. В корзине рядом с катапультой уродливый, тяжелый шар из камня и соломы начал гореть ровным белым светом.

Леон присвистнул и покачал головой:

- Никогда такого не видел.

- Давайте! - закричал Мерлин.

Два рыцаря выпустили снаряд. Камень взмыл в небо с ошеломляющей силой, и Мерлин отшатнулся, наблюдая, как он стремительно летит к полю боя, описывая дугу, словно падающая звезда.

- Давай, давай, давай, - приговаривал Мерлин, сжав руки в кулаки. - Давай, давай, да!

Камень попал в цель, образовав небольшое озеро хаоса, и один из зверей тут же упал, объятый жутким синим пламенем. Когда умирающий монстр испустил ужасный, пронзительный рев, остальные звери с воем встали на дыбы, топча вражеских воинов.

- Да! - Мерлин подпрыгнул, сгребая Леона в объятия, и тут же нервно кашлянул и отступил, часто дыша и ухмыляясь. - Сработало! Ты видел?

Леон хмыкнул.

- Осталось всего четырнадцать залпов, Мерлин.

***

После шестого выстрела катапульты Мерлин наконец начал осознвать, сколько магии требовалось, чтобы вдохнуть заклинание в сердце каждого камня. Он медленно поднял руку, чувствуя, как кружится голова; ему не хватало воздуха. Когда он потянулся к глубокой магии земли, она воспротивилась. Пришлось тянуть сильнее, усмирять и уговаривать. Было похоже, что он пытается поднять полную охапку грязи.

- Сколько ещё? - спросил он, вытирая со лба пот.

***

На восьмом выстреле одна из опорных балок катаульты подломилась при запуске. Толстый трос выстрелил назад, зацепив молодого рыцаря. Кто-то закричал.

Мерлин прорвался к проему в парапете, с ужасом наблюдая, как горящий камень несется к камелотским войскам.

- Нет, нет, нет! - Леон изо всех сил вцепился в него, когда Мерлин чуть не свалился вниз, пытаясь дотянуться, уберечь, оттолкнуть... Расстояние было слишком большим для него.

Снаряд мог попасть в кого угодно. Мог попасть в Артура. Он бы не увидел, как камень летит ему в спину.

У Мерлина была всего пара секунд, чтобы установить связь. Вверх. Вверх. Вверх. Да. Он почувствовал это, ощутил скорость и инерцию и потрескивающую энергию магии, которая несла кровь и смерть.

Он прокричал заклинание, срываясь и хрипя, - и шар двинулся, подскочил как раз настолько, чтобы пролететь мимо первой линии камелотского войска в плотные ряды вражеских солдат. Более дюжины людей упали, сраженные мощью заколдованного огня.

Мерлин вывернулся из хватки Леона и сполз вниз по стене, опираясь о нее спиной. Он спрятал лицо в ладонях и попытался перевести дыхание, попытался не представлять, как кричат горящие люди. Его сердце билось так сильно, что Мерлин чувствовал его удары в кончиках пальцев и животе. Когда он поднял взгляд, рыцари, ответственные за вторую катапульту, смотрели на него, ожидая приказов.

Мужчина, которого ударило тросом, лежал, изогнувшись под неестественным углом. Кто-то накрыл его плащом.

Мерлин сглотнул и кивнул. Он посмотрел на Леона и их оставшиеся снаряды.

- Ещё восемь. Заряжайте.

***

На поле боя Артур заметил, как вражеские дальнобойные лучники послали высокий залп стрел, целясь в катапульты и в Мерлина. Гавейн, сражающийся рядом, выдернул меч из тела вражеского солдата и взглянул вверх, когда стрелы на мгновение заслонили небо.

- Черт. Черт!

***

- Щиты поднять! - гулкий рев Леона настиг Мерлина, когда он проверял балки катапульты на наличие слабых мест и трещин, которые он мог бы залатать магией.

Пальцы Мерлина сжались на веревке, за которую он держался.

- Мы не... - Он уставился на приближающееся облако стрел. Группа рыцарей и оруженосцев, пытавшихся затащить камень на вторую катапульту, была совершенно не защищена.

Времени не было. Мерлин спрыгнул вниз с катапульты и опустился на одно колено. Он резко вдохнул и создал щит, заклинание для которого не требовалось произносить вслух. Он выучил его наизусть, посколько довольно часто им пользовался, чтобы справиться с темпераментом Килгарры.

Только в этот раз оно рассыпалось и осело, его щит был дырявым, как паутина. Мерлин зарычал и напрягся сильнее, выталкивая магию, несмотря на то что она не поддавалась, обжигая нервы. Щит немного окреп, но недостаточно. Леон что-то проорал, и небо потемнело.

Мерлин представил, как Артур кричит на него, что-то вроде идиот, не закрывай глаза, но он закрыл. Поэтому он не увидел, как стрела попала в него, опрокидывая назад.

***

Большинство стрел запутались в магии Мерлина и опали, не причинив никому вреда. Лишь несколько пронзили неестественный свет щита, воткнувшись в катапульту с гулким звуком. И все же двое упали. Один из сквайров и...

- Мерлин!

Леон подбежал к нему и сгреб в охапку, приказав людям отступать к замку и перегруппироваться. Ещё один залп стрел взмыл вверх и, ничем более не задерживаемый, приземлился c глухими ударами железа о камень.

Надежно укрывшись за широким выступом, Леон осторожно усадил Мерлина спиной к стене и опустился на колени рядом с ним. Древко стрелы торчало под его ключицей, наконечник ушел глубоко в тело. Мерлин наблюдал за ним широко раскрытыми глазами. Он был слишком бледен, даже для Мерлина, и слишком быстро дышал.

- Никогда раньше попадал под стрелу, а? - спросил Леон, пытаясь говорить нормальным тоном и натянуто улыбаясь магу.

Мерлин отрицательно мотнул головой. Он вцепился в ткань своих штанов, костяшки пальцев побелели, руки дрожали.

- Больно, - удивленно произнес Мерлин.

- Будет больнее, - извиняющимся тоном сказал Леон и резко сломал древко, оставив лишь часть длиною в ладонь. Мерлин дернулся и вскрикнул, но его крик моментально угас, глаза закатились, и он бессильно обмяк в руках рыцаря.

Леон осторожно опустил Мерлина на землю и слегка надорвал его тунику, чтобы убедиться, что кровотечение было не сильным. Он приложил ухо к груди мага, но не услышал хрипящих или чавкающих звуков, которые означали беду.

Закончив, он встал и обратился к оставшимся воинам:

- Никто не выходит без щита. Продолжайте заряжать!

***

Когда Мерлин очнулся, дело пошло медленее. Кто-то нашел ему гладкий посох, на котрый он опирался, отдавая приказы о корректировке натяжения направляющих, тяжести снарядов, направления выстрела. Он дрейфовал на краю агонии, перебирая в уме цифры и схемы, и отмерял прошедшее время устойчивым ритмом стрелковых атак. Леон выкрикивал предупреждение, и они вместе пригибались к земле, прячась за его широким щитом.

- Ты можешь продолжать? - пристально смотря на него, спросил Леон.

- Пока да, - кивнул Мерлин.

Ещё четыре.

Боль не была проблемой. Даже холодная эйфория кровопотери не беспокоила его - теперь ему сопротивлялась собственная магия. Наверное, это было равновесие, думал Мерлин. Несмотря на то, что зверей использовали для войны, они были лишь невинными созданиями магии - он не должен был уничтожать их, не так много сразу, не одного за другим. От каждого заклинания он получал сильнейшую отдачу.

Мерлин ждал заката; жаждал, чтобы солнце зашло быстрее. Когда он поднял руку и снова произнес заклинание, оно срикошетило и отозвалось тошнотворной вибрацией в костях и нервах. Мерлин не понял, что упал, пока не почувствовал, как Леон пытается поддержать его.

- Я забираю его, ему нужен лекарь, - сказал Леон. Его голос звучал взволнованно и был очень, очень далеким.

- Я в порядке, - попытался возразить Мерлин, слыша звон в ушах, но его губы онемели, и он не смог произнести ни слова.

Поэтому он откинулся на плечо Леона и уснул.

***

Последние четыре зверя держались вне досягаемости катапульт, и вражеская армия отступила с ними в безлунную ночь. Над полем взметнулись костры, словно звезды, которые мерцали во тьме, простиравшейся далеко за пределы старого замка. Воздух наполнился запахом тушеного и жареного мяса, как будто они собирались на праздник сбора урожая, а не на войну.

Как только появилась возможность, Артур умчался обратно к замку, в тенистом внутреннем дворе которого был натянут тент, временно отведенный под полевой госпиталь. Под плотными холстами стоял тяжелый запах, напоминавший сырое железо.

- Где он? - спросил Артур Леона, который ждал его у входа, запачканный кровью и взволнованный.

Когда факел осветил внутреннее пространство шатра, Артур оступился. Ланселот прижимал к скамье бешено дергавшиеся ноги Мерлина. Молодой друид, проходивший обучение у армейского лекаря, держал между зубами мага толстый кожаный ремешок. Лекарь взял окровавленное, обломанное основание стрелы шипцами и, повернув, нажал на него.

Мерлин выгнулся и закричал. Он был бледен и покрыт потом так, что мерцал, словно привидение.

- Мой лорд, - тихо сказал Леон. - Позвольте им закончить прежде, чем пойдете к нему. Он не хотел бы, чтобы вы видели это.

Артур не мог отвести взгляд. Он сглотнул, и его голос сорвался.

- Он умрет? - спросил Артур, и сама мысль об этом обожгла горло горечью.

- Нет. Они так не думают. Наконечник застрял в плечевой кости.

- Они что, не могут погрузить его в сон? - Артур слегка расправил плечи и поморщился, когда комнату наполнил ещё один приглушенный гортанный крик.

Леон посмотрел на небольшое столпотворение вокруг Мерлина и прочистил горло.

- Лекарь сказал, что сонный раствор слишком опасен...

Он не договорил, потому что в этот момент Мерлин снова выгнулся и умудрился нанести лекарю удар в челюсть, а потом обмяк и затих. Друид отложил в сторону кожаный ремешок и мягко вытер кровь с лица Мерлина.

Теперь, когда Мерлин больше не сопротивлялся, на то, чтобы вытащить из его плеча стрелу ушло всего несколько минут. Лекарь приложил тяжелый, влажный компресс к рваной ране, туго забинтовал плечо и перешел к следующему воину, нуждавшемуся в нем.

Когда суета вокруг койки Мерлина утихла, Артур сел рядом с Ланселотом и снял свои перчатки. Окровавленные основание и наконечник стрелы остались лежать на полу, куда их отбросил лекарь. Артур медленно выдохнул, пытаясь успокоить сердце, которое бешено билось с тех пор, как король услышал крики Мерлина. Артур скользнул взглядом по складке между бровями, по посеревшей коже и темным синякам под глазами. Это напомнило ему о тех временах, когда, годы назад, он ускакал от такого Мерлина прочь, - так быстро, как только мог, - чтобы найти целебный цветок и все исправить.

- У меня есть только пара минут, Ланселот. Ты останешся с ним?

- Разумеется, сир.

Арутр помедлил, прежде чем мягко вытереть пот над бровью Мерлина и смахнуть слезы с его зажмуренных ресниц. Он какое-то время не убирал руку, поглаживая влажную кожу большим пальцем.

- Кажется, его не лихорадит. Это ведь хороший знак, да?

- Так сказал лекарь.

Леон вернулся, закончив разговор с одним из своих подопечных. Склонясь над противоположной стороной низкого стола, он наблюдал за Артуром.

- Мерлин хорошо сражался сегодня.

Артур согласно кивнул, зарывшись пальцами в волосы Мерлина, и задумчиво прокрутил влажный локон между кончиками пальцев.

- Этих тварей без его магии мы не победим, - сказал он, думая о Мерлине, который выгибался от боли, о странных огнях, разрывавших небеса, о содрогавшемся в конвульсиях теле мага и его бледных губах - и Артур знал, что если задержится ещё хоть на чуть-чуть, то просто возьмет Мерлина на руки и запрет где-нибудь подальше от всего этого.

Артур убрал руку и надел перчатки обратно.

- Попытайтесь разбудить его на рассвете.

Ланселот нахмурился:

- Но, Артур...

- Если он сможет стоять, ему придется драться, иначе к полудню мы проиграем.

Ценред оставил замок в руинах - он не выдержит осады.

***

Как только Артур и Леон вышли из тента, Мерлин открыл глаза и мягко, рвано выдохнул.

- Я знал, что ты притворяешься, - сказал Ланселот, наклоняясь ближе. - Я видел, как твоя рука сжалась в кулак.

- Я не хотел разговаривать с Артуром. Он может передумать и не выпустить меня отсюда, - сказал Мерлин и прервался, глотая ртом воздух.

- А откуда ты знаешь, что я выпущу тебя туда?

Глаза Мерлина расширились, и он схватил Ланселота за руку.

- Ты не станешь! Ты не можешь остановить меня. Больше никто не сможет сражаться с этими тварями, даже Артур сказал...

- Мерлин. Мерлин... Я просто дразнил тебя. Успокойся, - Ланселот мягко отцепил его пальцы и улыбнулся. - Все знают, что ты никогда не делаешь так, как тебе велят.

- Я прислушиваюсь к Артуру.

Ланселот хмыкнул:

- Прислушиваешься - да. Но подчиняешься ли ты ему?

Мерлин отвел взгляд, и по его коже поползли пятна густого румянца. Это придавало ему ещё более больной вид, если такое было вообще возможно. Мерлину нужен был отдых, особенно если предполагалось, что на рассвете ему придется продолжить работу с заклинаниями.

Ланселот опомнился и поспешно потянулся за сосудом, который оставил армейский лекарь.

- Вот, тебе надо это выпить.

- Эта штука ведь не заставит меня спать слишком долго, да?

- Лекарство не для сна, оно от боли. Давай, выпей, а то у меня кости ломит просто при взгляде на тебя.

Мерлин осушил склянку с помощью Ланселота, поморщился от неприятного вкуса и лег обратно. Судя по тому, как его глаза стали сонно закрываться, лекарство действовало быстро. Ланселот нашел пыльное одеяло и укрыл им Мерлина, стараясь не задеть то место, где начинался влажный бинт, закрывавший компресс на его ране.

- Как ты себя чувствуешь?

- Уже лучше. Устал, - Мерлин облизал губы. - Леон сказал Артуру, что я хорошо сражался.

- Наверное, так и было. Леон говорит, что ты швырял горящие куски скал через все поле голыми руками. Не успеешь опомниться, как о тебе сложат баллады.

Мерлин сонно улыбнулся:

- Да ну?

***

Артур спал беспокойно; он просыпался каждый раз, когда протягивал руку и не находил рядом ничего, кроме холодного, пустого спальника.

Он вызвал своего слугу задолго до рассвета и оделся в тишине. Пока поднималось солнце, он быстро позавтракал и организовал короткую встречу со своими рыцарями во внутреннем дворе, подводя черту под планами сражения.

В отдалении прозвучал нестройный хор военных горнов. Армия головорезов издавала истошные вопли и била в барабаны, словно бродячая банда менестрелей. Артур игнорировал это звуковое сопровождение, проходя мимо своих ближайших рыцарей, выстроившихся в ряд и замерших в ожидании.

- Я вижу, что наш колдун выглядит неважно, - очень тихо произнес Артур, дойдя до конца строя. Ланселот и Леон поддерживали Мерлина, который выглядел довольным собой, несмотря на бледность и напряженные морщинки вокруг глаз. Его рука была прижата к торсу самодельной перевязью; темно-синяя накидка трепетала на ветру.

Мерлин опирался на деревянный посох, с трудом держась на ногах.

- Но я отлично отдохнул, сир.

Он улыбнулся Артуру очень личной, легкой улыбкой. Обычно по утрам ни один из них не был особенно отдохнувшим.

Артур поджал губы, пряча ухмылку.

- Держись подальше от стрел, Мерлин. Сэр Леон и сэр Ланселот возглавят команды катапульт. Когда звери будут повергнуты, я хочу, чтобы ты вернулся во внутренний двор. Ты понял меня?

- Да, сир, - кивнул Мерлин.

***

С высоты, на которой расположился Мерлин, второй день схватки выглядел куда более неистовым. Вражеские лучники атаковали камелотскую армию с фланга и стреляли залпами по пешим войскам. Оставшиеся звери больше не прятались - они медленно продвигались вперед, и группы солдат с острыми плетьми и копьями еле сдерживали их. Мерлину захотелось, чтобы под рукой оказалась одна из его иллюстрированных книг о магических созданиях. У этих громадных, неповоротливых животных, должно быть, тоже было имя. Ему не хотелось убивать их, не зная, чем они были на самом деле.

- Сделайте пробный выстрел, - сказал Мерлин, повысив голос и пытаясь перекричать звуки битвы, которые разносил ветер. Он чувствовал себя очень странно, отдавая приказы Леону, Ланселоту и их людям, но этот день был куда ветреннее, чем предыдущий, и ему не хотелось упустить цель.

Когда катапульта выстрелила, камень пролетел значительно выше оставшихся четырех тварей и врезался в деревья.

- Хорошо придумано, Мерлин, - сказал Леон. Мерлин нервно вышагивал рядом, подгоняемый адреналином и дозой лекарства, которое притупляло боль и заставляло неметь губы и кончики пальцев. Он хотел помочь, но знал, что лучше просто выждать и наблюдать.

Ланселот преследовал его, словно тень, придерживая мага за локоть и не давая ему упасть. Порыв ветра запутал мантию Мерлина, и он чуть не завалился на бок. Когда Ланселот поддержал его, Мерлин взглянул рыцарю в лицо и увидел, что тот поджимает губы, пряча улыбку.

- Даже не думай, - сказал Мерлин, угрожающе усмехаясь, зная, что Ланселот еле сдерживается, чтобы не отпустить какой-нибудь комментарий о том, что маг был легким, как пушинка.

Строго говоря, он действительно чувствовал себя так, словно может в любой момент оторваться от земли. Хотя лекарство сдерживало боль, оно никак не помогало избавиться от ощущения бунтовавшей магии, которая ворочалась и зудела, словно раны выпустили на волю пчелиный рой. Мерлину не было больно, но и в порядке он тоже не был. Нужно будет спросить об этом друидов. Они знали о связи между телом и магией куда больше, чем он мог вычитать в книгах.

- Мерлин, ты готов? - спросил Леон, внезапно возникнув в его поле зрения.

- Ты очень высокий, - задумчиво произнес Мерлин. Лекарство также лишало способности думать прежде, чем сказать что-нибудь. Леон посмотрел на него с сомнением.

Второй снаряд, охваченный голубым огнем, тяжело впечатался в одного из зверей. Рыцари сопровождали полет снаряда одобрительными возгласами. Мерлин тяжело навалился на посох, закрыл глаза и ждал, пока катапульту снова зарядят. Его магия рокотала, вытянувшись вдоль позвоночника и помогая сохранять вертикальное положение.

Уничтожив трех зверей в течение часа, они промазали снова, хоть и ненамного. Последний зверь, похоже, почуял опасность и взревел, яростно топча поле битвы и сминая солдат на своем пути. Он слепо несся вперед, убивая и воров, и рыцарей, пока лучники не были вынуждены обратиться против него, пуская стрелы по глазам и по рту.

Мерлин потерял счет залпам, которые попали мимо цели, в то время как зверь ревел и неистовствовал на поле боя. Они промазали два или, может, четыре раза. Каждый раз снаряду не хватало совсем чуть-чуть. Мерлин перестал следить за ходом сражения и просто ждал, пока катапульту зарядят, чтобы снова вдохнуть пламя в каменный шар.

Наверное, они в конце концов поразили цель, потому что вой зверя смолк. Рядом оказался Ланселот, который повел Мерлина по гладким каменным лестницам, уложил на мягкий стог сена, накрыв теплой попоной, и приказал отдыхать.

Так он и сделал.

***

Мерлин спал беспокойно, просыпаясь при каждом вскрике или звуке удара металла о металл. Его плечо чудовищно ныло. Он размышлял, перешло ли преимущество в битве на сторону Камелота теперь, когда все звери были уничтожены.

Он снова задремал, но вскоре сквозь сон послышался звук тяжелых приближающихся шагов. Мерлин сонно приоткрыл глаза и увидел, как Гавейн падает на колени рядом с ним, встрепанный, грязный и весь в синяках.

- Гавейн...

- Нет времени, друг мой. У меня есть, что сказать тебе, уж поверь, - Гавейн с секунду осматривал его, а потом мягко поднял на ноги, избегая прикосновений к больному плечу. - За тобой послал Артур.

- Что? - Мерлин проснулся окончательно, мгновенно запаниковав при мысле об Артуре, который был ранен и нуждался в нем.

- У них есть колдун, Мерлин. Он создал огонь, огромную колонну огня.

- И все? Даже дети умеют это делать, - Мерлин кивком указал на палку, лежавшую на полу. - Дашь посох? Спасибо.

- Он проделал эту штуку, с сияющим светом, убил дюжину воинов, а потом потребовал дуэль с нашим магом.

Мерлин позволил Гавейну вывести его из замка, на вытоптанную траву, заваленную телами и кусками доспехов. На равнине стояла неестественная тишина. Гавейн тяжело дышал, бормоча весьма нелестные вещи о доспехах, о том, что он был чертовски взбешен, и Артур был прав, а Мерлин был идиотом.

Они остановились, приблизившись к колонне огня. Она действительно была очень высокой, но трава под ней не горела, и Мерлин не чувствовал жара. Едва ли это было чем-то большим, чем обыкновенная иллюзия.

- Теперь я пойду сам, - мягко сказал Мерлин. Знание, что Артур в порядке и что он сам сможет справиться с ситуацией, пока будет держаться на ногах, придало ему сил.

Мерлин шел вперед, к колдовскому пламени, и воины расступались перед ним. Быстро оглянувшись, он увидел Артура, сидящего на лошади и держащего в руке шлем. Он был напряжен, как тетива, и пристально наблюдал за Мерлином.

Мерлин изогнул бровь. Я думал, вы велели мне отдыхать, сир.

Артур сузил глаза. Не похоже, чтобы это его рассмешило.

Когда Мерлин поднял свой посох и позволил ему служить средоточием его магии, огненная колонна мгновенно сжалась до тлеющей ниточки, которую унес ветер. Мерлин улыбнулся. Ему никогда не приходило в голову использовать посох. Посохами пользовались только старики и безумные сидхи - но теперь он понимал, почему. Посох был естественным продолжением его магии.

Теперь, когда огонь больше не преграждал его путь, Мерлин увидел другого колдуна, низкорослого и широкоплечего.

- Мерлин из Камелота, - выплюнул мужчина, сверкнув темными глазами из-под густых бровей. Он носил потускневшие доспехи и черный плащ, но оружия при себе не держал.

Мерлин чувствовал силу, но она не была велика - её не хватало.

- Если ты отступишь, король помилует тебя, - ответил он, медленно двигаясь к колдуну и пряча свое раненное плечо в складках накидки. - Если ты пожелаешь драться со мной, ты милости не дождешься.

Колдун захохотал.

- Ты просто мальчишка!

- Я - Эмрис.

***

На поле битвы наступила абсолютная тишина. Все взгляды сосредоточились на двух мужчинах, стоявших напротив друг друга на небольшом участке между воинами Камелота и их противниками. Артур силился расслышать, о чем говорят маги, но ветер уносил их голоса прочь. Острый край шлема впивался в его ладонь.

Внезапно с ладони колдуна взвился шар чего-то яркого, как молния, и устремился к Артуру. Он едва успел отвернуться, как шар застыл в футе от него, излучая колющий и болезненный свет, который не являлся ни жаром, ни холодом, а чем-то средним, тяжелым, жутким и мертвым. Это чувство остановило его дыхание и замедлило сердце, - именно так Артур всегда представлял себе смерть, - а потом шар исчез.

Артур глубоко и рвано глотнул воздух и схватился за седло обеими руками, уронив шлем. Перед глазами все плыло, и он не сразу смог сосредоточиться на Мерлине и вражеском колдуне. Его рыцари по-прежнему пригибались к земле, стараясь спастись от гибельного заклинания.

Мерлин уставился на Артура, в его глазах сверкало жидкое золото, и под мерцанием магии Артур увидел панику, которая быстро переросла в гнев. Мерлин крепко держал свой посох, который все ещё указывал на то место, где остановилось смертоносное заклятье. Где Мерлин остановил его.

- Ты не мог бы спуститься на землю, к своим людям? Ты просто идеальная мишень на этой чертовой лошади. И отойдите подальше! - прокричал ему Мерлин. Правда, его губы при этом совсем не двигались. Он как будто сказал это прямо Артуру на ухо. Или в его голове.

Это было что-то новенькое.

Артур спешился и скомандовал:

- Отступаем! Дайте им больше места.

Все разрешилось за несколько секунд.

Колдун проделал несколько резких пассов руками, и в его ладони снова расцвел сгусток яркого света. В этот раз он направил его на Мерлина, который в ответ поднял свой посох, рисуя в воздухе широкую арку. За посохом протянулся дымчатый луч, и в следующее мгновение вокруг Мерлина и колдуна поднялась огромная, переливающаяся сфера.

Теперь, сквозь тусклое мерцание защитной сферы, Артур едва различал фигуру Мерлина. Он словно смотрел сквозь грязное, искривленное стекло. Артур увидел движение и вспышку света, а потом колдун двинулся к Мерлину, дрогнул и исчез, возникнув позади него.

- Мерлин!

Внутри сферы взорвалась молния, вспыхнув на её поверхности тысячью отражений. Артур моргнул, на секунду ослепленный яркостью света, а его лошадь встала на дыбы и испуганно заржала. К тому времени, как он смог её успокоить, сфера уже исчезла, молния сгинула, а маг лежал у ног Мерлина, мертвый, и от его обугленного трупа шел дым.

Воздух все ещё потрескивал от магии и энергии, наполнявшей его. Пахло острым летним дождем. Когда Мерлин медленно обернулся, осматривая вражеские войска, они попятились прочь, словно он оттолкнул их невидимым всплеском магии. Многие воины Камелота тоже отступили.

Артур глубоко вздохнул, приготовившись повысить голос.

Но Мерлин опередил его.

- Ваш колдун умер, потому что покушался на жизнь короля. Если вы не сдадитесь, вас постигнет та же судьба, - несмотря на то, что маг говорил тихо и ровно, его голос разносился по всей равнине.

Ветер застыл, превратившись в ничто.

- Сложите оружие, - скомандовал Мерлин.

Они так и сделали.

***

Мерлин стоял у тела павшего мага, пока до него не добрался Артур. Когда он мягко дотронулся до его спины, Мерлин содрогнулся.

- Острожней, Артур.

- Я держу тебя, - сказал король. - Ты стоишь на ногах только благодаря магии.

- Я не упаду, пока стоят наши враги.

- Мерлин...

- Как я справился? Я почти все выдумывал на ходу, но, похоже, они купились.

- Да, - сказал Артур, крепче сжав накидку Мерлина. - Они купились.

- Он не был особенно силен, знаешь ли. Мне просто понадобилось немного больше времени, чем обычно, чтобы собраться с силами. Моя магия устала, и мне больно. Прости, что он почти поджарил тебя, это меня немного напугало.

Мерлин всегда начинал заговариваться, когда его силы были на исходе. Артуру хотелось обнять его, но Мерлин был прав - они не могли позволить себе дать слабину сейчас.

- Ланселот останется с тобой, пока я буду вести переговоры. Это не займет много времени. Перестань... делать то, что ты сейчас делаешь, и позволь ему помочь тебе. Ты понял меня?

- Да, сир.

- А как у тебя получилось говорить в моей голове?

Мерлин выдохнул нервный смешок.

- Вот это действительно была случайность.

***

Ланселот придерживал Мерлина за талию, пока они стояли вместе с остальными рыцарями и ждали, когда звуки горна возвестят их победу.

- Ты спишь на ходу.

- Это необходимый навык для слуги, - произнес Мерлин, улыбаясь с закрытыми глазами. - Перенести вес на одну ногу, задремать. Проснуться. Вес на другую ногу, повторить. Этого мало. Но срабатывает.

Мимо проехали два всадника, из-под копыт их коней летела грязь и пыль. Мерлин моргнул и открыл глаза, наблюдая, как они скачут прочь, высоко держа камелотские флаги. Кресты Пендрагонов трепетали на ветру.

- Воры сдаются королю, - сказал Ланселот, кивая на высокий холм, где расположился Артур. - Артур скоро придет, чтобы держать речь и... Эй, тихо, тихо. Мерлин, сядь.

- Нет, - Мерлин упрямо сжал челюсти и крепче ухватился за свой посох, вдавливая его в землю. - Никто не сидит. Я в порядке. Я тоже останусь стоять.

Но Мерлин не стал протестовать, когда Ланселот мягко наклонил его, приняв вес мага на себя. Он не жаловался, когда Гавейн принес ему бурдюк с вином или когда пришел Леон с очередной порцией лекарства.

Когда битва действительно закончилась и пришло время возвращаться, Мерлин ставил одну ногу перед другой, пока они не достигли ворот замка. Никто не рассказал ему, что случилось потом, но Мерлин предполагал, что свою роль в этом сыграл позорный обморок.

И Артур был рядом, чтобы поймать его.

***

- Знаешь, признания поражения должен требовать король. Или по крайней мере рыцарь.

- Ну так сделай меня рыцарем, - сказал Мерлин, лежа на всех мягких одеялах, которые только сумел найти Артур, чтобы обустроить место отдыха в пыльной спальне замка Ценреда.

- Рыцари носят кольчугу.

- Хм... Думаю, я вынужден отказаться. Она слишком тяжелая.

- Тогда я найду тебе полегче.

- Кольчуга фей. Они плетут её из лунного света и остужают в утренней росе. Она легкая, как зимний ветер, и ничто не может её поразить.

Артур мельком взглянул на дверь, нетерпеливо ожидая возвращения лекаря, который смог бы успокоить горяченный бред Мерлина. Его уверили, что лихорадка была естественной частью выздоровления, но она все же беспокоила его. Он хотел вернуться с Мерлином в Камелот, к Гаюсу.

- Интересно, можно ли разрушить её магией. Артур, поцелуй меня, - Мерлин нетерпеливо потянул Артура за рукав. Он выглядел чудовищно: бледный, изможденный, со стеклянным взглядом. И он был прекрасен.

Боль в груди ворочалась и росла. Артур наклонился и поцеловал Мерлина в сухие, горячие губы, в щеку, в подбородок. Артур зарылся пальцами в волосы Мерлина и держал его, пробуя на вкус рот мага, жаркий и сладкий от лекарственных трав. Когда он отстранился, Мерлин наблюдал за ним, улыбаясь сонно и счастливо.

Раздался стук в дверь, и Артур быстро сел, освобождая место лекарю, чтобы тот мог сменить Мерлину повязку и дать лекарство. Артур попытался занять себя чем-нибудь, но заняться было абсолютно нечем, кроме как наблюдать, как Мерлин комкает одеяла и проглатывает стоны, пока лекарь снимает высохший компресс и прикладывает новый.

Мерлин обменялся с лекарем несколькими короткими, напряженными репликами, спрашивая о медицине друидов и состава припарки. Вскоре после того, как Мерлин проглотил приторно-сладкое лекарство, он затих, бормоча о запахе особой горной травы и месте, где он обнаружил престраннейшие красные цветы. Лекарь посмотрел на Артура с многозначительной улыбкой и ушел.

Артур осторожно прилег обратно, возвращаясь к тому, на чем их прервали, быстро поцеловав мага в лоб.

- Я не могу сделать тебя рыцарем. Ты мой маг.

- Твой? Не Камелота? - Мерлин дотронулся языком до его зубов, изогнув губы в полуулыбке.

- Я должен делиться?

- Я думаю, да. Общественное благо и все такое.

Артур притворился, что задумался, поглаживая живот Мерлина под просторной туникой.

- Возможно.

- Артур, - вздрагивая, Мерлин резко закрыл глаза. Артур хотел бы, чтобы это была дрожь желания, хотел присоединиться, разделить с Мерлином свою гордость и свой страх, хотел поцеловать его, пока из всех чувств не останутся только усталость и удовлетворение. Но Мерлин дрожал от лихорадки и уплывал куда-то - Артур надеялся, что к выздоровлению.

- Я здесь, - Артур неторопливо гладил Мерлина по животу, по груди. - Отдыхай.

- Я сдаюсь, - сказал Мерлин, издав хриплый смешок.

Артур взял его за руку и мягко поцеловал в ладонь, очерчивая слова на его коже.

- Я знаю.

@темы: angst, Merlin's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2012, romance, PG-13

Название: Шаги за дверью
Автор: Merlin’s Team
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: G
Размер: ~2700
Тема 6: комедия положений
Жанр: юмор

Вечер обещал быть томным. Почему бы, собственно, и нет? Летняя жара, в разгар дня казавшаяся едва ли не враждебной, к закату слегка растаяла, кутаясь в прохладный ветерок, как придворная дама – в шелковый палантин.
Мерлин, в свою очередь, ни во что не кутался. Он, скинув куртку и засучив рукава, чистил сапоги Артура – не слишком старательно, зато очень быстро, предвкушая тот момент, когда Артур вместе с сапогами отправится на бал, а он, Мерлин, сможет вволю выспаться.
Заслышав за дверью знакомые шаги, Мерлин немедленно снизил скорость надраивания высокого голенища, принял вид сосредоточенно-усталый и начал аккуратно полировать все тот же сапог.
Артур его стараний не оценил. Плюхнулся на кровать в чем был, скинул сапоги, расслабил ворот сорочки, потянулся от души и спросил:
- Не передумал?
- Нет, - покачал головой Мерлин.
- Весело же будет. Танцы…
- Я с утра с метлой натанцевался, спасибо, - вежливо заявил Мерлин. Артур посопел немного, придумывая новый аргумент.
- Угощать будут…
- Меня? – искренне восхитился Мерлин. Артур насупился.
- Фокусы показывать…
Тут Мерлин, не выдержав, фыркнул, но, подметив мрачный вид принца, поторопился сказать:
- Ты же сам сказал, что я могу провести вечер так, как захочу.
- Может, я хочу, чтобы ты тоже повеселился, - как-то неловко проговорил Артур. Мерлин мечтательно улыбнулся:
- Обещаю, что скучать не буду. А теперь давай-ка переодевайся уже, а то опоздаешь.

На пороге Артур еще пару раз обернулся на остающегося в одиночестве слугу, но того разлука явно не беспокоила. Он махал вслед принцу снятым шейным платком и улыбался неизвестно чему.

Оставшись наконе, в одиночестве, Мерлин счастливо вздохнул, потянулся слаще, чем Артур до того, и с разбегу плюхнулся на кровать – как и Артур. Закутался в тяжелое, тканное золотом покрывало, стиснул в объятиях подушку и замер, наслаждаясь моментом.
- Как же я тебя люблю, - пробормотал он пару минут спустя. – Какая же ты чудесная, мягкая, просторная, уютная… постель Артура, давай всегда будем вместе?
Он еще раз обнял подушку и закрыл глаза, приготовившись погрузиться в сон. Он даже почти успел задремать, но привычно вскинулся от шагов за дверью – и, недолго думая, скатился под кровать, утянув за собой покрывало.

Дверь скрипнула, и в комнату кто-то вошел. Из-под кровати Мерлин увидел пару сапог, а потом – еще одну.
- Ну и бардак, - протянул один голос. – Это точно покои принца?
- Они самые, - хмыкнул второй. – Слуга у него, похоже, полный болван.
- Сам такой, - невольно проворчал Мерлин под кроватью.
- Ну, нам это только на руку. Оставь вино здесь и пойдем. Утром нам останется лишь снять сливки.
- И посочувствовать Утеру?
- Я так и сказал – снять сливки. Идем, тебе скоро выступать.

Дождавшись, когда дверь закроется, а шаги стихнут, Мерлин выбрался из-под кровати и озадаченно уставился на кубок с вином, стоящий на столе.
- Ну почему именно сегодня? – простонал Мерлин.
В этот момент за дверью послышались шаги.
- Вы издеваетесь, да?
Мерлин посмотрел на кровать… на кубок, снова на кровать, выругался шепотом и стремительно спрятался в шкафу. Вместе с кубком.
- Я же говорила, что здесь никого не будет! – радостно сказала Гвиневра.
Мерлин в шкафу икнул.
- Но Артур же, - встревожено проговорил подозрительно знакомый мужской голос.
- Будет на балу еще час, не меньше. И Мерлин с ним, как всегда… ну и бардак он тут оставил…
Она не договорила, и Мерлин, даже не подглядывая, по заполненной вздохами и нежными постанываниями паузе догадался, почему. Вот только…
За дверью раздались шаги. Мерлин тихо взвыл. Гвен и ее таинственный возлюбленный дружно охнули – слишком громко, если бы кто спросил Мерлина, и заметались по комнате. Кто-то из них замер подле кровати.
- Быстрее, любимая, - благословил Гвиневру невидимка. Раздался шорох ткани, затем скрипнула дверь шкафа, а еще мгновение спустя – наружная дверь.
В полной тишине и неполной темноте Мерлин и Ланселот ошарашено уставились друг на друга.
- Это правда покои принца? – проговорил незнакомый женский голос.
- Ну и бардак тут, - шепотом, заученно, произнес Мерлин.
- Ну и…
- Быстрее, - проворчал незнакомый – уже в который раз незнакомый! – мужской голос. – Оставь вино и пойдем, тебе скоро выступать.
Дверь закрылась.

- Вы точно издеваетесь, - выдохнул Мерин, выходя из шкафа. Гвиневра, выбравшаяся из-под кровати, охнула.
- Это Мерлин, - сказал Ланселот, выходя из шкафа вслед за магом.
- Я вижу, что Мерлин, - всплеснула руками Гвен. - Но что он… что ты там делал?
- Ты не поверишь, - проворчал Мерлин, сравнивая первый бокал с отравой со вторым. Бокалы были одинаковыми, а вино пахло по-разному.
- Он… ну, наверное, он…
- Привет, Ланс, - сказал Мерлин. – Не ожидал тебя тут увидеть.
Гвиневра и Ланселот заметно смутились.
- Ну, я тут просто… Мимо проезжал. Дай, думаю, заеду, друзей навестить…
- Ух ты, здорово! А как ты догадался, что я тебя в шкафу жду?
Пока Ланселот краснел, а Гвиневра бледнела, Мерлин еще раз принюхался к содержимому бокалов.
- Всего-то и мечтал, что выспаться… Это вот вроде белладонна, а вот второй… Эх, почему все противоядия хранятся у Гаюса?
- Я могу принести! – вызвалась совершенно растерянная Гвиневра. Мерлин, моргая, пару секунд смотрел на нее, а потом радостно кивнул:
- Давай! У меня под подушкой сумка, коричневая такая… Сумка, не подушка. Там много чего, но мне нужны два пузырька из темного стекла. Неси их сюда и… как это говорится?
- Будь осторожнее, любимая! – трепетно произнес Ланселот. Мерлин кивнул:
- Вот-вот. Будь. Э-э… Гвен. Спасибо.

- Это яд? – взволнованно спросил Ланселот.
- Похоже на то.
- И им хотят отравить Артура?
- Похоже на то.
- И это сработает?
- Так, стоп, я не понял, - возмутился Мерлин. – «Не дай бог, это сработает», или «боже, пусть это сработает»? Ты здесь вообще как оказался?
- Мимо проезжал, - честно признался Ланселот. – Раз двадцать, пока не объявили о бале. Проскользнул под шумок. Но ты же знаешь, я Артуру зла не желаю!
- Знаю, - вздохнул маг. – Зато другие аж на пятки друг другу наступают… О, опять!
За дверью и в самом деле послышались шаги. Мерлин сунул Ланселоту в руки кубки, грозно – насколько позволяли голая шея и торчащие уши – прошипел «не пить!» и засунул рыцаря в шкаф, сам же нырнул под кровать.
Тот, кто через пару секунд вошел в покои, бардак упоминать не стал. Вместо этого он набрал в легкие побольше воздуха и от души рявкнул:
- Мерлин!
Мерлин, рассудив на удивление здраво, решил не отвечать, но Артуру этого и не требовалось. Уверенно наклонившись, он заглянул под кровать и встретился глазами с Мерлином.
- Так, - протянул он, недобро щурясь. – Та-ак. Я, значит, сижу там, переживаю за него, несу ему выпить, - принц крайне неаккуратно поставил на пол полный кубок, едва не расплескав его, - а он тут, понимаете ли, в прятки играет! Мерлин! Что ты делаешь под кроватью?
- Монетку ищу, - ни секунды ни задумываясь, ответил Мерлин.
- Ты меня за дурака не держи! Откуда у меня под кроватью возьмется монетка?
- О-о, - задумчиво протянул Мерлин, - ты даже не представляешь, сколько всего можно обнаружить, если залезть под кровать…
Артур глухо зарычал, но в этот момент – вот неожиданность – за дверью раздались шаги, и в комнату вошла Гвиневра. Увидев принца, сомнительным образом нагнувшегося над кроватью, девушка смутилась:
- Ой, Артур… Что ты здесь делаешь?
- Эм-м, - Артур смутился не меньше и торопливо разогнулся. – Ну, вообще-то, это мои покои. А ты что здесь делаешь?
- А я… вот, лекарство тебе принесла, - Гвен продемонстрировала две непрозрачных, наглухо закупоренных бутылочки.
- Так я вроде не болею, - удивился Артур, забыв на время о Мерлине.
- Ну а вдруг утром… заболеешь, - снова смутилась Гвен, - а тут раз – и настойка от головы!
- О, - Артур оценил и перспективы, и заботу, - спасибо! Кое-кто мог бы у тебя поучиться, - он, похоже, вновь вспомнил о сюрпризе под кроватью, однако Гвен не дала ему отвлечься. Поставив бутылочки на стол, она начала настойчиво подталкивать принца к двери.
- Тебя ведь, наверное, уже потеряли! Нельзя заставлять гостей ждать, король будет недоволен…
Артур подчинился со вздохом, но на пороге обернулся и грозно проговорил:
- Я еще вернусь!

- Вернешься, вернешься, - пробормотал Мерлин, выбираясь из-под кровати. Поднявшись на ноги, он заодно поднял и принесенный Артуром кубок, принюхался к его содержимому, отхлебнул немного и довольно кивнул:
- Неплохо, хотя мог бы и булочку какую прихватить. Ланс, вылезай!
Ланселот осторожно выбрался из шкафа.
- Если бы он меня здесь нашел, - с трудом выдохнул он, вытирая выступивший на лбу пот, - убил бы, наверное.
- Да ладно тебе, - отмахнулся Мерлин. – Это же Артур!
- Думаешь, не убил бы? – обрадовался Ланс.
- Думаю, не нашел бы. Давай-ка лучше сюда эти подарочки, посмотрим, чем нынче угощают в Мерсии.
- Ты думаешь, это мерсийцы?
- Я не думаю, - Мерлин осекся, порадовавшись, что рядом нет Артура, который бы эти слова непременно прокомментировал, - я знаю. Бал-то ведь в честь мерсийского посла, который привез с собой фокусника и танцовщиц. Танцев я не видел, а вот фокусы эти мне не нравятся.
Осторожно отмерив по дюжине капель из каждой склянки, принесенной Гвен, он влил их в подозрительные кубки и замер, ожидая реакции.
- О, пузырится, - заметил через минуту Ланселот.
- Вижу. Я же говорил – белладонна.
- А это… тоже пузырится.
- Вижу, - мрачно кивнул Мерлин. – Но по-другому. Смотри, синенькое стало… Где-то я об этом читал…
Ланселот совершенно точно никогда прежде не читал о взаимодействии отравленного вина с различными декоктами и впредь ничего подобного читать не собирался, однако вместе с Мерлином склонился над кубками.
- Я так и знал! – раздался возмущенный возглас. Мерлин, совершенно не предполагавший, что его принц догадается беззвучно подкрасться к двери, успел лишь пару раз хлопнуть ресницами и непроизвольно съежился, когда Пендрагон-младший хищным соколом навис над ним. – Не будет он сегодня скучать, ну еще бы!
Мерлину в голосе принца наряду с возмущением послышалась искренняя обида, так что он, неловко почесав нос, сказал:
- Я тут это… Того, - он сделал глубокий вдох и выпалил, - знаешьартурядавнохотелтебесказатьвобщемя…
Артур издал странный звук, словно подавившийся лягушонок, перевел взгляд на Ланселота, потом обратно на Мерлина и медленно протянул:
- Нееет… Скажи, что нет!
- Что – нет?
- Не «что нет», а скажи, что нет!
- Нет, - послушно повторил Мерлин, - а что?
Артур тихо взвыл:
- Скажи, что ты не с ним!
- Он не со мной! – торопливо вставил Ланселот, в стрессовых ситуациях начинавший соображать быстрее обычного.
- Да? – прищурился Артур. – Тогда что ты мне хотел сказать?
- Ну, понимаешь, я…
- Он узнал, что вас хотят отравить, - снова встрял Ланселот. Артур мрачно осмотрел его с ног до головы.
- Да? А кстати, что ты вообще тут делаешь?
- Он мимо проезжал, - пояснил Мерлин. – Ездил, знаешь, туда, сюда…
- Да?
- Да.
- А меня, значит, хотят отравить?
- Точно.
- Кто?
- Ты знаешь, - Мерлин почесал в затылке, - по-моему, все.
- За что? – насупился Артур. Мерлин открыл было рот, но, покосившись на расстроившегося принца, закрыл его вновь, вздохнул и похлопал Артура по плечу:
- Из зависти.
- Ты думаешь? – с сомнением уточнил тот.
- Уверен. Ну, - Мерлин перевел взгляд на бокал, в котором вино сменило синий цвет обратно на алый, - почти уверен. Потому что вот это – не яд.
За дверью раздались шаги.

- И что это? – шепотом поинтересовался Артур, лежа бок о бок с Мерлином под собственной кроватью.
- Приворотное зелье. Может, отодвинешься?
- Там пыльно, сам отодвигайся. Откуда ты знаешь?
- Там тоже пыльно. Да уж знаю, кхм… видел.
- А кто виноват? И где это, интересно?
- И правда, кто? Может, тот, кто сюда огрызки от яблок роняет? И вообще, тсс!
- Или тот, кто тут не убирается? Сам тсс! Чего они там застряли под дверью?
- Я сейчас чихну, - гулко пожаловался из шкафа Ланселот. – Долго еще?
- Тссс! – хором прошипели Артур и Мерлин.
Дверь открылась.

Вошедшие (три пары сапог и башмачки, почти полностью скрытые алой, украшенной шитьем юбкой) и продолжили явно начатый еще за дверью спор:
- Сами туда идите, - заявила обиженно юбка. – Я дама, в конце концов.
- Вот именно, так что для вас это должно быть не в новинку.
- Хам!
- С-с-дура!
- Нет такого слова!
- Оба заткнулись!
- Это вообще вы виноваты, - немедленно встряла юбка. – Не могли между собой договориться? А теперь…
Ланселот чихнул. Сапоги и башмачки замерли, Артур под кроватью выругался шепотом, использовав три еще незнакомых Мерлину оборота, а потом громко спросил:
- Ну что, нашел?
Воцарилась полная тишина. Через пару мгновений Ланселот неуверенно протянул: «Не-ет», и Артур, демонстративно нахмурившись, вылез из-под кровати.
- Вот всегда так, хочешь что-то получить – сделай сам. О… добрый вечер.
Мерлин мог видеть только сапоги Артура, но отчетливо представлял себе, как тот склонил голову набок и посмотрел на незваных гостей сверху вниз. У Артура вообще хорошо получалось смотреть на людей сверху вниз, даже на тех, кто был выше его. Хотя вот с ним, Мерлином, это обычно не работало.
- Добрый, - неуверенно откликнулась одна пара сапог. Юбка неловко помялась, переступая башмачками, а потом прощебетала:
- Добрый вечер, выше высочество, а мы вас потеряли вот, я отказалась петь свою лучшую песню без самого прекрасного слушателя, а вы куда-то исчезли, и мы пошли вас искать…
- Ну да, конечно, - Мерлин даже сквозь свисающее покрывало увидел, как Артур величественно отмахнулся от лепечущей дамочки и еще раз крикнул в сторону шкафа:
- Ланс, ну ты где там?
Дверь шкафа скрипнула.
- Простите, - крайне серьезно сказал Ланселот, - не сразу выход нашел, темно там.
-А… Вы что-то потеряли, ваше высочество? – спросили другие сапоги, явно растерявшиеся при виде Ланселота. Юбка тоже привстала на цыпочки, и Мерлин коварно хмыкнул про себя. Он же знал, что Ланселота не интересуют ни юбки, ни цыпочки, если они не принадлежат Гвен.
- Да, - Артур тяжело вздохнул. – Монетку.
Мерлин сдавленно хрюкнул.
- Э-э… монетку? - растерянно переспросила юбка. – Но, ваше высочество, вам ли переживать о таких мелочах! Разве у Камелота проблемы с деньгами?
- С деньгами у Камелота проблем нет! – гордо ответил Артур. – Вот без денег – хуже. Папа в кои-то веки расщедрился, а я… а я что-то все о себе и о себе! Вы же меня искали? О, и вина принесли! Давайте выпьем за мое здоровье и пойдем вашу песню танцевать, сударыня!
Судя по всему, отравителей щедрое предложение принца сильно смутило. В конце концов, один из них промямлил неуверенно:
- Но, ваше высочество, здесь всего два кубка, а нас пятеро…
- Ну, один бокал – непременно даме, - важно заявил Артур. – Сам я за свое здоровье пить не могу, так что второй – кому-то из вас, господа, хотя… Мерлин, у нас есть тут пустые кубки?
Мерлин неохотно высунулся из-под кровати:
- Откуда бы им взяться при нашем безденежьи? – проворчал он. – Вместо того, чтобы вино направо-налево разбазаривать, лучше бы искать помогал! Целая монетка, это ж надо же! – он вновь скрылся под покрывалом, кусая губы, чтобы не расхохотаться. Ланселот, которого он успел мельком увидеть, явно испытывал схожие проблемы, Артур был совершенно невозмутим, а вот мерсийцы…
Кто-то, кажется, плакал. Дама, оказавшаяся наверху юбки с башмачками, ошалело переводила взгляд с высунувшегося Мерлина на Ланселота-из-шкафа и обратно, ее напарник, судя по всему, готов был выпить всю отраву единолично. И только один (лица Мерлин не успел разглядеть) сумел взять себя в руки. Он, судя по звукам, просто опрокинул оба кубка, фальшиво охнул и заявил:
- Ах, как неловко! Ваше высочество, умоляю о прощении! Мы непременно выпьем за ваше здравие и процветание Камелота…
- Потом, - добавила юбка.
- Как только, так сразу, - поддержал ее один из соратников.
- Если будет на что, - добавил третий.
- В общем, мы пойдем, - резюмировал самый решительный. Дверь скрипнула, и за ней раздались торопливые шаги.
Артур вздохнул.
- Даже жаль из-за этих идиотов дергать стражу, - проворчал он. – Пусть живут. Может, денег когда подкинут…
- Вы так находчивы, сир! – восхищенно проговорил Ланселот. Артур снова вздохнул.
- Я надеюсь, Ланс, что ты тоже находчивый. Я буду рад, если ты через полчаса найдешься хотя бы за пару миль отсюда. Для твоей же пользы, заметь.
Ланселот шмыгнул носом.
- Ладно, - сдался Артур, - через час. Два. Три! Но за три мили!
- Спасибо, - восхитился Ланселот.
Дверь скрипнула, раздались торопливые шаги.
- Мерлин, вылезай, - сказал Артур.
- Не хочу, - пробурчал маг.
- Я серьезно.
- Я тоже. Ругаться будешь ведь.
- Нет.
- На бал потащишь?
- Ну… Ладно, не потащу.
- Тогда зачем вылезать? Мне и тут хорошо.
Артур помолчал, а потом, вздохнув, полез под кровать.
- Может, я тебе спасибо сказать хотел, - лежа в пыли под кроватью, он посмотрел на Мерлина свысока и почему-то ласково.
- Говори, - разрешил Мерлин.
- Спасибо, - сказал Артур.
- Пожалуйста.
- Э-э… вообще-то, здесь не так уж и пыльно.
- Я знаю.
- Может, я перетащу сюда пару подушек?
- Валяй, - разрешил Мерлин и довольно потянулся. Возможно, ему и в самом деле удастся сегодня выспаться.

@темы: humor, Merlin's team, Фик, Arthur/Merlin OTP fest 2012, romance, PG

Название: Moonlight
Фанартист: Yume.
Пейринг: Артур/Мерлин
Примечание: кроссовер с сериалом Teen Wolf
Тема №2: Кроссовер




Название: Moonlight
Автор: Капитан Колесников
Бета: alada
Пейринг: Артур/Мерлин, фоном Дерек/Стайлз
Рейтинг: PG-13
Жанр: crossover, романс.
Размер: 2500 слов
Предупреждения: мат, ООС, артуроцентричное повествование.
Саммари: В разгар двенадцатого полнолуния Мерлин прокалывается, а Артур не может ни злиться, ни орать, ни бушевать: на его эмоциональном счетчике вяло капает удивление, изредка сменяясь досадой — на самого себя. Как можно было не понять сразу, не заметить, не просечь?
Примечание: написано на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали» к арту Moonlight
Тема №2 crossover

читать дальше
В разгар двенадцатого полнолуния Мерлин прокалывается, а Артур не может ни злиться, ни орать, ни бушевать: на его эмоциональном счетчике вяло капает удивление, изредка сменяясь досадой — на самого себя. Как можно было не понять сразу, не заметить, не просечь?
Артура с пеленок готовили быть охотником. Его первой игрушкой был детский арбалет: небольшой, но убийственно серьезный, в прямом смысле этого слова. Ему не было равных в меткости, силе, упорстве, мастерстве владения холодным оружием — Пендрагоны воспитывают не детей, а достойных преемников.
«Это друидский знак, Артур, — Мерлин трет шею в том месте, где черные полосы изящно выгибаются в каком-то узоре, и неосознанно поправляет платок. — Руна верности».
«Понятия не имею, почему этот оборотень меня не тронул. Может быть, я очаровал его?»
«Ты отрубился на самом интересном моменте! Стая просто развернулась и ушла. Наверно, кто-то спугнул ее».
«Я не пойду с тобой никуда в полнолуние. Забаррикадируюсь дома и пережду. Инстинкт самосохранения, слышал о таком? Хотя, конечно, не слышал, о чем это я».

Ему ни разу не доставалось за весь этот год, что они вместе: хотя Мерлин и оказывался постоянно в эпицентре событий из-за собственной неуёмной глупости пополам с энтузиазмом, он всегда выходил сухим из воды и живым из мертвой хватки острых когтей. Еще и Артура с остальными охотниками умудрялся вытаскивать.
Артур думал — везение, и тут же переключался на другие, более важные и насущные вопросы. На самом деле, он вообще особо не задумывался. Всё шло как шло.
А зря.

Может быть, тогда бы Мерлин не прижимал сейчас неосознанно ладонь к щеке. Может быть, тогда бы Утер не усмехался сейчас так победно-снисходительно, нарочито медленно вытирая кровь с ножа. Может быть, тогда бы Персиваль, Гавейн, Ласелот и Леон не окружали их сейчас: неуверенно и переглядываясь между собой, но от этого не менее неотвратно. Может быть, тогда бы Артур смог отвести взгляд от того, как быстро и бесследно затягивается рана чуть выше правой скулы Мерлина — не угроза, а так, пощечина, не летально, но жгуче-оскорбительно, отец умеет.
Может быть, тогда бы Мерлин не выглядел сейчас так растерянно и беспомощно-виновато. Потому что Артур пристрелил бы его своими руками, как и подобает хорошему охотнику.
Может быть, у него бы даже поднялась рука.

— Давай, Артур, ты знаешь, что делать, — отец смотрит выжидательно-скучающе, Мерлин неосознанно делает шаг назад, в сторону своей стаи, которую Артур с отцом и другими охотниками выслеживали этой ночью и которая валяется сейчас на земле, не в силах пошевелиться: определенно, разбушевавшаяся недавно канима не только убила до хрена народа, но и ненароком подарила охотникам несколько веселых идей в области обездвиживания живых существ.

— О Господи, только не аконит опять. Мерлин, когда надумаешь блевать черной хренью — потрудись отвернуться!
— Стайлз, заткнись, — рычит вся стая в едином порыве, и Артуру кажется, что он почти может видеть, как они закатывают глаза.
— Что? Я просто пытаюсь разрядить обстановку, пока кто-нибудь не разрядил обойму мне в… ладно-ладно, молчу, Дерек, не сверкай так на меня своими глазами!

— Я смотрю, тебя здесь любят, Мерлин, — Артур криво усмехается, вскидывает арбалет привычным и отточенным слитным движением, жмурится в прицел и сам себе не верит. Как, ради всего на земле, можно направлять оружие на кого-то, кто улыбается столь обезоруживающе? Как можно пристрелить кого-то, кто помешан на сладком, разбрасывает фантики и обертки по твоей машине, кто уничтожает все запасы молока в твоем доме, таскает еду из твоей тарелки, оккупирует твой компьютер, бесцеремонно разваливается на твоей кровати, спотыкается на твоей лестнице, опрокидывает твои полки, целует твои ключицы, проливает твой кофе, ровно и тепло дышит по утрам в твой затылок?
Кому ты врешь, Пендрагон. Рука у него поднимется, как же.

— Я не могу, — Артур бессильно опускает арбалет и с силой проводит ладонью по лицу, — отец, это не… надо разобраться.
— Ты знаешь правила, Артур, — голос Утера серебрит ледяными и непреклонными интонациями.
— Но как же кодекс?
— Кодекс? — пренебрежительно морщится Утер, — кодекс придумали бесхребетные слабовольные идиоты, которые способны на сделки с совестью. Ты всё знаешь, Артур. Я поклялся, что, пока я жив, в Калифорнии не будет ни одного оборотня. И после моей смерти тоже, потому что ты, ты, Артур, не позволишь им. Будешь хорошим сыном.

Отец знает, на что давить, на чем играть. Он всегда прав, Артур привык к этому за восемнадцать лет. Но…
— Но это же Мерлин, — звучит как-то по-детски беспомощно, но он и правда словно чувствует себя снова четырехлетним ребенком: отец тогда сказал «никаких собак в нашем доме», и всё было понятно и нормально, но только ужасно обидно и жалко.
Он бросает взгляд на отрешенное выражение лица Мерлина.
Артур подрос и всё-таки завел себе собаку, наперекор воле отца. Какова ирония.

— Мне жаль, — безразлично роняет Утер, — но зато ты теперь на собственном опыте убедился, что зло может принимать разные неожиданные формы и личины. Даже довольно милые, — он окидывает оценивающим взглядом Мерлина, и Артуру не по себе от собственных реакций и порывов. Это ненормально — злиться на отца.
— Не всегда, — неожиданно для себя самого произносит он, ощущая, как что-то словно плавно и бесшумно сходится в нём, встает на свои места: эти два слова давно подспудно зрели где-то в переплетении нейронов головного мозга, на каждой лекции отца, после каждого резко-радикального высказывания, категоричного приговора.

— Всегда. Эти твари убили твою мать, Артур. Какие тут могут быть разговоры? Не предавай хотя бы память о ней.
Артур хочет спросить — а скольких матерей убил ты? Я? Моргана? Ланс?
Артур хочет возразить — хватит бездумных кровопролитий.
Артур хочет встряхнуть Мерлина — почему не сказал? Почему не доверился? Почему подставился?
Вместо этого он просто качает головой и становится рядом с ним, не глядя переплетая их пальцы.
— Артур… не позорь семью. Я был с Агравейном, когда он всадил себе нож между ребер, только бы не быть таким, как они. Найди и ты в себе силы быть сильным.
Артур помнит, очень хорошо помнит тот день. Сухие прощания, чуть затянувшиеся объятия и затухающий звук шагов на лестнице. Отец спустился вниз спустя полчаса, а у Артура не хватило духу заглянуть ему в глаза. Самое время — сейчас.

Он вскидывает голову, крепче сжимая пальцы Мерлина:

— Сила не в том, чтобы уйти, отец. Насилие, даже над собой, — это бессилие.
— Слышал, Дерек? По последним данным, ты на редкость бессилен, — доверительно сообщает тот, которого в прошлый раз стая назвала Стайлзом, единственному оставшемуся в живых Хейлу.
— По последним прогнозам, ты труп, Стилински, — огрызается тот, но Артур не фиксирует искренней злобы или угрозы в голосе. Хотя, ему бы перестать доверять своему зрению и слуху: они, кажется, вообще ничего не фиксируют, судя по тому, как легко Мерлину удавалось держать его в неведении почти год.
— Ты должен мне чертову прорву объяснений, — ровно произносит он, чувствуя, как Мерлин, прижимающийся к нему плечом, еле слышно выдыхает облегченно, и это неожиданно бьет под дых похлеще всех внезапных открытий сегодняшней ночи: Мерлин боялся не смерти, не казни, не аконита под кожей, не травли и не боли. Он боялся осуждения Артура. Боялся, что тот оставит его. У парня явно проблемы с доверием. И приоритетами.
— Непременно, — серьезно кивает тот и вскидывает вверх руку.
— Ну что ж, — интонации отца скрипят, как несмазанные петли, дверь не хочет закрываться, сопротивляется, тормозит, — вперед, — он дает знак охотникам. — Только…Артура не заденьте.
Браво, отец. Твои блистательные и убедительные пассажи о двойных стандартах только что, кажется, подавились сами собой, да? Ты не справился с ролью непредвзятого и безупречного профессионала. Ты безупречно справился с ролью отца.
Ланселот, Гавейн, Леон, Персиваль, Борс, Кей, Галлахад и Бедивер испытующе смотрят на Артура, который пытается поймать все их взгляды разом и махом, свести их, как лучи, в одну точку, но он не может, просто физически — никак; мечется взглядом по их лицам, таким привычным, знакомым, почти родным и едва заметно качает головой.
Молчание длится почти минуту: такое, что можно оглохнуть от едва различимых звуков леса вокруг, от собственного тяжелого дыхания, от скрежета зубов отца, от стука сердца Мерлина — и когда это Артур умудрился перенять эти вервольфские штучки? Тишина давящая, колкая, решающая, и где там этот придурок Стилински? Сейчас бы вот не помешала какая-нибудь идиотская реплика.
— Я пас, — обескуражено признается Ланселот, опуская лук, и Артуру кажется, что сейчас он целиком и полностью простил ему то, что тот увел у него в десятом классе Гвен.
— Артур прав: это же Мерлин, — подхватывает Гавейн. А ему — то, что он на последней тусовке выхлестал весь бесценный виски Артура.
— Мерлин не может быть злом. Он всегда нас кормит, и вполне съедобно, — хмыкает Персиваль, пожимая плечами. А ему — то, что он просто немного выше Артура. Нет, никаких комплексов, конечно.
Остальные следуют их примеру: опускают оружие, расслабленно удерживая его прижатым к ноге, а Артур отстраненно гадает, можно ли задохнуться от доверия? Они всегда были безоговорочно преданы ему, без причины и без объяснений, не вслух, но наяву. И сейчас всё происходящее неслабо так напоминает присягу. Артур принимает. Не понимает пока, зачем и что делать дальше, но Мерлин легко стискивает его ладонь, и Артур одномоментно вдыхает в себя знание: он справится. С чем бы там ни было.
— Просто постарайся не попадаться мне на глаза, — Утер цедит сквозь зубы, бесцветно и глухо, но Артур читает: это не угроза. Возможно, впервые в жизни это просьба. Беспомощная, бессильная опека.
Он коротко кивает и тяжело сглатывает, не имея ни малейшего желания рассуждать о том, что только что произошло. Какой выбор он сделал. Кого и на что он променял. Не смог. Не оправдал. Не стал хорошим сыном. И стал ли хорошим человеком.

Он смотрит в спины удаляющихся вслед за отцом друзей, охотников, друзей-охотников и понимает: они вернутся. Не сегодня, не завтра, но вернутся. К Артуру, а не за Артуром.
— Когти убери, — не поворачиваясь, говорит он Мерлину.
— Прости, — смущенно бормочет тот.
— А руку оставь.
— Артур…
— Потом, Мерлин.
— Ребят, это всё, конечно, очень мило и романтично, разговоры под полной луной и всё такое, но я был бы не против, знаете, оказаться где-нибудь в тепле и подальше от вас всех. Здоровое такое человеческое желание в полнолуние.
— Господи, поверить не могу, Мерлин, что есть на свете человек, который болтает больше тебя, — вздыхает Артур, все же отпуская его ладонь и разворачиваясь на голос. — Парень… Стайлз, кажется, да?... Ты только что сломал все мои представления об уникальности Мерлина.
— Поверь мне, Пендрагон, это не единственное, что он может сломать. Сознание, чужие нервные клетки, представление о допустимом, машину…
— Вот про машину кто бы говорил, Эрика! Не знаешь, кто выдрал стартер из-под капота моего джипа?
— Хватит, — глухо обрубает Дерек, поднимаясь на ноги и слегка покачиваясь, — кто-нибудь уже может передвигаться самостоятельно?
— Я. Кажется, — смазливый кудрявый парень неловко садится и трясет головой, — только меня как будто долго и методично избивали цепью.
— Не ной, Айзек. Помоги подняться Эрике. Она на тебе. Скотт, ты как?
— Идеально, — бодро рапортует тот, потягиваясь на пробу.
— Джексон?
— Терпимо.
— И не утруждайся, не спрашивай: я тоже в порядке, — заверяет Хейла Стайлз, за неимением возможности двигаться выражающий все свои эмоции мимикой.
Артур хмыкает про себя: парень явно нарывается и не видит краев за своим бесстрашием. Кого-то он Артуру настойчиво напоминает.
— Давай руку, — Артур протягивает ему ладонь.
— Чувак, спасибо тебе, конечно, ты, похоже, единственный, кому не все равно, но, видишь ли, в чем небольшая загвоздка: я не могу.
— Ладно, — просто произносит Артур, наклоняется и обхватывает его за плечи, — тогда…
— Не надо, — Хейл как-то незаметно оказывается рядом, кладя ладонь поверх руки Артура, — он тяжелый для человека. Невыносимый, я бы даже сказал.
Артур смотрит несколько секунд в упор на Дерека, кивает и отстраняется. Интересно, кто-нибудь уже сказал этим идиотам, что им надо переспать? Одолжить им, что ли, Гавейна, который, устав от их с Мерлином хождений друг вокруг друга, просто запер их на одной из вечеринок в комнате.
— Ни слова, Стилински, иначе я вытащу твой язык вместе с гландами, — дружелюбно сообщает Дерек Стайлзу, бесцеремонно поднимая на руки.
— Ради бога, Дерек, тогда он начнет выражать свои мысли пантомимой, а я не уверен, что готов к этому, — страдальчески морщится Джексон, поддерживая за талию красивую рыжеволосую девушку, у которой странный отрешенно-скучающий вид, словно она сама не до конца понимает, какого черта вообще здесь делает.
«Пять подростков, девушка и человек. Забавная у тебя стая», — почти произносит Артур, но почему-то молчит. Это не его дело. Он поворачивается к странно притихшего Мерлину, привалившемуся к дереву.
— Пойдем, — негромко произносит Артур, хватая его за локоть.
Мерлин послушно плетется рядом, изредка бросая нечитаемые короткие взгляды на Артура.
— Итак, ты… бета? — Артур не может не задать этот вопрос, хотя поклялся себе не начинать разговор, пока они оба хотя бы не выспятся нормально.
— Нет.
— Омега? Нет, на омегу ты не тянешь, ты же в стае.
— Я не в стае, — возражает Мерлин, прикусывая нижнюю губу. — То есть, да, конечно, сейчас я со стаей, но… это другое.
— И что же это? — Артур не злится, правда, ему просто интересно.
— Я альфа, — на выдохе признается Мерлин, спотыкаясь о выпуклый корень дерева, — Артур лишь крепче сжимает пальцы на его руке.
— Отличный альфа, Мерлин. И шутка тоже.
— Я серьезно.
— Мерлин, ты можешь перестать врать хотя бы сейчас?
— Он не врет, Пендрагон. Эмрис действительно альфа. Сильнейший за всю историю, — Дерек бросает не оборачиваясь и только останавливается, дожидаясь, когда Артур и Мерлин поравняются с ним. — Около года назад мы обнаружили знак на двери дома. Знак чужой стаи — стаи альф, которая шла на нашу территорию. Я бы… мне могла понадобиться помощь сильного союзника.
— И вот я здесь, — слабо улыбается Мерлин, поднимая взгляд на Артура.
— Ты бросил свою стаю?
— У него ее нет. Эмрис может позволить себе одиночество.
— Я не могу поверить. Как Мерлин может быть альфой? Не в обиду, но… — Артур делает неопределенный жест рукой, — ты слишком хрупкий.
— Моя сестра была альфой, — не повышая голоса сообщает Дерек, и Артур понимает, что уточнять сейчас лучше не надо.
— Но почему ты не сказал мне? Мерлин, я… ты вообще собирался?
— Да. Когда ты был бы готов. Не в обиду, но… — Мерлин фыркает, возвращая Артуру его недавние интонации, — ты слишком вспыльчивый, еще наворотил бы глупостей.
— По мне заметно, что я сегодня наворотил глупостей? — цедит тот, раздражаясь больше от недоверия, чем от чего-либо еще.
— Да, чувак! Как высококлассный специалист по генерированию идиотских вещей и попаданию в хреновые ситуации могу сказать тебе: ты сто процентов сотворил глупость! — одобряюще веселится Стайлз. Молодец, парень. Обрел себе каменную стену и беззаботно нарывается из-за нее.
— Нет, — качает головой Мерлин, — это было не глупо. Я горжусь тобой.
— Мерлин, завязывай. Снижаем градус патетики.
— Это не я. Это твой отец. Ты не мог слышать, я — мог. Сразу после того, как он отвернулся, и перед тем, как он сделал первый шаг. «Я горжусь тобой, сын». Думаю, он хотел, чтобы ты услышал.
Артур говорит себе — это просто навалилось все сразу.
Артур говорит себе — это адреналиновый откат.
Артур говорит себе — выдыхать не забывай.

Отец гордится им. Отец ждал от него единственно верного шага. Ждал, когда он повзрослеет, когда сможет сказать «нет», пойти ему наперекор не просто так, не ради забавы или из принципа, но ради чего-то большего. Ждал, когда Артур сможет принимать разумные самостоятельные решения. Когда сделает то, чего он сам сделать не смог и уже вряд ли когда сможет.
— Ты молодец, Артур. Я… мне тоже это очень важно, — тихо добавляет Мерлин.
— Мерлин, я всегда знал, что ты сентиментальная девчонка, — отзывается Артур, безуспешно пытаясь не звучать хрипло.
— Задница, — тут же подхватывает тот, пихая его локтем в бок.
— За что мне это? — риторически бормочет Артур, отвешивая Мерлину легкий подзатыльник, походя зарываясь пальцами в отросшие волосы.
— Тебе грех жаловаться, Пендрагон. Мне вообще достается «грустный волк», — произносит Дерек, открывая ногой дверь в дом и сваливая Стайлза на диван.
Артур усмехается, замечая, как ладонь Хейла на несколько секунд замирает на плече Стилински. Кому-то тоже, кажется, грех жаловаться.

@темы: Arthur's team, Арт, Arthur/Merlin OTP fest 2012

Название: Академия Камелот
Автор: Merlin's Team
Пейринг: Артур/Мерлин
Предупреждение: нет
Примечание: арт сделан на Артур/Мерлин ОТП фест «Две стороны одной медали»
Тема № 11: college!AU

@темы: Merlin's team, Арт, Arthur/Merlin OTP fest 2012, PG